***
Ровена уснула как-то очень быстро. Пока она спала, волна изменившейся истории догнала двадцатый век… Проснувшись, женщина увидела потолок своих покоев в Хогвартсе. Привычно быстро поднявшись и умывшись, женщина хихикнула и пошла искать «своего» зеленоглазика, встретив Салазара, который напомнил ей того мальчика, оставшегося в будущем. Ровена радостно засмеялась и обняла Слизерина, введя того в состояние ступора. Впрочем, предстояло ещё очень многое сделать, написать, зачаровать. Вызвав к себе Елену, Ровена, многое зная о будущем, долго объясняла той всю пагубность воровства. В результате этого объяснения Елена стала намного спокойнее и уселась за учёбу, как только смогла сидеть. А Ровена с сотворённым блокнотиком устремилась к вершинам науки, считая необходимым также воспитание школяров, отчего её боялись даже боевые маги. Прошло всего два года, и женщина приняла предложение Салазара Слизерина, став леди Слизерин, отчего род шипящих змеек стал очень многочисленным. Учтя все слухи, которые в будущем бродили по школе, женщина сделала абсолютно невозможным любое принуждение в стенах школы — от заклинаний до зелий. Мстительной оказалась Ровена Райвенкло, хотя в X веке об этом не особенно задумывались.***
— Слыхали, Творец Изначального Мира жаловаться приходила? — Нет… А что было-то? — А её мелкая эта… во-о-о-он та, которая за попу держится, носиком в мир тыкала. — Как так тыкала? — Как-то так: «смотри, как должна сказка выглядеть, а ты что написала? Вот кто это сделал?» — И что было? — Ну мелкая за попу держится, а жалобщицу обидели. — Как обидели? — Ну мелкая же права… Утро было волшебным, Гермиона это сразу почувствовала. Проснувшись, она увидела тёмно-бордовый балдахин и поняла, что вернулась. Перед глазами девочки мелькали события и люди, замещая память. То, что было до её перемещения, так же, как и жизнь в X веке, казалось теперь только сном. Надо было торопиться — одеваться, приводить себя в порядок и бежать на завтрак. Вставая, она почувствовала тёплую волну, идущую, казалось, от самого замка. Благодаря патронажу над детьми неодарённых, она сдала все тесты и экзамены по традициям ещё в семь лет и теперь отлично в них ориентировалась, поэтому давно заметила внимание зеленоглазого Поттера. В этом мире Гермиона не была заучкой, потому что в этом Хогвартсе учить наизусть было абсолютно бесполезно и за такое зазубривание учитель мог и жалящим наградить, а это больно и попу жалко. Поэтому девочка тщательно готовилась, разбираясь в нюансах. Гермиона умылась, расчесалась заклинанием, создав красивую косу, и спокойно спустилась в гостиную, где сразу же наткнулась на колдовские зелёные глаза ожидающего её мальчика. Гарри, привычно и не спрашивая, отнял тяжёлую сумку девочки и сказал, заставив её покраснеть: — Ты сегодня необыкновенно прекрасна, просто светишься вся. — И тебе тоже доброе утро, — смущённо улыбнулась девочка. Кавалер предложил ей руку, и они отправились на завтрак. Гермиона видела и чувствовала, что она небезразлична мальчику. То, как он обхаживал её, ухаживал за столом, помогал и защищал, хотя никто не покушался на девочку из обычного мира в этом Хогвартсе, было явной декларацией о намерениях. Поэтому для Гермионы не стало сюрпризом приглашение её с родителями к Поттерам на Рождество. — Сын, ты уверен? — спросил Джеймс своего первенца. — Да, папа, она волшебная, как мама, — твёрдо ответил Гарри Поттер. — Так уж как мама? — Ну не такая строгая, как Сириус рассказывал, но я ведь учёл ошибки родителей, — улыбнулся мальчик. — Вырастили мушкетёра на свою голову, — громко рассмеялся Джеймс. — О чём вы, мальчики? — вышла услышавшая смех любимого мужа Лили Поттер. — Наш сын нашёл себе невесту. Говорит, она как ты, любимая, — даже спустя много лет, Джеймс Поттер обожал Лили до потери сознания. А потом наступило Рождество. Гермиона очень волновалась, просто места себе не находила, но к ней пришёл Гарри, который за эти несколько месяцев сумел стать ей дорогим человеком. — Ну что ты, солнышко? Мои родители не кусаются, — поцеловал мальчик ладошку девочки. — Ну я же не дура… — прошептала Гермиона. То, за что ещё месяц назад Джеймс имел шанс получить в сокровенное, сейчас почему-то воспринималось правильным и нормальным, поэтому девочка, припомнив Ровену, решила расслабиться и пустить события на самотёк. — А если я твоей маме не понравлюсь? — Ты не можешь не нравиться. — А если папе? — Всё хорошо будет, солнышко, поверь мне. Тихий, спокойный голос мальчишки, который наслушался инструкций от всех «мушкетёров», как называлась их компания в школе, успокаивал девочку, поэтому она растаяла, позволив обнять себя за плечи. Лили Поттер с умилением смотрела на эту пару, вспоминая своё детство, в котором наглый Джеймс вот так же смотрел на неё. И в котором она так же боялась перед встречей с его родителями. — Хорошая девочка, солнечная, — прошептал Джеймс жене на ушко, неслышно подкравшись сзади. — Сын прав, она как ты. Лили кивнула, соглашаясь, и пошла навстречу гостям, отмечая идеальное владение этикетом девочкой. Миссис Поттер улыбнулась Гермионе, приобняла её, хотя хотелось просто затискать такую серьёзную девочку и, встретив её полный надежды взгляд, прошептала: — Всё хорошо, теперь всё будет хорошо. — И девочка вся засияла от этих слов. Лили видела гораздо больше, чем Джеймс, мальчишки часто толстокожи, поэтому первой заговорила о предварительной помолвке, видя, как зажигаются счастьем глаза старшего сына. Дети стали ближе друг к другу в это Рождество. А потом… куда-то исчезли споры и ссоры, влюблявшаяся с каждым днём всё сильнее Гермиона и беззаветно любящий её Гарри. И когда начались капризы, он сидел с ней, терпя все придирки, перепады настроения. А потом сдерживал взрывную натуру любимой, когда началось половое созревание, не позволяя себе ничего, кроме поцелуев и объятий. И в четырнадцать у них была уже серьёзная помолвка, где подростки искренне клялись друг другу быть рядом, поддерживать друг друга и отпустить, если… А потом прошло всего три года, и пышная, яркая, весёлая свадьба гремела на два мира. Они наконец-то были вместе, и в их жизни не было пыток, смертей и войны. Зато был мальчик и две девочки, в которых души не чаяли не только родители, но и бабушки с дедушками, и дяди с тетями. Прошло девятнадцать лет, а сказка всё не заканчивалась… Творец Изначального Мира утирала слёзы обиды, в ушах её до сих пор звенел голос маленькой девочки: «Вот так должна выглядеть сказка! Вот так выглядит любовь!»