Каникулы в деревне Скрытого Камня

      Шум водопада заглушил все вокруг, и они вынырнули уже в темной пещере, пытаясь приспособиться к окружающей действительности. — Дейдара! — раздалось рядом.       Высокая фигура коротко стиснула Дейдару в приветственном объятии и жестом поманила следовать за собой. Когда шум воды оказался далеко позади, и они вышли вновь в свет луны, Итачи наконец смог рассмотреть их проводника. Это был примерно его же роста и возраста тощий парень, с беглым взглядом и несколько дергаными движениями. Взлохмаченные короткие волосы торчали во все стороны, в ушах блестело множество металлических колец, что делало его схожим в Пейном. — Охрана вернется минут через десять. Примените хенге и следуйте за мной.       Напарники одновременно сложили руки в печать, вспоминая встреченных когда-то случайных людей, чтобы изменить свою внешность. Хикару удовлетворительно кивнул и повел их по узкой спускающейся между камней дорожке.       Вид на Ивагакуре открылся уже за поворотом — высоченные скалообразные дома со светящимися ярусами окон тех, кто еще не спит. Лунный свет очерчивал верхушки зданий, подножье же подсвечивались пятнами желтого света фонарей. Когда Акацуки во главе с Хикару спустились в город, им стали различимы не горящие гирлянды бумажных фонариков, растянутых между домами. К одной из стен на их пути была приставлена лестница, придерживаемая рабочим, в то время как его товарищ, ругаясь себе под нос, пытался зацепить за крюк еще одно украшение. — Пошли уже, завтра закончим! — Устало вздохнул тот, что держал лестницу. — Нет! Нам же сказали, что Цучикаге хочет, чтобы все было готово к завтрашнему дню! — Продолжил упорствовать второй, подкидывая шнур.       Трое шиноби обошли стороной запозднившихся рабочих и, когда они оказались на достаточном от них расстоянии, Хикару пояснил: — Послезавтра будет фестиваль в честь дня основания Деревни, — он обернулся и подмигнул Дейдаре, — обещали фейерверки. — Я совсем забыл, что будет праздник, хм! — Ты никогда особо не интересовался жизнью Деревни, но на фейерверки всегда приходил. — Хикару улыбнулся.       Итачи шел молча рядом, наблюдая за их новым спутником. Хикару, заметив его взгляд, повернулся к нему: — Забыл представиться, меня зовут Хикару. — Итачи. — О! До хенге я успел разглядеть пересеченный протектор Конохи. Ты из Учих? Тот самый?       Итачи сухо кивнул. Он очень не любил обсуждений «того самого», говорить с кем-то на тему ночи падения клана. — А ты из немногословных. — Хикару ухмыльнулся и отвернулся, будто потеряв интерес.       Центр поселения они обогнули, проскользнув самыми темными нелюдимыми улицами. Наконец, дойдя до дома на отшибе, Хикару повел своих спутников по опоясывающей здание лестнице вверх.       В квартире было темно, в спертом воздухе пахло пылью. Они сняли хенге. Хозяин нырнул в темень, затем раздался щелчок и комнату озарил свет напольной лампы. Жилплощадь была довольно большой, но захламленной разнообразными предметами. Посередине стоял диван спинкой ко входу. С одной стороны от него возвышалась башня из каких-то журналов, коронованная переполненной пепельницей, с другой вереницей стояли пустые банки из-под пива. — Извините, не прибрался. Вы слишком неожиданно прибыли.       Хикару шмыгнул вперед, спешно подбирая какие-то предметы и рассовывая их по углам. Итачи опустил взгляд на пол, раздумывая, нужно ли разуваться. Хозяин снимать обувь не стал, но у стенки валялись тапки. — Вы можете спать здесь, — Хикару указал рукой на диван в центре комнаты, — других спальных мест не предусмотрено. Можешь, конечно, лечь со мной, Дейдара, но моя девушка этого не одобрила бы.       Хикару прошел между гостями, хлопнув приятеля по плечу, и исчез за дверью другой комнаты. Вновь появился он уже с охапкой постельного белья. Потом все вместе поучаствовали в раскладывании дивана. Места для двоих взрослых парней было не то, чтобы много, но оно было. — Если захотите есть, можете попробовать что-то найти в холодильнике. Ванная — та дверь. Я спать, слишком устал сегодня. Завтра расскажешь мне как жизнь вне деревни, Дейдара. — Спасибо, что принял нас! Расскажу, хм.       Они пожелали друг другу доброй ночи, Хикару еще какое-то время помаячил туда-сюда и исчез в своей комнате. По очереди Акацуки посетили ванную, когда Дейдара вернулся, то увидел, как Итачи поднял с пола какую-то книжку. Подрывник кинул взгляд на обложку: — Ой бля, он любит такое дерьмо, ммм.       Журнал оказался томиком хентайной манги. — А ты не любишь? — Нет! — И я не люблю женщин. — Я не это имел ввиду! — То есть, ты любишь? — Не знаю!       Итачи коснулся его лица, коротко скользнул большим пальцем по нижней губе. И эротичность этого жеста, обещающая нечто большее, отозвалась в теле Дейдары. — Но я тебе нравлюсь.       Залившись краской, Дейдара отвел взгляд. В жизни еще не встречалось ни одной девушки, которая бы вызывала в нем такие желания. Как-то вообще с женским полом он редко пересекался, в основном это были вражеские куноичи и Конан, к которой он относился совершенно нейтрально. Но также он бы не сказал, что его привлекают мужчины. Ему нравились конкретные личности.       Кажется то, что Итачи увидел на лице напарника, удовлетворило его. — Давай спать. — Наконец выдавил из себя Дейдара, пытаясь как-то совладать с собой.       Глядя как напарник развязывает пояс и стягивает через голову кофту, оголяя красивый подтянутый торс, Дейдара думал о том, что Итачи не привлекают женщины и пытался представить, с кем тот был до него, как много у него было мужчин и какие отношения это были.       Потянувшись рукой к напольному светильнику, Итачи выключил свет и залез к напарнику под плед, оставленный хозяином квартиры. — Я слышу, как ты думаешь, — сказал Итачи спустя какое-то время, повернувшись к Дейдаре, — можешь спросить меня что хочешь. — Итачи, а ты всегда знал, что предпочитаешь мужчин?       Похоже, Итачи немного удивился вопросу. — Я никогда об этом не думал. Первый человек, к которому у меня возникли чувства был мужчиной, и потом какие-либо желания у меня вызывали только мужчины. Я никогда не видел в этом проблемы. Насколько ты знаешь, в свои юношеские годы я был без семьи и без деревни — общество уже не могло навязать мне свои стереотипы и ценности. — Да и мне никто навязать не мог, хм. — Отступники вроде нас уже вышли за рамки.       Оба замолчали. Дейдара повернулся на бок к спинке дивана, намереваясь уснуть, думая о Сасори и о своих чувствах к нему. Внезапно сзади ненавязчиво прижалось теплое тело и Дейдара почувствовал, как на его талию легла рука. Дыхание Итачи опалило предплечье — тепло волной пробежалось по телу Дейдары и откликнулось в паху. Боги. Теперь всегда будет так? Дейдара зажмурился и стал пытаться уснуть. Через какое-то время усталость таки взяла верх, и он провалился в сон. — Сасори-данна, — начал Дейдара, только завидев знакомую фигуру, — расскажете мне, как все прошло? — Он все еще ощущал призрачный флер тепла тела Итачи и хотел быстрее отрезветь, переключившись на другую реальность.       Сасори поднял на него взгляд и молчал. Дейдаре стало неуютно от этого долгого взгляда. Что-то как будто держало его на месте и не позволяло подойти ближе. — Сасори-данна?       Передернув плечами, Сасори сел к нему боком. Дейдара смотрел на его профиль, пытаясь понять о чем тот думает, затем решился приблизиться и опуститься рядом. — Сасори-данна, — повторил он, — что было, когда вы были в моем теле?       Не поворачиваясь, Сасори скосил на него глаза. Свет отражался от воды и частично падал ему на лицо, отчего радужка казалась золотой, однако взгляд был холодным. — Учиха ринулся спасать тебя из плена. — Я очнулся уже в ущелье рядом с Ивагакуре. Вы бежали вместе? — Я потерял контроль над телом как только мы встретились. Твой Учиха, видимо, решил нести тебя на руках.       Это «твой» было сказано так, что Дейдара напрягся. Знает ли Сасори о том, что происходит между ним и Итачи? Дейдара бы очень не хотел этого. — Вам, наверное, очень скучно здесь. — Скучно? — Сасори невесело усмехнулся, — С тобой не бывает скучно.       Между ними снова повисло молчание. Дейдара ощущал напряжение, но не понимал, что именно послужило причиной недовольства. — Что произошло, пока вы были в моем теле?       Наконец развернувшись к собеседнику, Сасори окинул его прохладным взглядом: — Я уже сказал тебе. — Сасори-данна, — произнёс Дейдара с нажимом, спустя несколько мгновений вглядываний в лицо бывшего напарника, затем вновь спросил: — что случилось? — Ничего. Учиха твой случился.       Когда Сасори говорил с ним таким тоном, Дейдара знал, что лучше дальше не продолжать и стоит вообще скрыться с глаз напарника куда подальше. Но так было «в прошлой жизни», когда Сасори ещё не потерял своё кукольное тело, поэтому Дейдара продолжил, осторожно поинтересовавшись: — У вас есть какие-то личные счёты с Итачи? — Что ты! Личные счёты были только у тебя, но, судя по всему, вы поладили!       Со злостью выпалив это, Сасори замолк. Выглядел он не так как обычно выглядел, когда был чем-то раздражен или зол на проступок Дейдары, как это бывало раньше. Сейчас он казался защищающим себя раненым животным. Но это длилось недолго. Сасори закрыл лицо рукой, потер веки пальцами. Когда он открыл глаза, лицо его приняло обычное нейтральное выражение. — Ты прав, — произнес наконец Сасори, — тут скучно, хочу убраться отсюда.       Дейдара почувствовал укол обиды, хотя по-сути желание Саосори освободиться было вполне закономерно и Дейдара тоже этого для него хотел.       Утром Дейдара проснулся на диване один, но в скором времени над ним навис Хикару, перегнувшийся через спинку дивана. — Доброе утро, Дей! — Жизнерадостностно начал он. — Как спалось?       Дейдара потер веки рукой. Спросонья рты на ладонях часто ведут себя своенравно, сейчас один из них не нарочно лизнул хозяина в переносицу. — Ну так, вроде выспался. — Настроение было не таким радужным как у друга: после разговора с Сасори осталось неприятное послевкусие, как будто он в чем-то провинился. — Где Итачи? — Я здесь, — из проема на кухню показался Итачи с какой-то едой в руках и все также по пояс голый, — Доброе утро.       Кровь прилила к щекам. Почему его тело реагирует так на Учиху? — Доброе, хм. — Выдавил из себя Дейдара.       Как только Итачи обратно исчез, Дейдара перевёл взгляд обратно на Хикару и спросил его о планах на день. Тот сообщил, что вечером отправляется на короткую миссию, поэтому пообщаться нормально они, вероятно, смогут только сегодня. Услышав это, вернувшийся в комнату Итачи предложил оставить их вдвоем, а самому отправиться разведывать обстановку вокруг резиденции цучикаге, в которую они собирались проникнуть этой ночью.       Было сложно противостоять желанию прогуляться по родной деревне спустя столько лет, поэтому, применив хенге, Дейдара рискнул выйти на улицы в сопровождении своего старого друга. В полдень солнце нещадно пекло сверху и обычно затенённый высокими каменными строениями Ивагакуре казался почти сверкающим. В такое время жители деревни предпочитали сидеть дома или в тени прохладных кафе, делясь друг с другом историями с миссий. Воспользовавшись этим и нацепив на голову касу, Дейдара с Хикару могли гулять по деревне чуть более безопасно. Дейдара не ощущал никакой тоски по былым временам, лишь с любопытством подмечал, что изменилось за то время, пока его здесь не было.       Они поднялись на крышу гидроэлектростанции, находящейся на отшибе деревни на подъёме горы. Это было «их местом», сначала они сбегали сюда вместо того, чтобы идти в академию, затем, повзрослев, встречались после миссий, чтобы в тайне от взрослых выпить пива и покурить. То есть курил в основном Хикару и эта привычка закрепилась за ним по сей день.       Навалившись грудью на перила ограждения, Дейдара прохладным взглядом рассматривал выбеленный солнцем Ивагакуре с высоты. За годы пока его не было кое-где выросли новые здания, но в основном все осталось как прежде, поменялись только детали — где-то перекрасили дом в другой цвет, повесили вывески, обжили поверхность ранее пустующей крыши. Ивагакуре был все тем же, только слой времени припорошил поверхность.       Дейдара отвлёкся на мельтешащего рядом Хикару, хлопающего себя по карманам. Тот разочарованно поднял глаза на друга и, разведя руками, сообщил, что забыл табак дома. Дейдара пожал плечами, ему было все равно. Зато он вспомнил про захваченный с собой завтрак в виде пары онигири и достал его из сумки. Они сели на уступ лицом к деревне и начали рассказывать друг другу кто как жил прошедшие года уже последовательно и детально. Дейдара не общался со своим соплеменником ещё с того момента как сбежал жить в заброшенный храм, и поймал себя на мысли, что было странно общаться вот так с кем-то за пределами Акацки. Как-то с момента вступления в организацию его жизнь сузилась до Сасори. И Итачи. Итачи был с самого начала.       Хикару что-то спросил и Дейдара понял, что слишком углубился в собственные размышления и прослушал все то, что ему рассказывали. Подловив его на этом, Хикару пихнул друга в плечо и потребовал рассказать, что с тем происходит. Дейдара сам не знал что с ним происходило, поэтому отшутился, сославшись на недосып. Хикару в свою очередь пошутил про то, что его напарник не давал ему спать всю ночь — Дейдара осторожно покосился на сидящего рядом собеседника, пытаясь понять, почувствовал ли тот, что происходило между ними с Итачи. Тот не удержался и начал любопытствовать, тот ли самый это Учиха и каково это быть с ним на одной миссии. Желания обсуждать эту тему совершенно не было, Дейдара боялся скатиться в слишком личное. Он ещё не знал как относиться к внезапно появившейся личной жизни, которой у него никогда ещё раньше не было.       Когда они вернулись в квартиру Хикару, Итачи там ещё не было. Они довольно долго просидели на крыше гидроэлектростанции, затем прослонялись ещё какое-то время между скал, а когда возвращались, солнце уже склонялось к горизонту. Хикару юркнул на кухню и вернулся с двумя банками холодного пива. Дейдара принял протянутую ему банку и присел на подлокотник дивана. Вот именно сейчас его наконец-то охватило ощущение дома, призрачное такое, по-сути иллюзорное. Откупорив банки, парни продолжили разговор, потом в какой-то момент Хикару хлопнул себя по лбу, вскочил и ринулся в свою комнату. Из дверного проёма послышалась суета переворачиваемых вещей.       В этот момент во входную дверь постучали. Дейдара напрягся, потом, почувствовав знакомую чакру, в пару прыжков оказался у двери и повернул защелку. В комнату вошёл мужчина непримечательной внешности. Дверь закрылась за ним, раздался хлопок. Дейдара так и застыл у двери, глядя в темные глаза Итачи напротив него. Тот молчал. Хотелось подойти, обхватить руками его лицо и бесцеремонно впиться в губы. Итачи казался таким высоким сейчас. Все также храня молчание, Итачи сделал движение по направлению к нему и Дейдара вновь ощутил как отзывается его собственное тело.       Но конечно именно в этот момент в комнату вернулся Хикару, победоносно держа в руке какой-то сверток. Он рухнул на диван со все также расстеленной постелью и принялся увлечённо теребить в руках принесенное. — Дейдара, ты будешь?       Прошмыгнув мимо Итачи, Дейдара перегнулся через спинку дивана, сразу догадавшись, что ему предлагают. Хикару очень в своём духе.       Комнату заполнил густой травяной запах. Дейдара перенял в пальцы предлагаемый ему косяк и, помедлив, все же затянулся и поднял взгляд на напарника. Лицо Итачи было нечитаемо. Дейдара подумал, что выглядит сейчас как классический плохой парень-подросток. Вряд ли такое нравится идеальному Учихе. — Будешь? — обратился Дейдара к нему, зная заранее, что тот не захочет.       Итачи отрицательно мотнул головой и прислонился спиной к стене, не сводя взгляда с напарника. В комнате повисло молчание. Хикару откинулся на спинку дивана рядом с Дейдарой, а тот старался не смотреть на своего напарника, хотя и сосредоточил все внимание на периферийном зрении. — Вы задумывались о том, какова была бы ваша жизнь, если вы бы не были шиноби? — Раздался голос Хикару. — Не хочу такой жизни, — сразу же отозвался Дейдара, — моя жизнь — это мое искусство, хм! — А все же? Ты мог бы быть просто скульптором. — Это не то! — Я бы с удовольствием променял бы свою жизнь на мирную. — глубокий голос Итачи внезапно вмешался в их диалог.       Дейдара удивленно вскинул взгляд на напарника: — И что бы ты делал, не будучи шиноби? — Все то же, что делают обычные люди — работал, нашёл бы хобби, завёл бы семью.       Брови Дейдары на протяжении речи Итачи удивлённо ползли вверх, достигнув предела на последнем слове. — Семью?       Итачи коротко усмехнулся, догадавшись что именно наиболее всего удивило напарника. — Да, а тебе никогда не хотелось? — Я никогда не размышлял об этом. — Черт! Совсем забыл, что у меня скоро встреча! — Воскликнул Хикару, вскакивая на ноги. Он метнулся в свою комнату, оставив Дейдаре недокуренный косяк. Дейдара проводил его взглядом, затем посмотрел на самокрутку в своих пальцах и ещё раз затянулся. Хикару выскочил из своей комнаты и, надев обувь, вылетел за дверь. — Он всегда такой, хм.       С уходом Хикару, присутствие Итачи заполнило всю комнату. Итачи лениво оторвался от стены, затем Дейдара неожиданно почувствовал прикосновение к своим пальцам. Воздух в комнате стал ещё гуще — в нем, казалось, можно было плавать. Подрывник поражено наблюдал, как присевший рядом на подлокотник дивана Итачи подносит руку ко рту, как изящно в его пальцах смотрится похищенная самокрутка. Он затягивается и поднимает темный взгляд из-под густых ресниц. Все тепло тут же падает вниз, оседая в паху. В следующий момент Итачи тянется к нему, прижимается к его губам, но не целует. Дейдара изумленно выдохнул переданный ему дым и тот, закручиваясь, таял в воздухе, образуя между парнями едва заметную пелену. Застыв на месте, Дейдара переваривал в голове тот факт, что Итачи раскурил с ним косяк, а затем поцеловал его по-цыгански. Его член встал, но Дейдара ничего не предпринимал.       Еще пары затяжек хватило на то, чтобы докурить косяк. Итачи потянулся, грациозно перегибаясь через бедро Дейдары, чтобы закинуть бычок в стакан на полу. Вернувшись в прежнее положение, он замер, пристально глядя на своего напарника, как если бы читал его мысли. Дейдара осознал, что пропал, проиграл Учихе снова, как и тогда в храме. Они дернулись навстречу одновременно, сразу находя чужие губы и утопая друг в друге. Рука Итачи накрыла пах напарника и это снесло Дейдаре крышу окончательно. Он застонал, когда рука залезла к нему в штаны, а к шее прижались губы. Слишком много ощущений. Слишком долго он был один. Дейдара обхватил Итачи за спину и позволил повалить себя назад. Он был готов отдать Учихе все — трахнуть себя, если тот захочет, забрать себя всего без остатка. Лишь бы это не прекращалось. Дейдара думал об асексуальности Сасори и о том, как это могло бы быть с ним, если бы тот не отрицал с такой ненавистью свою человечность. Дейдара любил его, уже давно смирившись и приняв свои чувства. И также давно он принял тот факт, что их отношения так и останутся абстрактными. Дейдара не любил абстрактное, эту иллюзорную вечность и якобы возвышенные идеалы. Жизнь есть здесь и сейчас, материальная и яркая, полнокровная. Огнём она текла по венам, заставляя чувствовать себя живым как никогда.