Между серыми многоэтажками

Запах гари, тусклый свет от зажигалки и внимательные серые глаза. Вова, будто уже заранее готовясь к длительному рассказу, начал курить и пристально смотреть на Лёшу. — Так ты не только пьёшь, но и куришь уже? — укоризненно глянул Губанов на сигарету и потёртую зажигалку в израненных руках Семенюка. — Беспокоишься? — хитро улыбнулся школьник. Удивившись внезапной смене эмоций соседа, парень решил проигнорировать его вопрос. — Да давай рассказывай уже, я спать хочу, — начал ныть Вова. — Ладно-ладно. Это был класс 8 вроде. Тогда я ещё хорошо общался со своим другом Антоном… — Ааа, тот жирдяй из дома соседнего? — встрял в монолог Семенюк. — Да. Ну, у меня была самая обычная жизнь. Я нормально общался с одноклассниками и не жаловался. Однако, в середине октября к нам перевелась новенькая в класс… — Оооо, бывшая твоя что-ли? — снова влез в разговор пьяный школьник. — Я тебя не перебивал, когда ты рассказывал, если тебе не интересно, то я могу перестать, — немного надавил на соседа старшеклассник. — Да ладно тебе. Эх, рассказывай дальше, больше не буду, — надулся Вова. Незаметно усмехнувшись с лица Семенюка, Лёша продолжил: — Ну, и перевелась к нам девочка новая. Она была очень красивой и весёлой… Губанов замолк на несколько секунд. Было непонятно, что творилось в его голове. Возможно он пытался вспомнить, что было дальше, а возможно на секунду предался воспоминаниям. Школьник искренне удивился подобному заявлению со стороны своего нового «друга». Он не думал, что тот может отзываться о девушках подобным образом. Он не знал почему так считал, ему просто казалось, что это не вписывается в образ старшеклассника. Ещё больше заинтересовавшись, сосед продолжил слушать рассказ парня. — Ну, она была душой компании. Её всегда окружало много людей и она будто… не была досягаемой, — из-за алкоголя мозг окончательно перестал думать и потому любые слова с лёгкостью срывались с языка Лёши. — Спустя две недели, я понял, что думаю о ней буквально каждый день. Я считал любовь сопливой бредней и до сих пор считаю, но тогда я забыл обо всех таких мыслях. Приближалось 14 февраля и тогда я понял, что это мой шанс. Антон вселил в меня ещё больше уверенности и мы договорились, что я подарю ей что-то на этот праздник. Денег у меня почти не было, а у родителей на такое было просить стыдно. Тут-то я и подумал, что все кончено и плану кранты. Но Антон снова меня выручил и дал мне несколько своих копеек на самую дешёвую шоколадку. И наконец наступил этот день. Был вечер, я подождал пока она будет одна и подарил ей эту помятую шоколадку. Она будто засветилась вся и улыбнулась, сказала, что я очень милый и мы можем погулять как-нибудь. Я был на седьмом небе от счастья и после школы мы с ней пошли гулять. Я будто открыл второе дыхание. Школа перестала так сильно давить на меня, возвращаться домой с двойками стало не так страшно и мы с ней продолжали гулять почти каждый день после школы. Прошло два месяца и я понял, что должен признаться. Я снова пригласил её погулять и она конечно же согласилась. Мы много ходили и обсуждали всякое, но я никак не мог поднять ту самую тему. Когда наконец настал час расходиться, я осознал, что если не сегодня, то никогда… В конце концов, я предложил ей встречаться… Губанов вновь замолк и грустно посмотрел на пустое дно банки из-под пива. — И? Что дальше? — аккуратно поинтересовался школьник, предвкушая что-то плохое. — Она посмеялась. А после, будто по щелчку пальца убрала улыбку с лица. Тогда я понял, что она была потрясающей актрисой. Она помолчала и, усмехнувшись, произнесла: я выиграла. — В смысле? — недоумевая, спросил Вова. — Оказалось, что у них было что-то вроде спора. Я сам толком не понял, что именно. Им было скучно, ну и они поспорили, сможет ли она влюбить меня в себя. Она сказала, что рада, что всё закончилось и что я такой же странный как и говорили все. — Так! Ты вовсе не странный! Может молчаливый немного, но не странный! Ты ровный пацан и весело с тобой всегда! — наконец сорвался Семенюк. — Хах, спасибо, — грустно посмеялся старшеклассник. Совесть начала мучать школьника мгновенно. Он ведь и сам говорил Лизе, что не стоит общаться с Лёшей, так как тот странный. Сосед хотел ещё хоть как-то поддержать парня, но смог лишь печально вздохнуть и спросить чем всё закончилось. — Класс как-то отдалился от меня. Девочки шептались постоянно, но мне было это безразлично, ведь я тогда уже полностью погрузился в себя. Я плохо общался с противоположным полом, но после этой ситуации они будто стали ещё дальше от меня, да и я сам стал их сторониться. Спустя месяц она уехала. Изначально было ясно, что она тут ненадолго, ведь её родители вечно переезжали, но для всех её внезапный переезд был очень болезненным. Для всех, кроме меня. Мне наоборот было легче, когда её не было рядом. Потом все позабыли об этой ситуации, но расстояние между мной и классом было не вернуть. После этого я понял, что лучше быть одному. Я отдалился даже от Антона, хотя он остался на моей стороне. Я стал серой массой и мне нравилось это. Но после знакомства с тобой, Лизой, Ильёй и вообще всей вашей компанией, я понял, что мне до безумия не хватало общения. Короче… Ну, спасибо тебе, — неловко улыбнулся Губанов. Вова тихо смотрел на яркий огонь от зажигалки, отражающийся в голубых глаза старшеклассника. Семенюк не думал, что у Лёши такая тяжёлая история за плечами. С каждым новым услышанным фактом о Губанове, школьник понимал, что хочет ещё больше узнать о старшекласснике. — Д-да она мразь вообще, не думай о таких как она, — попытался подбодрить сосед Лёшу. — Хорошо, не буду, — вновь натянул улыбку Губанов. Вова с интересом рассматривал выражение лица старшеклассника. — Улыбайся почаще, тебе ведь идёт, — буркнул Семенюк, надеясь, что Лёша его не услышал. — Но для кого? — принялся вновь поддразнивать школьника Губанов. — Ни для кого, для себя. Но если тебе нужен обязательно кто-то, то это могу быть я, — ляпнул, совершенно не подумав, сосед. — Ахах, хорошо, тогда буду для тебя, — согласился пьяный старшеклассник. Посидев ещё полчаса, парни разошлись по домам. Глянув друг на друга напоследок, они поняли, что между ними что-то точно поменялось и поменяется в дальнейшем.