Перекрёстки и лестницы

Светлая изящная гостиная напомнила Се-эру внутренности гроба. Он провел пальцем по велюровой спинке дивана, поморщился. — Сможешь поменять тут все, как захочешь, — неправильно прочитала его мысли Ду Пуса. Фыркнула: — Что за дедовский стиль. Се-эр вздохнул. — Это итальянский дизайн. Что ты понимаешь… — Да хоть исландский! Разве не здорово, что все это принадлежит теперь тебе, Да Ван? Се-эр огляделся. Вот он, дом ифу. Наконец — его. Только отчего здесь так холодно? И все вспоминается: бледный, опутанный трубками, Чжао Цзин, не способный даже пальцем пошевельнуть. И как шепнул ему там, в зале: я сам возьму то, что мое. Я заслужил обладать этим домом, этими акциями, этими счетами, в сотый раз сказал себе Се-эр. Это наследство мое по праву. Теперь я даже могу носить фамилию Чжао. Разве не этого я… Ду Пуса радостно взвизгнула, обнаружив в баре какой-то редкий виски. Се-эр устало опустился на диван. Все, что он сделал за эти дни… Тревога разъедала, словно по венам вместо крови бежала кислота. Все ли он подтер за собой? Все ли сделал безупречно? В полиции его мурыжили два дня, но так ничего и не предъявили. Возможно, пока. Если они найдут Се Уяна, если крысеныш, чтобы выгородить ифу, даст показания… Надо уехать. Продать все и уехать. Прямо сейчас… Ду Пуса сунула ему стакан. Шлепнулась рядом, с интересом спросила: — Завещание-то хоть настоящее? Се-эр тяжело вздохнул. Хотел бы он, чтобы оно было настоящим. Надеялся, искал… Не нашел. Чжао Цзин не оставил завещания. Видимо, намерен был прожить еще долго, очень долго, много-много лет, ни с кем ничем не делясь, пользуясь любовью обожающих названного отца глупых сынков… — Старый мудак! Я так и знала! Начинала болеть голова. «Правильно ли я поступил?» — снова спросил он себя. А вдруг я чего-то не понял, вдруг ифу любил меня, вдруг и правда собирался сделать наследником… Вдруг я ужасно, катастрофически ошибся? Он не знал. Они напились и устроили дикие танцы в изящной белой гостиной. Се-эр пролил коктейль на велюровый диван, Ду Пуса промахнулась мимо пепельницы и затушила сигарету о дорогой мозаичный столик. Ближе к утру она отключилась, распластавшись на ковре перед холодным камином, а Се-эр, пошатываясь, поднялся в кабинет Чжао Цзина и упал в его рабочее кресло. — Старый мудак, — отчетливо выговаривая каждое слово, сказал он, глядя на фотографию Чжао Цзина. Во рту было горько. — Хотел отделаться от меня всего лишь фамилией, будто это что-то значит? А сам планировал повесить на меня всех собак… так тебе и надо, что тебя разбил инсульт… Он вдруг упал лицом на столешницу и заколотил по ней кулаками: — Я все сделал правильно! Все, все, все! Но дом мертво молчал. *** Кровать оказалась поистине огромной. Сборщики только что ушли, и Вэнь Кэсин с любовью оглядел обновку. Тут они точно поместятся втроем, и Е Байи не будет сбрасывать его на пол, когда кошмар приснится. Надо бы, кстати, найти ему психотерапевта… — Мог бы уж сразу весь пол сделать мягким, чего мелочиться? Вспомнишь солнышко, вот и лучики. — Ты вообще способен сказать что-то хорошее? — Вэнь Кэсин потянулся ткнуть его в плечо, но Е Байи играючи остановил его кулак. — Не нарывайся, юнец! — Вздорный старик! Обменявшись ругательствами, они наперегонки бросились к кровати и с разбегу упали на незастеленный матрас. Вэнь Кэсин тут же пожалел об этом: тихо взвыл, растревожив подзаживший хирургический разрез. Да когда ж оно перестанет! Е Байи моментально оказался рядом, задрал футболку. — Ну ты и дебил! — он тщательно осмотрел шов, потыкал вокруг. Вэнь Кэсин отпихнул его руку: — Отвали! Я не сахарный! — Еще какой! Розовый тортик с цветочками… Е Байи отстал наконец, упал обратно. — Мягко! Как на таком спать? — Это был самый жесткий матрас в магазине! Если тебе и это мягко, спи на полу! — Вы когда-нибудь прекратите ругаться? Вас на соседней улице слышно! Чжоу Цзышу стоял на пороге, прислонившись к косяку. Вэнь Кэсин быстро сел. — А-Сюй, ты вернулся! — Как все прошло? — Е Байи тоже приподнялся, поманил Чжоу Цзышу к себе. Тот подошел, подозрительно поглядывая — и не ошибся, стоило ему приблизиться, Е Байи ухватил его за талию и повалил на кровать между ними. Вэнь Кэсин поспешил прижаться, обнял его поверх руки Е Байи. Чжоу Цзышу издал долгий вдох и, по-видимому, смирился. На кровати они помещались чудесно. — Все хорошо. Я достаточно здоров, чтобы с большой вероятностью пережить пересадку… — С большой вероятностью? — сердце сжалось. Вэнь Кэсин отогнал страх потери, но тот не ушел, угнездился где-то под ребрами. — Так всегда говорят. Все будет хорошо, — подал голос Е Байи. Вэнь Кэсин закрыл глаза и прижался к Чжоу Цзышу теснее. Все закончилось — и только начинается. Сколько впереди еще тревог… И Гу Сян какого-то отвратительно глупого парня себе нашла, он читает ужасные стихи… — Не спи, — Е Байи, перегнувшись через Чжоу Цзышу, ущипнул его за бедро. — Ты заставил нас сюда переехать, а теперь хочешь только с Цзышу обжиматься? Так не пойдет. А кто будет кормить нас? — Разве не твоя очередь готовить ужин, старик? — Я купил еды в городе, успокойтесь... Неужели я наконец-то дома, подумал Вэнь Кэсин. После стольких лет… Кажется, я дома. *** Он не смог бы сосчитать, сколько раз доставал телефон, чтобы позвонить Е Байи. Но так и не позвонил; смотрел тупо на список пропущенных вызовов и гасил экран. Чтобы снова поспешно включить и зайти в отслеживающее приложение. Вот он, синяя точка на экране… Се-эр удивленно открыл рот. Всего лишь в шестистах метрах от него! Вэнь Кэсина выписали, и они снова переехали в его дом? Ну и пусть, подумал Се-эр. Пусть живут, как хотят… Он не желал отвечать на их вопросы. Что случилось на подписании, что случилось с Чжао Цзином. Кто стрелял в Вэнь Кэсина. Наверняка они уже все для себя решили, сделали все выводы. И Е Байи звонит только для того, чтобы сказать, какой он, Се-эр, мудак. Карта на экране вдруг сменилась дисплеем вызова. По загривку пробежал холодок: номер не определился. Странно, что его не взяла даже самолично написанная Се-эром программа… Он осторожно, словно ядовитую тварь, поднес трубку к уху: — Я слушаю?.. — Это Дуань Пэнцзюй. Господин Хэлянь желает с вами поговорить, вас ждет машина. Спускайтесь… и не делайте глупостей. Оборвалось сердце. Ну приехали, подумал Се-эр. Бежать от «Тяньчуан» было глупо. Он спустился и сел в машину. Хэлянь И ждал его в своем кабинете. Не подвал, уже хорошо. Телефон забрали, но это еще не страшно, это может быть техникой безопасности... Возможно, есть шанс отболтаться… Но что ему надо? Хэлянь И окинул его внимательным взглядом с ног до головы. — Присаживайся, — велел он наконец. — Сочувствую тебе по поводу названного отца. Или мне следует наоборот тебя поздравить, молодой господин Чжао? — Мое имя — Сецзелюбо, — холодно сказал Се-эр. В желудке начал скручиваться склизкий узел. — Хорошо, хорошо, как пожелаешь, — Хэлянь И постучал золоченым пером по краю стола. — Хотя на твоем месте я проявил бы больше теплоты в этой беседе. К конце концов, именно я помог тебе стать богатым наследником. Се-эр вскинул на него взгляд. — Что? Хэлянь И, отставив ужимки, буднично сказал: — Мне было невыгодно, чтобы Чжао Цзин заговорил. И еще более мне невыгодно, чтобы хоть что-то о наших с ним делах оказалось у полиции. Ты ведь ничего из этого им не передал, не так ли? Тебе ведь хватило ума? Се-эр покрылся холодным потом. Он наконец понял, зачем он здесь. — Вам было невыгодно?.. — медленно переспросил он. — Инсульт… Хэлянь И похлопал по столу ладонью, и Се-эр осекся. — Вижу, ты достаточно умен. Итак, скажу прямо: во-первых, в полицию не должно попасть ничего лишнего. Это тебе, я думаю, ясно. Во-вторых… Данные, которые ты принес Чжао Цзину — подделка. И я хочу знать, где настоящие. Се-эр остро пожалел, что не уехал вчера. — Данных нет. Вэнь Кэсин их уничтожил. — Вот как? — Хэлянь И впился в него взглядом, словно хищная птица — в зайца. — Если ты врешь, я пойму. — Я говорю правду, — Се-эр, переборов себя, посмотрел ему в глаза. — Вэнь Кэсин уничтожил их. Он считает, что такова была воля его отца — чтобы страшные разработки никогда не попали к таким, как Чжао Цзин. Или к таким, как вы, — добавил он. Следовало быть умнее, но гнев поднимался изнутри черной волной. Этот человек отравил ифу… Хэлянь И издал неприятный смешок, скорее губой дернул. — Что за прекраснодушный жест. Никогда не поверю, чтобы такой, как Вэнь Кэсин, уничтожил целое состояние… Возможно, придется спросить у него напрямую. Се-эр нахмурился. — Что вы задумали? Хэлянь И приподнял брови: — Что это за вопрос, малыш? — ручка снова постучала по столу. — Ты ведь унаследовал весь пакет акций Чжао Цзина, так? Фактически, «Пять озер» принадлежат тебе. Мои юристы начали аннулирование контракта, но я могу переподписать его с тобой. Не знаю уж, как ты справишься с управлением концерном, и что будет, когда вернутся глава Чжан и глава Лу — ты ведь в курсе, что дело главы Чжана направлено на пересмотр? А главу Лу твой ифу просто шантажировал? Может, и глава Гао скоро достаточно оправится… Как думаешь, выгодно ли тебе будет к этому времени иметь на руках какие-то достижения? Се-эр молчал. — Вот и я так думаю, — подытожил за него Хэлянь И. — Так что, будь так добр, устрой мне встречу с Вэнь Кэсином. И все у нас будет хорошо. Договорились? Се-эр собрался — и профессионально растянул губы в улыбке. — Как пожелаете, господин Хэлянь, — он встал и слегка поклонился: — Надеюсь на плодотворное сотрудничество. *** — Он так и не берет трубку? Е Байи вздрогнул: Цзышу, как всегда, подошел незаметно. Такая у него была суперспособность: ходить бесшумно, превращаться в тень. Догорал закат — неприятно малиновый, словно небу подбили глаз. Ветер вдруг толкнулся в окно, задребезжала тоненько рама. — Замерзнем мы тут к херам, — глубокомысленно сказал Е Байи. — Этому дому капитальный ремонт нужен. Цзышу обнял его сзади, прильнул щекой к плечу. Он молчал, и Е Байи был ему за это благодарен. Проклятый мальчишка. Что, интересно, он делает там, со своим новым богатством?.. — Эй! Ну вы где? — донесся снизу капризный голос Вэнь Кэсина. — Этой кровати нужен настоящий тест-драйв! — Если хочешь, вернемся домой, — тихо предложил Цзышу. Это значило: вернемся к прошлой жизни. Все забудем. Е Байи покачал головой. Не то чтобы он когда-то мечтал оказаться в полиаморной ячейке, или как там это называется… Но этот придурок был им уже не чужой. Как и… Он отмел эту мысль. — Кто-то явно напрашивается на хорошую трепку, а? Проверим крепость этой тощей задницы? — Ого! — Цзышу отстранился, и Е Байи развернулся, обнял его. — А ты настроен серьезно, да? — Серьезнее некуда, — Е Байи быстро подхватил его под бедра и прижал к стене. Поцеловал, долго, сладко, смакуя вкус Цзышу, — травяной чай и тик-так, — его вес, его приглушенные стоны. — Ну пойдем, — выдохнул Цзышу. Е Байи почувствовал его нарастающее возбуждение и усмехнулся. Ах, значит, кто-то тоже неравнодушен к тощей заднице этого Вэня! Ну поглядим... Задница уже была выставлена на всеобщее обозрение: Вэнь Кэсин лежал посреди кровати в одних только трусах и листал модный журнал. — Что? Это моя работа! — огрызнулся он на иронически приподнятую бровь Е Байи. — Рабочий день окончен, — мягко сказал Цзышу, вынимая журнал у него из рук. Е Байи выключил свет, и теперь лишь яркие звезды заглядывали в окна, дивясь на переплетение их рук и ног, прислушиваясь к шепотам и стонам. — Ах… Что ты задумал, старый извращенец… — Вэнь Кэсин тяжело дышал, зацелованный Цзышу; Е Байи усмехнулся и отвел его бедро в сторону и вверх, заставляя открыться. — Использовать тебя по назначению, маленький модник, — шепнул он, влажными от смазки пальцами лаская его задницу. Такой мягкий, податливый… Тот даже не пытался зажиматься, легко впустил сначала один палец, потом второй, потом и вовсе заерзал, хныкая о большем. Цзышу протянул ладонь, и Е Байи выдавил на нее лубриканта. Он думал, что тот захочет тоже порастягивать своего лао Вэня, но Цзышу загадочно улыбнулся и завел руку себе за спину. Е Байи прикусил губу — так ему захотелось тоже приласкать Цзышу, но не бросать же этого дурака, вон он уже ноет и требует… — Расприказывался тут! — он слегка шлепнул Вэнь Кэсина по заднице, но, судя по сдавленному вздоху, только усугубил ситуацию. — Забыл что ли, какая у меня дубина? Лежи смирно… — Ай, не дубина и… Е Байи втолкнул сложенные щепотью четыре пальца, и Вэнь Кэсин подавился словами. Цзышу тихо засмеялся. Е Байи не мог перестать думать о том, как он ласкает себя, растягивает, чтобы принять… Кого? Он приподнялся на локте и склонился к Цзышу через Вэнь Кэсина: — Хочешь, чтобы я трахнул вас обоих? Трахал по очереди, то одного, то другого? В яйцах зазвенело от одной этой картинки. — Ненасытный, — фыркнул Цзышу, но все же лег ничком. Вэнь Кэсин последовал его примеру. Повернувшись друг к другу, они поцеловались. Потом этот чудик сказал капризно: — Чур я первый! — и приподнял круглую крепкую задницу. Как бы не схватить удар, подумал Е Байи; сердце стучало где-то в висках. Он встал на колени над Вэнь Кэсином и, положив ладонь ему на поясницу, чтобы не дергался, направил себя. — Ах! Что за дубина!.. Е Байи усмехнулся. Только чуточку сунул, а этот уже орет! Он притормозил, давая Вэнь Кэсину притерпеться, но тот вдруг требовательно шлепнул его по бедру, словно коня погонял: — Ну!.. — Ах ты!.. За такую наглость Е Байи засадил ему поглубже, заставив ахнуть. Но все же не до конца — он всегда был осторожен со своими размерами, даже когда Цзышу просил больше, быстрее... Легонько покачивая бедрами, он погладил Цзышу по заднице и наконец сделал то, чего ему так хотелось — вставил два пальца и сам начал ласкать его, легонько дразня простату. Цзышу загнанно дышал и глухо стонал в сгиб локтя. Вэнь Кэсин, тем временем, насадился до конца, набрал ритм, немилосердно насаживаясь, и Е Байи вскоре стало трудно сосредоточиться на том, чтобы ласкать обоих. Он прижал Вэнь Кэсина за загривок и медленно, осторожно отстранился: — Хорошенького понемножку! Цзышу обернулся, поглядел на него затуманенным взглядом. Что за порноролик, два красивущих парня лежат перед ним задницами кверху, и он может трахать их по очереди! Е Байи бы засмеялся, если бы не был так заведен. Ах, какой Цзышу был узкий, все еще узкий, нежная кожа между лопаток покрылась испариной... Е Байи целовал его спину, пока Цзышу медленно-медленно принимал его в себя. Вэнь Кэсин перевернулся набок и исступленно смотрел на них, быстро, резко лаская себя. Было жарко, и сладко, ночь полнилась низкими, животными звуками, сводящими с ума запахами… Кажется, пискнул телефон, но никто не обратил на него внимания. Желание, глухие стоны, сливаются тела. Вот уже Вэнь Кэсин зажат между ними, насажен на член Е Байи и сжат Цзышу, и это так хорошо, так... хорошо... Вэнь Кэсин кончил первым, жалобно проскулив что-то. Следом кончил Е Байи, отстранился и, перегнувшись через Вэнь Кэсина, взял член Цзышу в рот, глубоко, в самое горло, раз и другой... Цзышу вскрикнул, вцепившись в его волосы. Е Байи проглотил; повалился обратно, обнял обоих. Он не знал, сколько они лежали так, успокаивая дыхание, чувствуя, как подсыхает на коже пот и семя. Вэнь Кэсин не выдержал первым, сполз с кровати и на подгибающихся ногах ушел в ванную. Е Байи лениво притянул Цзышу к себе и задремал было, но телефон снова пискнул, напоминая о пропущенном сообщении. Е Байи со вздохом дотянулся до него и разблокировал экран. Сердце екнуло — смска была от Се-эра. В ней было всего одно слово. «Бегите».