Мы сядем с ним в следующую шлюпку

— Мне очень жаль, Фабрицио, но свою маму ты увидишь очень, очень нескоро. Потому что мы едем в Америку! У меня фулл, парни! —я сидел за столом с ещё тремя довольно бедными парнями. Среди них был и мой друг— Фабрицио. Он был такой же как и я, любил поискать приключений на свою задницу и ему было просто невыносимо сидеть всегда на одном месте. Корабль отправится через пять минут? Мы с Фабрицио схватили билеты, быстро сгребли все деньги со стола, и выбежали на встречу путешествиям. Я бежал впереди, представляя то, как я прекрасно проведу время на этом прелестном, непотопляемом Титанике… Фабрицио что-то говорил мне позади, но а надо ли было в ту секунду мне слушать? Нет. Я словно летел в своих мыслях, вспоминая каждую деталь своей жизни, и мысли все равно возвращали меня в настоящее время, именно в эти секунды, настолько они были прекрасны! Посадка на Титаник словно была отправной точкой в нашу с Фабрицио дальнейшую богатую жизнь, и был бы я верующим то воспринимал бы это как подарок Бога. Вот мы и взошли на это столь большое судно! Я был несказанно рад такому исходу событий, кинув вещи в каюту я быстро познакомился с иностранцами, живущими с нами и отправился на палубу. Фабрицио резво побежал куда-то, ну а я конечно же следом за ним. На носу корабля открывался потрясающий вид, дельфины, подгоняемые брызгами то и дело выпрыгивали из-под воды. Мы встали на перила, я поднял руки вверх и закричал что-то очень счастливое и радостное. — Я уже вижу Статую Свободы! Только она очень маленькая, —свесившись далеко вперёд мой друг тоже выдал что-то казалось бы бестолковое, но поверьте что в тот момент это имело смысл. Люди сновали туда-сюда, казалось они очень сильно торопятся. Зачем интересно? Хотя… Кто их знает, наверное те, кто из первого класса явно не просто так сели на этот лайнер в отличии от меня. Вот сейчас неподалёку пробежала девочка, позади неё важно, с идеально ровной спиной прошла женщина с собакой. Пассажиры в официальных костюмах наверное спешили на светский ужин или в курительную комнату. А вон там стоит парнишка, почти как я! Постояв минут пять этот парень пошёл в мою сторону… Так это же Фабрицио! — Да уж… Джек, ты даже не заметил что я от тебя отходил! — мой друг улыбнулся и хитро на меня посмотрел. — Прости, мысли снова забрали меня к себе и я потерялся во времени. Сколько сейчас кстате? Фабрицио закатал рукав и посмотрел на часы: — Почти семь. Я решил, что лучи оранжевого солнца отлично подходят для того, чтобы начать рисовать, и первыми кто мне попались на глаза это папа с дочкой, стоящие у перил. К нам с Фабрицио подошёл паренёк, представился Томми и сказал что-то про первый класс и про собак, я уже не очень то и помню. Все это из-за того что на верхней палубе я увидел красивую молодую девушку из высшего света, которая была кажется расстроенной. Именно она словно вытряхнула все остальное из моей головы. Томми заметил что мне врятли удастся хотя бы познакомиться с ней, я согласно вздохнул и тут рядом с огорченной фигуркой появился элегантный мужчина, он сказал девушке пару слов и они удалились. Скорее всего это был ее партнёр или… отец? После мысли о первом в моей груди что-то съёжилось, стало как-то неприятно и кисло. Фабрицио и Томми переглянулись, тихо пошептались и решили утянуть меня обратно в каюту, чтобы я не остался здесь грустить один. На самом деле я понимал, что я человек вольный и если у меня проявится такое чувство как любовь, то ощутить свободу в полной ее мере у меня уже врятли получится, я буду как и все заниматься бытом, страдать и наверное сопьюсь годам к сорока. Мне всего двадцать, некуда спешить, да и наверное муж у нее имеется, отложу все на потом, а там как пойдёт. « Как пойдёт» — выражение вообще очень опасное, оно заставляет твой мозг отключиться и ты буквально делаешь то, что велит тебе сердце. Наверное, можно подумать: «это же хорошо, ты не запрещаешь себе ничего, делаешь все как тебе хочется…». Но надо сказать, что зачастую это «как велит сердце» может сделать больно другим людям, да и самому можно обжечься. Разные мысли, лезшие ко мне в голову уже надоели, я решил пойти прогуляться пока ночь, и пока никто мне не помешает. Побродив по палубе я нашёл скамью, лёг на неё, покопавшись в кармане я достал сигарету, которую стрельнул у молодого человека пока играл в покер, я поджег ее надеясь, что это сейчас успокоит мою душеньку. Пламя на долю секунды осветило мое лицо, мягкий дым вырывался из пальцев, которыми я закрывал сигарету от ветра, я уже приоткрыл рот, поднёс сигаретку и наконец этот самый дым: сладкий и желанный оказался у меня во рту. Чьи-то каблуки громко зацокали: все громче и громче, то ускоряясь, то аккуратно останавливаясь и продолжая бег дальше. Мне конечно стало интересно, кто это в такую ночь кроме меня разгуливает по палубам, и приподнявшись… о чудо! Я увидел ту самую девушку, которую видел огорченной на верхней палубе. «Джек, ну какой же ты идиот, раз снова поведёшься на все это!» — подумал я сам про себя, но что-то мешало мне думать так дальше. Девушка перегнулась через перила, а затем и вовсе встала за леера, повернувшись в сторону к синему океану. Я решил что пора подать голос, не сидеть же просто так и ждать пока бедняжка прыгнет: — Не делай этого! — Назад! Не подходи! — дрожащим голосом проговорила девушка. Я успокаивающе протянул к ней ладонь: — Дай мне руку, я втащу тебя обратно. — Стой где стоишь! Я не шучу, я прыгну! — девушка смотрела глазами в разные стороны, тревожно крутила головой, а на ее глазах прослеживались слёзы. Моя сигарета уже давно истлела и я аккуратно выкинул ее за борт, посмотрев на бедняжку и аккуратно заметив: — Не прыгнешь. — Уходи, ты отвлекаешь меня. — Если ты прыгнешь, мне придется прыгать за тобой. — Не говори ерунды. Ты умрешь. — Я хороший пловец. — Ты разобьешься от удара об воду. — Да, будет больно. Но честно говоря, меня больше беспокоит, что вода в океане слишком холодная, — я принялся расшнуровывать ботинок. — Насколько холодная? Я поставил свои ботинки неподалёку и задумчиво ответил: — Чертовски холодная. Возможно, не больше двух градусов. Ты когда-нибудь была в Висконсине? — Нет. Я и не ожидал другого ответа, поэтому одобрительно кивнул и продолжил: — Так вот. Там жутко холодные зимы. Когда я был ребенком, мой отец взял меня на подледный лов, и я провалился в воду. Подледный лов это… — Я знаю, что это! — Прости. Просто по твоему виду этого никак не скажешь. Короче говоря, лед был тонкий и я провалился, а когда оказываешься в холодной воде, такой вот как эта… кажется, что тысяча кинжалов вонзились разом в твое тело. Ты не можешь дышать, ни о чем не думаешь… разве что о невыносимой боли. Я говорил с девушкой все время пока она стояла за леерами, и я следил, чтобы она уж точно не решила спрыгнуть. Я уговорил её дать мне руку, она оторвала руку от перил и протянула мне. — Я Джек Доусон. — Роза Дьюитт Бьюкейтер. — Покажешь, как это пишется, ладно? А теперь давай, аккуратно поднимайся. Я держу тебя. Ещё немного дрожа Роуз начала аккуратно подниматься, но из-за длинного платья ей пришлось не сладко: она упала в воду. Вернее упала бы, если я не держал бы так крепко. Я вернул ее обратно на борт, когда подбежали люди. Среди них к слову был и ее партнёр. «А вблизи он был ещё элегантней и лучше, чем на верхней палубе днём!» — заметил я, про себя конечно. Мы с Розой рассказали всю ситуацию и нехотя поверив мне, что я не хотел сделать ничего дурного и всего лишь спасал ее, тот мужчина решил отблагодарить меня двадцаткой. — Кэл, значит такова такса за спасение любимой женщины? — Роуз решила возразить. — Ох! Юная Роза недовольна… А знаешь… Мистер Доусон присоединяйтесь с нами завтра за обедом. — Хорошо, я приду, — я смотрел на этого мужчину, смотрел так, будто таких никогда ещё не встречал, таких завораживающих, красивых и таких… таких бледных, чтобы темные глаза идеально выделялись на фоне кожи. Хокли постоял немного и увёл за собой Роуз. — Сигаретку у вас можно стрельнуть.— я окликнул мужчину, который всегда ходил вместе с Каледоном Хокли. Насколько я знал это был Лавджой. — Шнурки завяжи, герой! Что, женщина ждала пока ты снимешь с себя пиджак и снимешь ботинки?