Кеплер-62f

Она считала мгновения до этого дня. И вот он, наконец, наступил. Синее платье струилось по босым ногам. Где она оставила свои туфли? Как глупо, она могла бы проснуться посреди ночи и сходу рассказать, в чем суть эффекта Пигмалиона. А куда запропастились дурацкие неудобные туфли не имела ни малейшего представления. Это все проделки Леви, не иначе. Не важно, ведь длинное платье крайне удачно скрывало ее босые ступни. Платье, которое так долго провисело в шкафу, ожидая своего часа. С высоким разрезом до середины бедра. С застенчиво приоткрытой спиной. С поблескивающими чернотой жемчужинами, свисающими по плечам. Платье ее матери. Отец не понимал ее маниакального желания пойти на выпускной именно в нем. Он хотел, чтобы она выбрала себе новое, любое, какое только пожелает. Ведь это единственный в ее жизни выпускной! Ее праздник. Наверное, он хотел как лучше, но как же он не понимал… как он мог этого не понять? — Люси! Тебя все потеряли. Куда ты убежала? Высокий фужер дрогнул в руке, когда сзади на ее плечи опустились чужие руки. Кажется, она снова задумалась. Нашла время. Глупая. Каждую минуту, каждое мгновение этого вечера она обещала себе веселиться. И до этого момента справлялась с поставленной задачей отлично. Еще бы! Когда еще выпадет шанс сменить стандартную — такую же, как у всех — белоснежную униформу на красивое бальное платье? Когда еще зал советов из строгого и однотонного — с высокими потолками и скругленными углами — запестрит яркими красками? Полы усыпит красными и золотыми шарами, потолок затеряется среди серебряного конфетти, а по стенам заскользят звезды светомузыки? На Антее подобные мероприятия были редкостью. — Готов простить тебя только, если ты увидела там в окне НЛО. Люси обернулась. Конечно, она уже знала, кого увидит у себя за спиной. Хибики. Ее самый лучший друг. Трудно поверить, что еще год назад он был ниже ее ростом. Круглощекий и в толстых очках. Добрый рыжеволосый мальчишка всего за год вытянулся, стал шире в плечах и сменил очки на линзы, наконец, явив миру свои улыбчивые медово-карие глаза. Она знала его с младшей школы. Ровно столько же она называла его одним из своих самых близких друзей. Даже после того провала на дне рождения, на который он притащил ей в подарок крысу в стеклянной банке, предложив заботится о ней вместе. Откуда ему было знать, что Люси тогда видела жителя нижних уровней впервые, и впечатление на его счет у нее сложилось не самое положительное? Тем не менее, эта крыса прожила у Хибики до самой старости. А Люси к ней даже привязалась и честно присутствовала на прощальной церемонии, куда был приглашен весь класс. Как же сильно им потом влетело за порчу почвы в центральном парке! — Чему это ты так улыбаешься? — прищурившись, спросил Хибики в очередной раз покосившись на ее фужер с шампанским. — Как, так? — Люси заулыбалась еще шире и ничего не могла с собой поделать. — Так, будто мне пора начинать смущаться. — Ты не умеешь смущаться, — закатила глаза девушка, осушив свой бокал до дна. Игристый напиток кружил голову. И останавливаться на этом сегодня она не собиралась. Она заслужила все, что происходило с ней сегодня. — Что за вздор, еще как умею! — встрепенулся парень, по-мальчишески возмущенно задрав подбородок. Люси откинула голову назад и расхохоталась. Ведь он ни капельки не изменился. Все тот же ребенок в толстых очках, пытающийся найти способ научить крысу читать. А им уже по восемнадцать. Раньше она думала, что как только они перешагнут рубеж совершеннолетия, все резко изменится. Они станут взрослыми, взглянут на мир по-другому, поймут все, что раньше казалось слишком сложным и найдут ответы на все свои вопросы. Еще никогда она так не ошибалась. Он ждал, когда она перестанет смеяться с терпеливой улыбкой на губах. А как только она смахнула с глаз выступившие слезы, и снова посмотрела на него, чуть склонил голову и протянул ей раскрытую ладонь. — Идем, принцесса. — Куда? Отвесив неуклюжий книксен, она послушно вложила свою руку в его. — Как куда? Танцевать, конечно! Разве не для этого мы все здесь собрались? — Погоди. Снова обернувшись, она поставила пустой фужер на стол. Просто, чтобы в последний раз украдкой выглянуть в окно и закончить поток мыслей, который прервал своим появлением Хибики. Странно осознавать, что возможно, сотни лет назад копия такой же Люси в длинном синем платье точно так же задумчиво смотрела в окно. Что она видела за стеклом? Синее небо? Облака, а может, даже заходящее за горизонт солнце? Эта Люси видела за окном лишь бескрайний, молчаливый, темный космос. Завидовала ли она той Люси из далекого прошлого? Да. Но никогда не призналась бы в этом вслух. Ведь на них возложена важнейшая в жизни всего человечества миссия. Преодолеть бесчисленное количество световых лет. Найти планету, пригодную для жизни. Выжить. И сейчас они, бывшие студенты и будущее всего Антея — космического корабля, неспешно плывущего сквозь бесконечную пустоту. Поколения сменялись одно за другим, люди рождались и умирали здесь, на корабле. И вот оно. До прибытия на планету Кеплер-62f оставались считанные годы. Им несказанно повезло. При благоприятном раскладе, они станут первыми людьми, ступившими на планету, которую однажды сочли пригодной для жизни. Но сегодня Люси не желала чувствовать себя космонавтом, ответственным за судьбу всего человечества. Сегодня она просто девушка, впервые нарядившаяся в мамино бальное платье. *** Хотите знать, как за считанные часы превратить высокоинтеллектуальных представителей разумной расы с высочайшим коэффициентом аналитического мышления, в первобытных аборигенов? Рецепт прост. Шампанское, музыка и шарики. С раннего детства она видела этих людей каждый день. Воспитанный Хибики с идеальной осанкой и манерами. Всегда сдержанный и неторопливый. Сейчас же он абсолютно беспардонно таранил собой толпу, таща ее за собой в самую гущу событий. А вот и красавица Дженни. Всегда надменная и высокомерная, сейчас отплясывала в самом центре танцпола едва стоя на ногах. Ее безуспешно пыталась остановить Леви. И это при том, что они с Дженни никогда особо не ладили. — Где мои туфли, Леви? — крикнула подруге Люси без какой-либо надежды на то, что она услышит. Но Леви вдруг резко вскинула голову и глупо захихикала, безуспешно пытаясь поправить сползающие на кончик носа очки. Обычно тихая и незаметная, сегодня она выглядела просто потрясающе в коротком белоснежном платье, сияющим блестками. — Ты плохо с ними обращалась, и они нашли себе новую хозяйку! — О, нет, они не могли так со мной поступить! Люси хотела сказать что-то еще, но вот Хибики, наконец, остановился и дернул ее на себя, заставляя развернуться. Увидеть, как танцует Хибики? Пожалуй, это одна из тех вещей, после которой и умереть не жалко. Вот она магия выпускного. Без пяти минут специалисты и семейные пары высвобождают все, что накопилось за долгие тяжелые годы ускоренного обучения. Это их день. И все, чего им хотелось сейчас — танцевать и напиваться до беспамятства. Большинство дурачилось на танцполе, пиная шарики. Небольшая группа под предводительством Ива штурмовала фуршет. Отдельные кучки — в основном из девушек — застенчиво стояли в стороне, ожидая, что вот-вот кто-то силой вытащит их танцевать. Люси готова была поклясться, что та девушка, которую сейчас приглашал на танец Рен была третьей за вечер. Ее взгляд наткнулся на многозначительный от Хибики. Кажется, он тоже вел счет. Не сказать, чтобы Люси умела танцевать. Не сказать, чтобы она вообще делала это раньше. И Хибики, заметив ее смущение, задергался еще активнее, дразня ее и громко подпевая под музыку. И это сработало. Она танцевала так, казалось, целый час, и даже не заметила, как к ним присоединилась Леви и Дженни с размазанной по губам помадой. Кажется, она собиралась стать детским врачом. Сфоткать бы ее сейчас на бейджик. Заиграла их с Леви любимая песня. Схватившись за руки, они кричали в лица друг друга несвязные слова на неизвестном, давно забытом языке. А на припеве Люси вскинула руки вверх, представляя, что это крылья и закружилась, откинув голову назад. С потолка ей приветливо подмигивали ненастоящие звезды, сливающиеся в неровные линии света. Сегодня и прямо сейчас она могла бы с уверенностью заявить, что абсолютно счастлива. Больше не было переживаний из-за невыученных уроков. Не было детской неуверенности в себе на первых публичных выступлениях. Не было неопределенности, которую она вынашивала в себе все эти годы. Закончились бесконечные споры с отцом. Теперь она точно знала, чего хочет и куда собиралась зашагать уверенной походкой. Она знала, кем совсем скоро станет, чем будет заниматься всю свою жизнь. Ей удалось доказать свое искреннее желание отцу и он, наконец, смирился с неизбежным. Рядом были ее друзья, а впереди ее ждал еще один выбор. Пожалуй, последний, самый важный в ее жизни. Но ей не было страшно. Ведь общество давно позаботилось о том, чтобы она сделала его правильно. Все вероятности возможной ошибки были исключены. У нее было все, что нужно для счастливой жизни. И она была безмерно благодарная за это своему отцу и, конечно же, капитану. Он и его семья сделали все это возможным, заботясь о жителях Антея с того самого дня, как люди были вынуждены покинуть Землю. Их первый дом. Пункт «А» в их бесконечном путешествии к пункту «Б». То ли ноги не смогли договориться между собой, то ли она кружилась так слишком долго, но мягкую посадку ей организовал готовый к любой выходке подруги Хибики. Все кружилось у нее перед глазами, ужасно хотелось пить. — Пойду подышу немного, — выдохнула она, улыбнувшись Хибики, твердо вставая на ноги. — Ног не чувствую. — Так и скажи, что снова решила сбежать, — вздернул брови парень. Леви выглянула из-за его плеча и активно закивала головой, выражая свою поддержку его словам. — Да нет же, — заверила она их. — Скоро вернусь. Признаться, она и правда решила сбежать. Но вовсе не от них. Дело в том, что у нее была одна давняя традиция, о которой не знал никто. Потому что это была ужасная глупость, но за долгие годы Люси все-таки убедила себя в том, что это действительно работает. Однажды в детстве, закончив самый ужасный в своей жизни год, спрятав под футболкой любимую книгу мамы, она сбежала из дома после отбоя. Она понимала, что поймай ее кто-то в темном коридоре корабля, и ее бы здорово наказали. Но тогда, утирая по щекам горькие слезы, ей хотелось лишь одного. Снова оказаться в том месте. Покидая Землю люди очень старались сохранить свое наследие. Поэтому на корабле был создан особый зал. След, оставленный им землянами. Зал Памяти. Там, под высоким сводом белоснежной металлической обшивки, была выложена дорога из речного камня, собранного на берегу теперь уже далекого Средиземного моря. Она вела далеко вперед, а по обе стороны от нее возвышались чудеса природы и значимые скульптуры далекого прошлого. Античные статуи, древнеегипетские фрески, памятники чудес света и стеклянные небоскребы времен, предшествующих событиям, которые привели человечество в космос. Конечно, они были не настоящими, всего лишь копии. Но, как утверждал их старый учитель, копии были абсолютно идентичны оригиналам, но уменьшены в размерах, чтобы корабль смог вместить их у себя на борту. Предполагалось, что однажды потомки смогут воспроизвести их в исходных размерах уже на Кеплере. Что ж, возможно, так и будет. А тогда, спотыкаясь о длинное ночное платье и размазывая по щекам детские слезы, Люси направлялась именно туда. В зале было темно. Но тусклые прожектора, направленные на скульптуры, горели всегда. Люси остановилась напротив одной из них, доставая из-за пазухи мамину книгу. Вытянув ее перед собой, она сравнила изображение на обложке с тем, что было выставлено в зале Памяти. Идеальное сходство. — Эйфелева башня, — одними губами прошептала она. Приблизившись к одной из четырех «ног» металлической громадины, она коснулась ее пальцами, устремив взгляд вверх. Туда, куда высился заостренный шпиль. Мама часто приводила ее сюда. И пела ей песни на странном, но безумно красивом языке. Певучем, будто его создали специально для того, чтобы петь на нем песни. Лаконичном, но с необычной и частой буквой «р», которая была похожа на бодрое стрекотание птиц на фоне шелеста деревьев в густом лесу. Следующий ее год стал намного лучше, чем предыдущий. И юный впечатлительный мозг связал это с мистической способностью Эйфелевой башни забирать себе все ее невзгоды. С тех пор она приходила к ее изножью раз в году, в один и тот же день. И, черт возьми, это работало! И вот сегодня, открывая массивные двери зала Памяти, она дала себе обещание, что сделает это в последний раз. В самый последний раз. А после… после ей пора повзрослеть и научиться самой справляться с трудностями. Нос пощекотал знакомый запах морской пены, источаемый каменной дорожкой. Конечно, они уже давным-давно ничем не пахли, но гораздо приятнее представлять, что так пахнет ледяное соленое море, а не очистительные фильтры вентиляции. Идти босыми ногами по камням оказалось не так приятно, как ей представлялось, но идти было совсем не далеко. Эйфелева башня горделиво возвышалась почти в самом начале аллеи. Четыре прожектора светили на четыре стальные опоры — ноги башни — и Люси положила ладонь аккурат туда, куда был направлен луч света. На одну из толстых стальных трубок, из которых была соткана вся башня. — Пусть у меня все получится, пусть у меня все получится, пусть у меня все получится, — ее свистящий шепот был пронизан верой в то, что так и будет. Зажмурившись, она подняла лицо к потолку и открыла глаза. Грубые стальные балки, переплетаясь между собой волшебным образом превращались в одну единую изящную и легкую конструкцию с округлыми арками и обтекаемыми формами, устремившимися высоко, до самого потолка. Но что-то было не так, как всегда. Мимолетное предчувствие, как жучок, забравшийся под одежду. И она быстро нашла источник своих переживаний. Лестница на башню не была перекрыта, как обычно. Странно. Может это организаторам выпускного понадобился доступ на башню? Ведь церемония закрытия вечера должна была проходить именно здесь. Люси уже собиралась уходить, боясь наткнуться на кого-то постороннего. Но, сделав пару неуверенных шагов в сторону выхода, замерла на месте и снова обернулась. А что, если это ее единственный шанс оказаться на самой вершине башни? Да и организаторов нигде не видно. Наверное, сделали свои дела и давно ушли. Это неправильно, это против правил, всем известно, что забираться на ценные экспонаты запрещено, у нее могут быть большие неприятности. Но ведь кто-то же туда уже забирался, верно? И ничего плохого не произошло. А уж она точно будет очень-очень осторожной. Никто даже не узнает. Задумчиво покусав губу, Люси все-таки решилась. Ведь если это не знак, то что это? Еще раз внимательно осмотревшись и решив, что в зале кроме нее никого, она бесшумно побежала по искусственной траве в сторону лестницы. На оригинале башни был еще и лифт, но на этой лишь муляж. Увы. Буквально вспорхнув на первый пролет, она остановилась, чтобы перевести дыхание. Стальная нога, внутри которой вилась лестница, оказалась куда выше, чем казалось со стороны. Но глупо было останавливаться сейчас, и Люси продолжила подниматься выше. И вот, наконец, первая лестница закончилась. Она вышла на нижнюю смотровую площадку. Чтобы забраться на вторую, ей предстояло преодолеть еще одну такую же лестницу. Стальной пол едва заметно завибрировал у нее под босыми ногами. Но сама она при этом стояла на месте. Чьи-то шаги. Здесь был кто-то еще. Лицо и кожа на руках будто онемели от страха. Обернувшись, она уже понимала, что прятаться здесь ей негде. А значит, лучше сдаться и надеяться на то, что ей простят эту маленькую шалость в ее выпускной. — Здесь кто-нибудь есть? — тихо заговорила она, попятившись назад. — Простите меня, я не должна была сюда подниматься. Я уже ухожу. Не услышав ответа, она все равно спешно развернулась в сторону лестницы. И испуганно вскрикнула. В тени тяжелых балок кто-то стоял. — Вы меня напугали, — облегченно выдохнула девушка, нервно хватаясь пальцами за ткань платья. — Еще раз извините. Я немедленно ухожу. Она сделала шаг в сторону лестницы, как вдруг тень сделала шаг ей на встречу, преграждая путь. У нее тут же закружилась голова, но схватиться было не за что. Тень сделала к ней еще один шаг, наконец, выходя на свет. Люси облегченно выдохнула. Это был всего лишь парень. В праздничном костюме. Наверное, как и она, забрел сюда до начала церемонии и обнаружил открытую лестницу. — Ох, как же ты меня напугал! — Всплеснула руками девушка, переводя дыхание. Парень не ответил. Нахмурив брови, он неотрывно смотрел на ее губы. Это было, мягко говоря, странно, и чем дольше длилось молчание, тем сильнее в Люси росло желание прикрыть рот рукой. — Ммм, — смущенно протянула девушка. — Прости, что-то не так? Просто ты так смотришь… — Скажи это… — наконец, заговорил парень. Кажется, этот голос не был ей знаком, но… — Повтори это еще раз. Пожалуйста. — Что именно? — растерялась девушка. — Что угодно, — настойчиво потребовал парень, по-прежнему не отрывая взгляд от ее губ. — Я спросила, все ли у тебя в порядке? Будто очнувшись от глубокого транса, парень растерянно заморгал, встряхнув давно нестриженными волосами. Розовые. Необычный цвет. Она абсолютно точно уже видела его где-то. — Ого. Наконец, парень поднял взгляд и посмотрел ей прямо в глаза. Он выглядел растерянным. Будто она застала его за чем-то нехорошим. Хотя, по сути, так и было. Их не должно было здесь быть. — Я в порядке. Да. Определенно. — Задумчиво протянул парень, и на его губах появилась едва заметная улыбка. Будто он вспомнил что-то удивительно прекрасное. Облизав губы, она отмела от себя навязчивое ощущение, что уже видела его где-то. Конечно, она его видела! Ведь он, как и она, пришел с выпускного. Должно быть, она не раз видела его в школе. Теперь настала очередь Люси осмотреть случайного знакомого повнимательнее. Украдкой опустив взгляд, она едва заметно нахмурилась. Белая рубашка, штаны и жилетка темно-коричневого цвета, черные кроссовки. И все бы ничего, если бы одежда не была ему, откровенно говоря, велика. Штанины и рукава были небрежно закатаны, но, казалось, парня это абсолютно не смущало. Портной напортачил с размерами, а переделать не успел? — Как твое имя? — спросила она у него, вновь поднимая взгляд. От ее слов у него на губах вновь расцвела легкая улыбка. Разве она сказала что-то смешное? — А ты не помнишь? Ее глаза расширились. Значит, ей не показалось, и они точно уже знакомы! И он, в отличии от нее, помнил откуда. Она быстро подобрала слова для ответа, но вдруг ее глаза ослепило ярким светом. Зажмурившись от неожиданности, она так и не успела произнести ни слова. Осознание, что в зале Памяти включился верхний свет оглушило ее ужасом ситуации, в которую она попала. Пригнувшись на корточки, чтобы стать как можно незаметнее, она открыла глаза. Розоволосого нигде не было. Либо он провалился сквозь землю за эту долю секунды, либо она сошла с ума и говорила здесь сама с собой. Но сейчас все это было абсолютно не важно, потому что через большие высокие двери в зал хлынул поток разноцветных, усыпанных блестками, с шариками в руках, выпускников. — Плохо, плохо, плохо, — шипела себе под нос девушка, пытаясь ползти в длинном бальном платье по холодному стальному полу в сторону лестницы. Уже в самом низу она затаилась. Чтобы остаться незамеченной, она дождалась, пока вся толпа пройдет вперед, и только тогда выскочила из своего укрытия, присоединяясь к остальным. Кажется, ее не заметили. Башня продолжала дарить ей свою удачу. Отыскав в толпе Леви, она поравнялась с ней, взяв ее под руку. — Ты где была? — прошипела подруга, обиженно нахмурившись. — Вас искала, — пожала плечами Люси, ощутив укол совести. — Прости. — Не получишь ты назад свои туфли. — И пожалуйста, они мне все ноги натерли. Кто вообще их придумал? — Как кто? Земляне, — закатила глаза Леви. Операция по смене темы прошла успешно. — А еще они придумали «мирный» атом и генную инженерию. И я до сих пор так и не определилась, что хуже. — Ты просто мастер сравнений, Леви, — буркнула себе под нос Люси, останавливаясь. Толпа остановилась в самом конце аллеи, которая упиралась в небольшой пруд. От него несло хлоркой, зато вода была кристально чистой, виднелось дно, выложенное из разноцветных речных камней. Со временем они потеряли свою сочность и яркость, но тем не менее это было одно из самых ярких пятен на корабле. В центре пруда возвышалась круглая платформа из закаленного стекла. С двух сторон к ней вели узкие дугообразные мостики. На платформе уже стояло несколько человек. И каждый из присутствующих здесь точно знал их имена. Яджима — старший учитель. Можно сказать, что он был вторым родителем каждому из выпускников. Люси помнила свою первую встречу с ним. Ей тогда было лет шесть, не больше. Она потеряла из виду Хибики, а он как раз должен был проводить ее после занятий домой. И вот она, напуганная и растерянная, стояла посреди коридора и готова была расплакаться. Пока кто-то не дернул ее за тоненькую косичку. — Это ты, Лейла? — перед ней стоял невысокий старик с хитрым прищуром, густыми седыми бровями и смеющейся улыбкой. — Нет, — растерялась она тогда, нахмурившись. — Я Люси! Мою маму зовут Лейла! — Ох, кажется, я ошибся. Ты ведь точь-в-точь, как Лейла, - старик задумчиво склонил голову набок. — Но мама уже взрослая. А я маленькая. — Разве? Смотри-ка, а брови нахмурила совсем, как взрослая. Помню, твоя мама постоянно так делала. Очень она была серьезная. — Не правда, мама всегда только улыбается, — надула щеки девочка. — А знаешь, что? Давай-ка вместе сходим к твоей маме и проверим, кто из нас прав? Помимо Яджимы на платформе стоял Оуг — главный помощник и советник капитана. И, конечно же, сам капитан. Гран Дома. Он был одет в парадную форму. Раньше такую носили военные — с позолоченными нашивками на плечах, квадратиками-медалями на груди. Идеальную до самой последней ниточки. Белоснежный цвет олицетворял чистоту и честность. Гран Дома капитан, управляющий не только курсом космического корабля, но и обществом, населяющим его. Сама Люси ни разу не общалась с ним лично, но, наблюдая за ним со стороны. Слушая его речи, она невольно трепетала изнутри. Он определенно был невероятно сильным человеком. Именно таким и должен быть лидер. Именно поэтому уже долгие годы жизнь на корабле протекала идеально и гладко. Повторения восстания, которое случилось на первое десятилетие пребывания на корабле, он допустить не позволит. А еще ее отец — Джуд Хартфилия — считался одним из близких друзей капитана Грана. Они часто пересекались по работе. Признаться, сама Люси этим очень гордилась. — Дорогие выпускники! Дети, — голос капитана Грана эхом разнесся по Залу Памяти. Сделав шаг вперед, он положил ладони на поручни, будто стараясь быть к ним как можно ближе. — Хоть вы все давно уже взрослые, но для меня вы всегда останетесь моими дочерями… — Он неспешно обвел взглядом собравшуюся у кромки воды выпускников. — И сыновьями. Я с гордостью смотрю на вас и вижу не просто будущее человечества. Я вижу единый организм. Каждый из нас слаб по отдельности. Но вместе, сплотив все наши усилия — собрав воедино все наши мечты и желания — мы сможем добиться невозможного! Вы знаете, что на нас возложена важнейшая в истории человечества миссия. И я искренне верю, что вы, как и я, отдадите всех себя, до последней капли, чтобы наши дети… Наши внуки, вновь смогли вдохнуть полной грудью уже в новом мире. Мире, который построим мы с вами. Вместе! Выпускники воодушевленно загалдели. Из толпы послышался одобрительный свист. Под густыми усами и бородой капитана пролегла тень улыбки. Оттолкнувшись от бортика, он вскинул руки над головой, придав голосу еще больше волнительной торжественности. — Так начнем же церемонию закрытия. Перелистнем страницу ваших жизней, чтобы продолжить писать историю с нового, чистого листа! Динамики взорвались торжественной музыкой. У Люси перехватило дух. Она чувствовала каждое слово капитана, жадно впитывала в себя их смысл. И она точно знала, что каждый из тех, кто окружал ее сейчас, чувствует то же самое. Гордость. Предвкушение. Ответственность. Они разделили это чувство между собой, и оно разжигало в них какой-то новый, особенный огонь. У нее на лице появилась гордая за себя и за все общество улыбка. Капитан Гран указал вытянутой ладонью на потолок. Все повиновались и подняли взгляды. Белоснежные пластины потолка разъехались в стороны. Сверху на восхищенных выпускников посыпались десятки белоснежных шаров вперемешку с конфетти. Наверное, это было похоже на снег. Если бы Люси однажды довелось увидеть настоящий снегопад, ей бы хотелось, чтобы он был именно таким. Вместе с Леви она вытянула ладони вверх, намереваясь поймать для себя памятный подарок, чтобы сохранить его в своей шкатулке.

twenty one pilots — Tear in My Heart

Как вдруг музыка резко прервалась. Не успела Люси осознать этот факт, как с потолка на них внезапно обрушился ледяной душ. Шарики разлетались в стороны, сбиваемые потоками беспощадной воды. Ее синее платье промокло насквозь.