В том есть нечто античное...

      Время действия: май 489 RC (финал третьего тома основного цикла)       Плотный свитер и замотанный шарф несколько скрывают худую фигуру и тонкую шею. Этого гостя приглашали на свадьбу, он ожидаемо отказался, сославшись на занятость. Официально.       Но неофициально он будто преследовал гуляющих, стараясь затеряться среди любующихся зевак. Конечно, его заметили, но не подали виду, закономерно решив, что это просто несчастный воздыхатель невесты, наблюдающий за счастливым днём в жизни любимой.       Так оно и было, с той разницей, что Пауль выискивал в толпе не её, а его, красивого, в парадной военной форме коммодора Фернера, жениха на этой свадьбе. Каждый поцелуй, каждый светлый взгляд зелёных глаз, дарованный Антоном своей избраннице, заставлял Пауля вздрагивать и отворачиваться.       От ревности и отчаяния он хотел плакать, но не мог. Физиологически неспособен.       Конечно, Фернер предпочёл открытые, «правильные» отношения, и отказался от пылкой тайной страсти к начальнику. Оберштайн и не ожидал ничего другого от своего расчётливого заместителя, ведь ещё не так давно гомосексуалистов по закону кастрировали и отправляли на каторгу, лишив всех гражданских прав. Даже сейчас подобные отношения, откройся они, обернулись бы огромным скандалом и подорвали престиж новой власти в консервативном обществе.       Он всё понимал, но никак не мог принять этот факт и просто пожелать любимому счастья. Лишь спустя пару часов, насмотревшись и настрадавшись, Пауль наконец покинул свадебное веселье и вернулся домой. Пропустив мимо ушей и радостный лай Браунта, и осторожные замечания Рабенарда, он прошёл в свою комнату и обессиленно рухнул на постель.       К полуночи его разбудили чьи-то уверенные шаги, поднимающийся по лестнице. Дворецкий пытался остановить пришельца, но тот шёл напролом. Наконец, Фернер ворвался в комнату и резко остановился, оглядывая лежащего на постели мужчину. Тот намеренно демонстрировал вошедшему и изящную, длинную шею, и резко очерченные плечи, и тонкие, узловатые пальцы.       Именно то, что всегда сводило Антона с ума и то, что он особенно старательно покрывал поцелуями. Так близко, и снова, как он надеялся, доступно. - А как же ваша первая брачная ночь? - не поднимаясь, спросил Пауль. - Мы поговорили, она сказала что пока не готова. Не хочу быть насильником. - Поэтому вы, расстроившись, пришли сбросить стресс и похоть ко мне, зная, что я вам не откажу. Что ж, вынужден вас огорчить - можете возвращаться к жене.       Такой холодный и строгий тон. Вместо нежного и вечно-смущенного «Пауля» перед Антоном неожиданно предстал равнодушный «Оберштайн», такой, каким его знали все окружающие. Фернер до сих пор полагал, что для него сделано исключение, но теперь наблюдал обратное. - Но ведь вы... Не вы ли ждали каждого моего визита? Умоляли задержаться в вашем кабинете каждый день? Это именно вы начали всё это, нашу связь. А теперь отвергаете?! - Да, это так. Но решение разорвать отношения принял не я, Фернер. Вы связали свою жизнь с этой женщиной и теперь для меня не более, чем один из подчинённых. Поэтому... - Не веди себя как обиженная девчонка!! - Антон закричал так резко, что Оберштайн вздрогнул, но тут же снизил тон - К тому же, женился я не ради неё или себя. - Тогда ради кого?       Что значит «ради кого»?! Он не понимает или просто притворяется?! Грудь Антона сдавило от злости и оскорбления. Совершенно не контролируя себя, он продолжил: - Да чтобы вас от скандала прикрыть! Уже слухи пошли, мол наш начштаба «того-этого». А так хотя бы я из этих слухов выпал. И если вы не совершите очередную глупость...       Это было уже слишком. С перекошенным лицом Оберштайн поднялся, собираясь вышвырнуть наглого заместителя. Фернер невольно отшатнулся — то, что этот человек, хладнокровный «робот», взбешён, противоречило всем естественным положениям.       В рефлекторной самозащите Антон замахнулся       «Я не мог и подумать, что когда-нибудь ударю Оберштайна...»