Чондэ и Сехун,
Телекинез и молния
Сехун упал на пол, перекатываясь за койку. Где-то слева от него смеялся Кëнсу, явно довольный проделанным взрывом. Мелкий ударился подбородком об пол, когда комнату затрясло и какой-то аппарат начал гореть у него рядом с носом, буквально. Пока в глазах темнело, он пытался различить, как Чанëль (ли?) поймал за подмышки потерявшего сознание Бэкхëна и они сбежали. «Очаровательно», – подумалось ему, когда мир совсем поплыл, а он едва не опалил брови, да и дышать становилось все сложнее – о какой ориентации в пространстве может быть речь сейчас?! Кажется, он начал отключаться. Две сильные руки поймали его под грудки и потянули. – Ну же, идем, идем, – потащил его через собственную усталость и отравление дымом Чондэ. – Я тебя здесь не оставлю, слышишь! Очнись! Схватившись за плечо хена, Сехун принял вертикальное положение и огляделся по сторонам. Комната, ставшая им домом хрен знает на сколько дней, стала похожа на падение космокорабля – кругом металл, огонь и дым. Космолет? Космокорабль? Взгляды Сехуна и Чондэ встретились. – Где остальные? Чондэ смущенно опустил глаза. – Бежали. – Бежали? Чондэ глубоко вздохнул, по волоскам его забегали молнии. – Да, потому что до конца не проснулись и увидев кого-то рядом... Вытаскивали друг друга и... Сехун взмахнул рукой, чтобы тот перестал тараторить и потер переносицу. Сильно. – Хены меня не бросили бы, – тихо приговорил он, а по щеке покатилась одинокая слеза. Чондэ, что стоял рядом, смотрел в пол и Сехун, уверенный в том, что сказал, внезапно крепко обнял хена. Чондэ-то тут! – Давай выбираться. Чондэ согласно кивнул, а потом его лицо озарило осознание, перемешенное ужасом: – Ким СоХи! Сехун, пойманный врасплох, замер на полпути из комнаты и стал оглядываться. – Черт! Как я... Она же... А я... Чондэ подошел к нему, укладывая на плечо руки и трижды хлопая. – Вот также, как и ребята. Сехун кивнул и как-то обида на остальных прошла. (Все же обиделся, а считал себя взрослым! Тц!). Сейчас надо было спастись из этой, пропитанной дымом, да едким запахом плавящегося пластика комнаты и спасти. И как это сделать, когда не уверен, есть ли в тебе силы после всего? – Я не уверен, что смогу использовать телекинез в случае чего, – честно признался он, пока они шли по коридору и показывая Чондэ трясущиеся пальцы. Они шли прямо, не сворачивая – каждый из них бывал там, хотя их и возили услужливо медсестры, комнату для опытов. Их ждала та самая дверь, после которой их память становилась кашей и казалось, что мир бессмысленный. Поднеся к замку руку, Чондэ направил в пальцы молнии, а те влезли в замок и дверь распахнулась. Он сказал: – Я тоже, – и он указал на проход, – но это единственное, что у нас не отнять. Сехун посмотрел перед собой, сощурился слегка, призывая неопределённый предмет, виднеющийся в сумраке потерявшей освещение комнаты к себе телекинезом (получилось, то с огромным трудом, его ноги подгибались)) – на свет к ним выкатилась койка и мальчики обнаружили, что она была теплой, но пустой. – Где Исин? – одновременно вопрошали они. Потом одновременно: – Чонин! И улыбнулись. – Всегда знал, что он не ровно к нему дышит, – фыркнул Сехун. Чондэ захихикал. Они бы и продолжали также медленно двигаться, да подшучивать друг над дружкой, не услышь они как откуда-то справа стремительно кто-то бежит. Схватившись за руки, они побежали по коридору налево, свернули вправо, влево, направо и выскочили на перекресток. С другой стороны на них выскочила медсестра. Все трое в шоке отпрянули друг от друга, а потом медсестра первой пришла в себя и устремилась к ним, держа перед собой один из шприцов. Застывшие в шоке мальчишки не нашлись ничем лучше, чем воспользоваться силами. Сехун чуть-чуть надавил ей на мозг телекинезом, пока как Чондэ решил отключить. Всего десять секунд и её голова взорвалась на искры, а оставшееся без головы тело грохнулось на пол. Мальчишки внезапно потерявшие эмоции наблюдали за падением тела целую минуту, кивнули друг другу и снова побежали.Минсок и Чунмён,
Лед и вода
Когда Ким Минсок очнулся, он оказался полностью укрытый стенами изо льда. Пробив свой кокон ногами изнутри, он вышел. Огляделся по сторонам, но никого не обнаружив, лишь сплошь разрушение и пожар, выбежал в коридор. Чуть впереди он увидел девушек в белых коротких платьях. Черт, это же те медсестры! Ругнувшись, очень шумно для своего возраста, он повернулся в сторону трёх проходов и выбрал левый. Побежал. Сзади слышались звуки погони. Он продолжал ругаться, виляя и меняя один коридор за другим, забегая и выбегая из кабинетов, пустых комнат, лабораторий – он уже и не знал куда податься, лишь бы это все кончилось и, оказавшись у очередной развилки, выбрал самый темный, понадеявшись на лучшее и глупую мыслю, что где темно – никого и не будет. Ну и почему нет? Пока он бежал, коридор был освящён лишь красными огнями тревоги и непрекращающейся визжать, больно бьющей в виски, сереной. Вот, прямо перед носом распахнулась дверь. Минсок вовремя отскочил, поймал дверь и со всей силы толкнул её, запирая. Дверь покрылась коркой льда. В тот момент Минсок вспомнил о своей силе, шарахаясь от двери и смотря через оконце в двери на медсестру, что долбила кулаками по той и что-то ему кричала. Все также лицом к оконцу, он пятился назад, пока заледенелая дверь совсем не пропала из виду и он таки смог спокойно вздохнуть и снова бежать. И очередная развилка. И кто-то бежал прямо на него. Едва не врезавшись во внезапно появившуюся преграду в виде Минсока, Чунмëн подался назад, выставляя руки вперед и замер. Перед ним замер растерянный Минсок. Он будто бы не узнавал своего лидера, друга и, что говорить, брата. Чунмëн смотрел на потерянного Минсока и пытался проникнуть в его голову, но там была ледяная пустота. Он поежился, а затем, подозревая, что-то, что у них так долго отнимали, могло бы вернуть ему друга, протянул между ними руку и над ней образовался водяной торнадо. Наклонив голову набок, Минсок посмотрел на водное торнадо и стенки того стали затвердевать, покрываясь тонкой коркой льда, меняя форму, больше округлую, прямоугольную. Стакан! Понял Чунмен и улыбнулся, когда видоизменения его торнадо окончились и вода прекратила своё кружение. Под внимательным взглядом Минсока, Чунмëн взял в руки стакан и сделал глоток, затем протянул стакан хену. Минсок поколебался мгновение, но все же принял стакан. «Вот и хорошо, – подумал Мëнни, – вода лучше всего помнит». На лице хена появилось озарение и выбросив стакан, он крепко обнял Чунмëна и они оба захохотали. Кажется, нервное. И тут их настигли чьи-то быстрые шаги. Мальчишки отстранились друг от друга и обратили внимание на стоящих перед ними медсестер в этих мерзких коротких платьях! Никакого уважения к классической форме – просто белый балахон. – Вот черт, – ругнулся Минсок. Но Чунмен, поймав его за руку и подняв с пола при помощи воды, покачал головой. Минсок понимал, что лидер просил его не бояться. И тогда он доверился.Чонин и Исин,
Телепортация и исцеление
Когда койку вкатили в ту самую комнату, Исина связало моментально по рукам-ногам, втягивая куда-то, лишая сил сопротивляться. Дар исцеления, который все это время спасал его, не лишая рассудка, начал сдаваться. Исин пытался вырваться, сопротивлялся, кусал ремни до которых мог дотянуться; делал, словом, всë, чтобы выбраться, но тщетно – он все же посмотрел наверх, в тот странный лунного света камень и мир завертело, унося его к звёздам. Планеты, много планет. Множества созвездий. Все в черно белом. Вот Чанëль, чья рука окрашивается огнём, подмигивает его и вонзает эту руку в землю. Но он летит дальше – ещё звезды, миры, разные люди. Он видит как они стоят в каком-то большом аэропорту (разве?) и над ним мчит на колесиках самостоятельно чемодан с мерцающим экраном там, где должны быть язычки молнии. Он оборачивается на ребят, которые оглядываются, изучая этот новый мир – снова он в невесомости, ещё планеты, звезды, и Чонин, который вальсируя, резко исчезает. Он слышит смех Чондэ и хлопки всех ребят. Это были отоолоски воспоминания о первой телепортации Чонина – до этого момента никто не знал, что за сила спрятана в младшем. И тут его выбросило из круговорота памяти, ослепляя светом в длинных изящных пальцах Бэкхëна. «Я никогда не был одним из вас. Всегда последний». Наконец-то перед глазами две луны расходятся как шторки в разные стороны, одна из которых даже в черно-белом видении красна, как раскалённая, и перед глазами появилась она – Земля. И сам Исин, который улыбается, протягивая к ней руку, почти открывая ту тайну силы, что сокрыта и... – Нет, не позволю! – перед ним появляется полностью цветной Чонин. – Смотри в мои глаза, смотри только на меня. Исин! Исин сфокусировал взгляд на Чонине и улыбнулся. Он чувствовал слабость, усталость... – Я знал, что это будешь ты. – Не смей отключаться, черт побери, тебя твоя невеста ждет. Кто будет её спасать? Исин ещё шире улыбнулся, в сердце что-то екнуло и глаза, несмотря на то, что его попросили, посмотрели вверх. Его унесло. Вновь. Теперь он видел бескрайний космос, но он был черен, как смоль, лишь яркие точки серебряных звезд намекали на свет. Мимо промчался огромный кит, рядом с которым в невесомости и радости гонял Сехун. Это не были мечты, нет, это были прожитые года, жизни, поиски... Спасения и уходы... Эксо, все это время... Долгое и опасное, ища дом для Древа, они меняли миры, стараясь не быть завоевателями, а своими... – Исин! – кричал Чонин. – Исин, посмотри на меня! Но Исин не хотел уходить, он хотел понять свою память, те дни, когда Древо не заперло их на маленькой голубой планете, чтобы... Чтобы что? – Исин! – тихо позвал голос и он обернулся. Около него, паря в невесомости, совсем потерянная была она – СоХи. – Это правда? Исин кивнул. А что ему ещё оставалось, с учётом того, что он уже понимал, что древо не только подарила им силы и миссию вернуть ему жизнь, нет, оно забирало память. Но почему? В чем они провинились? – Тогда, Исин, скажи мне, почему я вижу это, но не могу проснуться? Исин хотел было спросить, что она имеет в виду, что все это значит, но его начало уносить, вытягивать из этого небытия и вот, щурясь от яркого света, его глаза встретились с решительным взглядом Чонина. – Исин, убираемся отсюда. Ты пришёл в себя? На этот раз Исин не чувствовал вялости и желания посмотреть наверх. Было подозрение, что наверху уже ничего нет и, скорее всего, не без помощи этого юноши рядом. – Да, идем, – он поднялся с койки и принял протянутую руку Чонина. Тот без лишней нагрузки легко поднял его на ноги и они, оглядевшись, да поняв, что дверь запечатало, телепортировались. Не сговариваясь, побежали коридорами. Они не знали, где искать Ким СоХи, но старались заглянуть в каждую из встреченных комнат. Исин заметил в одной из них шевеление и к оконцу подлетел клон Сехуна. Увидев, кто перед ним, он стал довольно хохотать, отодвигаясь. Момент, и около него появился Кай. Чонин, который до того проверял комнату напротив, увидев, что Исин от чего-то замер истуканом, подошел к двери и нахмурился. Взгляды Кая и Чонина пересеклись. Клон заметил: – Сладки губы девы твоей. И, расхохотавшись, поймал под руку клона Сехуна, стянул с его руки какую-то железную деталь и выкинул на пол. – Ты же скучаешь по ней? – добавил он. Чонин нахмурился ещё больше, а потом вспомнил тепло хрупкого женского тела рядом и устремился к двери. Исин поймал его за руку и попытался оттянуть. Кай жутко хохотал, а клон Сехуна, присоединился, хватая с пола жёлтый аляповатвй пиджак и накидывая на исполосованное шрамами голое тело. Чонин, совсем обезумев, вырвался и переместился за дверь – но как только он оказался там, Кай с клоном Сехуна оказались около Исина. Кай сказал: – Я обещал не сражаться Икс Бэкхëну, да твоей малышке. Поэтому, мы не тронем вас. До следующего раза, красавчики. И он снова исчез. Чонин, оказавшийся в комнате, упал на колени и закричал. Исин постучал по оконцу, привлекая внимания. Чонин, который наконец вспомнил все, что было с ним тут и как он узнал, что клон-88, величавший себя его сценическим именем, бежал и бежал убивать Её. Его сокровище. И тут он услышал стук. – Чонин, он сказал, что-то что обещал не драться с нами какой-то твоей малышке. Мне кажется, это Лин А. Но почему твоей? Хлоп! И вот Чонин рядом с ним. – Она жива? – без надежды произнёс он, сильно коря себя за то, что он забыл о ней. Забыл о той, о коей не смел мечтать. – Не мне читать морали, но вы оба делаете то, что обещаете не делать. Чонин вопросительно вскинул брови. – Ты обещал не вмешиваться в отношения Чондэ, а он оставлять её в живых. Кажется. Чонин усмехнулся. Хен всегда знал, как правильно подать информацию. – Ну... Тут раздался грохот и все кругом заходило ходуном. Серена тревоги заорала с новой силой. Переглянувшись, мальчишки побежали дальше, оказавшись на развилке, где их с трёх сторон окружили медсестры. Толкнув Исина назад, заставляя того смываться, Чонин внезапно начал двигаться. Медсестры, нашедшие их, наклонив синхронно головы набок, уставились на Чонина как на нечто невероятное. Исин, поняв, что лучше не спорить, вернулся в коридор и выбрал на предыдущей развилке другой коридор. Застав врасплох медсестер, Чонин довольно заулыбался, уже готовый телепортироваться, когда одна из медсестер взорвалась. Он отпрыгнул в сторону, но следом взорвалась вторая, потом и третья. Находясь в кругу трупов, Чонин, ничего не чувствуя, перешагнул одно из тел и побежал искать Исина. Ким СоХи, мы идем!