Возврата нет

Я вышла из полицейского участка, когда уже стемнело. Рядом шел доктор Одзаку, вызвавшийся проводить меня до дома. Дорогу освещали только уличные фонари и редкий свет в окнах домов еще бодрствующих жителей. На улице уже никого не было: в это время суток напуганные нападениями горожане старались лишний раз не высовываться, чтобы не стать очередной жертвой ночного убийцы. - Город будто вымер, - осторожно заметила я, решив нарушить становившееся невыносимым молчание. – Неужели желание людей спастись так велико? - Запертые двери и окна не спасут нас, если этот монстр решит выйти на охоту, - неожиданно сказал Одзаку-сенсей, повернувшись ко мне. – Практически все убийства были совершены в доме, и я уверен, что убитые сами впускали его к себе. - Значит, они хорошо знали преступника, иначе бы даже на порог не пустили, - я была несколько ошарашена заявлением доктора, хоть и старалась не показывать вида. - И… «монстр»… не слишком ли сильно сказано? Я не оправдываю убийцу и считаю, что он должен быть пойман и наказан, но… - Потому что эти убийства совершал не человек, а чудовище в человеческом обличии, - несколько резко сказал мой спутник, и больше мне не удалось вытянуть из него ни слова. Доктор Одзаку молча курил, глядя куда-то перед собой. Вот так в молчании мы и дошли до моего дома. - Будьте осторожны, Мичиру-сан и не пускайте в дом незнакомцев, - сказал он, когда мы остановились около дверей. – «Они» не смогут войти даже в открытые двери, пока вы им этого не разрешите. - Они? – переспросила я, несколько напуганная тем, что слово «они» доктор произнес как-то по-особому. - Шики, - коротко бросил доктор и, резко развернувшись, исчез в темноте, не дав мне задать еще один вопрос: кто это. Простояв около дома еще около пяти или пятнадцати минут, я все же зашла внутрь и плотно закрыла за собой дверь. После чего прошла на кухню и приготовила себе большую чашку зеленого чая, обычно помогавшего успокоиться и прийти в себя. Но в этот раз я была на пределе, и чай слабо помогал: стоило закрыть глаза, и снова перед глазами была мертвая Ами, белая, как снег. Я выпила около десяти чашек, прежде чем более-менее успокоилась, и отправилась спать. *** «Не может быть… Они все мертвы. Сотоба была сожжена, чтобы уничтожить их. Но ошибки быть не может – это определенно были следы укусов, а не шокера… Значит, кому-то из этих тварей все-таки удалось выжить, и теперь они творят свои темные дела здесь». В очередной раз закурив, доктор Одзаку снова перечел отчет о вскрытии Кацуры Ами. «Причиной смерти является острая сердечная недостаточность на фоне малокровия». Именно так звучало заключение для официального расследования. О своих умозаключениях доктор благоразумно решил умолчать, чтобы не прослыть сумасшедшим. «Наверное, и Мичиру-сан я зря все рассказал. Сейчас у девушки шок, но когда она придет в себя, то, более чем вероятно, сочтет мою версию бредом. Для городского человека вампиры – просто страшная сказка на ночь, чтобы пощекотать кровь. Лишь те, кто видел их, знают, как они опасны». Размышления доктора были прерваны стуком в дверь. Хмурясь и гадая, кого принесло в столь поздний час, Тошио медленно подошел к двери и негромко поинтересовался кто там. Ответа не последовало, но под дверь просунули записку, сложенный напополам лист бумаги. «Не вступай с ними в борьбу. Ты все равно проиграешь. Так же, как проиграл в Сотобе», - прочитал мужчина, развернув послание. И, несмотря на всю свою выдержку, Одзаку побледнел, как снег. Кто-то еще в этом городе знал о произошедшем в деревне. Хотя всех жителей доктор знал едва ли не наперечет и был уверен, что никто здесь, кроме него самого, не связан с событиями двенадцатилетней давности. *** Утро воскресенья выдалось настолько спокойным и безмятежным, что я на какое-то мгновение даже забыла о том, что случилось вчера. Но стоило мне пройти мимо телефона, как воспоминания нахлынули новой волной. Еще совсем недавно мы подолгу болтали с Ами обо всем на свете. Два дня назад она звонила мне, чтобы узнать, каково мое мнение о Сейджиро… И тут меня словно током прошибло: Сейджиро ведь позвонил мне и попросил узнать, что случилось с Ами. А я точно помню, что не давала ему номер своего телефона. Это могла сделать только моя уже покойная подруга, но навряд ли бы она тогда умолчала о столь значимом для нее факте. И не стала бы так долго висеть на телефоне. Узнать мой номер Минору мог только одним способом – побывав у Ами дома. Значит, он был дома у Кацуры! Но почему тогда не сказал об этом? Может, и в тот вечер к Ами приходил именно Сейджиро? Но зачем? Однако думать об этом мне было явно противопоказано. Сразу же вспомнилось, что ночью возле моего дома кто-то ходил, маяча около окна. Ясное дело, это была не Ами. Силуэт был явно мужской. Но при этом я могла поклясться, что в нем было что-то неуловимо знакомое. Словно это был мой старинный друг. Но… но почему тогда мне было так страшно?