невидимое сердце ЮнТэ

      Мусор. Этот запах человек не спутает ни с чем. Люди проходят мимо, не замечая. Быстро пробегают, зажав нос и задерживая дыхание. Спрячься в мусоре, тебя никто не заметит, никто не найдёт. Даже природный запах, смешиваясь с мусором, померкнет. Останется невидимым. Разве кто-то заглянет внутрь просто так, не считая бездомных, пьянчуг или мусорщиков? Ни в жизни.       Альфа сидел на заднем пассажирском сидении своей дорогой машины и смотрел в окно. Дождь. Он любил эту погоду, дарящую какое-то успокоение, а возможно и очищение. Приоткрыв окно, закрыв глаза и впитывая носом мокрый запах, понимал, что всё-таки ожидаемое чувство приходило. Звуки дождя очищали голову от постоянных мыслей о работе, о семье, о грехах.       Невозможно сказать, был ли он самым страшным грешником. Скорее всего, нет. Уважаемый, авторитетный — да. Устрашающий и пугающий — да. Но грешником он бы себя не назвал. Принципы, которыми обладал альфа, а также его семья, законы, которым он подчинялся, давали слову «грешник» другое понимание. Ведь у каждого свои рамки дозволенного, свои рамки праведности, свои рамки…       Мужчина открыл глаза от резкого удара.       — Господин Верховный, прошу прощения, — обернулся водитель, извиняясь за устроенные неудобства, и быстро выбежал на улицу, чтобы уладить ситуацию. Сам же альфа посмотрел на помощника, который сидел спереди.       — Пробка образовалась, Босс, плюс ко всему мы попали в ДТП. Займёт время. На встречу не успеем, — отчитался главный помощник.       — Я прогуляюсь, — коротко бросил ответ альфа, что для того стало поручением. Помощник, сразу же выходя из автомобиля, открыл дверь своему шефу, раскрыв чёрный зонт. Начальник вышел и взял его в руки. — Разберись, Лигом. Пусть подадут машину на восточную дорогу — охрана не нужна.       Повод прогуляться. Впервые за долгое время ему удалось «найти» время на прогулку. Он в целом редко ходил по городу. Это отнимает много времени, которое чаще проводил в работе. Даже разъезжая по дорогам, направляясь в офис, на встречи, да хоть куда, он обычно изучал документы в разных форматах современных и доселе используемых старых технологий: телефон, планшет, ноутбук, бумаги.       Он осмотрелся вокруг. Район, полный высоток, небоскрёбов поменьше или повыше, мерцающие огоньки, включающиеся на фоне приближающейся ночи, люди, которые бежали скрыться от ливня, нервные водители сигналили на дороге, желая поскорее добраться до дома после тяжелого рабочего дня, сирены скорой помощи вперемешку с полицейской где-то вдали. Звуки мегаполиса, огромного Сеула были привычны. И несмотря на непрекращающийся шум, дождь ставил всё на какой-то полубеззвучный режим.       Альфа остановился на огромном тротуаре, который можно было назвать дорогой для «одушевлённых». Люди разбежались под крыши, лишь бы не промокнуть. Он оказался один. Голова повернулась в сторону узкого пространства между двумя старыми зданиями, казавшимися мелочными в сравнении с современными высотными человеческими муравейниками. Взору предстали мусорные баки, заполненные настолько, что не закрывались. Ничего необычного. На первый взгляд.       Среди всего, что источало неприятное, а если подойти ближе, глаза режущее зловоние отходов, в нос ударил запах. Приятный запах. Чистый, словно небо после дождя.       Любопытство, интерес, либо нечто другое заставило альфу пойти в сторону мусора, к которому он в своей жизни и не притрагивался. Он отодвинул один из баков и увидел ребёнка, как показалось сначала. Съёжившееся тело, словно потерявшийся щеночек, дрожало от холода. Омежка с мокрыми тёмно-каштановыми волосами сидел в белой промокшей до ниточки рубашке и белых широких брюках. Одежда была грязной, как и его босые ступни, которые были в ранах и ссадинах. Лица маленького омеги было не видно: оно скрылось под слоем прилипших прядок, спряталось в руках и прижатых к подбородку коленках.       Испуганный ребёнок сжался сильнее, слыша непонятные звуки вокруг. Ему хотелось согреться, укутаться в себя, только теплее не становилось. Что делать в этом страшном мире? Он огромен, гораздо больше, чем представлялось в голове. Куда идти? Да и кому он нужен? Спрятавшись за мусором, казалось, его никто не найдёт.       Слёзы неба капали так сильно, что он промок, но вдруг они перестали его касаться.       — Ты потерялся?       Омега поднял глаза. Перед ним стоял альфа с чёрным зонтиком, в чёрной рубашке, в чёрных брюках. Его кожа была мраморно-белой, а волосы темнее, чем цвет его одежды, словно волоски ночи, спадающие на такие же ночные глаза.       Что ответить? Что сказать? Как говорить с незнакомыми людьми? Он не представлял, боялся. Дрожал.       — Как тебя зовут? — голос был низким и мужественным.       По телу пробежали мурашки. Незнакомец спрашивает его имя. Можно ли назвать ему своё имя? Хороший ли этот человек или же плохой? Взгляд медленно скользил по лицу, старался разгадать таинственного незнакомца.       — Ты хочешь кушать? — очередной вопрос этого альфы, оставшийся без ответа.       Омега схватился за живот, почувствовав голод. Он и позабыл о том, что ничего не ел. Раз человек предлагает поесть, возможно… это хороший человек. Голос человека показался добрым — он положительно кивнул.       Альфа слегка приподнял уголки губ, поняв, что ребёнок его слышит, и протянул руку.       — Идём, малыш, я тебя покормлю.       Омежка застыл, смотря на руку, опущенную ладонью к нему. Впервые кто-то так делает. Он инстинктивно испугался на мгновение, но запах этого человека успокаивал.       — Не бойся, малыш, пойдём со мной.       Он кивнул и ухватился за эту тёплую руку, которая представилась спасательным кругом в огромном океане города.       Альфа помог ему встать и повёл на тротуар, выводя за пределы обители зловония. Глаза омежки смотрели на эту руку, пока он шёл за этим мужчиной, не зная куда.       — Садись, малыш, не бойся.       Омега увидел открытую дверь машины. Такая же чёрная. Он сел в автомобиль и поднял ноги, прижав к себе и обняв коленки. Он, пряча лицо своими брюками, глядел на мужчину, садящегося рядом и захлопывающего дверь, на двух других альф, находящихся спереди, и всё ещё боязно повернулся к человеку, который обещал его покормить. Красивый…       Альфа достал плед из бардачка, что омежка для себя в голове назвал «ящичком», вытер мокрые волосы и укрыл им омегу.       — Куда ехать, Господин? — раздался голос водителя.       — Домой, — дал распоряжение этот красивый мужчина, и машина тронулась сразу же.       Альфа смотрел на этого, как оказалось, не совсем маленького ребёнка и не понимал, что с ним. Оставить он его не мог, но потерянный, отрешённый от мира вид и молчание казались странными. С такими необычными личностями не приходилось сталкиваться. Он не стал пугать малыша ещё больше и просто молчал, наблюдая за ним боковым зрением.       Омега немного успокоился, привыкнув к пространству. Он поднял взгляд и смотрел в окно.       — Здания такие высокие… — голос малыша был бархатным.       Альфа взглянул на него, а тот с удивлением разглядывал небоскрёбы. Человечек умеет говорить всё-таки. Эта мысль заставила улыбнуться.       — Как они не падают? — продолжил омежка, поворачиваясь к сидящему рядом.       Щенячьи серые глаза, будто неземные, напоминали совсем маленького ребёнка, который впервые видит мир. Он радостно улыбался, но потом, будто вернувшись в реальность, убрал улыбку и натянул на себя плед, прячась в своё убежище.       — Они не падают, потому что их так специально построили, — объяснил альфа, пытаясь войти в доверие. Бережно. Аккуратно.       — А если ветер подует? — вопрос был задан так искренне, словно он действительно не знает. Это заставило альфу вновь улыбнуться.       — Даже если ветер подует, они не упадут, — уточнил старший, замечая что ребёнок снова вернул улыбку, заинтригованно смотря на современные блага цивилизации.       — А что это? — показал он на три кружка, выстроенных в вертикальный ряд.       — Это — светофор. Он делает так, чтобы машины не стукались друг в друга случайно. Управляет порядком на дороге.       — Я никогда не ездил в машине, только видел. Мы будто летим по земле…       Снова улыбка. Омега задавал кучу вопросов о том, что видит, на которые альфа спокойно отвечал и удивлялся, хоть и не показывал виду. Как можно не знать таких элементарных вещей? Вопросы были искренними, эмоции были настоящими. Это удивляло ещё больше.       Автомобиль заехал на территорию. Омега обернулся — ворота закрылись. Прежняя улыбка сошла с лица, увидев дом и ограждения. Он снова спрятался под плед.       Альфа вышел из машины и протянул руку.       — Идём, малыш, не бойся.       Омеге было страшно выходить из места, которое стало безопасным, но этот человек казался хорошим. А эта рука была тёплой. Он снова взялся за неё. Ребёнок поднял взгляд на небо. Дождь закончился, а уже тёмное небо было чистым.       Альфа завёл его в дом и повёл куда-то. Перед глазами омежки предстала лестница, большая, ведущая наверх. Он остановился.       — Это всего лишь лестница, — непонимающе посмотрел мужчина.       — Мне нельзя наверх.       Хозяин дома озадаченно нахмурил брови, оглядывая омежку с опущенными глазами. Его голос был серьёзным, поэтому альфа не знал, как вести себя с этим «существом», и повёл его в гостевую ванную комнату на первом этаже, посадил на стул и сел перед ним, положив одежду с полотенцами на столик.       — Давай так, малыш, — бережно улыбнулся старший, — ты помоешься, переоденешься, а потом я тебя покормлю, хорошо? — на свой вопрос он получил положительный кивок и продолжил: — Ты сам сможешь?       — Да, — уверенно сказал ребёнок.       — Гостиная сразу справа, прямо за ванной, я буду там, — поднялся альфа, но остановился, почувствовав, что его схватили за руку.       — А вы не уйдёте? — серые глазки, будто это был не человек, а инопланетянин, бегали по лицу старшего.       — Это мой дом. Я не уйду никуда. Я буду в гостиной. Хорошо? — альфа погладил его по голове, успокаивая.       — Да.       — Отпустишь? — показал он на свою руку.       — Простите, — омежка отпустил его. Старший улыбнулся и вышел из комнаты.       Альфа сидел за столом с уже подготовленным ужином. Подняв взгляд на слышимый звук и запах, он увидел это «существо», чистенькое, переодетое в большую для него одежду. Высушенные феном волосы были волнистыми, немного кудрявыми, взъерошенными, а добротно-серого цвета пижама была под стать глазам, похожим на качественные линзы.       — Садись, — улыбнулся хозяин дома, показав на стул рядом.       Младший неуверенно сел и посмотрел на еду за столом, а потом поднял взгляд на альфу, словно спрашивая разрешение.       — Кушай, ты, кушай, — мужчина протянул ему палочки.       — Я не умею… — замешкался тот.       Тогда альфа протянул ложку, которую тот взял и неуверенно разглядывал стол с огромным количеством еды.       — Ты можешь кушать то, что хочешь, малыш, не бойся.       Получив разрешение, омежка кивнул, принимаясь трепетно кушать, пробуя всё, понемногу.       Старший с интересом наблюдал за ним. Маленькими захватами ложкой он подносил ко рту всё, что хотел, или же то, что казалось ему знакомым. Какие-то блюда он оставил нетронутыми. Но улыбка на лице давала понять, что он успокоился. От кусочков моркови он слегка морщил свой носик, откладывая на краешек тарелки, но кусочки мяса, рыбы, другие овощи ему нравились.       — Еда вкусная. Очень. Спасибо, — довольное личико.       — Хочешь мороженое? — предложил альфа. Этот омежка по виду был совсем юным. А значит, любит сладкое. Да и все любят сладкое.       — Мороженое? Мне нельзя мороженое, — медленно помотал головой.       — У тебя аллергия? — поинтересовался старший.       — А что такое аллергия? Что-то съедобное? — альфа улыбнулся на такой вопрос и позвал работника. Омежка схватился за рукав альфы, увидев незнакомого человека, вошедшего в гостиную.       — Хоран, принеси мороженое, — дал указание хозяин дома.       — Да, Господин, — кивнул работник и через несколько минут подал десерт на стол.       Альфа поставил перед омежкой блюдце с тремя разными шариками со взбитыми сливками и протянул чайную ложку. Было интересно увидеть эмоции этого «существа».       — Я не пробовал мороженое, — потёр друг об друга ладошки человечек с кудрявыми волосами.       — Попробуй. Только сразу много не ешь, оно холодное.       — Холодное? — неуверенный голосок, но заблестевшие от любопытства глаза.       — Да, как снег.       Омежка взял ложку, разглядывая три разноцветных шарика, но боясь прикоснуться.       — А точно можно? — хотел он убедиться ещё раз.       — Можно, — улыбнулся альфа, — попробуй.       Это инопланетное существо нерешительно зачерпнул немного ложкой и поднёс к языку. Удивление и радость он даже не скрывал. Для альфы, повидавшего за свою жизнь больше, чем подавляющее большинство людей, было самому в новинку лицезреть такие эмоции от поедания обычного мороженого.       — Нравится? — поинтересовался старший.       Омега кивнул, съедая всё до последней капли.       — Вкусно, — заключил он, будто не знал правильного или подходящего слова.       — Сладко, — подсказал альфа, опустив голову на руку.       — Сладко, — повторил, опуская ложку на стол, и снова улыбка сошла с лица. — Вы… меня покормили. А потом что?       — А что ты хочешь?       — Что я хочу? — озадаченно посмотрел младший на старшего. На вопрос, который ему никогда не задавали, он не знал, что ответить.       — Ну… или чего ты не хочешь? — решил по-другому спросить альфа, но в ответ было лишь искренне непонимающее выражение лица.       — Идём, малыш, — мужчина встал и, взяв за руку омежку, посадил на диван, садясь рядом. — Меня зовут Мин Юнги, — представился альфа и аккуратно опустил голову набок: — А тебя как зовут?       Омежка опустил глаза.       — Ты боишься сказать своё имя? Почему?       — Я боюсь.       — Ты можешь меня не бояться. Я просто хочу тебе помочь.       Мин понимал, что ребёнку страшно, и просто покормив, не добиться расположения. Он решил задать вопросы, имея в голове какие-то небольшие предположения.       — Ты потерялся? Как ты оказался в таком большом городе один? Ты сбежал?       — Вы знаете? — удивление в глазах.       Юнги вздохнул. Всё-таки это существо — человек, и он сбежал.       — Вы меня отдадите? — испуганно спросил маленький человечек.       — Значит, ты просто из дома сбежал, малыш? Я думал, что ты — инопланетянин, — улыбнулся альфа, погладив того по голове.       — Я — человек, — уверенно, будто зная точно, заявил младший.       — Сколько тебе лет?       — Я не знаю. Наверное… много.       Мин вздохнул. Ребёнок даже не знает своего возраста. Это удивительно, но говорить он умеет. Что-то делать даже умеет. Он ведь даже не удивился, не испугался машины, не удивился, войдя в дорогой дом.       — Давай так, малыш, ты мне скажешь своё имя, а я обещаю, что постараюсь тебе помочь.       — Вы меня отдадите?       — Кому?       — Отцу.       — Если ты не хочешь, то не отдам, — погладил по голове ребёнка Юнги, чувствуя страх в его глазах, — обещаю.       — Тэхен, — представился омега, решив сказать своё имя. Этот человек, покормивший его был хорошим. Обещал не отдавать. Ему можно сказать. — Меня зовут Ким Тэхен.       — Тэхен, — приподнял уголки губ Мин, — у тебя красивое имя.       — У вас тоже, — радостно улыбнулся в ответ омежка.       Юнги сел перед наконец назвавшим своё имя человеком, открыл заранее подготовленную аптечку и обработал раны на ногах, одевая их в носки. Почему-то Тэхен не надел тапочки, которые были в ванной раннее, да и в городе оказался без обуви. Мин поднял взгляд, убедившись в отсутствии сильных повреждений на ступнях, и заметил, что Ким устало поморгал и зевнул.       — Тэхен-а, уже поздно, — поднялся Мин, — давай ты поспишь, а завтра снова покушаем, хорошо?       — Хорошо.       — Идём, — протянутая рука, за которую омега за это время уже привык хвататься.       Они вновь подошли к лестнице, казавшейся Киму чем-то мистическим. Дорога, ведущая в неизвестное. Он не знал, что там, никогда не поднимаясь по такой раньше. Видел тысячи раз, но не имел права увидеть запретное.       — Не бойся, малыш, идём: там не страшно.       Этот человек говорил «не бойся, малыш», и страх отступал. Тэхен сделал шаг — остальные ступеньки уже были не такими пугающими. Ким держался за тёплую руку Юнги и смотрел по сторонам, попав в неизвестное. Ничего необычного он не увидел. Огромное пространство, мебель и много дверей.       Хозяин дома завёл его в одну из комнат. Она была красивой. Кровать в оттенках бежевого, стены под цвет всеобщего светлого интерьера, тумбочки, другие предметы мебели, отдающие запахом дерева.       — Здесь есть ванная, — открыл дверь Мин, показав уборную. — Щётки, полотенца, всё, что нужно. И кровать. Ты ложись, а я пойду в свою спальню, хорошо?       — А где ваша спальня?       — Она дальше немного.       Тэ держал за руку альфу и не отпускал. Ему было страшно отпустить эту руку. Не хотелось оставаться одному, когда он уже привык за это короткое время быть с ним рядом. С ним было хорошо. Не страшно.       — А можно с вами? Я боюсь без вас, — схватился крепче за ладонь омежка.       — Я ведь альфа… — Юнги вскинул бровь на этого ребёнка, в надежде, что тот понимает, что под этим имеется в виду, но Тэхен искренне ждал, смотрел на него своими серыми чистыми томными глазами, ничего не понимая. — Хорошо, — вздохнул он и повёл его в свою спальню.       Ким огляделся. Эта комната была больше, а цвета были темнее. «Он любит чёрный цвет», — подумал он. Спальня нравилась: запах этого человека был здесь сильным. Всё было пропитано им. Хотелось укутаться в аромат горького шоколада, коим обладал он.       Юнги посадил омегу на кровать.       — Ты ложись, поспи, я схожу в душ.       — А можно с вами? — вцепился в него омежка.       Юнги вздохнул. Что за глупый вопрос…       — Тэхен, — Мин сел перед ним на корточки, — ты хоть знаешь, что омеги и альфы делают друг с другом, когда…       Но Тэхен смотрел в его глаза, внимательно слушал, только никаких эмоций или реакции, дающих понять, что этот ребёнок знает, что альфа имеет в виду, не следовало. Бесполезно спрашивать. Наивное дитя не знает свой возраст — откуда ему знать о взрослых вещах.       — Вот посмотри, — поднялся Юнги и протянул свободную руку, чтобы открыть дверь, — это просто ванная. Я никуда не уйду. Просто схожу в душ и выйду, а ты можешь пока тут побыть и поспать или… посмотреть телевизор. Хорошо? Я сразу вернусь. Обещаю.       — А можно посмотреть там? — омежка указал пальцем на гардеробную.       — Да, можешь посмотреть, если хочешь.       Тэхен кивнул и отпустил альфу. Юнги быстренько убежал в душ, пока тот не передумал, и закрыл дверь на замок, в чём надобности раньше не было никогда.       — Боже, что за ребёнок… — помотал он головой, раздеваясь в ванной. — Моя пара — ребёнок-маугли…       Закончив вечерние процедуры, Мин вышел в белом халате из ванной и прошёл в гардеробную. Уснувший Тэхен лежал на ковре, скомкавшись и прижав руками к телу его кашемировую бежевую кофту.       — Боже, ну свалился же ты на мою голову… — Юнги выдохнул и поднял лёгкого, как пушинка, омегу, перенося на кровать. Быстро переодевшись сам в чёрную шёлковую пижаму, он лёг рядом, повернувшись к этому сладко спящему существу.       Альфа убрал мягкие слегка кудрявые пряди волос с глаз и коснулся его щеки, погладив кончиками пальцев бронзоватую кожу, нежную, как самый дорогой шёлк, как самый свежий лепесток цветка, когда-либо существовавший на земле. Ничего и никого прекраснее в этой жизни он не встречал, не трогал.       — Ты — красивый, малыш. Почему же ты совсем ничего не знаешь?       Омежка развернулся к альфе и уткнулся носиком в грудь, потянувшись к шее, улыбаясь от запаха рядом. Эти розовые губы, посмакивающие от блаженного сна, волосы, невольно поглаживающие кожу Мина, руки, прижавшиеся к телу.       — Да я завидую своему самообладанию, — искушённо пробубнил Юнги и осторожно наклонил свою голову к шее омеги, чтобы вдохнуть его запах с основного источника тела, издающего этот божественный аромат.       — М-м-м… — запах карамели был похож на рай. Нежный, не приторный, сладкий. Описать своё наслаждение словами он бы не смог. Спроси его любой человек на планете, поставь его на колени под дулом пистолета, даже под угрозой смерти, он бы сдался, но дать определение этому запаху он бы не смог. Хотя нет. Имя ему — Тэхен.       Мин не стал отталкивать омегу: малыш был таким спокойным. Он опустил голову на подушку, укрыл его и себя одеялом и погрузился в сон.

…

      Юнги открыл глаза и потянулся, вздрогнув.       — О, боже… — выдохнул альфа, увидев сидящего и смотрящего на него омегу. — Ты проснулся…       — Давно, — Тэхен, скрестив ноги по-турецки, наблюдал за Мином, ожидающе. Будто верный пёсик.       — И что ты делал? — Юнги сел, пытаясь проморгаться, чтобы проснуться.       — Я сходил в душ и умылся, а потом сидел и на вас смотрел. Вы… красивый.       Альфа улыбнулся комплименту в свой адрес и поднялся с кровати.       — Я в ванную.       — Я вас подожду, — кивнул омежка, теперь зная, что ответить. С Юнги ходить в ванную комнату нельзя. Пока что Ким понял только это.       После утренних процедур Юнги прошёл мимо спальной зоны в гардеробную, пролистывая сообщения и рабочие файлы в телефоне. Так он привык жить. Не терять же время зря. Но Тэ поплёлся за ним. Как хвостик.       — Тэхен, мне нужно переодеться — иди в спальне побудь, — повернулся Мин и обратил внимание на пижаму. — Моя одежда тебе большая. Надо сказать Лигому, чтобы привёз тебе сегодня что-нибудь. Иди уже, — махнул он.       Когда альфа переоделся и вышел в спальню, омежка верно ждал его, стоя босиком и держа в руках кофту Юнги как самое ценное, что попадало в его руки.       — Ты этот свитер из рук не выпускаешь, — застегнул ремешок часов на руках альфа и приподнял уголки губ. — Так нравится?       — Вами сильно пахнет, — прижал кашемир к себе Тэхен.       Мин посадил Кима в кресло и одел на него эту кофту поверх пижамной рубашки.       — Сегодня прохладно, — кивнул он на окно, указывая на тучи, затем поднялся, протягивая руку. — Идём, мне нужен кофе. Срочно.       — Кофе? — привычно ухватился за эту руку омега.       — Ага. Сначала кофе, потом вопросы и всё остальное, — Юнги спустился с Тэ вниз и сел за стол в гостиную, где уже был накрыт завтрак. Он глотнул кофе, разминая шею, и бросил взгляд на омежку. — Тэхен, ты можешь есть. Не нужно спрашивать у меня разрешения на еду.       — А можно… мороженое?       — Хоран, мороженое принеси, — сказал Мин дворецкому, что тот сразу же и сделал.       Ким радостно принялся есть ставшее любимым мороженое, зная теперь слово, которым объяснить его. «Сладко», — повторил он мысленно вчерашнее описание этого десерта. Ему нравилось эта сладкая и холодная еда. Раньше такого ему не давали. Когда альфа сказал, что это похоже на снег, он представлял себе что-то другое на вкус.       В гостиную зашёл помощник Юнги, поклонившись. Мин дал ему знак нагнуться.       — Ким Тэхен. Пробей. Фото я тебе скинул, — шёпотом дал указание альфа.       — Да, Босс, — принял Лигом. — Кстати… Ким Джонин…       — Блять, — процедил Мин и схватился за переносицу, — я вообще забыл про него… Отправь за ним водителя в аэропорт, только сюда не вези. Пусть к себе едет. Передай ему, что я с ним позже встречусь. И там не забудь, как обычно, цветы… всё такое.       — Я вас понял.       — Ах, да, скажи кому-то пусть для Тэхена одежду купят, и обувь. Всё, что нужно.       Лигом кивнул и удалился.       — Сладко, — улыбнулся Ким альфе, закончив поедать мороженое.       — Ты что-то нормальное тоже поешь, — показал Мин на целый стол еды.       — Хорошо, — Ким послушно взял ложку.       Юнги сел поближе и дал ему палочки в руки. Всё-таки они оба — корейцы. Видеть, как человек ест корейские блюда ложкой, — не самое спокойное зрелище. Да, и вилку он сам использовал, но лишь в ресторанах с европейской кухней.       — Вот так, смотри, — альфа показал, как пользоваться палочками, но у омежки тяжело получалось.       Это существо засмеялся впервые. Юнги довольно улыбнулся. Его сердце током ударило по всем венам и артериям, даже капиллярам, стучась, как сумасшедшее, из-за этого смеха. Искренний, бархатный, нежный, неземной. Мелодия, фоном которой служил природный запах карамели, ложилась бальзамом на душу.       — Учись давай и поешь нормально.       Мин рассказывал про корейские блюда на столе, о которых спрашивал Тэхен, не замечая времени. Тот задавал банальные вопросы. А что это? А что то? А почему так много еды Тэхену можно есть? А зачем нужно есть палочками и почему их две? А почему…       — Босс… — чуть громче повторил помощник, поняв, что его не слышат и не замечают.       — Что-то нашёл? — поднял взгляд Юнги, но тот дал знак: лучше поговорить наедине. Мин поднялся со стула. — Тэхен, я пойду в кабинет. Мне надо кое-что обсудить с Лигомом.       — А с вами можно?       — Это — Хоран, мой дворецкий, — представил ему пожилого омегу Мин. — Ты же его уже видел. Он с тобой посидит. Я чуть позже вернусь, но буду дома. Хорошо?       — Хорошо.       — Ты пока научись палочками пользоваться нормально и поешь. Идёт?       — Да, — кивнул омежка.       Юнги зашёл в кабинет и сел в кожаное кресло за свой рабочий стол. Лигом закрыл дверь.       — Что же ты такого узнал, что тебе пришлось меня вывести с завтрака? — Мин посмотрел на своего помощника, с которым работал уже кучу лет. Тот никогда так не делал. Даже когда было что-то срочное, он мог нагнуться, тихо передать короткий отчёт, или же дождаться окончания трапезы своего шефа.       — Это ребёнок Ким Сухена, — сразу объявил главное Лигом.       Мин засмеялся.       — Очень смешно.       Помощник серьёзно взглянул на своего босса и протянул планшет, озвучивая доклад:       — Омеге семнадцать лет. Я нашёл только одно фото, сделанное для паспорта. Больше никакой информации нет: ни регистрации в детском саду, ни в учебном заведении, нигде, даже медицинских записей нет.        — А по камерам смог пробить? Он сбежал из его дома? — просмотрел скромное и короткое досье Юнги.       — Там, где вы его нашли, он просидел сутки, — Лигом, стоя рядом, пролистал данные на экране, открывая видео. — До этого он бежал и шёл по городу. К сожалению, камеры вблизи дома Ким Сухена недоступны, но он шёл с той стороны.       Мин просматривал видео с городских камер наблюдения: этот чудесный ребёнок в белой одежде, словно потерявшийся щеночек, топал по тротуарам между зоной частных домов, не зная, куда идти. Отходил от людей, боясь их. После блужданий, нашёл тот закоулок, в котором ему удалось спрятаться и поставить мусорные баки так, чтобы его не было видно. Сел и больше не вставал до тех пор, пока сам Юнги не нашёл его.       — Почему мой истинный — сын именно этого чёртового Кима… — откинулся альфа в спинку кресла, проводя рукой по лицу.       — Он — ваша пара? — округлил глаза Лигом.       Юнги покачал подбородком и усмехнулся. Какая ирония судьбы. Его пара — сын его врага.       Мин Юнги было тридцать два года. Он являлся бизнесменом, но это скорее было названием для общественности. На самом же деле он был мафиози, и не каким-то простым преступником, командующим шайкой бандитов, уголовников. Его семья имела огромный авторитет и силу в странах Азии.       Корея непосредственно принадлежала ему. В мире, в котором он жил, называвшийся «теневым», была клановая система. Мафия была подобна, скрытому от чужих глаз, отдельному миру, где были другие законы, никак не соответствующие законодательству государств. И так было везде: не только в Корее, Китае или Японии — во всех государствах. Кланы, состоящие из семей и приближённых, имели собственные внутренние правила, но иерархия, выстроенная в прошлом поколении семьей Мин, поставила Корею под контроль. Верховная семья управляла всеми мафиозными кланами в своей стране. Но, разумеется, не всё было так гладко, как хотелось. Хоть семья Юнги и была Верховной, или же по-другому её иногда называли Главной семьей в мире корейской мафии, тем не менее некоторые главы, управляющие своими кланами, не хотели быть в подчинении, поэтому старались сделать всё, чтобы выйти из-под покровительства Мин.       Ким Сухен, человек, имеющий огромный авторитет, ненавидел Юнги больше всех, хотя и сам Верховный Глава не имел симпатии к альфе. Нынешний Верховный не мог найти причину уничтожить его — тот всегда был осторожен и не нарушал законов, по которым его можно было судить. А теперь оказалось, что сын Сухена сидит и учится есть палочками в его доме.       — Да, — вздохнул Мин, — и что с этим ребёнком делать… пока не представляю. Позвони Сокджину, пусть осмотрит его. Надеюсь, у Тэхена нет каких-то проблем с головой. Человек в семнадцать лет не знает ничего. Меня это беспокоит.       — Да, конечно, Босс.       Тэхен увидел, что альфа вернулся и улыбнулся.       — Я научился, — омега радостно показал палочки. — Ещё не так хорошо как вы, но научился.       — Умница, Тэхен, — протянул ему руку Юнги. — Ты вроде поел. Пойдём со мной.       Ким посмотрел на протянутую руку снова. Ему это нравилось. Когда этот человек так делает, потом происходит что-то хорошее. Всегда. Значит и сейчас будет хорошо. Омежка улыбчиво схватился за тёплую ладонь и пошёл за ним.       Они вышли из дома во двор. Свет, солнце на небе, тучи, прохладный ветерок, огромная местность с лужайками. Сам особняк был огромным, подобно дворцу, как и территория, прилегающая к нему.       — Тэхен, ты почему босиком опять? — улыбка этого альфы была для омеги окутывающей его невидимой бронёй, согревающей что-то холодное, но не сладкое, как мороженое.       Ким хотел прикоснуться к его лицу. Оно тоже тёплое, как его рука? Оно настоящее? Омега невольно потянулся пальцами и коснулся щеки этого человека, прокатился подушечками по фарфоровой коже. Тепло. Приятно.       — Вы — настоящий, — обрадовался Тэхен, а потом, поняв, что даже не спросил разрешения, убрал руку. — Простите.       — Ты — милый ребёнок, — Юнги сел перед ним и надел на него шлёпки. — Тэхен, не ходи босиком, хорошо?       — Хорошо.       Альфа улыбнулся и повёл его дальше во двор.       — Ты не спросишь, куда мы идём? — Мин был взрослым человеком, и сам никогда не пошёл бы куда-то без точного понимания, куда. Ему не понять, почему этот ребёнок послушно следует за ним. Пошёл за незнакомцем, сел с ним в машину, зашёл в чужой дом, спал с незнакомым взрослым альфой в одной кровати. В современном мире, наверное, даже обычные гражданские, как называли мафиози простых людей, не будут такими беспечными, даже дети, которых с малых лет учат быть осторожными.       Но Тэхен не понимал, зачем он спрашивает. Ему пришла мысль в голову: куда бы этот человек не повёл его, вот так держа за руку, он пойдёт за ним куда угодно. С ним всегда происходит только хорошее.       — Ты не хочешь мне отвечать? — не услышал ответа Юнги.       — Куда вы скажете, туда пойду.       — Малыш, нельзя быть таким доверчивым, — на мгновение остановился он, чтобы дать совет как взрослый. — Люди не такие хорошие, как ты думаешь.       — Вы — хороший.       Альфа приподнял уголки губ. Его назвали хорошим. Давно он не слышал таких слов о себе. Мин Юнги и хороший. Это что-то новое. За всю свою жизнь в свой адрес он слышал любые противоположные слова. Абсолютно противоположные.       Юнги привёл его в цветочный сад и посадил на скамейку, усаживаясь рядом. Ему хотелось задать вопросы, которые его беспокоили. Нужно было узнать об омеге больше информации. Раз тот жил со своим отцом, то должен что-то знать. Хотя бы о себе.       — Ты сказал, что я хороший, — альфа погладил омежку по волосам.       — Да, — кивнул Тэхен.       — Тогда ты расскажешь мне, где ты был? Откуда сбежал?       Ким посмотрел на альфу, не отпуская его правую руку. Сейчас он знал, что этот человек обещал не отдавать его — он говорит правду.       — Из дома, — ответил Тэ.       — Почему ты сбежал? Твоего отца зовут Ким Сухен?       — Вы его знаете? — короткий испуг в глазах.       Мин не хотел пугать омежку и рассказывать какие-то детали. Он всегда был осторожным. Мало ли. Это всё-таки ребёнок главы Ким. У Юнги возникли мысли сначала, что Тэхен мог бы оказаться засланным шпионом, которого из-за парной связи используют против него. Хотя имея за собой большой опыт жизни, он решил, что это глупая идея. Инопланетное существо был слишком чистым для этого мира.       — Знаю, — короткий ответ без дополнений. Он спросил: — А твоего папу зовут Сон Джунки?       — Вы их по имени можете называть? — Тэхен, никогда не имеющий права называть взрослых по имени, не знал, что другим так можно. Никто не называл их так. Только друг друга они звали по имени, насколько он был осведомлён.       Юнги ухмыльнулся.       — Так он твой папа?       — Нет. Господин Сон мне не папа. Господин Сон сказал, что мой папа умер.       — А имя папы ты знаешь?       — Не знаю. Господин Сон называл его шлюхой. Только я не знаю, что это значит.       — Так ты внебрачный ребёнок… — заключил для себя Юнги и продолжил: — Тэхен, а как ты сбежал?       — Дома не было никого, только охрана, — Ким указал пальцем на охранников, стоящих на территории и у ворот, — похожи на них. Они за мной бежали, но я спрятался. Они меня не нашли.       — Почему ты сбежал? — Мин погладил омегу по щеке. — Мне скажешь?       — Чтобы увидеть мир, как в телевизоре. А ещё Господин Сон сказал, что меня отдадут скоро. Стало страшно, — Тэхен опустил голову и смотрел на свои ноги в шлёпках, свисающие со скамейки. — А потом вы меня нашли, — он поднял светящиеся глазки на альфу.       — А в том доме, ты, где жил, малыш?       — В своей комнате.       — Тебя кто-то обижал? — Юнги не знал, как спросить все вопросы, крутившиеся в голове — он старался быть аккуратным. Тэхен был словно хрупкий цветок, который мог сломаться даже от одного слова.       — Обижал? Это как?       — М-м… Может быть, тебя били? Делали больно? Или… — Мин замолчал. Как объяснить этому ребёнку, что такое хорошо, а что такое плохо, если он сам не осознает отличий. Как объяснить этому человечку, что значит слово «обижать».       — Меня кормили, хотя не так как вы, — сказал омежка, — но мне разрешали выходить из комнаты не часто, только иногда. Когда Господин Ким приезжал, он звал меня в кабинет.       — В кабинет?       — Да. Он говорил со мной. А иногда я мог увидеть телевизор и книжки с картинками. Господин Ким говорил, чтобы меня не били и не трогали. Он сказал, что меня… отдадут и продадут… — Тэхен медленно произносил последние слова, будто пытаясь вспомнить, что он правильно их запомнил.       — А кому тебя хотели отдать? Тебе говорили? Ты помнишь?       — Я всегда помню всё. У меня хорошая память, дворецкий Минам всегда так говорил, — улыбнулся Ким, ожидая похвалы от альфы.       — Ты — умница, малыш, — потрепал его по волосам альфа. — Так ты ответишь? Кому тебя хотели отдать?       — Я точно не знаю, но Господин Ким часто называл большое имя. Танака Ясухиро. Большое имя, да?       — Длинное имя, — скорректировал Мин. — Не большое, а длинное.       — Длинное, — повторил Тэхен, запоминая.       — Значит, эта кимовская тварь подземельная хотел тебя извращенцу япошке продать, — выговорил Мин.       — Извращенцу япошке? — омега не понимал новых слов.       — Чёртова заноза в заднице Сухен хотел с Танакой объединиться против меня, ха, — вслух выругался Мин, — два пиздохрена ебучих.       Тэхен с волнением увидел его недовольное лицо.       — Я вас расстроил? Простите, — Ким отпустил руку альфы и схватился за большую для него кофту, опустив виновато голову.       — Нет, Тэхен, это не из-за тебя, — Юнги сразу вернулся из своего гнева, повернувшись к омеге, обвиняя себя в голове, что возможно испугал его своей злостью. — Я не на тебя злюсь, малыш, — он погладил кудрявые волосы и улыбнулся.       — Босс, Господин Ким приехал, — подошёл помощник. Тэхен, услышав голос и «Господин Ким», схватился за руку Мина.       — Вы меня отдадите? — испуганные глаза бегали по лицу альфы.       — Тэхен, я тебя никому не отдам, — успокоил он. — Это просто мой друг приехал, доктор. Я хочу, чтобы он тебя осмотрел, хорошо?       — Чтобы пить таблетки?       — Значит тебя и таблетками пичкали, — вздохнул Юнги, поднимаясь со скамейки и протягивая руку, — идём, малыш.       В огромном доме Юнги было всё, что нужно, включая специальную медицинскую комнату. Человек, живущий в мире преступности, чьи люди постоянно носили с собой оружие, подвергая себя опасности из-за работы, должен был иметь подобную комнату в своём доме. Туда он и завёл Тэхена, но тот спрятался за Юнги, крепко сжимая его руку, боясь увидеть ещё одно незнакомое ему лицо.       — Юнги, привет, — услышал Ким голос, и судя по запаху и виду, как подумал он, этот человек — омега.       — Джин, — альфа помахал свободной рукой этому доктору, — спасибо, что приехал.       — Ну, кто у нас там? — Джин хотел посмотреть, но омежка уткнулся Юнги в спину, схватившись за его рубашку.       — Тэхен, это — мой друг, — Мин обернулся и потянул того вперёд, чтобы познакомить. — Он хороший, как я.       — Это ты хороший? — усмехнулся Сокджин.       — Джин, давай, не пугай его, — прошипел альфа.       Тэхен поднял глаза и посмотрел на доктора. Омега был красивым. Каштановые волосы, похожие на волосы самого Тэ, только прямые, карие глаза и добрая тёплая улыбка. Он был одет в серую кофту и брюки и продолжал улыбаться, надевая белый халат.       — Тэхен, меня зовут Ким Сокджин, я — друг Юнги и его родственник, мы с ним ровесники. И я — доктор.       — Он пока в возрасте не разбирается, — прокомментировал Мин.       — Вы красивый, — улыбнулся младший.       — Правда? Спасибо. Ты тоже очень красивый, — Джин указал на кресло. — Ты садись вот сюда, я тебя осмотрю, ладно?       Тэхен поднял взгляд на альфу, спрашивая разрешения.       — Иди, малыш, садись.       — Идём, Сокджин хен тебя не обидит, — протянул руку доктор.       — А не староват ты для хена-то? — хмыкнул Мин. — Если бы залетел в пятнадцать, мог бы быть его папой, аджосси.       — Сам ты аджосси.       Тэ же смотрел на протянутую руку, пока взрослые о чём-то говорили. Ещё один человек протягивает ему руку. Хороший человек.       — Всё хорошо, малыш, не бойся, — повторил Мин. После этих слов омежка ещё неуверенно, но всё же взялся за руку доктора, который улыбнулся и посадил Тэ на медицинское кресло.       Юнги опустился на стул ожидающе.       — Что расселся? Выходи давай, — ткнул на дверь Сокджин. — Это омега и ребёнок несовершеннолетний.       — Тэхен, я выйду. А как Сокджин закончит, он приведёт тебя ко мне, — получив кивок, Юнги вышел и направился в кабинет, чтобы обсудить рабочие вопросы с Лигомом.       — Хен, — в кабинет вошёл и поздоровался альфа.       — Намджун, наконец-то, — махнул рукой Мин.       Мин Намджун был родным братом Юнги. Тёмно-каштановые короткие волосы, крупное телосложение, улыбка, от которой образовывались ямочки на щеках. Своего брата он был младше всего на год. Всю свою жизнь они провели вместе: учились, работали, дружили. Их отношения были близкими. Несмотря на свою кровную связь и общих родителей они были абсолютно разными. Если старший отличался своей агрессивностью, то младший был мягче, но если Юнги был спокойным, точнее вёл себя с незнакомыми более холодно, то Намджун был теплее к людям. Юнги — гулящий альфа, не желающий заводить семью, а Джун — женатый и верный мужчина.       Супругом и истинным его был Ким Сокджин. Они познакомились ещё в начальной школе, сразу полюбив друг друга и пройдя сквозь года, не имея никогда отношений с кем-то другим.       — Мой муженёк мне уже рассказал, — плюхнулся в кресло напротив брата Мин младший, — я сразу приехал. Так твоя пара ребёнок?       — Семнадцать лет уже не совсем ребёнок. Да и ты подробностей не знаешь, — выдохнул Мин.       Он рассказал брату о Тэхене всю информацию, которой обладал.       — Сухен хочет с Ясухиро объединиться? Ну пиздато, что сказать, — покачал головой Мин младший.       — Пока что не объединится, раз его сынок случайным образом попал ко мне.       — Ты уверен, что случайно? — с подозрением вскинул бровь Джун.       — Да, это чистая случайность.       — Значит, он хотел своего внебрачного ребёнка продать Танаке, — продолжил рассуждать младший. — Танака ещё тот извращуга. Ким Сухен ищет сына?       — Пока не знаю, займись этим, — дал поручение Юнги. — Нам охренительно повезло. Если Ким и Танака объединились бы… был бы пиздец. Восстание Сухена с японцами. Но теперь у меня есть повод грохнуть эту подземельную крысу.       — Ким не такая уж и угроза, по сути, — разъяснил младший. — Он просто не хочет принимать тот факт, что наша семья правит, а не он.       — Ким не угроза, но Танаку в союзники все хотят. Думаю, я знаю, какую хотел Сухен плату за Тэхена. Война против нас.       — И что? Хочешь сказать, что всё из-за омеги-ребёнка? — Джун не понимал. — Он извращенец, но из-за ребёнка войну против нашей семьи устраивать?       — Ты его не видел просто, — откинулся на спинку кресла Юнги, проведя языком по нижней губе. — Если бы мне предложили его выкупить, я бы выкупил, ещё бы сверху докинул, да и войну бы начал. Ох… он просто утопия в реальном мире… Олицетворение омеги во всей красе. Для Ясухиро стал бы идеальной игрушкой. Старый мерзкий семидесятилетний извращенец.       — Ты бы войну начал? — Намджуна удивили слова старшего. Он подался вперёд с кресла. — Из-за омеги? Ты? Серьёзно?       — О да… — заявил Мин. — Но это сокровище моё, так что ни в руки Ким Сухена, ни в руки Танаки, ни в руки кого-либо другого это чудо не попадёт. Скажи Хоби и Гуки готовиться. Атакуем первыми без церемоний. Я много лет хотел Танаку уничтожить, а теперь просто обязан.       — Как скажешь, брат. Хоби давно глаз на Японию положил. Он обрадуется, — Джун повернулся к двери, куда вошёл его муж с ребёнком, красивым и милым омежкой. Он сразу помахал ему. — Ты, значит, тот самый Тэхен. Привет.       Омежка тотчас побежал к Юнги, сидящему в своём кресле за большим деревянным столом, и спрятался за ним. Новое лицо пока что не внушало доверия.       — Привет, — поздоровался Тэ.       — Боже, что за прелесть, — посмотрел Намджун на своего мужа, умиляясь.       — Невероятная прелесть, — согласился Сокджин.       — Меня зовут Мин Намджун, я — брат Юнги, — представился альфа, чтобы ребёнок не боялся его.       — Малыш, — погладил Тэхена Мин старший, — ты иди пока с Намджуном. Он тебе покажет где мороженое, хорошо? Я поговорю с Джином.       Намджун сразу понял, поэтому встал и улыбнулся.       — У Хена дома есть мороженое любого вкуса.       — Я пробовал. Они были разные. Бывают другие?       — Попробуешь все виды, что есть дома, а потом Юнги закажет тебе любое, которое ты захочешь.       Глаза омеги загорелись, узнав, что у мороженого есть другие виды, — он перевёл взгляд на альфу.       — Иди, иди, малыш, я буду здесь.       Тэхен последовал за Намджуном, держась руками за край кофты. Когда они вышли, Сокджин сел в кресло.       — Ну и? — ждал новостей Юнги. — Джин, что там?       — Здоровье абсолютно идеальное.       — Надеюсь, его не били и не насиловали? — почувствовал какой-то неопознанный ранее страх.       — Нет, ребёнок невинный, — успокоил омега. — У него вообще тело без единой царапинки, не считая раненых ступней, но они заживут быстро.       — Слава богу, — выдохнул Мин. — Я у него спросил, обижали ли его, а он даже не понимает этого слова. Но он спросил про таблетки. Ты анализы проверил? Его пичкали чем-то? Наркотой, психотропкой тяжёлой?       — Анализы в порядке. Не переживай. Я уже с ним поговорил и по объяснениям понял, что ему давали просто витамины.       — А с течкой что? — альфу волновал очень важный вопрос.       — Пока не было. Я не могу предсказать, когда начнётся. Обычно это происходит лет в семнадцать-восемнадцать. Должна начаться, раз ему уже семнадцать есть. Я надеюсь, ты не собираешься спать с ребёнком?       — Он — моя пара, — напомнил альфа.       — Он ещё ребёнок, Юнги, — также напомнил Джин. — Во-первых, помни о законах: мафиозных и гражданских. Во-вторых, ладно, согласен, что он твой истинный, но Тэхен даже не знает ничего ни о мире, ни о том, что такое секс. Поэтому не смей с ним спать.       — Уж это я сам решу, Джин, — тема закрыта.       — А кстати, вроде твой Джонин сегодня должен был прилететь.       — И он прилетел уже, — показал ему телефон Мин, — записался и зазвонился с вопросами, почему я не приехал встретить его в аэропорт.       — Что будешь делать?       Мин вздохнул отчаянно.       — Даже не знаю… Встретить пару на полжизни младше меня… Природе делать больше нечего?       — Я про твоего Джонина вообще-то.       — Ну а что с ним? С ним всё нормально. У нас, кстати, сегодня год отношений, а мне на голову омега несовершеннолетний свалился.