Средство от хандры

      Пестрая пташка стрекотала на ближайем дереве, еще стая, но других, покрупнее, кружила в небе. Их многоголосый хор из скрипучих звуков разносился по округе, тревожа лесную тишину.       Впрочем, Хэлла справлялась с этим не хуже. Дочка говорила с каждым днем все лучше, четче и понятнее, но иногда, когда ее переполняли эмоции, она начинала торопливо щебетать, что те птицы, и часть слов все равно ускользала от понимания.       Джа'ран сидел на крыльце за столиком, пил горячий чай, грея ладони о глиняные бока чашки, и любовался пейзажем, слушая рассказы дочери. Сегодня они с Зарой готовили цветы на зимовку — гортензии и клематисы, что росли подле дома.       Хилые ростки ныне больших пышных кустов с удивительными цветами сразу трех оттенков Зара выменяла за бесцень у заезжего мага. К счастью, тот не был знаком со слухами, что распустили о ней городские. Ему требовались какие-то лекарские порошки, которые правильно готовила только она — по крайней мере, так сказал Кои, и колдун отвалил немалую сумму, еще и цветы, считай, подарил. А Зара не могла не поделиться с другом столь удачным приобретением. Так что коллекция цветочного дома Нишики Кои пополнилась переливающимися сине-бело-розовым цветами.       В благодарность тот принес цветок взамен. Клематис, что усилиями жены превратился в зеленого благоухающего монстра, который взял в плен забор крыльца, часть стены, оплел балку и пополз по навесу. К осени он, правда, полинял и уже не выглядел столь устрашающе. Однако Джа’ран был уверен, едва землю пригреет весеннее солнце, он снова попытается взять дом штурмом.       И те, и другие цветы очень нравились Хэлле. Она, подобно маме, постоянно закладывала ярко-розовый цветочек за ухо или пряталась в зарослях гортензий — как в лесу, который находился в лесу… А потом с хохотом выскакивала к Заре, когда та делала вид, что искала малышку.       Сейчас дочка тоже старалась помогать. Хотя, похоже, ей больше нравился сам процесс копания в чуть влажной земле. Она уже была похожа на поросенка, но Зара ей и слова не сказала, ведь на девочке и платье было подходящее, чтобы можно было не бояться испачкаться.       Джа'ран усмехнулся. Безмятежное утро заставило забыть, что последние несколько ночей он почти не спал. Но не из-за упражнений в письме. Сон, который не на шутку напугал его, никак не шел из головы. Мог ли тот что-то значить или это всего лишь результат его посиделок над мемуарами? Воспоминания могли затронуть и невысказанные страхи. Зара хотела помочь, предложив записать свое прошлое, даже постаралась посодействовать этому. Но почему-то становилось только хуже. Джа'ран будто тосковал по прошлой жизни и продолжал жить этим прошлым. Такое никогда ни к чему хорошему не приводило. А будущее было слишком туманным, белоснежно-чистым, неясным, если верить сну.       — Все в порядке?       Голос любимой донесся как из тумана, в котором застрял Джа'ран.       Он удивленно взглянул на Зару и только сейчас понял, что они с Хэллой давно закончили. Цветы были прикопаны, присыпаны опилками и накрыты холщовой тканью да ельником. Растерянно кивнув в ответ на вопрос, Джа'ран неловко улыбнулся.       — Пойдем. — Зара подкрепила слова движением головы.       Джа'ран еще раз кивнул. Было время ставших привычными процедур. Чтобы он тоже мог возродиться, к весне или даже раньше. А потом можно подумать не только о прошлом, но и о будущем, каким бы туманным оно ни было. Пока что у Джа’рана было настоящее, в котором его любили и заботились, гораздо сильнее и лучше, чем о цветах.