***
На небе же происходила ещё та суматоха. Все бегали в поисках Ибо, но нигде, даже в его излюбленном месте не нашли. Зайдя в его комнату, Хадар нашёл остаточный эффект от Вавилонской свечи. — Господин Сириус, он сбежал, — констатировал Хадар, показывая отчёт об осмотре его комнаты. Сириус являлся вот уже несколько тысячелетий одной из самых ярких звезд на небе. Довольно высокий мужчина, почти Атлант. Мускулистый, а его сияние настолько мощное, что при гневе он может ослепить ненароком. Цвет волос серебристый с капельками застывшей во времени воды, благодаря этому ему дали второе имя «Сияющий алмаз». Если вы когда нибудь видели такое, когда на алмаз попадает свет, то он распространяет свет вокруг себя. Вот и с Сириусом так же. В глазах можно увидеть океан, как колышутся волны, а в порыве гнева можно разглядеть шторм. — Что за упрямец! Вернуть немедленно! — кричит Сириус. — Куда, по-вашему, он мог отправиться? — Может к вашей сестре. Считаю это самым логичным, в его случае, — заявляет Хадар. — Хм, она же теперь часть того мира. Кто знает, чего она ему нарассказывает. Найдите и верните! Узнайте у неё все! — Отец, почему я не могу занять его место, если он не хочет? — спрашивает появившийся в зале наблюдений Леон. Леон старший сын Сириуса. В день его рождения на небосводе появилось созвездие льва (которому поспособствовала мать Леона), которое по сей день сияет в небе. Ростом с отца, широкие плечи, можно было даже сказать, что он точная копия отца, но вот черты лица больше были похожи на черты матери. Мягкий и в какой-то мере нежный взгляд, всегда слаженные решения и спокойный характер, как спокойный тихий ветерок. Волосы собраны в хвостик, ему не нравятся длинные волосы, поэтому, как только они вырастают ниже плеч, он их состригает. Его помощники, хотя скорее их можно назвать лучшими друзьями — это звезды из созвездия льва, все его ровесники, потому что были рождены в один день. Улыбка же у него, как у матери, которой он может успокоить и уговорить каждого, достаточно лишь улыбнуться. — Ты и сам прекрасно знаешь, — говорит Сириус. — Ибо никогда не хотел этого, зачем вы навязываете ему это. Может появление короны, означает совсем иное, — подмечает Леон. — Что за глупости ты говоришь? — К тому же, отец, если ты пошлёшь за ним кого-то, то их ждёт смерть там, а зная Ибо, то он вообще обучиться драться, — на этих словах король Сириус стукнул кулаком о стол. — Да что бы мои сыновья дрались! Никогда! — Тогда давайте понаблюдаем, ведь мы звезды, а не войны, — спокойным тоном говорит Леон. — Возможно, все окажется совершенно не так, как ты думаешь. Сириус смотрит на своего сына и не понимает, специально ли он так говорил, или он и вправду так думает. Но он прав, так что король решает, что это единственно верный вариант и сообщает остальным, что нет необходимости отправляться на землю за Ибо. Только в крайнем случае. Сириус, Леон и Хадар усаживаются за наблюдение, что ж, в случае чего, они помогут.***
Всю ночь Чжань ворочался и уснул с первыми лучами солнца. Долго спать он не смог, в комнату влетела Фили с новостями о Грегори Шоу. — Ой, ты ещё спишь, — резко заговорила шепотом она. — Все хорошо, что там? — приняв сидячее положение. — Ты что не спал? — как-то расстроено подмечает она. — Слишком много мыслей было, возможно, я проспал около часа, не знаю. Так что там с Грегори Шоу? — В общем, сейчас его в городе нет, он где-то в порту. Мы можем туда пойти, но будем там, через пару дней, если будем делать привал, а если нет, то за полтора дня, точно, — выдыхая. — Хорошо, но может я пойду один, не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, — говорит Чжань, ярко улыбаясь. — Как ты его без меня найдёшь? — Спрошу у кого-нибудь. — Ну, нет уж, я пойду с тобой. Вместе веселей, — улыбается она. — Пойду собиру еды и ещё что-нибудь. — Филиция, не нужно! — Не зови меня так, а то пожалеешь, — ворчит она. — Я просто переживаю, ты все-таки девушка, а вдруг я не смогу тебя защитить? — спрашивает Чжань. — А зачем мне твоя защита? Я все же ведьма, так что могу и заколдовать, в крайнем случае — отравить, — изменив голос на жуткий, пугающий, чтобы преувеличить и напугать, но это вызвало лишь смех и они вдвоем спустились вниз и стали собирать провизию. Фили собрала целый рюкзак трав, настоек и еще каких-то странных штук, сказав, что это пригодится. Немного еды и спальные мешки, путешествие обещает быть интересным…***
Ибо ночью не смог уснуть, он не понимал, как тетя Ивейн может спать, когда в это время все звезды светят на небе. Но он понимал, что если не изменит свой режим, то не сможет нормально ужиться здесь. Поэтому худо-бедно уснул перед рассветом. Ивейн не будила его специально, зная, как это тяжело перестроится на новые часы. Ведь звезды «работают» по ночам, а теперь ему придется ходить днем, а ночью спать. Ибо проснулся в час дня. — Как раз к обеду, — улыбнувшись, произнесла Ивейн, войдя в комнату. — Как долго я спал? — спрашивает Ибо. — Не волнуйся. Я могу портного позвать? — спрашивает Ивейн, ставя на стол поднос. — Спасибо, — говорит Ибо, смотря на поднос, — да, думаю можно позвать. А что он будет делать? Ну, я имею в виду, какой будет одежда? — А какую одежду ты бы хотел? — Я бы хотел в тех же тонах, что и моя сейчас, но на ваш лад, хотя, конечно, я не очень в этом разбираюсь, — мнется Ибо, не зная с какой стороны подойти к еде, тыкая ложкой кашу. «Какая-то муть» — фыркает он на тарелку и берет яблоко. — Хорошо, но знак королевской семьи звезд, портной не сможет повторить, да и не стоит даже. Лучше будет, если ты научишься контролировать свое сияние и, чтобы никто не узнал кто ты. Конечно, если ты хочешь жить долго, — улыбается она, как-то грустно. — Я понимаю, — говорит Ибо. В комнату входит портной и снимает мерки с Ибо. Тот нервно трясет ногой и головой. Не нравится ему быть куклой в этом, так сказать простом деле. Но он все же выстаивает эту «пытку», как ему кажется и плюхается на кровать. — Устал? — входит в комнату Тристан, улыбаясь портному, который весь уже на иголках, те лишь из него еще не растут. Портной видит улыбку своего короля, улыбается в ответ и бежит из этой комнаты, чтобы быстро сделать то, что должен. — Кажется, ты выбесил господина Хана, а ведь он самый лучший портной, — ухмыляется Тристан. — Я терпеть не могу все это. Знаю, что без этого он не сможет сделать свою работу и все же, раздражает, — фыркает Ибо. — А вы зачем пришли? — Как зачем? Ивейн сказала обучить тебя держать меч, — удивляется Тристан. — У нас в семье это под запретом. — Ты на земле, а здесь, такие, как ты, если не способны защитить себя, умирают быстро, так что не спорь, пошли. Только переоденься в то, что я принес. Это никто не одевал. Так что не ворчи, а прими. И ты вообще должен быть польщен, что учить тебя буду я, — ворчит Тристан. — Я думал, меня научит капитан Шекспир, — отмахивается Ибо. — Тебе до него еще дойти надо, а это не так просто. Все, хватит отнекиваться, пошли, — говорит Тристан. Ибо все же соглашается на эту авантюру и плетется за ширму, чтобы переодеться. В комнату заходит Ивейн и помогает Ибо сделать высокий хвост. Волосы Ибо сами по себе излучают свет, поэтому контролю Ивейн решила обучать его сразу, пока он еще тут, а не где-то на расстоянии. Она прочла ему лекцию о контроле, пока они шли на тренировочное поле. Там Тристан выделяет несколько часов на то, чтобы научить парня просто держать клинок, правильно его использовать и прятать. — Твой муж — садист! Я хочу смыть с себя всю эту грязь, и, — принюхивается к своей одежде, — фу, этот пот. Какой кошмар, если все мужики так воняют, — воротит нос. Ивейн смеется, приказывает набрать ванну для Ибо, тот с огромной радостью возвращается в выделенные для него покои и снимает одежду. Слуга оповещает о готовности ванной и уходит, потому что Ибо попросил оставить его одного. В ванной он расслабляется, но все равно чего-то не хватает. Ибо тянет руку к своему мешочку и достает оттуда порошок из небесных трав и добавляет его в воду. В воде появляется отражение млечного пути, и вода становится теплее, расслабляет и запах, который принимает вода из-за этих трав. А запах принимает такой, который больше всего нравится. Ибо лишь однажды слышал запах, который запал ему в душу, запах свежей травы. Он слышал этот запах в последний день, когда видел мать, тогда они спускались на землю, ему было три тысячи лет, а его брату десять тысяч. Мама тогда выглядела болезненно, ее свет почти угас, отец пытался сделать все, что было в его силах, чтобы помочь ей сиять. Киля — как ласково называл ее Сириус (полное имя Карина), была очень красивой: длинные черные волосы, в которых сияла звездная пыль, создавая перелив оттенков; глаза цвета млечного пути и улыбка, что каждый раз освещала небосвод. Она была невысокого роста, чуть выше плеч Сириуса и Леона, но это ей никогда не мешало упрекать мужа в его вспыльчивости и обнимать сына, испытывая чувство гордости. Ибо для нее был еще одним лучиком света, для которого она, как мать определила судьбу. Но звезды обречены через сотни тысяч лет, взрываться, превращаясь в пыль… Это был чудесный день, они были в той части мира, где не было ведьм или знающих, что они звезды. Они провели день на земле, в окружении цветов и зверей. Мама рассказывала легенды, отец сидел рядом, поддакивая ей во всем, а Ибо с Леоном сидели у ног матери и слушали истории. Вернувшись, Киля взорвалась ярким светом, распространив свою пыль по кругу своей последней вспышки, и погасла навсегда. Для Леона и Ибо это было тяжело, но еще тяжелее было Сириусу, который потерял свой свет во тьме. Но после того, как маленький Ибо обнял его, а Леон улыбнулся, он почувствовал, что все же, Киля оставила для него самые лучшие лучи света в его сердце. Сириус продолжал сиять для детей и для всего света, мысленно пообещав Киле, что ни за что не оставит своих сыновей. Лежа в ванне, Ибо вспоминал этот день и слезы полились непроизвольно, оставляя после себя дорожку влаги. Очнувшись от этих воспоминаний, он закончил мыться. Надев одежду, что для него изготовил портной, посмотрел в зеркало и удивился. А все потому, что портной сделал действительно удобную одежду, а главное, что Ибо очень понравился фасон. Свободные штаны и рубаха, а поверх кардиган повторяющий дизайн арабской одежды. Ибо нравился такой стиль в одежде, потому что он очень много наблюдал за людьми пустыни. Там было столько всего интересного, особенно арабские ночи, когда в ночи происходили невероятные вещи, которые позже превращались в легенды и сказки. Он вышел из покоев и направился к Ивейн, чтобы сообщить, что завтра он отправится в путь. Для того чтобы почувствовать самому, что значит быть человеком. Ивейн улыбнулась и сообщила Ибо, что его отец следит за ним, хотя, конечно, очень рвался достать Ибо из-под земли, но послушал Леона. — Брат всегда мог успокоить отца, — улыбается Ибо. — Он хороший юноша. Леон всегда был на твоей стороне, — заявляет Ивейн. — Я знаю, за это его люблю и уважаю. — Хватит болтать, ешьте, — ворчит Тристан. — Да ваше королевское злодейство, — дразнится Ибо. — Ты мелкий… — указывая на него вилкой, Ивейн улыбается и просит остановиться. Ужин проходил в обсуждениях о тренировке. Ибо все ворчал, что Тристан ужасный учитель, но позже он понял, что бывают и хуже, так что смирился. Ложась спать, он мысленно поблагодарил тетю и брата, особенно брата за то, что тот остановил отца. В эту ночь он спал, как младенец.***
Чжань с Фили добрались до северного порта, но там не оказалось ни то что кораблей, но вообще никого, что вообще странно. — Что будем делать? — спрашивает Чжань. — Что-что, располагаться на ночь. Мы сюда пол дня шли, скоро начнет темнеть. Нужно найти место, где можно расположиться, — говорит Фили, доставая из своей волшебной сумки палатку. — Как это туда уместилось? — удивляется Чжань. — Это бездонная сумка, очень удобная вещь, правда, мне нужно ее разобрать, там такое творится, порой очень тяжело что-то найти, если не знать, где оно там лежит, — ворчит Фили. — Ох, мне бы такой пригодился, я бы туда все свои вещи сложил, а то с таким рюкзаком тяжело ходить, — улыбается Чжань. — У меня где-то еще один есть, могу подарить тебе, все равно одного хватает за глаза, — смеется она, роясь в мешочке. — Не стоит, я же пошутил. — А я нет. Ты прав, потому что если нам придется бежать от кого-нибудь, то с таким баулом за пазухой мы точно далеко не убежим, -констатирует она, наконец, выудив мешочек. — Держи, — протягивая Чжаню. — Спасибо, а я смогу им пользоваться? Я же не маг? — спрашивает Чжань, разглядывая мешочек. — Конечно, сможешь, тут надо всего лишь думать о том, что ты хочешь оттуда достать и все. — А сейчас там что-то есть? — заглядывая в мешок. — Так ты точно ничего не увидишь, — ухмыляется Фили, и за шкирку запихивает Чжаня вовнутрь этого мешка. Он проваливается в него словно в бездонную дыру, падает и падает, пока не приземляется на подушку нереально огромных размеров. — Добро пожаловать, — смеется Фили. — Почему подушка такая огромная? — озирается по сторонам. — Здесь все такое, кроме нас. Считай, что ты по библиотеке ходишь или складу. Таким образом, сейчас с тобой и выясним, что у меня тут затерялось, — продолжая смеяться. Они нашли кучу настоек непонятно для чего. И почему она их не подписала, непонятно. Несколько костюмов, тоже непонятно для чего. — Зачем тебе это все? — Я не помню, — хмыкает Фили. Дальше нашлись несколько луков и стрел, сабель и даже разного вида инструменты. — Ты точно странная, — констатирует свое наблюдение Чжань. — Все мы немного странные, что уж тут. Ладно, пора выбираться отсюда, а то можем остаться тут навсегда, — говорит Фили. — Да ладно? — удивляется Чжань. — Да, можно будет выбраться, только с помощью заклинания или если тебя найдут и выпустят, но это бывает редко. — Почему? — Некоторые, таким образом, держат у себя рабов, — вылетая вместе с Чжанем из мешочка. — Какой кошмар! Я конечно, о многом слышал, но чтобы такое. — Ладно, не думай о плохом, давай разведем костер, по ночам холодно. Собрав хворост и разведя костер они посидели еще какое-то время, Чжань запихнул в мешочек свои вещи и даже потренировался доставать оттуда что-нибудь. В начале у него не очень получалось, подумав о книге, она ударила его прямо в лоб. Фили долго смеялась, Чжань даже забоялся доставать оттуда меч, мало ли между глаз попадет. Кошмар, такая глупая смерть. Брат точно не обрадуется. Фили научила его, как делать это правильно. И после десяти попыток, книга таки попала ему прямо в руки. С мечом они, кстати, помучились, он чуть не убил их, благо влетел сразу в дерево. Благо и тут Фили помогла и меч благополучно лег в ладонь. — Все, я устала смеяться, давай спать, — улыбаясь, говорит Фили. — Тебе легко говорить, ты уже давно это умеешь делать, а я только опробовал, — говорит Чжань, закрепляя мешочек на поясе. — Привыкнешь, давай ложись, — говорит она. — Спокойной ночи, надеюсь, нас никто не тронет, — ложась на спальный мешок. — Не волнуйся, я поставила ловушку, так что если к нам приблизятся, то мы услышим. — Хорошо. И они улеглись спать. Правда Чжань лежал на спине и смотрел в небо, вспоминая о том, как отец учил его астрологии. Чжань знает каждую звезду, каждое созвездие. Матушка всегда ругалась, потому что он не спал, а для ребенка сон это важно. Так что Чжань тайком сбегал с отцом и они, сидя на траве в поле, смотрели на звезды. А матушка готовила печенье в форме звезд каждый раз, как Чжань плакал. Все это пробивает Чжаня на слезы, и он тихо произносит: — Я верю, что вы живы… — всхлипнув, — потому что та звезда в созвездии льва все еще горит, пап, поэтому я верю, — повернувшись на бок и закрыв глаза.