Марионетка клана Нара

      Непроглядная темнота перед глазами было первым, что четкой мыслью зародилось в слабом сознании, загоревшемся подобно крохотному огоньку посреди бесконечной пустоты. Несмотря на ужасающую тяжесть век, неимоверными усилиями удалось приоткрыть глаза, но даже так вокруг все равно оставалась темень. Горло пересохло и напоминало сухую и жаркую пустыню. От таких ассоциаций Темари наконец начала мыслить в нужном русле, постепенно вспоминая последние события и анализируя окружающее. Она лежала на чем-то ужасно твердом. Мышцы затекли, а затылок пронзала ноющая тупая боль. Кажется, она лежала головой как раз тем местом, где была гематома или какая-то другая рана, которая ещё больше болела из-за давления. Попытка повернуть голову или как-то изменить положение тела была встречена новой порцией боли, только уже в конечностях. Глаза без конца слипались, но ей удалось немного свыкнуться с местным освещением, точнее сказать, его отсутствием, чтоб хоть чуть-чуть ориентироваться в пространстве.       Сделав глубокий вдох и выдох, Темари постаралась очистить разум от сторонних мыслей и ощущений, откинув подальше неутихающую боль во всём теле, чтоб освободить место для насущных забот, сделать необходимые выводы и определить варианты дальнейших действий. До носа дошел затхлый запах помещения и пыли, в котором она находилась, под собой она хорошо чувствовала старый досчатый пол, в открытые участки кожи врезались опилки.       Со второй или третьей попытки у нее получилось принять сидячее положение и хорошенько осмотреться. Она была в какой-то деревянной постройке без окон, но между брусьями и досками местами через мелкие щели проникал солнечный свет. Темари дотронулась рукой до затылка, ощущая неимоверную боль и параллельно восстанавливая в памяти последние прожитые события. Судя по ощущениям, у нее было сотрясение и ее сильно ударили чем-то тяжёлым по голове. На втором плане после головной боли появились многочисленные царапины на руках и ногах, словно она бежала сломя голову где-то… В лесу. Воспоминание о лесе резко отразилось в сознании, и Темари будто снова прожила ту ночь. Она пыталась сбежать. И у нее это почти вышло. Ей удалось незаметно выйти из треклятого дома и дойти до границы, где начинался лес. Но когда она вошла в него, за ней началась погоня. В самый опасный момент она оступилась и упала. Затем наступила тьма, и больше ничего не было. На этом воспоминания заканчиваются.       Темари сокрушенно обхватила голову руками. Она взаперти, все так же в плену у злейших врагов, а впереди ни единой надежды на благоприятный исход. Прозвучала невеселая усмешка. Она испытала дежавю, ведь была в точно таком же положении после войны, когда ее держали как пленницу, а она каждый день молила о смерти. Единственное различие в том, что тогда она была связанной. Видимо, сейчас о ней уже не такого высокого мнения и не считают ее столь опасной.       Неизвестно, сколько времени успело пройти, когда Темари услышала шаги и голоса снаружи. Дверной замок начал открываться с характерным щелчком, и все небольшое помещение озарил свет из открывшейся двери. Темари инстинктивно зажмурилась и прикрыла глаза руками, чтоб свет не слепил даже сквозь опущенные веки, так как глаза не привыкли ещё к такому яркому свету. В лицо ударил свежий воздух, и уставшая от духоты запертого сарая кожа впервые за все время пребывания в нем ощутила слабые порывы ветра. До слуха дошли тяжёлые шаги по скрипучему полу. Кто-то зашёл и стоял прямо перед ней. Увидеть и понять кто это не было возможности, поэтому Темари напрягла слух, пытаясь уловить как можно больше звуков. Разговоры снаружи притихли как назло.       — Уже очнулась? — от этого голоса мурашки сами по себе прошлись по всему телу перед тем, как Темари успела понять, кому принадлежит этот ужасно спокойный голос       Утро у Шикамару задалось не лучшим образом. Обычно он никогда не позволял кому-либо прерывать его сон и будить, на это имеют право разве что родители, но сегодня случилось так называемое исключение из правил. Ранним, по мнению самого Шикамару, утром в его покои бесшумно пробрались и нарушили столь священный для него покой.       — Шикамару-сама. — так сразу ответа естественно не последовало. — Шикамару-сама! — обращение уже на пару тонов громче, и вот спящая фигура начинает шевелиться.       — Что такое? — голос заспанный и звучит так, словно говорящий ещё спит, но молодой человек быстро просыпается, подмечая про себя, что его будит приближённый охранник, а такое случается весьма редко, то бишь не случается вовсе. — Что-то случилось? — в мгновение ока голос меняется уже на более бодрый, а сам Шикамару уже сидит на кровати и начинает перебирать в уме всевозможные причины своего пробуждения.       — Пограничная охрана доложила мне сейчас, что ночью они поймали девушку у границы с лесом, одну из ваших служанок. Девушка пыталась бежать, но споткнулась и потеряла сознание, постовые принесли ее обратно и заперли на одном из складов, решив уведомить вас утром. Мы не стали доносить сведения до вашего отца, так как девушка состоит у вас в услужении. — с утра голова ещё работает плохо, поэтому не сразу получается полностью переварить всю информацию.       Шикамару сразу же вскакивает с постели и поспешно одевается, пока в голове активно копошатся мысли. Кто мог сбежать из прислуги в запретный лес? Разве что его новоявленный подарочек, который ещё не знал всех правил, а в особенности того, что вход в лес заказан всем, кроме членов его клана. Наглая девчонка посмела удрать от него. Вздумала, что ей удастся скрыться в лесу. Даже больше того, она сумела дойти до него под покровом ночи не привлекая внимания. Воистину безумная и невозможная женщина.       Нара мельком подумал о невероятном везении в том, что пограничники смогли засечь ее и пустились в погоню. Неизвестно что было бы, если б она смогла уйти дальше в лес. Она была не так проста для обычной девицы из высших кругов. Молодой человек уже успел помянуть пресловутую страну Ветра недобрым словом, которая вырастила для него такую бедовую служанку.       Наспех одевшись, он вышел из своих покоев, где его уже поджидал телохранитель. Идя вслед за слугой, Нара Шикамару размышлял об участи для беглянки. Он был разозлён. Весьма разозлён для своего обыденного состояния. Он мог догадываться, что строптивая девчонка выкинет что-то, но то, что она решится на побег и так скоро, ему и в мысли не приходило. Нара каждый раз негодовал, когда что-то шло не по плану, но вот на эту служанку у него планов, собственно, и не было. Поэтому просчёт был и с его стороны.       И теперь, по вине этой женщины, он идёт к одному из пустующих сараев вместо того, чтоб спокойно досыпать в своей кровати. У двери сторожат. Видимо, для них это происшествие стало такой же неожиданностью, как и для самого Шикамару, поэтому они пребывали в неком ажиотаже, ожидая хозяина и его решение. Кивнув одному из сторожей, он стал ждать, когда широкую деревянную дверь откроют, чтоб он смог увидеть своими глазами причину своего раннего подъема и испорченного на весь день настроения.       — Мой господин, девушка ударилась сильно головой, когда убегала от нас. Ее бы ещё к лекарям… — неуверенно начал один из сторожевых.       — Я сам решу, что следует предпринять. — отрезал Шикамару. Слуги, узревшие, что господин не в настроении, почтительно попятились назад, расступившись перед открывшейся дверью.       Внутри было темно, поэтому молодой хозяин не сразу увидел сидящую впереди фигуру. Сощуренные глаза, что в темноте отдавали синевой, смотрели на него с непониманием первые секунды, пока не сфокусировались на свету.       — Уже проснулась? — холодный голос Шикамару мгновенно привел в чувство до этого вялую и ослабленную девушку. Она тут же попыталась встать, но с первого раза не получилось. Отойдя назад, она встала у стены, опираясь одной рукой. Взгляд, полный ненависти, начал прожигать насквозь Нару, блестя во тьме темными от злости глазами. — Мне сказали, что ты поранилась, но, как я вижу, ты в полном порядке, раз стоишь и глядишь на меня. — молодой человек сделал шаг вперёд, подходя ближе к беглянке, которая была словно загнанной в угол перед хищным зверем.       — Я бы предпочла пораниться ещё тысячу раз, чем снова видеть тебя. — голос Темари был хриплым после недавнего пробуждения, но звучал уверенно.       — Слишком громкие слова для обычной служанки. Ты до неприличия упряма и своенравна, а ведь должна была давно успокоиться. — Шикамару не показывал своего истинного настроения, пряча раздражение и ярость за нарочито спокойным голосом.       — Я никогда не смирюсь и не стану подстилкой такого трусливого подонка, что посмел назвать себя мужчиной. — она говорила ровно и прямо, даже сейчас она придерживалась своей обычной манеры говорить свысока. Она не искала слов задеть его и сделать побольнее, это было искренне в ее понимании, на хозяина эти слова произвели весьма впечатляющий эффект. Ему захотелось тотчас же проявить свою злость и выплеснуть на нее, но он пока предпочёл лишь показать свою силу, быстрыми движениями приблизившись и припечатав ее к стенке, посильнее схватив за горло. Но на это Темари лишь усмехнулась.       — Похоже, тебе не хватает достаточно ума хорошенько следить за своим языком. Ты говоришь, что не станешь моей подстилкой, но я уже трахал тебя и трахну еще. — по мере произношения каждого слова, он приближался ближе, и его голос становился все тише и угрожающе. — Ты должна знать свое место, а также знать, что за любым неповиновением идёт наказание.       — А ты должен знать, что я не боюсь тебя и твоих ручных псов, делай со мной что хочешь, а лучше убей, но не прикасайся ко мне больше. — его рука сжималась все сильнее подобно его нарастающему гневу.       — Здесь условия диктую я. И ты не умрешь, пока я этого не захочу. — в ответ усмешка Темари превратилась в оскал.       — Тогда я сделаю все, чтоб ты не смел более приближаться ко мне. — воздуха не хватало, но это не мешало девушке исторгать желчь в каждом слове. Ее рука резко впилась ногтями в его, удерживающую горло, таким образом требуя отпустить. Их глаза схлестнулись в жестокой битве, где никто не собирался сдаваться.       — Только попробуй выкинуть что-то, и я мигом заставлю тебя пожалеть об этом. Гарантирую тебе это. — Шикамару уже шипел, находясь в излишней близости от ее лица.       — Тогда сразу приступай пытать меня. Ибо я не позволю такому слабаку касаться меня.       На миг глаза Нары расширились, он отошёл, отпустив наконец горло девушки, но не прошло и мгновения, как он с размаху ударил ее по щеке. Тишину прорезал звонкий хлопок. Удар был сильным. Темари упала по правую сторону от него. Шикамару медленно сделал шаг назад и, напоследок окинув взглядом ее уже сидящую на полу фигуру, развернулся к выходу.       — Уже позволила. — небрежно бросил он перед тем, как выйти на улицу. Он снова надел маску безразличия, успев окончательно стереть остатки былой эмоции гнева с лица. — Запереть ее тут. Не давать еды и воды и лучше стеречь, как бы она снова не сбежала от вас. — господин отдал распоряжения ждавшим его охранникам снаружи и быстрым шагом двинулся к поместью, на ходу доставая портсигар.       Темари ещё сидела на полу, когда услышала звук закрывающего замка. Вопреки обстоятельствам, она была довольна сложившейся ситуации. Уж лучше она будет взаперти, чем снова сновать по поместью, ожидая, когда этому уроду захочется снова трахнуть ее. Не торопясь вставать, она спиной откинулась на стену, устремляя свой взгляд в никуда. Осторожно подняв руку, она дотронулась до места удара, ощутив саднящую боль. До этого момента она была под властью эмоций и не могла в полной мере прочувствовать все болевые ощущения. Похоже, этот подонок вложил всю силу в удар, а теперь останется синяк, да ещё какой. Темари презрительно сплюнула. Слабак.       Сидя в темноте, она словно выпала из реальности, потеряв счёт времени и отстранённо следя за полосками света, которые прорывались сквозь трещины и разломы. За всю свою жизнь, которая включала множество неприятных моментов, Темари научилась абстрагироваться от внешнего мира, не поддаваясь мыслям и эмоциям, подобным сыпучим пескам, что медленно закапывали в себя с головой. Первой осмысленной мыслью стало то, что в ее временной, а возможно и нет, темнице стало темнее обычного. Полоски света поредели и стали совсем блеклыми, что их тяжело было даже увидеть. Смеркалось. Вот и подошёл к концу первый день ее заточения. Голод совсем не чувствовался, точнее, она могла заставить себя его не чувствовать, игнорируя позывы желудка. На войне ей приходилось обходиться без еды и то больше. Воспоминания о былом вновь начали овладевать ее разумом. Темари медленно вздохнула. Не было уже смысла мысленно перетирать прошлые события. Воспоминания были лишь отвлекающей ее призрачной завесой, из-за которой она не могла скоординироваться в настоящем. Она постаралась отмахнуться от бесполезных дум и улечься поудобнее, как того позволяли деревянный пол и ее искалеченное тело. Спустя некоторое время, за которое Темари ни о чем не думала, ей удалось заснуть.       Последующие дни были похожи друг на друга как один. Казалось, что счёт пошел по неделям. Темари уже перестала кидать взгляд на место, где обычно были еле заметные полоски света, своим наличием показывающие примерное время суток. Теперь же время для нее замерло. Она почти не меняла положение, лишь только когда конечности окончательно затекали. Находиться в заточении уже не было чем-то из ряда вон выходящим. За время после окончания войны это было лучшим времяпрепровождением для нее. Ей не приходилось видеть возле себя вражеских солдат или других представителей этой треклятой страны, унижаться перед ними или показывать свою слабость в виде невозможности постоять за себя. Поэтому лучшей компанией для нее была она сама.       Весь следующий день после разговора с беглой служанкой Шикамару раздумывал над всем этим. Его выводила из себя эта ситуация и что он поддался на такую лёгкую провокацию с ее стороны. Также до него дошел факт того, что все в итоге вышло так, как она и хотела, а именно то, что он не приближался к ней и она была всё время в гордом одиночестве, что значит и освобождение от ее прямых обязанностей. По какой-то причине, Нара чувствовал, что девчонка была довольна вынесенным ей наказанием, и решение взвинченного на тот момент Шикамару не возымело должного эффекта. А он совершенно не любил выходить из себя и показывать свои эмоции, какими бы они ни были.        Он продолжал в мыслях проигрывать из раза в раз произошедшее, анализируя настоящее и строя планы на будущее. Было необходимо срочно менять стратегию по отношению к этой женщине, отныне держать себя в руках и не идти у нее на поводу. Она во что бы то ни стало должна стать покорной и прилежной служанкой. И он сделает ее таковой. Сделает ее подобием своих личных подстилок. Ей предстоит узнать о подчинении и дрессировке. Мигом мысли приняли совершенно другое направление. Как же было неожиданно приятно и интересно продумывать план по ее обузданию. Все недовольство ее нравом обернулось в нескрываемый интерес к приручению этой дикарки.       Темари по обыкновению сидела на полу, облокотившись спиной об деревянную стену. Она не знала, что пошел только третий день ее заточения. Для нее прошло куда больше времени. Из некоего транса, куда она как обычно сбегала от бессмысленных мыслей, ее вывел звук открывающегося замка, а за ним скрип двери. От резкого яркого света глаза сразу же сощурились, и Темари не сразу смогла опознать своего внезапного гостя. Прозвучал голос. Весьма знакомый голос. Девушке после долгого нахождения в темноте и отдельном мирке требовалось больше времени, чтоб наконец разобрать речи говорящего и привыкнуть к свету.       Внезапным гостем оказалась Мисако. Обеспокоенным взглядом она оглядела Темари, стоя на пороге. В ее руках был поднос, от которого исходил сводящий с ума аромат еды, дошедший до носа голодающей девушки. Молча подойдя к узнице, женщина опустила перед ней деревянный поднос. На нем оказалась чашка риса, отдельно рыба и пиала с чаем. Видя, в каком состоянии находится Темари и каким взглядом впилась в еду, но тем не менее не смея притронуться к ней, Мисако, все так же не говоря ни слова, вышла из помещения, оставив дверь открытой.       Как только девушка осталась одна, она жадно набросилась на еду, даже пренебрегая столовыми приборами в виде палочек. Долгая голодовка дала вмиг дала о себе знать, поэтому Темари без промедлений воспользовалась столь долгожданным шансом наполнить желудок пищей. Пальцами беря рис, она впопыхах отправляла его в рот, затем все так же руками отщипывала кусочки рыбы, избегая костей. Когда на тарелках уже ничего не осталось, она жадно припала губами к пиале с чаем, выпив все до последней капли. Придя в себя после такой желанной трапезы, Темари вытерла руки и рот, внимательно посмотрев на незапертую дверь. Что бы это могло значить, она не догадывалась. Опустив взгляд на поднос, она задумалась. Неужели ее выпускают? Означает ли это конец ее заточению?       Она неуверенным шагом вышла наружу с пустым подносом, где ее все это время ждала Мисако.       — Эти скромные явства не утолят твой голод за эти дни, но я надеюсь, что тебе стало лучше. — женщина попыталась ободряюще улыбнуться, но Темари не оценила ее попытки, скептически нахмурив брови.       — Сколько дней меня держали взаперти? — она внимательно оглядела себя при дневном свете, и ее взгляд зацепился за предплечья, где еще остались синяки после последней встречи с Шикамару. Они пожелтели. С того происшествия прошло примерно пару дней, если не больше.       — Три дня после того, как господин Шикамару велел запереть тебя. — голос Мисако был сдержанными. — Ты поступила очень опрометчиво, решив сбежать отсюда.       — Мне не повезло. — коротко ответила Темари. Она не нуждалась в нравоучениях и очередных предупреждениях от коноховских жителей.       — Ты бы не сбежала все равно ни при каких обстоятельствах. — выражение ее лица стало намного серьезнее. — Лес, в который ты ступила, является запретным для всех, кто не является членом клана Нара. Он строго охраняется. Дозорные заметили бы каждого постороннего, включая тебя.       В ответ на это Темари лишь промолчала, сердито поджав губы. Было досадно узнать, что у нее изначально не было и шанса на побег. Глупо было думать, будто они оставили без охраны территорию перед лесом. Да и что за лес, свободный только для членов клана. Какая же нелепость.       После недолгого разговора выяснилось, что Темари возвращается к своим обязанностям после исполнения наказания. На это девушка лишь пренебрежительно фыркнула. Что ж, это и наказанием толком не назовешь. Так, проверка на стойкость. Она про себя усмехнулась слабостью Шикамару, что тот даже не может как подобает наказать ее. В какой бы ситуации она не оказалась, она всегда будет выше этого недомерка.       Первым делом Мисако отвела ее в баню, где она хорошенько отмылась после трёх дней в сарае. Затем, одна чистую одежду, они пошли к лекарю. Тот осмотрел ее и перевязал некоторые ссадины, помазал синяки и раны жирной мазью, от которой сильно пахло травами. Насколько Темари могла судить, к ней снова приставили старшую служанку, дабы та не упускала ее из виду лишний раз. Меры предотвращения побегов у них были весьма престранные. Весь оставшийся день она провела в компании Мисако, которая сопровождала ее буквально повсюду, никого из хозяев поместья, включая ее личного владельца, девушка не встретила. Оно было и к лучшему. В голове после трёхдневной голодовки было совершенно пусто. Она не знала, что теперь будет и что ей делать.       Во второй половине дня они зашли на кухню, где повара уже готовили ужин, а несколько девушек служанок помогали им. Абсолютно все взгляды были обращены к Темари. От такого повышенного внимания стало даже немного некомфортно. Взгляды людей разнились: от тех, кто смотрел с неодобрением и даже неким презрением, до тех, чьи взоры были полны страха и волнения. До самого вечера пришлось работать на кухне под бдительным наблюдением Мисако.       Особое внимание к своей персоне Темари получила от того самого повара, что завязал с ней разговор недавно. Во время работы он частенько посматривал на нее, а когда отворачивался, то временами качал головой. Темари не могла распознать с какими эмоциями тот глядел на нее. К удивлению, мыслей в голове совершенно не было, потому появился интерес к тому, что думает о ней этот повар. За все время наблюдения она выяснила, что мужчина готовит исключительно рыбу. Разные виды разными способами. Оказалось, наблюдать за чужой работой было довольно занятно, и Темари было лишь удобнее, когда ей доверили протирать чашки рядом с ним, а он в это время уже заканчивал с очередным блюдом: это была жаренная с овощами рыба, название которой девушка к сожалению не знала.       — Сбежать, значит, решила? — от неожиданности девушка еле заметно вздрогнула и быстро бросила взгляд на повара, будто бы удостоверившись, что он говорит именно с ней, после чего нахмурилась и опустила взгляд. Повар в свою очередь повернулся к ней и смерил быстрым взглядом, оценивая ее состояние. — Ты уж извини, но помогать тебе я не стану. И никто не станет. Так что сбежать у тебя не получится, уж поверь мне. — сквозь нарочито холодную отстранённость Темари услышала глубокий вздох, что могло означать «к сожалению», но она не успела задуматься над двойными смыслами, как мужчина продолжил. — Уж лучше тебе хорошенько потрудиться и складно выполнять свою работу, того и глядишь, хозяева отпустят тебя в какую-нибудь из деревень с деньгами, там-то ты уже заживешь как надо. Работать все равно придется на посевах, но зато свободы больше чем здесь. Когда слуги хорошо работают, их отправляют в деревни с жалованьем, там они начинают жизнь, считай, с начала, заводят семьи, стареют и умирают. — повар говорил все это таким спокойным будничными тоном, каким точно говорил всякий раз за незамысловатой беседой во время работы.       — Тогда почему же ты здесь? — Темари наконец подала голос, тихий и вкрадчивый.       — Меня очень ценят за мою рыбу. Да и я сам не хочу уезжать, очень уж привязался к дому и господам. — мужчина по-доброму усмехнулся. — Ты лучше не обозляйся, они люди хорошие, поэтому обид твоих не заслуживают. — девушка в ответ громко цокнула то ли в усмешке, то ли в злом восклицании. Нет, она не будет переубеждать его россказнями про деяния молодого господина по отношению к ней. Уж точно не простому повару знать о ее бедах.       Последующие дни особенно не заладились у Шикамару. Метаясь по поместью от безделья, в его мысли то и дело проникали недавние события, что были самым интересным происшествия за последнее время после войны. Скука все чаще одолевала молодого человека. А когда Наре было скучно, он начинал много мыслить и рассуждать о вещах недостаточно важных. Как, к примеру, нахальная девчонка из страны Ветра и ее обуздание. Ещё ему не давал покоя тот факт, что она могла чувствовать свой триумф, находясь в заточении и подальше от него, как и, собственно, она хотела. Мысли об этом были сродни надоедливой мошкаре, что все продолжает и продолжает наседать на кожу, тревожа покой и сбивая с толку по ходу привычных рассуждений.       Обыденное нахождение в библиотеке, когда делать было абсолютно нечего, уже успело надоесть: книги не приносили должного удовольствия из-за отсутствия интереса к ним. Захлопнув очередной фолиант и глубоко вздохнув, он встал и, сцепив руки за спиной, подошёл к окну. Оценивая погоду и раздумывая о возможной прогулке на свежем воздухе, взгляд сам собой зацепился за фигуру, несущую ведро с водой. Губы сжались, а лоб пронзила глубокая складка. Объект его нынешних раздумий показался на горизонте впервые с последней встречи. Он уже успел забыть, что отдал приказ Мисако о ее освобождении, причем с ее же подачи, а сам Шикамару посчитал, что с девчонки хватит, и согласился с предложением. И вот теперь она все так же продолжает работать с высоко поднятой головой, будто бы ничего и не было. Нара все больше хмурился. Определенно, ему следует предпринять все нужные меры. Эта несносная девица плотно обосновалась в его мыслях, а раз делать ему больше нечего, то он непременно займётся ею и займет себя, чтоб наконец избавиться от невообразимой скуки.       Жизнь и работа в поместье совсем не изменились и остались такими же, какими и были до попытки побега. Первые дни Темари все время была с Мисако, та ходила за ней повсюду и следила за ее работой. Сначала они были на кухне, затем ей стали давать поручения и в остальных частях дома, в основном мыть полы в коридорах первого и второго этажей.       Сегодня же ей и ещё нескольким девушкам поручили вымыть один из многочисленных залов на втором этаже. От внимания Темари не укрылось, что вся остальная прислуга на нее постоянно странно косится. Но в ответ она лишь мысленно фыркала и думала, что это недостойно ее размышлений.       Зал, который им предстояло убрать, был довольно большим, поэтому девушка про себя разочарованно вздохнула и принялась мочить тряпку в ведре с водой. Она не хотела признавать, что почти смирилась с этой жизнью, потому что в памяти были ещё свежи воспоминания из того сарая, где ее держали три дня без капли воды. Темари без конца вторила себе, что была в передрягах похуже и привыкла обходиться без еды и воды куда больше, ведь она как никак родом из страны, где одни пустыни. Но она не противилась работе в особняке, так как все равно не хотела возвращаться в ту бездну неизвестности и отчаяния, куда ее насильно сбрасывали после войны и после инцидента с Шикамару.       Слабые лучи осеннего солнца освещали залу и отражались от широкой столешницы массивного дубового стола, стоявшего в самом центре. Высокие окна занимали собой всю западную стену, от чего помещение было очень светлым. Служанки усердно протирали стол и другую мебель, расположившуюся по периметру залы, чтоб не мешать предположительно большому количеству людей, судя по стульям и кушеткам.       По наличию толстого слоя пыли Темари сделала вывод, что в этой зале давно никто не обитал. Примерно через час они закончили с пылью на всех поверхностях и начали приводить в порядок внешний вид: другие девушки принесли подушки для кушеток и цветы. Было похоже, что в этой зале скоро состоится какое-то мероприятие. Цветы специально собрали из сада, чтоб наполнить ими граненые хрустальные вазы, которые стояли на высоких тумбах в углах.       — Темари-сан, а вы не могли бы набрать воды в эту вазу.? — одна из девушек до жути робко и неуверенно обратилась с просьбой к Темари, которая была крайне обескуражена боязливым тоном, с которым к ней обратились, и уважительным обращением.       Она молча приняла из рук робкой девчонки вазу и вышла в коридор в сторону лестницы, где спустилась вниз и далее пошла в подобие ванной для прислуги. Набрав воды, она проделала почти что тот же самый путь, но решила прогуляться подольше, чтоб не возвращаться к работе так скоро, поэтому она прошла чуть дальше до другой лестницы и вышла оттуда в другой части второго этажа. Про себя Темари удивилась, что каким-то образом успела за короткое время запомнить план дома и расстановку всех переходов и лестниц.       Не спеша шагая по коридору, девушка опустила взгляд на свое колеблющееся отражение в вазе с водой. Оставшись наедине с собой, голову заполонили всякие разные мысли. Пришло осознание, что она потихоньку свыкается с работой, когда ей не приходится видеть Шикамару и других лиц, причастных к войне, но рано или поздно она все равно встретится с кем-то из них, и с большей вероятностью с Шикамару, которого она подозрительно долго не встречала. Нет. Ей определенно не хотелось о нем думать, в голове сразу же возникали воспоминания о тех ужасных вещах, что он с ней делал. Поэтому она не может оставаться здесь, где под одной крышей с ней живёт такой подонок. Руки сами собой сжали вазу, от чего по воде пошла ещё большая рябь, отражение размылось.       В этот самый момент, когда Темари потеряла из виду свое напряжённое лицо в отражении, она столкнулась с кем-то, из-за чего вода пролилась на них обоих. Подняв голову, девушка опешила. Перед ней стоял не менее удивлённый Нара Шикамару собственной персоной. Неужели мысли настолько материальны. Темари прикусила губу. В момент, когда она неторопливо шла с вазой в руках, Шикамару как раз выходил из библиотеки. Теперь же он с безразличием оглядывал свою мокрую по вине Темари рубашку.       — Ты…? — все ещё не веря своим глазам, проговорила она севшим голосом.       — Я. А ты ожидала кого-то другого? — на мгновение злорадствующая усмешка промелькнула на его устах. — А ты, как я погляжу, быстро оправилась. — Шикамару быстрым взглядом прошёлся по ее фигуре, которая с тех пор, как они столкнулись, застыла в одном положении, сжав сильнее вазу в руках и не обращая внимания на мокрое кимоно.       Встретившись с ним глазами, Темари мигом пришла в себя и попыталась незамедлительно отойти подальше и продолжить свой путь, но как только она попыталась обойти молодого человека, тот сразу же двинулся влево, вновь преграждая путь девушке.       — Прекрати! Быстро пропусти меня! — взгляд Темари переменился: глаза опасно засияли гневом, брови сдвинулись к переносице, а губы скривились в оскале. Она, ссутулившись, инстинктивно попыталась принять оборонительную позицию, но с вазой в руках это было несколько сложно и выглядело довольно нелепо и, как подчеркнул про себя Шикамару, забавно. Тогда, не медля ни на секунду, Темари отошла от него на три шага, дабы обезопасить себя, что тоже вызвало еле заметную улыбку у Нары.       — Никак не возьму в толк, с чего бы мне это делать? — он подошёл на один шаг, испытывая дежавю от подобных игр в догонялки. В ответ та тоже отошла на шаг. Шикамару закатил глаза. Ему начинало надоедать все это, и он стремительно подошёл к девушке, схватил за локоть и потащил в сторону первой попавшейся двери.       — Пусти меня!!! — Темари силилась освободиться от его крепкой хватки, но все было без толку, она своими потугами лишь сильнее расплескала воду в вазе и разлила ее вокруг себя.       Дверь, в которую Нара почти что швырнул сопротивляющуюся девушку, вела в небольшую гостевую комнату. Темари продолжила пятиться назад, глядя на входящего в комнату Шикамару. Не замечая ничего, она врезалась сзади в стоявшую посередине комнаты тахту и чуть не рухнула на нее. Пришлось оглядеться: в углу одиноко стояла кровать, задернутая балдахином из темной ткани, а вдоль стены стояло несколько комодов.       — Чего ты хочешь от меня? — гнетущую тишину разрезал громкий голос. Девушка старалась не терять лица и придать голосу больше уверенности, не являя своему врагу пока ещё не сформированный во что-то цельное, клубящийся в недрах сознания страх. Но вопрос остался без ответа. Молодой человек быстрым шагом преодолел расстояние между ними и, показалось что мгновенно, оказался перед ней.       Темари затаила дыхание, но пронизывающий ее взглядом Шикамару только лишь взял из ее рук полупустую вазу и положил на маленький столик у тахты. Осознав, что руки наконец свободны и не сжимают более злосчастную вазу, девушка вышла из оцепенения, отогнав клубы страха и взяв себя в руки, которые уже быстро сжались в кулаки.       Когда Шикамару вновь подошёл к ней на чересчур близкое расстояние, а идти уже было некуда из-за тахты сзади, которая уже мешала стоять ровно на ногах, так как ноги сильно врезались в нее. В Темари сработал давно заложенный инстинкт выживания, и она в одно мгновение занесла руку для удара, но сжатый кулак был быстро перехвачен другой рукой, тоже выученной биться на рефлекторном уровне. Глаза широко раскрылись. Она не могла понять, что же именно ее так поразило: то, что она оказалась беспомощной в его руках, или больше его умения в ближнем бою.       — Вздумала кулаками махать? Ты ещё неотёсаннее, чем я думал. — он покрепче перехватил ее кулак и потянул на себя, так что Темари почти навалилась на него. Их лица сблизились.       Шикамару и сам не знал, что именно пытался найти в ее глазах. Зачатки страха полностью скрылись за пеленой ее яростной решимости. Ее взгляд так и говорил о том, что она готова к бою и в любой момент может именно напасть, а не просто защищаться. От их безмолвного противостояния Нара даже на миг стушевался, но сумел не показывать этого, лишь моргнув.       Темари же ничего не искала и не ждала. Осознав своё шаткое положение, она первым делом начала думать о том, как бы побыстрее высвободиться и уйти куда-нибудь подальше от него. Выждав подходящий момент, когда она увидела заминку в его черных глазах, Темари резким движением вывернула руку так, что она провернулась вместе с его, и, одновременно с этим, вырвала ее из хватки. Пока он не успел опомниться, девушка оттолкнула его и отошла на несколько приличных шагов. При спешном побеге Темари запамятовала в каком направлении выход и просто быстро пятилась назад, остановившись только при столкновении с комодом у стены.       Когда же Шикамару очнулся от небольшого замешательства, то с крайним любопытством начал наблюдать метания бойкой служанки, что смогла вырваться из его-то рук. Их взгляды встретились. И только Нара собрался сделать шаг вперёд, как раздался подобно неожиданному удару под дых вопрос.       — Снова возьмёшь меня силой? — его нога так и застыла в воздухе, не успев коснуться пола, чтоб сделать шаг вперёд. Шикамару нахмурился. Эта девчонка уже который раз умудрилась вогнать его с ступор. Что он собирается сделать? Снова взять ее? Шикамару хотел удостовериться, что негодница усвоила урок, хотел запугать ее, согнать с нее всю спесь. Но судя по ее виду, она ожидает, что он вновь поимеет ее, и она даже… готова к этому? Точно можно сказать одно: служанка его не боится.       Темари, видя, как ненавистная ею фигура движется в ее сторону, уже по привычке чуть наклонилась, выставив вперёд правую ногу. Кулаки сжались ещё сильнее. Нервы словно оголились, являя собой напряжение во всем теле. А он все приближался. Медленно, будто специально, растягивая отвратное ожидание перед моментом, который определит многое. Осмотрев девушку с ног до головы и отметив положение ее конечностей, Нара задумался, не собирается ли она и впрямь драться с ним за свою честь? Хотя несколькими минутами ранее он был уверен, что девица и вовсе не умеет драться, но то, как она умело вырвалась, натолкнуло на мысли.       — А что, если и так? Собралась со мной драться? — молодой человек показательно усмехнулся, мол, драка с женщиной для него не более чем пустой звук.       — Если посмеешь меня коснуться, то придется. — угрожающий тон, смертоносный взгляд. Темари всем существом пыталась дать понять оппоненту, что она крайне опасна и к ней лучше не соваться.       — И что же ты мне интересно сделаешь? — вызов в голосе. В ответ звериный оскал. Кажется, Шикамару даже услышал ее рык.       — Подойди и узнаешь. — а медленные шаги в ее стороны все продолжались. Темари всеми силами старалась не показывать нарастающего волнения, делая вид, что ждёт когда тот подойдёт к ней, но внутри больше всего желая, чтоб он исчез и оставил ее в покое.       Шикамару же проигнорировал ее выпад и молча продолжал нагнетать, намеренно медля. Это был своеобразный вызов для него. Он все ждал, когда в ее непоколебимом образе появится трещина и он узрит ее страх. Но этого не было. Нара решил действовать по наитию, ожидая какого-либо хода с ее стороны. Сам он слабо представлял что будет делать с ней в ближайшем будущем, решив положиться на случай.       И вот между ними остались считанные сантиметры. В помещении гремела глухая тишина, лишь слышно было суетливое и тяжелое дыхание Темари, которое могло выдать ее, если б Шикамару прислушивался к звукам, а не был поглощён своими мыслями и вглядывался без конца в глаза напротив. Но он все не мог найти в них то, что искал. Девушка напряглась ещё сильнее, до пота в ладонях, но ее враг остановился на довольно близком расстоянии и больше не двигался, заставляя ее мучиться от ожидания любых действий с его стороны, которые никак не наступали. Казалось, все мышцы в теле дрожали от напряжения, сдавливая органы и не давая нормально дышать.       В какой-то момент у Шикамару спутались мысли, и он осознал, что они уже очень давно стоят так напротив друг друга в безмолвии и не двигаясь. Вновь оглядывая лицо девчонки, которое застыло в гримасе бушующей злобы, он заметил подрагивание ее сморщенных бровей. Все это время она стойко держалась против его молчаливого напора и давления на расстоянии меньше вытянутой руки.       Нахмуренные брови медленно поползли наверх, когда его рука лениво поднялась и застыла сбоку от ее лица. Затем Шикамару тягуче медленно начал опускать руку на ее щеку, согнув пальцы и проводя их тыльной стороной по ней. По какой-то причине интуиция молчала и не велела защищаться, инстинкты тоже притупились. Темари могла спокойно перехватить его руку и вывернуть, но она этого не сделала. Сейчас от Нары не исходило угрозы. В его глазах читалось любопытство и какой-то живой интерес. Девушка, раскрыв широко глаза, затаила дыхание. После этого парень начал потихоньку наклоняться к ней. Темари вновь напряглась всем телом. Меньше всего она ожидала от него поцелуя, который абсурдной мыслью влетел в ее голову. Но Шикамару наклонился в сторону от нее, приблизившись к самому уху.       — Я могу предложить альтернативу получше драки... — его шепот отдался мурашками по телу. Свои слова он закрепил языком, который нагло прошёлся по ушной раковине, заставив Темари вздрогнуть от неожиданности. Чувство влаги на ухе неприятно холодило кожу, от чего хотелось задрожать всем телом. Помимо этого в Темари взыграло отвращение, и ее все же передёрнуло. Она отстранила голову, насколько позволяла мебель сзади, на которую он чуть ли не облокотилась задней частью.       Когда же Шикамару выпрямился и убрал руку, то Темари словно очнулась от оцепенения и поспешила максимально отдалиться от него. В момент, когда Шикамару наслаждался ее ошарашенным видом и довольствовался тем, что смог глубоко поразить ее своей выходкой, настала череда его быть ошарашенным, потому что служанка резко оттолкнула его, уже во второй раз за их встречу. Нара отшатнулся от нее, в голове силясь принять происходящее за реальность, слишком уж резко все случилось. Но когда Темари после того, как оттолкнула его, почти что пробежала мимо него к выходу, он смог прийти в себя и вовремя среагировать, поймав ее за руку.       — Далеко собралась? — в ответ он услышал протяжный вздох, полный злостного разочарования. Шикамару сильнее сжал ее кисть. Темари от боли со свистом вдохнула побольше воздуха. Она уже была на пределе, не имея более сил находиться рядом с этим человеком. На этот раз уже не получится вырваться.       — Оставь меня в покое! — уставший голос перешёл на крик.       — И зачем же? Ты так и не усвоила урока. Послушные служанки так себя не ведут. — Шикамару вслед за ней тоже начал постепенно закипать. Эта женщина дурно влияла на него, вынуждая переходить на сильные эмоции. Вот и сейчас он уже устал от этой бессмысленной борьбы и хотел лишь поскорее указать заносчивой девице ее место в этом доме. Эта женщина все не переставала упрямиться, что сильно выводило Шикамару из себя.       — Делай со мной что хочешь, но я не стану слушаться твоих приказов! — и вот уже она смотрит на него своим привычным для него "опасным" взглядом, что тоже неимоверно злил молодого человека.       — Говоришь "что хочешь", значит? Будь по-твоему. — он резко потянул девушку на себя так, что та не успела и моргнуть, обхватил руками и усадил на столешницу, которая совсем недавно упиралась в Темари. Не обращая внимания на сопротивления со стороны девчонки, упирающейся руками в его плечи, он распахнул поры рабочего кимоно и с силой раздвинул ноги. Служанка начала отпираться все более активнее, но ноги уже не получалось свести. Невольно она подала голос, переходящий в отчаянный крик.       — Нет!!! Не надо! — но все ее возгласы были проигнорированы. Темари начала беспорядочно бить его руками: в грудь, плечи, в лицо попасть никак не удавалось. Обозленный Шикамару наконец отвлёкся от своего дела, чтоб унять бившуюся в панике девушку. На самом деле, секс с ней не входил в его планы и ему даже не хотелось этого, но девчонка настолько его вывела, что хотелось заставить ее пожалеть обо всем и побыстрее. Но она, отпирающаяся всеми силами и колотящая его повсюду, все сильнее и сильнее злила его.       — Что такое? Пожалела о своих словах? — Нара спросил о том, чего хотел сейчас больше всего. — Ты сама велела мне делать с тобой все, что захочу.       Темари прикусила губу и в который раз прокляла его. Он был прав, она сама сказала эти слова, а выказывать свою неправоту она не собиралась. Пусть лучше он возьмёт ее здесь, чем она признается и унизится перед ним. Она, поджав губы, прикрыла в смирении глаза и отвела взгляд, не переставая морщиться в ярости и отвращении. Словно напоследок она кинула испепеляющий взгляд на Шикамару, полный ярости и гнева на него. Нехотя она перестала сопротивляться, но продолжая всем своим видом показывать свою злобу.       Нара при виде этого остановился. Она собиралась терпеть все, что он с ней сделает, играя роль мученицы. У него окончательно пропало всякое желание брать её. Это злило ещё больше, хотелось ударить ее, убрать с лица эту суровость и надменность, заставить ее испытать другие эмоции. Он сжал зубы. Теперь он не имеет ни малейшего понятия что делать с ней дальше. Он знает, что наказаниями ее не напугаешь, боли она не боится, готова терпеть насилие с его стороны и оставаться собой: наглой нахалкой, для которой не существует господина, центра ее мира, перед кем она должна склоняться и пресмыкаться. Шикамару лихорадочно прокручивал в голове различные варианты того, как он может подействовать на нее, изменить под себя, сломить. Он отпустил девушку, чтоб освободить руки и сомкнуть их в некоем подобии круга из соединённых пальцев, что вызвало непонимание у Темари. Брови его нахмурились. Медленно в его голове начал зарождаться план.       Повисло несколько неловкое молчание, после которого Нара отошёл на приличное расстояние от девушки и отвернулся. В голове у Темари тем временем творился полный беспорядок. Она ничего не понимала. Мысленно уже готовая к очередному болезненному соитию с Шикамару, она уж точно не предполагала, что тот передумает. Она неуверенно разгладила одежду на себе и спрыгнула со столешницы, не переставая буравить спину Нары любопытным взглядом. Невольно она задумалась над тем, что же творится в голове ее персонального мучителя, что же могло заставить его бросить начатое дело. Но он все не шевелился. Темари на несколько мгновений также замерла, будто бы ожидая чего и не сводя взгляда с его затылка. Но позже, очнувшись, до нее дошло осознание, что она свободна и находится от него на достаточной дистанции чтоб спокойно уйти, чем она и воспользовалась.       Шикамару прекрасно слышал ее шаги, сейчас ему уже не было дела до назойливой служанки, она ещё дождется своего. Пока что он оттачивал в голове детали своего идеального плана, уже предвкушая сладость от его исполнения. Он ещё добьется своего. Сделает эту упрямицу своей собственностью, но на этот раз зайдет с другой стороны, с той, с которой она ожидает его меньше всего. Нара облизнул губы. Его ожидает славная битва, но недолгая. Битва с дикой сущностью по имени Темари. Ее полное уничтожение.       Темари с каждым шагом прибавляла ходу, словно опасаясь, что за ней кто-то в любой момент может начать гнаться. Пребывая в подобии транса, сильной задумчивости, она не замечала пороги и косяки, идя на непослушных ногах. В голове был настоящий пчелиный рой из самых разных мыслей. Поведение Шикамару не давало покоя, никак не собираясь выходить из головы.       Петляя коридорами, она наконец дошла до того самого зала, в котором работала до злосчастной встречи. Девушки служанки там уже почти закончили за время ее отсутствия, приведя зал в довольно-таки симпатичный вид. Натертый до блеска стол, красиво подвязанные шторы, свежие цветы в вазах. Оглядывая убранства зала и ловя на себе удивлённые взгляды девушек, Темари продолжала находиться в тумане окутывающих раздумий по поводу произошедшего. Когда же ее глаза зацепились за одну из ваз с цветами, она поняла, что забыла в той комнате свою вазу, которую наполнила водой. Она осталась вместе с Шикамару, раздумывающим над планом, который уже скоро будет приведен в исполнение.