Горький кофе, токийские терроры и первая любовь

— Зачем мне идти с тобой? — холодно интересуется Арима, поправляя прямоугольные очки. Он выжидающе смотрит своими пронзительными серыми глазами на стоящего перед ним Таиши Фуру — острые черты лица, аккуратно приглаженные черны волосы, строгий костюм. Кишо, зная Фуру еще со старшей школы, сначала удивился его радикальны переменам в имидже — он запомнил Таиши вздорным, своевольным мальчишкой со светлой копной волос и неаккуратным видом. Но внутри Фура не изменился — веселый, он нередко действует поспешно и необдуманно, старается проявлять инициативу в любой ситуации.  — Как, «зачем»? — удивлённо таращиться на друга, Таиши, — мы же договаривались сходить попить кофе! — Фура хмуриться, на лбу появляются морщины. Они с Таиши разные, не сколько внешне, сколько внутренне. В отличии от друга Арима спокойный, ответственный и выполняет ровно то, что ему говорят. Он был таким всегда — даже когда они вместе вляпались (скорее Кишо взялся за это задание, а Фура вляпался) в расследование с «Фонарем». Это дело объединило их. С тех пор, они и дружат.  — А я могу отказаться? — выгибает брови блондин, уже зная ответ, но все еще надеясь, что сможет провести вечер дома, в горе бумаг, изучая их, перелистывая и вписывая своим аккуратным почерком пометки поверх корявых буков Таиши.  — Нет, ты обещал, — настаивает на своем Фура. Кишо вздыхает — придётся. Он молчит, лихорадочно думая, как избежать похода в кофе, но натренированный под расследования мозг с работой не справляется.  — Ладно, — Арима снова вздыхает, — пойдем. Фура победно улыбается и начинает что-то рассказывать. Болтовня Таиши успокаивает — иногда Кишо кивает или отвечает. Они не спеша идут по людным улочкам Токио — семь вечера. Заходящее солнце золотит крыши домов, выглядывая из-за туч, отражается в лужах и слепит глаза — днем шел дождь. Довольно тепло — Арима расстёгивает зимнее пальто. Слабый ветерок задевает листья, и те еле колышутся в причудливом танце. Щебечут птицы. Умиротворенный гам разрушает звонок мобильника — Фура непонимающе бросает взгляд на Кишо и достает телефон.  — Алло, — он слушает что-то в трубке, кивает, соглашаясь, — хорошо, я понял. Скоро буду. Мужчина смотрит на друга — в глазах проскакивает сожаление.  — Слушай, мне срочно домой надо, Аки плохо… — Арима понимающе кивает — Фура с детства был влюблен в Сасаду и вот год назад они неожиданно для всех (кроме Кишо) поженились, — сам обязательно сходи, это недалеко, в двадцатом районе, на, — мужчина достал из кармана бумажку и впарил протестующему другу, — там все написано, найдешь, — и бегом побежал в сторону остановки. Кишо вздохнул. По любому придётся идти, обещал же, зато теперь он может поработать с кружкой кофе в одиночестве — Арима по привычке захватил бумаг по делу, чтобы закончить работу дома. Все равно других дел у него не было. Кишо завернул за угол — в переулке не было не души. Шаги эхом отражались от стен домиков. «Антейку», расположившееся по средине, радовало глаз своим пастельным и умиротворяющим видом. Арима зашел — над дверью приветливо зазвенел колокольчик.  — Добрый день! — поздоровался стоящий за барной стойкой и протирающий чашки пожилой мужчина с аккуратно зачёсанными назад седыми волосами и открытым улыбающимся лицом, — рад видеть вас в «Антейку». Кофейня оказалась маленькой и уютной. Кроме него, из посетителей в «Антейку» были еще три человека — пара и высокий, крепко сложенный мужчина с серебристыми волосами, сидевший напротив, как решил Арима, менеджера и о чем-то с ним тихо разговаривал, периодически отпивая кофе. В уголке препирался персонал — молодая синеволосая девушка отчитывала парня-брюнета. Рядом что-то периодически вставлял человек в очках с взлохмаченными грязновато-каштановыми волосами. Бросив еще один взгляд на менеджера, Кишо заметил еще одного человека за барной стойкой — широкоплечий мужчина с грубыми, доброжелательными чертами лица, каштановыми волосами и большим носом вытирал с полок пыль. Арима сел за столик и достал стопку бумаг, которые предстояло просмотреть. Послышались шаги — Кишо поднял глаза. Перед ним стоял тот самый парень — ничем не примечательным юноша с чёрными короткими волосами и с худощавым телосложением. На левом глазу была медицинская повязка.  — Что будете заказывать? — вежливо спросил брюнет, улыбаясь и рассматривая просителя, и вдруг прищурился — извините, а… вы не Арима Кишо? Мужчина еще раз пробежался взглядом по юноше — где-то он его видел, только вот где, припомнить не мог. Следователь кивнул, подтверждая свою личность.  — Мы знакомы? — его брови вопросительно поднялись.  — Да, пересекались как-то, — кивает парень, — если вы что-нибудь хотите, давайте я приму заказ, а после расскажу, а то Тоука-чан ругаться будет, — парень виновато улыбнулся.  — Мне обычный кофе, — коротко попросил Арима, — а после расскажешь. Брюнет кивнул и направился к барной стойке. Где передал заказ менеджеру. Тот отложил чашку и полотенце и принялся заваривать напиток. Юноша еще что-то сказал, после подошел к персоналу — все ей же синеволосой девушке (Арима решил, что это и есть Тоука), которая кивнула брюнету и продолжила разговаривать с недавно подошедшей девушкой — холодной, неразговорчивой, с длинными чёрными волосами, спереди обрамляющими мягкие, приятные черты лица. Послышался звон — разбилась тарелка, которую несла еще одна официантка — ее стройное, отчасти даже детское телосложение и короткие рыжеватые волосы, открывавшие лоб, были милыми. Парень в очках обернулся, недовольно цокнул и стал строго и зло что-то говорить официантке. До Аримы долетали обрывки фраз — из них мужчина понял, что эта девушка крайне неаккуратная и это не первый случай. Менеджер поспешил успокоить парня. В «Антейку» царила семейная, уютная атмосфера — официанты были будто дети, помогающие своему седовласому отцу. Юноша подошел, неся кофе и ставя его перед следователем сел напротив.  — Меня зовут Канеки Кен, — представился официант. В мозгу Кишо вспыхнуло мимолетное воспоминание: он, Канеки и кабинет, — вы как-то расследовали дело об наркотиках в частном медицинском университете «Васэда»? — Канеки выжидающе посмотрел на мужчину. Тот напряг мозг — где-то в глубине сознания нестройным роем копошились воспоминания.  — Припоминаю, — кивнул Арима. Да, тогда почти был скандал — престижный частный университет, а там студент-наркоторговец, который чуть не убил своего друга. Парня вовремя остановили — Кишо и кто-то еще.  — Я вам помог тогда. Вы так сказали. Мы вместе предотвратили убийство Кайто. Теперь следователь вспомнил полностью. Да, год назад он и правда пересекался с Кеном. Он запомнил Канеки как умного, вдумчивого и осторожного юношу. А еще начитанного и благодаря своей харизме и доброте способного узнать все, что ему нужно.  — Да, я вспомнил, — кивнул мужчина, отпивая кофе. Горьковато-сладкий напиток бодрил уставший организм, теплом разливался по телу.  — Я пойду — работы много, — Канеки виновато улыбнулся и встал, чуть поклонившись, — всего хорошего. Если что — я после трех всегда тут.  — Буду иметь ввиду, — Кен ушел, а Арима взял в руки документы, бегая по ним задумчивым взглядом. В смысл он не вникал — делал пометки на автомате, а информация откладывалась в голове аккуратной стопкой. Кишо привык так работать — порой шумный Фура научил его заниматься одновременно двумя делами. Спустя полчаса, когда кофе и работа кончились, Арима собрался, кивнул на прощание Канеки и вышел из «Антейку» в промозглый вечер.