The change wind

Faun - Von Den Elben (2013) – Diese kalte Nacht, перевод:http://www.amalgama-lab.com/songs/f/faun/diese_kalte_nacht.html гоняла её в плеере целый день в общем, настроение, соответствующее главе

Я смотрю в потолок своей комнаты. Сейчас два часа ночи, за день я сильно вымоталась на тренировке и на работе, но, несмотря на это, сон не идет. Я веду безмолвный спор с мамой в своей голове - обычное дело, когда я с кем-то ссорюсь. В своих мыслях я произношу пламенный монолог, а после ухожу, хлопнув дверью и оставив всех ошеломленными и разбитыми. Так было и в этот раз. После ссоры с мамой прошло уже несколько дней, в течении которых мы даже ни разу не созвонились. Я снова и снова прокручивала в голове произошедшее, пытаясь уяснить для себя, кто же виноват. Я? Или не я? Наверное, все-таки, нет, но почему тогда так паршиво? Не скажу, что мне были нужны извинения, или чтобы все наладилось. На самом деле мне хотелось, чтобы ничего этого и не было. А то, что есть... Все сломано до меня. Бесполезно латать течь, если дно сгнило. "Тебе было бы проще уснуть, если бы ты выключила свет, дорогуша". Я изо всех сил пыталась заставить себя пойти и выключить настольную лампу, которую засунула под стол, чтобы та в глаза не светила. Но всякий раз мысль о том, как вокруг меня смыкается темнота, клубы которой станут оформляться в очертания чего-то, заставляла меня испытать неподдельный ужас. Правда в том, что я панически боюсь темноты. Нет, я не верю ни в каких монстров. Я даже в бога не верю, или там дьявола, в жизнь после смерти и прочую подобную чушь. Я понимаю, что все это глупости, что никто меня не убьет и не съест, как понимаю и то, что если бы такое и могло случиться, то включенный свет меня уж точно бы не спас. Но всякий раз с наступлением сумерек я сама не своя. Мысли мои были странными. Если я в квартире одна, то как только на дом спускается полутьма, мне начинает казаться, что реальная реальность куда-то отступает, что я оказываюсь то ли в своей голове, то ли ещё где-то, но точно не могу ручаться за соблюдение в этой, другой реальности законов физики и здравого смысла. А раз так, то вот оно как ни в чем не бывало открывает дверь, и заходит ко мне. Пристально смотрит на меня какое-то время, и вот, меня уже нет... При мысли об этом на меня накатил очередной приступ паники, и я с опаской покосилась на дверь. "Тебе нужно показаться специалисту. Навязчивости лечатся, в конце концов". Да-да, нужно. Только денег на него надо. Да и где его взять? Потом, когда-нибудь. Это мешает мне жить только по ночам. А я ещё уповаю на то, что не вечно буду спать одна. Свет не давал расслабиться. Я поминутно открывала глаза, проверяя, горит ли он. "Может, черт с ним, не спать до рассвета?" Я села в кровати. И тут же поняла, что до утра не протяну. Мышцы в паху ныли от перенапряжения, как обычно после сидения в седле, и порой их сводило судорогой. Боль, конечно, расслабиться тоже не помогала, и я бессильно плюхнулась обратно на матрац. Кажется, я почти заснула, когда раздался щелчок. Я резко распахнула глаза. В комнате было абсолютно темно. Мне понадобилась доля секунды, чтобы понять, что электричество вырублено. Несколько секунд я лежала абсолютно неподвижно, надеясь, что это лишь небольшой перебой, и все сейчас снова заработает. Но, спустя несколько мгновений, тянувшихся целую вечность, я поняла, что этого не случится. То, что я делала дальше, просто неподвластно никакой логике. Я до этого дня даже представить не могла, что фобии делают с людьми такое . Меня словно крюком поддели, я вскочила с постели, как ошпаренная, и, схватив пальто и ботинки, вылетела из комнаты. Не уверена даже, что заперла её. Бежала по темному коридору, по дороге натягивая обувь, пальто накинула прямо поверх ночной сорочки - кстати, довольно откровенного фасона. Не было ни единой живой души, на лестнице - черт ногу сломит, я осторожно, крепко держась за перила и поскуливая от страха, спускалась к выходу из дома. Я надеялась, что вздохну с облегчением, выйдя наружу. Но без света, похоже, остался весь квартал. Я с трудом видела, куда бреду. Увидев, в конце концов, свет с проезжей части, я перешла на бег. Уже почти добежав, я споткнулась о бордюр и полетела прямо на асфальт, разодрав ладони и коленки. От боли защипало в носу и слезы сами потекли по щекам. Я сбавила темп. Добравшись до освещенной улицы, я стала приходить в себя, осознавая, насколько нелепо себя веду. Однако, собравшись уже поворачивать домой, я стала, как вкопанная, не в силах заставить себя уйти из-под света фонарей. Куда, собственно, я собиралась идти? Не к родителям, конечно. Образ Марка спасительным огоньком мелькал в моей голове, но, когда меня отпустило, тут же дошло, что идти до него минут сорок в лучшем случае, что он давно мирно посапывает в своей кроватке, и я не представляю, как объясню, как я оказалась у него на пороге в четыре часа ночи, да ещё и практически в нижнем белье. У меня нет ни телефона, ни денег, и если по дороге мне встретятся какие-нибудь развеселые молодые люди, разговор со мной у них будет короткий. "Не будь дурой, разворачивайся и иди домой. А с утречка сразу к врачу". Я крутилась, как волчок, понимая, что похожа на до смерти перепуганного ребенка, но именно им я и была. И всякий раз, как я решала повернуть назад, словно натыкалась на невидимую стену. Решив, что так я тут до утра топтаться буду, я пошла вперед, постаравшись прибавить шагу. Всю дорогу я почти бежала, и при виде людей тут же прыгала куда-нибудь в кусты или в тень, постоянно оглядывалась. Я добралась до него за полчаса - и это были самые долгие полчаса в моей жизни. Ощущение было такое же, как во сне - когда ты бежишь со всех ног, но не можешь сдвинуться с места. Ооо, наконец-то, его подъезд. Захожу. Бедра окоченели и потеряли чувствительность, а икры задервенели и мышцы сокращались только через тянущую боль. "Одно успокаивает, теперь-то у меня точно не будет детей. Наверняка себе все к чертям отморозила." Добравшись до его квартиры, я не стала стучаться. Вообще-то я всерьез подумывала отсидеться в подъезде, а утром попроситься внутрь. Но! Но, на лестничной клетке, как назло, были натыканы фотоэлементы, а значит, стоит мне замереть, как свет выключается. "Бля, да что ж такое-то, а?.." Я потопталась на месте. "Давай, раз уж пришла". Преодолевая неловкость, я позвонила в дверь, чувствуя, как от волнения ноги подкашиваются. Тут же послышался громкий лай. Я зажмурилась, представляя, как бедный мой отец подскакивает с постели, не понимая, что происходит. Прошла минута. Лай стих, дверь так никто и не открыл. "Мила, ты больная. Его может не быть дома, он может быть не один. А ты приперлась..." Я позвонила снова. На сей раз, после очередного взрыва лая, я услышала, как поворачивается дверной замок, и спустя несколько секунд в дверном проеме показалось лицо Марка, щурившегося от яркого света.