Maison des iris

В тусклом свете луны румяные личики дам и ангелочков на картинах превращались в бледные гримасы, испещренные кракелюром. Их пронзительные взгляды были устремлены на двух девочек в сорочках, идущих по длинному коридору пансиона. Аглая поежилась и жалобно посмотрела в спину сестры, за которой едва поспевала. Антуанетта же решительно шла вперед, неся на уровне лица зажженную свечу.   Нагнав сестру, Аглая только открыла рот, чтобы что-то сказать, но та ее опередила: — Эгле, не ной. От этой фразы ныть захотелось еще больше. Было страшно. — А если поймают?... Тетушка будет недовольна, — попыталась найти предлог она. — Тетушка всегда недовольна, — отрезала Антуанетта. Не зная, как еще может повлиять на ситуацию, Аглая просто остановилась посреди коридора. — Нетти, я не могу… Антуанетта закатила глаза и вопросительно вскинула брови. — Струсила? Уже неинтересно? — с нажимом произнесла она таким тоном, будто сама совсем и не боялась, что их услышат. Повисла долгая пауза. — Интересно, — наконец прошептала Аглая и пристыжено отвела взгляд. — Ну вот и не ной. Остаток пути до гостиной, где и должен был проходить «ритуал», девочки прошли молча. В этой тишине за спиной то и дело мерещились шорохи и шаги. Но страшно было даже ни столько из-за призраков и монстров, сколько из-за возможности нарваться на горничную или кого-то из педагогов. Оказавшись в гостиной, девочки принялись отодвигать от длинного стола стулья, освобождая место. — Нам нужно зеркало, — напомнила Аглая и, резко дернув стул, шумно проехалась его ножками по полу. Антуанетта шикнула и, оглядевшись, кивнула на стол. — Нетти, зеркало, — еще раз повторила Аглая, забираясь под скатерть. Антуанетта подтолкнула сестру дальше под стол и, усевшись напротив, достала из чулка что-то блестящее. Присмотревшись, Аглая увидела в ее руках начищенную ложку. — Ты что, украла?— удивленно спросила она. — Позаимствовала. А как еще? — Антуанетта пожала плечами. Они обе прекрасно знали, что в пансионе нет ни одного зеркала. Антуанетта протянула ей ложку и свечу, на что Аглая только неуверенно посмотрела на сестру. — Давай-давай. Тебе же больше всех надо было, — подгоняла ее Антуанетта. — Просто думать? — Да, просто думай о женихе и смотри в отражение. — Антуанетта подсела ближе и закрыла глаза.  Аглая поднесла ложку к лицу. Она не знала, что думать о будущем женихе и, как представить человека, которого никогда не видела.  Набравшись мужества, она посмотрела в отражение, хоть и боялась действительно что-то увидеть. Сначала не было видно ничего, кроме блика от пламени. Но, по мере привыкания глаз к темноте, в расплывчатых пятнах начало угадываться собственное лицо. Сосредоточившись на нем, Аглая немного отодвинула  ложку, теперь видя не только лицо, но и шею, и плечи.  Ничего не происходило. И казалась, что тишина во всем пансионе нарушается только тихим сопением Антуанетты. — Не... — было начала говорить Аглая, но осеклась на полуслове.  За спиной послышались шаги и шуршание ткани. В этот момент она даже не сообразила прикрыть собой свечу. Блик от пламени на ложке задрожал вместе с рукой Аглаи. Антуанетта же никак не реагировала, будто не слышала ничего вовсе. Шаги приближались. Оцепенев, Аглая вся обратилась в слух, продолжая неотрывно вглядываться в ложку. Вдруг за бешеным стуком собственного сердца, она отличила скрип пола рядом с собой. На мгновение все затихло, но казалось невозможным выжать из себя хоть слово. Неожиданно, но абсолютно четко в отражении за ее плечом обрисовалось лицо. Аглая даже могла поклясться, что почувствовала, как зашевелились волосы от чужого дыхания.  Не до конца осознавая, что делает, она со звоном отбросила ложку и вскрикнула, перепугав и Антуанетту, и нечто, стоящее за спиной. Нечто сориентировалось быстрее всех. Молниеносно задув свечу, оно зажало Аглае рот и потащила ее в сторону террасы. — Да тихо ты! — раздался над ухом высокий девчачий голос. В этой суматохе Аглая, брыкаясь, но все же позволила утащить себя. Кое-как вырвавшись, Аглая уставилась на нечто, в котором угадывался человеческий и даже не мужской облик. Теперь в чертах девочки напротив узнавалась пансионерка, прибывшая к ним совсем недавно. Она была всего на год младше Аглаи. Из гостиной послышался стук каблуков, и обе девочки присели, спрятавшись за цветочным горшком. Последовали оправдания, не успевшей сориентироваться, Антуанетты и ответные долгие нотации. Когда все поутихло, «нечто» заговорило первым. — Я Гортензия, — как ни в чем не бывало, прошептала она. — Ты это... извини. Я не хотела пугать, меня Антуанетта позвала.  Гортензия, все это время, буквально вжимающаяся в Аглаю, ослабила хватку и чуть отстранилась, чтобы они обе могли друг друга разглядеть. — Аглая, — ответно шепотом представилась она. — Нетти не сказала... Гортензия неловко улыбнулась. Сидеть в одних сорочках было довольно таки прохладно, но зайти в дом, даже несмотря на тишину, было боязно. Не сговариваясь, девочки продолжили сидеть на террасе, прижавшись друг к другу. — Он к тебе пришел? — спросила Гортензия. Поняв, что речь о женихе, которого она должна была разглядеть, Аглая невольно усмехнулась. — Только ты. Они сидели так до того момента, пока не начало светать. Гортензия заглянула в дверной проем и окинула взглядом пустую гостиную. — Пойдем? — она повернулась к Аглае и протянула руку. Аглая улыбнулась и протянула свою в ответ. Встав, она отряхнула сорочку. Они уже собирались зайти, как вдруг Гортензия остановилась. — О, малиновка, — произнесла она. — Не знала, что они тут водятся.  Обернувшись, Аглая увидела на окне маленькую синюю птичку с рыжей грудкой.