Maison des iris

Экипаж остановился у кованых ворот. За ними скрывался небольшой замок серого камня, который на фоне таких же серых осенних небес выглядел совсем не дружелюбно. Аглая помедлила, молча смотря на Гриньон из окна экипажа. Она погладила по голове рыжеволосого мальчика, спящего у нее на коленях. — Позвольте помочь, мадам, поместье не маленькое, — произнес ее спутник покровительственным тоном. Он вышел из экипажа и любезно открыл дверцу перед Аглаей. — Я здесь выросла, не потеряюсь — проговорила она с натянутой улыбкой и, удобнее уложив сына на сиденье, вышла. Но стоило ей ступить на землю, как Эдгар тут же проснулся и выскочил из экипажа следом. — Приехали? — звонко спросил он, хотя сам не понимал до конца, куда. Не дожидаясь ответа, он побежал, опережая маму, по лужам прямиком к парадным дверям. Внутри замка крепко обосновались пыль и холод. Несмотря на то, что здесь поддерживали относительный порядок, было видно, что на постоянной основе тут не жили. Скупые лучи солнца, пробивающиеся сквозь занавески, едва ли напоминали о былом уюте. Аглая стянула дорожные перчатки и растерла замерзшие пальцы, снова медля и не решаясь. Эдгар не понимал, почему мама молчит, но сам вовсю принялся осматриваться. Закинув голову, он проследил за полетом пыли в солнечных лучах и потопал к лестнице, заинтересовавшись перилами. — Мама, смотри! Можно туда? — голос Эдгара вырвал из потока мыслей. Но, обернувшись, Аглая увидела только спину ребенка. Тот, не дожидаясь дозволения, рванул наверх — изучать комнаты. — Эдгар, стой. Подобрав подол платья, Аглая быстрым шагом направилась за ним наверх, но нагнать не успела. Эдгар, смеясь, будто это все была игра, успел юркнуть в одну из комнат, скрывшись из виду. Остановившись у начала длинного коридора с кучей дверей, Аглая уперла руки в боки и нарочито шумно вздохнула. Она позволила втянуть себя в игру. — И где же мой малыш? Медленно идя по коридору, она прислушивалась и поочередно заглядывала в комнаты. — Где же? — снова громко спросила она. Все комнаты проверять не пришлось. Эдгар сам себя выдал: — Мама, смотри! Мальчик выбежал к ней, неся что-то в руках. Улыбка застыла на лице, когда Аглая увидела, что это. Он принес ее свадебный венок. Эдгар быстро отвлекся и, вручив маме свою находку, продолжил поиски «сокровищ» в других комнатах. Аглая же замерла, глядя на засохшие цветы, схваченные белыми лентами. Она медленно подняла взгляд. Из приоткрытой двери одной из комнат лился приятный дневной свет. Подойдя ближе, Аглая с решимостью взялась за ручку, чтобы закрыть дверь, но не сделала этого. Взгляд зацепил узор на обоях, изголовье кровати... Все было точь-в-точь таким же, как в тот день, в день ее свадьбы. Здесь, в этой комнате, прошла подготовка к торжеству, здесь прошла ее брачная ночь. В горле встал болезненный ком, но, противореча своему желанию поскорее уйти, Аглая переступила порог. Эта светлая комната, будто застывшая во времени, не навевала воспоминания — она создавала впечатление, будто не прошло и дня с того момента, как они с Мишелем ее покинули. Будто консул еще не стал императором и не отрекся, будто императрица, отец, сестра — все они еще живы, будто сама Аглая не мыкалась с детьми по заграницам, не выходила за другого лишь бы как-то удержаться на плаву... И будто не было унизительного процесса над Мишелем. И сейчас он сам, статный генерал с горящими голубыми глазами, вот-вот войдет в эту комнату. Живой, невредимый, с покрасневшими от смущения ушами. Аглая опустила взгляд на свадебный венок и бережно огладила кончиками пальцев сухие лепестки. Терпкий, пряный аромат засохших роз оставил во рту горький привкус скорби. Аглая сама не заметила, как на один из бутонов упала слеза. Однако, тут же выпрямившись, она стерла с щеки мокрую дорожку и попыталась взять себя в руки. Подойдя к туалетному столику, она было хотела положить венок на место, но остановилась. Аглая посмотрела в глаза своему отражению и, не сумев отказать себе в этой слабости, бережно надела венок на голову. Будто снова невеста. Она попыталась улыбнуться и, выдохнув, прикрыла глаза. Вдруг пряный запах сухих цветов посвежел. Будто в венок были вплетены только-только срезанные розы. А на щеке ощутился едва уловимый ветерок, как теплое дыхание и прикосновение знакомых губ. Внутри все замерло. — Михи, — прошептала она раньше, чем успела осмыслить это и медленно вытянула руку. Откуда-то из-за спины раздался звук флейты. Резко открыв глаза, Аглая увидела в мутном стекле зеркала очертание рыжеволосого мужчины. Выдохнув, она обернулась. И действительно увидела рыжего мужчину, правда, еще совсем маленького. — Мама, смотри! — звонко проговорил Эдгар, налетая на нее с очередным «сокровищем». — Можно? Он показал маме флейту. Задержав взгляд на дверном проеме и, все еще тяжело дыша, Аглая среагировала не сразу. Сняв с головы венок, она осторожно положила его перед зеркалом. — Конечно, малыш, — спокойно произнесла она после недолгого молчания. И, улыбнувшись, коснулась пальцем конопатого курносого носа сына. — Идем. Взяв Эдгара за руку, она вышла из комнаты, бережно прикрыв за собой дверь, не оборачиваясь больше ни на венок, ни на изголовье, ни на тот самый узор на обоях. Спутник, ожидавший у ворот, встретил их широкой улыбкой, подставляя руку, чтобы помочь Аглае забраться в экипаж. — Так скоро? Все в порядке, мадам Резини? Подсадив Эдгара, Аглая сама села в экипаж и твердо, но не резко добавила напоследок: — Моя фамилия Ней. Благодарю. Захлопнув дверцу экипажа, она чмокнула сына в макушку. Эдгар тут же принялся неумело пробовать свою находку, а Аглая, усевшись поудобнее, с улыбкой прикрыла глаза. Она не заметила, как из складок ее платья выпал свежий бутон белой розы.