No matter how bad things are, you can always make things worse. — Randy Pausch, «The Last Lecture»
Итак. Либо моя сестра меня убьёт, либо я сама доведу себя. Она молчит, хотя я иногда слышу вздохи. Тяжёлые вздохи. Всё намного хуже, я её знаю! Она не то что зла, она в ярости. Но я также в курсе того, что против моего личного пространства и моего самостоятельного решения, развитие которого она могла наблюдать, — от простых слёз до истерик в телефонной будке — она пойти не может. Кажется, единственная кто осознаёт ценность уважения и понимания в нашей семье, если не во всём мире, так это Маргарита Сантрелл. Её главный плюс, и главный минус, является то, что она щедрая, особенно к своим близким. Я не являюсь исключением. Да и она чутка ко мне потому, что я её младшая сестра, и что я совсем недавно была студенткой. Ну, была. Два раза. — Можешь повторить ещё раз, но медленнее? Что-ж. Меган Сантрелл это дурочка, которая решила переучиться в новом университете только из-за того, что спроса на любимую и самую желанную профессию толком не было. Однако переучиться — это ещё ладно. Моей самой огромной ошибкой было то, что я поделилась своим планом со своими родителями, которые довольно-таки пренебрежительно относятся к личному решению их детей и личных границ вообще. И что из этого вышло? Меня не захотели слушать и отправили в другой университет. Не протестовала я тогда по одной причине — это было бессмысленно. Я говорю одно, а они понимают совсем другое. Это своеобразная пропасть между детьми и родителями, оба на противоположных сторонах друг от друга, и каждая давно потеряла надежду заполнить пустоту хоть чем-то. Я давно и долго терпела, практически с самого своего рождения. Единственная мысль, которая меня поддерживала — хотя другим порой она кажется эгоистичной, — то что у моих родителей нет «любимых детей». Никого в нашей семье они не уважали так, как надо. Это хоть как-то утешало. Я не чувствовала себя одинокой. До тех пор, пока Марго не ушла. Они долго её уговаривали остаться, давили на жалость и даже кричали, но она стояла ровно, как гора. В тот момент я и сама спокойно наблюдала за «дискуссией», ибо такие ссоры были уже обыденными. Тогда я давно находилась в пубертатном возрасте, чтобы понимать, что эта Сантрелл точно не «летит изучать наш родной спутник». В каком-то смысле я понимала её и тогда, но только совсем недавно прониклась. Она была молодая, хотела свободы, крылья так и норовили взмахнуть, отправить хозяина в путешествие среди облаков. Однако родители ловко и умело обрезали перья в детстве. Как только ей стукнуло шестнадцать, то она отправилась в колледж. Тогда как раз таки и уехала. Подальше от родителей. Я знаю, что она потом и в университет поступила. И я в курсе о её парне. Добрый человек, а тем более к ней. Наверное он и помог оплатить. Если не ошибаюсь, они до сих пор вместе. На праздники она приезжала, но я чётко понимала, что именно ко мне, а не к старшим. Она забирала меня на улицу, не желая оставаться дома, и мы гуляли и разговаривали, обговаривая если не наши жизни, то мораль. Она всего лишь на три года и несколько месяцев старше меня. Однако это не мешало мне чувствовать себя с ней как рыба в воде. Или, по крайней мере, в ведре с водой. Когда уже мне стукнуло шестнадцать, то я поступила немножко хитрее. Я собирала вещи дольше, каждый день, прятала сумки под кровать и почти опустевший шкаф. Однако это позволило мне сбежать легко и быстро. В каком-то смысле, Марго в этом помогла, ведь некоторые вещи я ей отправила в тайне от родителей, хоть это и было сложно, и мы обе боялись, что они узнают. Ха-ха! Не узнали. «Легко и быстро?» задала бы вопрос я из прошлого. Дело в том, что я сбежала ночью. Тогда я хоть и чувствовала себя как-то нервно, — мол, а вдруг найдут и станут морально терроризировать — но в то же время я действовала без терпения, со странной радостью. Когда я увидела живое звёздное небо, то почувствовала себя свободной. Будто гора с плеч упала. В какой-то мере, я хоть и боялась, но знала, что записку они найдут. Достоверно трудно вспомнить, разве что две фразы: «я вас ненавижу» и «научитесь не контролировать других, а доверять». Признаюсь, я считала себя умной и из-за этого высокомерной девушкой порой, но этот возраст быстро прошёл. Но, да, капельки этого отношения к другим, в особенности к «предкам», всё-таки осталось. Хоть и не была полностью отличницей — только ради того, чтобы на меня не накричали за низкий балл или какой-то промах. Опять же, родители. В записке о Марго и слова не было. Во-первых, мы договорились с ней. Во-вторых, я не тупая. В-третьих, договор заключался в том, что какое-то время я буду жить с ней, пока буду подрабатывать и учиться в университете, на который копила ещё с подросткового возраста… а ещё пару тысяч украденных из кошелька обоих родителей в этом помогли. Знаю, это плохой поступок, и до сих пор время от времени чувствую мучения совести по ночам за это. Так я успешно закончила желанный университет и, чмокнув любимую сестру в щёчку, переехала в маленькую квартирку в Розберге, всё ещё тот же родной Орегон. Это было достаточно далеко от родителей, чтобы не бояться их присутствия где-то за углом или их крика за спиной. Да и Марго практически искоренила этот страх. Вот только как таковой сильной «ценности» в моей профессии особо не было. Я получала недостаточно, еле могла заплатить за квартиру и купить себе еды на одну свою зарплату. «Спрос», как таковой, был, но не было много мест, которые бы платили не двадцать восемь тысяч долларов в месяц, а больше. А особенно в Розберге. Поэтому я, с горем пополам, всё же решила переучиться. Однако у меня одной не было достаточно денег на второй университет. Об этом я известила Марго, и она собиралась платить из-за своей щедрости и любви, но я отказала. Я думала, что это хорошее решение — пойти к родителям за помощью. Ага, а как же. Будто люди меняются без своего желания. В общем, это стало просто огромной ошибкой во всей моей молодости. Несмотря на то, что у родителей денег больше, даже намного, Маргарита очень долго отговаривала и настаивала на своей помощи, мол, мы же обе знаем их. Почему я её не послушала?... Я им сказала, в какой именно университет хочу поступить. Финансово они себе могли позволить, но не морально. Пока я со скрипом на душе собирала вещи в своей квартире, они зачислили меня в университет. Только другой. И оказывается, я об этом узнала только когда направилась туда в первый день. Когда я прочла название, то именно с того момента начался ад. Постоянные ссоры, дискуссии, истерики и споры. Нужно несколько томов для того, чтобы описать мою красочную, но в то же время серую психически, жизнь. Я терпела долго. В один момент, я осознала, что так нельзя, что я и без ненужного контроля со стороны родителей справлюсь. Я забрала документы с университета, собрала вещи и свалила. Опять ночью. И опять оставила записку. И опять ни слова о Марго. И опять те же две фразы. Столько всего в один день… Кажется, эта ненависть взаимная. И, кажется, навеки вечные. Я услышала, как сестра глубоко вздохнула, но на этот раз казалась более нежной, что-ли. — Я говорила, что не надо, — сказала мягким голосом она, — Я не обижаюсь за то, что ты меня не послушала. Я понимаю тебя. Я боюсь, что она больше не станет мне помогать. Чёрт же, у меня почти нет денег. — Не бойся, я на твоей стороне, сестричка, — она резко повеселела, но всё ещё ноты печали можно было уловить, — Я пришлю тебе денег на этот месяц. Я улыбнулась и кашлянула, пытаясь не заплакать. Вспоминать прошлое тяжело, особенно после ссоры. А ещё тяжелее резко получать помощь, особенно после ссоры. — Ты в старой квартире продолжишь жить? — я услышала, как она на той конце трубки берёт в руки листок бумаги. — Нет, там уже новые жильцы, — я сглотнула и взглянула в стекло телефонной будки. Все люди проходят мимо, куда-то спешат, некоторые разговаривают с друг другом. Всё как обычно. Конечно, это не как в орегонском Сейлеме , но и этот городок чувствуется оживлённым. Как хорошо, что это закрытая телефонная будка. В них, обычно, хранятся множество секретов, множество эмоций и множество слёз. Марго несколько секунд молчала, видимо из-за удивления от новой информации у неё сбились мысли. — У тебя есть план, где жить? Теперь долгое время молчала я. На самом деле его нет. Я просто психанула, не думая ни о чём, и уехала чуть дальше на восток, в какой-то город, название которого я не удосужилась прочитать при въезде. И только недавно начала осознавать, что я сделала. — Алло? Я вытерла щёки от слёз и сглотнула. Не хочу, чтобы она их слышала. Надо что-то выдумать. — Не совсем, но я, возможно, уже знаю, куда поеду. Недалеко есть город побольше… Ага, недалеко. Пятнадцать миль отсюда . Хотя, на самом деле, это ещё не худшее расстояние поселений друг от друга. — О, и куда же? — я слышала заинтересованность сестры, но в то же время в её голосе что-то тревожило меня. Она беспокоилась. — Сейчас, — я зажала трубку между плечом и ухом, параллельно доставая карту из кармана. На ней уже были заметки от меня самой, но сейчас эти не пригодятся, — Э-э-э… Гра… Гравити Фолз. Вот. Туда отправлюсь. Возможно, не так уж и долго там буду. Марго усмехнулась и кашлянула одновременно на том конце таксофона. Видимо, сложные эмоции переживает в одно время. — Я слышала, что этот город не пользуется популярностью для долгосрочного проживания, — голос звучал мягко и мелодично, он даже убаюкивал, — Только для туризма, да и то не так сильно. — Почему же? — я свернула карту и снова взяла в ладонь трубку. Мне нравится этот плавный переход от больной к более мягкой темы. — Ну… — протянула она, а потом захихикала, — Ты уже туда едешь, так что узнаешь. Я усмехнулась. Маргарита Сантрелл — хороший, добрый и чуткий человек, но когда нужно может постоять за себя или своих близких, то она это сделает, да и ещё с её личной серьёзностью и некой грубостью. Думаю, если бы её голос продавался бы в таблетках, то можно было бы излечить сотни, а то и тысячи, хронически депрессивных людей. Ну, так описывает её же молодой человек. — Пришли мне адрес, когда сможешь устроиться. Мы не переехали, так что жду твоих писем, — я облегчённо выдохнула, слыша её улыбку. Марго продолжила, — И, по поводу родителей… Мы обе знаем их. Не думаю, что они правильно поступают. После переезда в Орегон они совсем из ума вышли, верно?... В любом случае, мы далеко от них. Я надеюсь, ты найдёшь успешный путь в своей жизни. Мои глаза только-только высохли, как они опять намокли. Тяжело даются эти перемены. Успешный путь в жизни! Ага! с таким халатным отношением к высшему образованию! Успешный путь в жизни... А как же. — Спасибо. Я обязательно найду, — я выдавила из себя радостный голос и сжала трубку. Ни слезинки!... по крайней мере, не сейчас. — Я верю в тебя. Давай, жду твоих новостей. Чмок. — Чмок. Конец звонка. Я повесила трубку на её законное место и провела ладонями по своему лицу. В последнее время особенно часто хочется плакать. И причины, вот, совсем разные… Я вытерла глаза и встряхнула головой, когда увидела, что уже закат. Посчитала, что выплакаться и завтра успею, а вот сейчас мне нужно быстро добраться до этого… Как его? Гравити Фолза, ага. Но на душе всё ещё скребли кошки, когда я села в свой автомобиль, Ford Escort (спасибо сестричке и пару тысячам), и распласталась на водительском сиденье, застонав от грусти и боли. Я опять протёрла глаза, разглядывая потолок машины, и отчаянно пыталась не сорваться и не зареветь. Моим решением было отвлечься и продумать свой план поездки к тому городу. Как раз, возможно, спрячусь от своих мыслей. Я разглядывала карту на наличие каких-то проблем с дорогами. Маркером провела линию по той, по которой поеду и ручкой по той, которая «запасной вариант». Именно эту тактику мне и посоветовал отец. На самом деле, она помогала, и я до сих пор использую её. Несмотря на своеобразные флэшбэки от того, что я вспоминаю что-то о родителях. Впрочем, чаще всего я не обращала внимание на это. Всё-таки, не подросток уже, чтобы грустить о каждой второй вещи. Я взглянула на уровень бензина и, вздохнув и умостив карту на удобное место для себя, завела машину. Мне точно хватит на пятнадцать миль, возможно даже чуть-чуть больше. Я в последний раз взглянула на телефонную будку, думая, мол, может ещё раз позвонить. Я встряхнула головой и откинула эти мысли — во-первых, звонок стоит денег, а во-вторых сестру тоже не стоит отвлекать просто потому что я захотела снова успокоиться, хотя мы буквально пять минут назад разговаривали. Я пристегнулась и, сверяясь с картой, поехала в сторону… Гравити Фолза. С надеждой на дешёвые цены на дома. И с надеждой того, что я смогу там найти новую жизнь.***
«…этот город не пользуется популярностью для долгосрочного проживания». Кажется, Марго мне наврала. Автомобиль уже несколько минут стоял на обочине дороги, пока я рассматривала надпись въезда в город со своего водительского места.Welcome to
Gravity Falls
«Nothing to see here folks»
Спустя ещё какое-то количество времени рассматривания второй строчки, я удивлённо усмехнулась. Это что, город правдивых людей, которые не умеют лгать? Или тех, кто довольно отчаян в жизни? Да и название города… какое-то интересное. С лёгкой улыбкой, и даже немного поднятым настроением, я опять завела машину и поехала дальше по дороге. Уже вдалеке виднелся сам город, и я была рада, что теперь мне не придётся лицезреть лишь сосны-да-ёлки вокруг себя. Ибо я немного подустала от того, что на дорогу выбегают то олени, то другие олени с… глазами по всему телу, даже на рогах… От этого крипово, к тому же. Опять олень. Эх. Что вижу, то пою. Я резко затормозила. На этот раз олень выглядел более-менее нормально, не считая того фактора, что из его спины также растут рога. Чем-то они напоминают крылья, отчего животное казалось каким-то ангельским. Я почесала затылок, и начала ждать, пока оно уйдёт с проезда. Животное немного понюхало землю, оглянулось, уставилось на мою машину — в этот же момент я решила включить ненадолго фары, может вдруг спугну — и спокойно ушло в обратном направлении, к матушке-природе. Я глубоко вздохнула и аккуратно начала ехать дальше, но на этот раз быстро скорость не набирала, несмотря на то, что уже практически стемнело и мне нужно будет где-нибудь припарковаться, желательно в городе, чтобы переночевать. Как-никак, а я знаю, что в это время обычно многие заведения уже закрыты. После «ангельского оленя» больше животных я не встречала, поэтому успешно, без происшествий, добралась до первых домов. Я снова вспомнила название и улыбнулась. Гравити Фолз. Ну надо же. Сама не знаю почему, но и название, и образ города… оно так манит, зовёт. Почему-то, а я сразу подумала об этом городке как о месте, хорошим для моей новой жизни. Просто будто бессознательно знаю, что у меня здесь всё получится. Это странно. Раньше к городам я с таким предчувствием не относилась. Даже к Розбергу. Когда я в нём заселялась, то не испытывала какие-либо грандиозные ожидания. Я поджала губу, когда уже добралась до центра города. Кажется, но он лишь совсем чуть-чуть немного больше, чем прошлый. Или так лишь кажется? Ибо я часто зарываюсь в свои мысли, хоть иногда это и мешает, особенно за рулём. Возможно, а я просто не заметила как проехала первые несколько домов и зданий. Фонари уже горели, но фары я так и не выключила со встречи с «ангельским оленем». Я разъезжала по улицам, выискивая бесплатную парковку. Не успела я подумать о том, что в маленьких городах с этим проблемы, как нашла её, даже с кучей свободных мест. Сегодня одинаково везёт и одинаково не везёт. Это и есть закон удачи? Равные шансы? Я протёрла глаза и припарковалась, вырубая машину. Темно. Хотя бы не холодно. Оно и понятно — конец весны, поры, полной надежд и мечтаний. Приближается лето, поры, полной свершений этих же надежд и мечтаний. Как ни странно, моя мечта сбылась чуть раньше — я свалила от родителей и из того университета. Да, я неплохо в нём училась, но только потому, что родители капали на мозг. В один момент у меня лопнуло терпение. В какой-то степени, я жалею и не жалею одновременно, однако второй вариант, всё-таки, превосходит первый. С одной стороны, я могла дотянуть последний курс, и, в принципе, у меня было бы дополнительное образование, что, возможно, пригодилось бы в жизни. А с другой… было очень сложно морально всё это переживать. Это неуважение личного решения ребёнка, неуважения сепарации ребёнка. Они хотели оставить меня, думали, что оставят, но из-за этих ожиданий произошло всё, как раз таки, наоборот. Я оглянулась и закрыла все двери. Думаю, придётся переночевать в машине, так как, скорее всего, все заведения уже закрыты. Я посмотрела на задние сиденья и рассмотрела небольшое одеяло. В порядке, на месте. Ну, да! Я всегда принимаю советы Марго. Воспринимать её слова как за совет намного легче, чем слова родителей. Иногда казалось, что они ожидали того, что я буду делать в точности так, как они сказали. Поэтому в памяти многие их советы не отпечатались. Марго тот человек, у которого будто с самого рождения большое количество опыта. Даже когда она в своё шестнадцатилетие уходила, я это видела. Но тогда ссылала это на «она же старше меня». Однако когда уже я сваливала, то не почувствовала себя взрослой и самостоятельной, как это описывала она. Ладно, может, немного почувствовала. Но в основном — свободной. Но никак не взрослым и самостоятельным человеком. Марго достаточно умная, она была отличницей, и, вроде даже, «по своей воле». Но и я не была заносчивой бунтаркой, как может показаться с громкого поступка сегодня. Скорее, я училась нормально. Среднячок, да? Какие-то предметы вообще не понимала, а в каких-то была даже лучшей. Золотая середина. Позиция, которую я так люблю, которую я всегда хочу принимать, но из-за обстоятельств не всегда удаётся это сделать. Однако мы с Марго немного разные. Она не хитрая, у неё не всегда достаточно «антипатии» для этого. А я, кажется, наоборот... «чем хитрее, тем лучше». Не всякий умный должен быть хитрецом, однако каждый хитрец должен быть умным. Ну, так я говорила и молодой человек Маргариты. О да, мы с ним знакомы. Славный парень. Я сразу поняла, что Марго с ним счастлива и всегда будет счастлива. К сожалению, мне приходится пока не искать отношений. Мне бы работу нормальную найти... Особенно в такой глуши, как Орегон. Я перебралась назад, и, сняв ботинки, устроилась поудобнее... или как это может позволить себе кресла, приспособленные для сиденья. Вместо ночного неба я видела потолок машины. Я подняла голову и взглянула в окно... а на небе тучи. Так хотелось бы увидеть в этот день последний раз звёзды и, наконец, быть готовой ко следующему дню. Предстоит много работы. Я повернулась на бок. Темнота окутывала, прятала меня. Но я уже давно не боюсь темноты — за всё детство, услышать крики родителей на тебя стало гораздо хуже, чем увидеть монстров. Закрытая машина защищает меня от внешнего мира. Я давно уже не подпускаю других людей к себе близко. Даже толком друзей нет. Учёбу, работу и друзья — эти вещи трудно совместить. Пока у меня есть лишь я.***
Утро, проведённое в машине, обычно не доброе. Боль в спине — главный союзник сна в салоне автомобиля. Опыт уже есть, да и, каждый раз в этом убеждаешься. После того, как мисс-соня-и-хотелка-комфорта, то бишь я, проснулась и сделала самую максимально не-странную зарядку, то начала выстраивать план. Найти дом или квартиру. Как минимум комнату. Это то, что нужно срочно и как можно скорее. Моя безопасность в машине, на самом деле, не достигает статуса «спокойствия», а в недвижимости — вполне легко. Но, смотря какой город и район. А этот город кажется точно милым. После того, как я протёрла лицо салфетками, то, захватив с собой сумку, направилась в город в поиске книжного магазина. Или какого-нибудь продуктового поблизости — возле них часто стоит распродажа газет. В газетах объявления об аренде или распродаже домика намного легче найти, чем на вывесках или из уст прохожих. Что понятно и логично. Надеюсь, инфляция не началась, и, надеюсь, цены в этом городе не будут больше, чем в Розберге. ... Они больше, чем в Розберге. Газеты стоят больше, чем там! Серьёзно? Это же, вроде, самая глушь Орегона! Почему так дорого? Что там такого важного и интересного может быть? И где «The New York Times»? Где эта, традиционная и наша родная американская, газета? Почему я вижу лишь «Сплетник Гравити Фолза»? Мне это не нравится. И почему он стоит пятьдесят один цент? Мне, конечно, сравнивать мало с чем есть, но даже в Розберге не так ущербно всё с прессой. После того, как я осмотрела улицу через окно лавки и других, более дешёвых, распродаж, не нашла, то мне пришлось купить этот несчастный «Сплетник Гравити Фолза». Хотя, может не всё так уж и плохо? Есть в этом плюс — ознакомлюсь с ещё одной газетой ещё одного города. Ну, да, дорогая немного, конечно. Но ведь мне не надо беспокоиться за деньги. Пятьдесят один цент — ничто... Не умею я утешать себя, особенно когда дело доходит до финансовых трудностей. Я глубоко вздохнула, пытаясь сдержать злость на себя, помахала продавцу с пластиковой улыбкой и направилась в сторону своей машины. В последнее время я не стала надолго останавливаться на улице среди людей. В этом плане салон машины — оптимальный вариант. Там чувствуешь себя комфортно, и, иногда даже, по-родному. Но это не значит, что не стоит начинать поиски какого-нибудь жилища, Меган! Пока я рассматривала скучные отзывы о работе кафешки «Greasy's Diner » — серьёзно, странное название — и точно-правдивую-и-реалистичную историю о том, как какая-то белка размером два метра набросилась на туристов — серьёзно, если были те олени, я бы и то больше поверила — ко мне пришла мысль, что у них с не только с прессой всё плохо, но и с картами. Помню, как ещё в старшей школе об этом Гравити Фолзе упоминали, но когда я пыталась найти этот город на картах, то ничего не получалось. Помог лучший друг, который и подарил карту, на которой изображены все существующие (и, возможно, несуществующие) города Америки. Как хорошо, что его подарок я сберегла. Хоть с бумагами, как видно, в этом посёлке не очень складывается пока, место кажется очень милым и уютным. Только я хотела закатить глаза,, цокнуть, грустно вздохнуть и сложить газету подальше, как взгляд забрёл на несколько интересных строк. Чёрт возьми. Да! Объявления об аренде. В яблочко! Я улыбнулась и закусила губу, рассматривая два единственных объявления. М-да, выбирать не с чем. Но в такой глуши Орегона и такое — хорошее событие. Пока я рассматривала первое, то сначала не заметила, как улыбка постепенно спала. Это объявление было и не таким уж и плохим, да и недалеко от центра, что существенно поможет в будничной деятельности, но цена... Я перевела взгляд на второе объявление, мысленно молясь, чтобы с расположением и ценой в этом было не хуже. Цена неточная, но, к счастью, есть предел. Потому что помнится мне, как в Розберге любили точно также указывать «цену обговорим», но не указывая, о Боже, как минимум «от». Но у этого арендодателя есть пункт «до», так что, может, не всё так уж и плохо? Да, с расположением немного туго (если он не соврал и я всё правильно смотрю на карту), но и не так уж и далеко от центра — да и машина есть, разве нет? Главное, чтобы по цене подходило. С другой стороны, первое объявление кажется более «практичным» что-ли... Близко к центру города, весь дом принадлежит мне — пока во втором было сказано, что сдаёт лишь комнаты наверху. Вроде, неплохо и в этом предложении, и во втором, но... деньги... Удобство более важно, разве нет? Я же найду работу... Или постараюсь, но всё-таки. Я вылезла из машины и подошла к телефонной будке, обводя то объявление, что я выбрала. Я набрала номер. И ждала, ненароком разглядывая газету.***
Вот вопрос: кого бы повело жить возле леса? Ответ: моего арендодателя. Серьёзно, кажется, вот почему у него цена не такая большая. Не то, чтобы его дом находился в глуши. На карте его дома не было (придётся обновить её), но, интуитивно хоть, он всё же объяснил. Голос, на слух, не был очень старым, но и не отличался особой звонкостью, как я обычно встречала у студентов. Я не собиралась спрашивать причину сдачи нескольких комнат, даже если интересно — определённо не до тех пор, пока не увижу и не изучу его. Серьёзно, кто задаёт такие вопросы по телефону и в первую встречу знакомства? Точно не моя семья. Я не из тех, кто изучает людей чтобы ими манипулировать. Скорее, для своей же безопасности, но никак не для своей выгоды. Просто... всегда надо убедиться, с кем имеешь дело. Даже в бытовых ситуациях всё может пойти наперекосяк. Не хочется вступать в конфликты, особенно к тем, к кому уже привязался — будет больно, не так ли? Мгм. Просто Миссис Сантрелл не растила глупых детей. Пыталась расти послушных, но не глупых. Интересно, а как выглядит арендодатель? Я не ожидаю чего-то от внешности людей практически никогда, потому что оболочка мне мало что даёт. Особенно я не представляю многое от голоса. Хоть он и казался славным парнем по нём, всё равно я знала, что это может измениться. Э-э, а как же его зовут... Финли? Форли?... Форд, кажется. Не то, чтобы у меня проблема запомнить названия и имена с первого раза... а у меня действительно проблема с этим! Да, по таксофону казался славным парнем, да и наш короткий разговор о животных в доме был, не побоюсь описать, миленьким довольно. — Я надеюсь, с Вами никаких животных нет? — Ну, только если homo sapiens Вы воспринимаете как животных. — Ха-ха. Не думаю, что воспринимаю в обычном разговоре как таковых, чем в научном. Лишь по биологической структуре. Просто, предупреждаю, им не очень будет... безопасно находиться в этом доме. — Со мной животных нет, кроме тараканов... — Оу? — В моей голове. — Ха-ха. Мило, не правда ли? Какое-то время я широко улыбалась, и, если бы улыбка могла излучала свет, то я бы стала вторым небесным светилом. Только до сих пор задаюсь вопросом, почему этим несчастным животным будет «небезопасно находиться» в его доме. Это из-за расположения? Или он медведей держит в деревянных стенах? Разве это не в той стране, которую «умом не понять»? Всего лишь один разговор, а уже столько вопросов. И, причём, он решил долго не висеть на телефоне, а сразу дал разрешение приехать, да и, к тому же, в этот же вечер. Когда я заселялась в Розберге, пусть и не в аренду, то потребовалось телефонных звонков не менее десяти и дней не менее три. Видимо, этому парню срочно нужны деньги. А мне срочно нужно жильё. Совпадение, судьба? Не-а! Просто накручиваю себя. Я потянулась когда приехала к единственному дому — хижине — на окраине города, возле которого находится лес. Или, кажется, наоборот. Лес находится возле хижины. Или, даже, хижина находится в лесу, просто расчистила себе немного территории. Не думаю, что арендодатель ожидал меня так быстро — или долго, потому что прошло буквально тридцать минут после моего звонка — поэтому на веранде я никого не увидела. Я выскочила из машины, захватила лишь небольшую сумку с нужными вещами, и направилась к двери. Не прошло и три минуты после стука, как мы... уже пожимаем руки. — Вы быстро. В смысле, я только неделю назад заплатил газете за выставление моего объявления, как Вы уже тут как тут. Совпадение или судьба? Не-а! Накручиваете себя. Я кинула незаметный — или почти незаметный — взгляд на его руку. У него что, шесть пальцев? Ого. Рукопожатие на один палец крепче. Что-ж... Форд? Стэнфорд? Да, вроде так. — Что-ж, Стэнфорд, приятно познакомиться.