***
Хэ Чэн маячил у плиты, готовя завтрак, когда на кухню пришел Гуань Шань, странно задумчивый, прижался к спине своего мужчины грудью, обнимая его за талию под фартуком, надетым на обнаженное туловище. Чэн оглянулся через плечо, чмокнул его в лоб и вернулся к готовке. А вот Рыж повел себя более чем странно. Его ладони мягко скользнули на живот Чэна, оглаживая, с нажимом пробежались по крепким бокам и совершенно ожидаемо остановились на ягодицах. В принципе, ничего удивительного, у Шаня периодически случались такие моменты, когда он пылал непревзойденной любовью к заднице Чэна. Вот и сейчас, мял обеими руками, покрывая его шею и плечи поцелуями-укусами, намуркивая что-то неразборчивое. А потом скользнул вниз, опускаясь на колени. — Ты что?.. Но Шань не дал ему ответа, вместо ненужных слов стянул с него пижамные штаны до колен, любовно огладил манящие округлости половинок, прижался губами к правой ягодице. — Моя прелесть, моя сладкая попка, — урчал он, целуя и вылизывая, наминая, лаская. — Какая же ты прелестная, так и нарываешься, — куснул острыми зубками, заставив Чэна вздрогнуть от легкой боли и непривычной щекотки. Он все еще не мог выхренеть с поведения Рыжика, но препятствовать ему не решился. Подумаешь, сквикнуло парня на его заднице, пусть поиграется. Тем более, что от его действий спереди у Чэна все уже довольно ясненько шевелилось вполне себе в конкретном направлении. Надо же, а когда горячий мокрый язык лизнул прямо в копчик, так вообще всего передернуло, и по телу пронеслась горячая волна. — Сладкая попка, — рыкнул Гуань Шань, выпрямляясь, и Чэн уже было подумал, что с ним наигрались, но не тут-то было. Мо протянул руку у него подмышкой и выключил плиту, после чего сдвинул мужчину вправо, к свободной стойке, и настойчиво попросил наклониться, точнее, просто положил ладонь между лопаток и слегка надавил, давая ему шанс высвободиться, но Чэну вдруг стало интересно, куда он собирается зайти. Как далеко. Мужчина облокотился на стойку, покорно склонив голову, потому что Рыжик вдруг вонзил клыки ему в загривок, точно зверь, взывающий к покорности своей сучки. Сучки? Гуань Шань медленно и вдумчиво зализал укус, чуть отстранился от его спины, давая себе свободу. Щелкнула крышка и на копчик полилась прохладная субстанция, скользкая, идеальная для скольжения. Оливковое масло, — догадался Хэ Чэн, закрывая глаза, чтобы полностью отдаться ощущениям, поддаться воле своего звереныша. Мо размазал ладонью масло по ягодицам мужчины, скользнул ребром между скользких половинок, массирующими движениями лаская поджавшееся колечко мышц подушечками пальцев. Хэ Чэн шумно выдохнул, упираясь лбом в предплечья своих рук. Мысль, что его сейчас лишат анальной девственности прямо на кухне, странно будоражила, но не вызывала страха или отвращения, тем более, с таким чутким любовником. Шань не стал проникать в него, лишь обласкал и прижался своим возбуждением к его сокровенному, вжался взмокшим лбом между лопаток, прихватывая тонкую шрамированную кожу губами, и стал совершать фрикционные движения, имитируя секс. Снова укусил, опаляя лопатки горячим дыханием, задвигался быстрее, обхватывая возбуждение самого Чэна скользкими от масла пальцами. Надо же, и про него не забыл. — Малыш, — тихонько хрипнул мужчина, сильнее прогибаясь в пояснице, сжал его член ягодицами. Если малыш хочет — малыш получит. Движения стали резче, размашистее, укусы — болезненнее, значит, скоро кончит, да и сам Чэн уже чувствовал приближение оргазма. Хэ спустил ему в ладонь, пока сам Шань с протяжным грудным стоном кончал в средоточие его девственности, с такой силой вжимаясь в него, что этой девственности вот прям сейчас могло и не стать. Они постояли пару минут, все так же у стойки, приходя в сознание после оргазма, Гуань Шань потирался щекой о влажные лопатки возлюбленного, слегка двигая бедрами, чтобы размазать свою сперму по его ягодицам. Отойдя, снял с него штаны и фартук, кинул все на пол и повел за руку за собой. Перепачканным в масле и сперме, им определенно требовался душ. Чэн все еще молчал, и пока Мо настраивал температуру воды, и пока намыливал его тело гелем с цитрусовым запахом, и пока самоотверженно отсасывал, снова лаская анус мужчины пальцами, но не проникая. А после он лишь шлепнул его по заднице и ушел в спальню, собираться в университет, а Чэн, как был в полотенце, отправился на кухню доготавливать завтрак, от которого его так нагло оторвали. Уже одетый в темные джинсы и черную футболку Гуань Шань с размахом бухнулся к нему на колени и пододвинул к себе тарелку с омлетом, будто ничего и не было несколькими минутами ранее. Что, в свою очередь, сильно взволновало Хэ Чэна. — Котенок, ты не хочешь объясниться? — спросил он, уткнувшись подбородком ему в плечо. — Не хочу, — фыркнул он. — Мне захотелось, я сделал. Я же не причинил тебе неудобств. — Эй, я не это имел ввиду, — успокаивающе произнес Хэ Чэн, обнимая его поперек живота. Что-то он сегодня явно на взводе. — Я хотел узнать, почему ты не зашел дальше? — А? — Гуань Шань с удивлением обернулся на него, нахмурился в ответ на улыбку Чэна. — Я не… Ты же не… — Ты хочешь меня трахнуть, — не спросил, а констатировал мужчина, улыбаясь еще шире покрасневшим щекам возлюбленного. — Как давно? Почему сразу не сказал о своих желаниях? — Будто бы ты согласился, — обвиняюще буркнул Рыжик, отворачиваясь и зло протыкая бедный омлет вилкой. — Согласился бы. Звякнула упавшая в тарелку вилка, медленно Гуань Шань развернулся, глядя на Чэна с искренним недоверием и почти отчаянием. Мужчина положил ладонь на его зардевшуюся щеку и легонько поцеловал в губы. — И это не ущемило бы твое мужское достоинство? — Ну, твое же не ущемляет. — Пф, я — совершенно другое дело, — отфыркался Гуань Шань, скрещивая на груди руки и гордо вскидывая нос. — Твой член в моей заднице меня более чем устраивает. Вот если кто-то другой на меня позарится, тогда да, мое эго так будет ущемлено, что я этому ублюдку яйца голыми руками вырву, в глотку запихаю и трахну ножкой от табуретки, — совсем разошелся вздыбленный котенок, только прижатых к макушке пушистых рыженьких ушек не хватало. — А ты — это ты. Тебя я люблю. — Вот ты сам и ответил на все свои сомнения, малыш. Ты — это ты, и тебя я люблю. Поэтому и не вижу ничего страшного в том, чтобы дать моему любимому котенку то, что он так сильно хочет. — Чэн ткнулся губами в ухо парня, обласкал мочку кончиком языка. — Ты правда не против? — просиял Мо, подпрыгивая на его коленях. — С чего мне быть против, скажи? Я не думаю, что это настолько больно, что я, тридцатилетний мужик в самом расцвете сил, перенесший несколько смертельных ранений, буду пищать, как девчонка, испугавшись. — Чэн облоктился на стол и подпер щеку кулаком. — Дело не в боли, — отмахнулся Гуань Шань. — Ну, знаешь, когда ко мне приставал Хэ Тянь в те далекие времена, я бесился и выходил из себя от одного лишь намека на что-то пошлое или неправильное, что касалось бы отношений между двумя парнями. Я не мог допустить и мысли о пидорасне и своей причастности к ней. А потом появился ты. — Рыжик поднял глаза к потолку и блаженно улыбнулся. — Меня будто под дых ударили. Раз пятнадцать. Ты был ранен, в крови, прятал меня от тех, кто охотился за тобой. А я смотрел на твою руку и думал — хочу слизать кровь с его пальцев, хочу втянуть их в рот и облизать. А на следующий день, когда пришел к тебе, одетый в твою одежду, увидел тебя на той кровати, перебинтованного, но с этой твоей ехидной ухмылкой, и понял — хочу. Всего. Хочу, чтобы все было с тобой. Я сам удивлялся тому, что сказал тогда. И что ты ответил мне. — Я позвоню, — улыбнулся Хэ Чэн, обнимая крепче и зарываясь носом в Рыжие волосы. — И позвонил сразу же, как крепко встал на ноги. Мне от тебя голову сорвало. До сих пор срывает. Я с тобой тоже всего хочу, малыш. И смену позиций попробовать. — Спасибо. Уже одно твое признание для меня многое значит. — Гуань Шань прислонился лбом к его лбу, прикрыл глаза. — Спасибо. Люблю тебя. — Я тебя тоже, котенок, — рассмеялся Хэ Чэн, обнимая его. — Давай-ка быстренько прикончим завтрак и побежим по своим местам, иначе опоздаем. Я-то ладно, я сам себе начальник, а вот ты… — Я тебя понял, любовь моя. Блядский боже, мне чертовски повезло с мужчиной.Часть 39
28 апреля 2022 г. в 10:58
Цзянь И напился. Поэтому даже не заметил, что у его дражайшего Рыжика алкогольной дымки не было ни в одном глазу. Блондинчик распевал песни, валяясь в подушках на полу, болтал в воздухе руками, а Гуань Шань снимал его на видео, чтобы заполучить превосходный компромат на будущего господина Цзяня. Чертовски веселое и смехотворное зрелище.
Тем неожиданнее случился звонок от Хэ Чэна. Вероятно, пора было проветриться, прокатиться по ночному городу с открытыми окнами и тихой музыкой. Такое ему никогда не надоест.
— Малыш, мы подъезжаем, выведи Цзяня, — и отключился.
Так, поездки не получится, судя по голосу, Хэ Чэн не особо пьян. В отличие от Цзяня, который всеми конечностями вцепился в косяк входной двери и орал дурниной, что ему здесь нравится и он никуда не собирается уходить. Да пусть его хоть черти забирают. Очередной подзатыльник, скрутить руки за спиной и зажать рот, чтоб не перепугал соседей, и можно загружать в лифт.
И почему Гуань Шань не послушал Чжаня Чженси, когда тот говорил, что Цзянь не умеет пить от слова совсем. В который раз Мо пообещал себе отныне прислушиваться к словам друга.
В пределах видимости никакой машины такси пока не наблюдалось, поэтому Рыжик сгрузил невменяемое тело блондинчика под ближайшее дерево и сам же примостился под ним, скрестив на груди руки.
Он слишком поздно услышал голоса — погрузился в собственные размышления и опять все пропустил. Их было трое. Не много, не мало, но на него хватит, учитывая, что Цзянь не в состоянии и двух слов связать. Обычная уличная шпана, к которой принадлежал он сам в те давние времена, когда в его жизни и не было просветов и мыслей о лучшей жизни.
— Эй, парень, закурить есть? — гнусаво пробасил тот, что выглядел старше остальных, даже постарше самого Шаня.
— Не курю, — спокойно ответил парень, внутренне подбираясь.
В конце концов, он пережил издевательства Ли Хуана и многомесячные тренировки с Хуа Би, поэтому вряд ли эти трое смогут сделать с ним что-то, чего с ним еще не случалось. Помнится, Би его в маты втаптывал, — буквально! — пока Шань более-менее не научился отражать его удары и просчитывать вероятности той или иной атаки.
— Тогда, может, твой дружок поделится с нами? — ухмыльнулся незнакомец.
Его сопровождающие мерзко захихикали, разминая кулаки.
— Ща как — ик — поде-и-люсь, — почти грозно промявкал блондинчик, тщетно пытаясь подняться, но Рыжик успокоил его легким пинком по лодыжке.
— Парни, идите куда шли, — посоветовал Гуань Шань, отделяясь от дерева.
— А мы уже пришли.
Первый удар прилетел слева. Они думали, что подловили, что сумели отвлечь, пока один заходил со стороны, но Шань прекрасно видел его и последующий удар. Отклониться чуть назад, плавно перехватить запястье, — а парень-то левша, но и мы не пальцем мутузенные, — дернуть на себя и, пользуясь только силой его неосторожной инерции, практически даже не напрягаясь, воткнуть локоть прямо под дых. Не сломать, не покалечить — преподать урок.
Легкое скольжение ногой и противник валится на землю, сраженный наповал. Цзянь забарахтался, крича что-то воинственное, типа «Да вы знаете, кто я такой? Да я вас всех сейчас перестреляю!» или что-то наподобие, его пьяные крики можно было принять за что угодно. Но тем не менее, жертвой он был легкой и доступной, поэтому от него невозможно было отступить ни на шаг.
Со вторым расправиться труда особого не составило, а вот третий, последний, тот, что показался Шаню самым опасным, ожидания оправдал и умудрился пару раз достать его. Тем не менее, это лишь раззадорило Рыжика.
Кому интересно биться с априори слабым противником, и хоть Шань знал свои настоящие способности, он не использовал их в полной мере, чтобы по-настоящему не покалечить придурков.
Вкус крови на языке окрылял и взывал почти к животным инстинктам, а боли и вовсе не было. Серьезно, и куда делось все физическое?
Когда подъезд осветил свет фар подъезжающей машины, противник выдохся и, безрезультатно взмахнув напоследок руками перед лицом Гуань Шаня, поплелся к углу здания, неловко подволакивая подбитую ногу. Рыжик сплюнул под ноги вязкую слюну с примесью терпкой крови и мазнул разбитым кулаком по лицу, стирая кровь, натекшую с разбитой брови и губы. Черт, какой красавчик, а. Опять отвечать на дурацкие расспросы в универе.
Хэ Чэн выскочил из машины, едва она успела остановиться, и бросился прямо к возлюбленному, а вывалившийся следом Хуа Би неловко рванул в сторону все еще воинственно кричащего Цзяня, извазюкавшегося в грязи. Ну никак у бедняги не получалось на ноги встать.
— Я в порядке, Чэн, — смеялся Рыжик, даже не пытаясь избежать рук мужчины, который крутил его голову во все стороны, изучая.
— Ты весь в крови, — пробормотал Хэ, крепко обнимая его.
— Пф, кишки на месте, значит, все нормально, — флегматично отмахнулся Гуань Шань и рассмеялся громче, когда увидел, как Хуа Би трясет блондинчика за плечи, зовя его по имени. — Би, да оставь его в покое, он просто перебрал. Отвечаю, те парни испугались его криков, он так настойчиво обещал всех перестрелять.
— Кто это был? — рыкнул Хэ Чэн, стискивая его плечи в ладонях.
— Да ладно вам, парни, они не доставили нам проблем. Обычная шпана, кулаками помахались, письками померялись да разошлись. — Рыжик приобнял своего мужчину за талию, поддерживая, а то адреналин с него схлынул, а алкогольный туман вернулся. — Давайте-ка по домам, ребята, всем завтра по учебам-работам. Би, если Зэн будет на Цзяня наезжать, скажи, что это я его напоил.
— Но ты не пьяный, — возразил белобрысый, закидывая руку Цзяня на плечо.
— А я и не пил, — улыбнулся Шань. — Все, до встречи.
И, посвистывая, повел возлюбленного домой. Неожиданная встряска дракой с себе подобными подняла ему настроение до невиданных высот. И если это все, что ему требовалось для полного счастья, то, пожалуй, пару раз в неделю он будет выходить на улицы после полуночи и восстанавливать справедливость. Какую именно, пока не решил, но ведь главное желание.
— Маленький, тебе больно? — начал приставать Хэ Чэн в лифте.
Вот и минус того, что он напивался — начинал сюсюкать с ним еще больше, сразу становясь таким большим плюшевым медвежонком, что аж раздражало. Но только не сегодня.
— Ни капельки. — Рыжик позволил возлюбленному обнять себя крепко-крепко и уткнуться лицом в свое плечо, погладил по растрепанным волосам окровавленной рукой. — Не волнуйся, зайчик, до меня не так легко добраться.
— Пойдем сейчас в душ?
Гуань Шань завел его в квартиру и помог раздеться.
— Нет, сейчас ты пойдешь в постель, а я быстро смою с себя кровь и приду к тебе.
Шлепнул по заду, отправляя, куда было велено, а сам вошел в ванную, чтобы поглядеть на себя красавчика в зеркало. Ну ведь и правда красавчик. Глаза полыхают бешеным огнем, губы растянуты в хищном оскале. Кажется, еще одному красавчику, что ожидает его в спальне, вот прямо сейчас сильно не поздоровится.
Тщательно смыв с себя всю кровь, не оставив и пятнышка, Гуань Шань скинул верхнюю одежду, закидывая ее в стральную машинку, заклеил пластырем бровь, нанес на разбитые костяшки заживляющий гель и замотал бинтами. Так, с первой помощью пострадавшему покончено, можно возвращаться к любимому. Который дрых поперек кровати, стянув с себя штаны едва ли до колен.
— Вот тебе и секс, — усмехнулся над собой Гуань Шань, раздевая мужчину до конца и затаскивая ворчуна на середину постели. — Вот тебе и любовь до утра, — печально вздохнул он, укрывая их обоих одеялом и прижимаясь к теплому боку мужчины. — Вот тебе и…
— Да не ворчи ты, — неожиданно трезво проговорил Хэ Чэн, одним движением затаскивая парня на себя. Вот тогда Рыж и ощутил всю силу его желания. — Я полностью вооружен и готов к обороне.
— Чего? — с недоумением спросил Мо, опираясь ладонями на его плечи.
Хэ Чэн приоткрыл один глаз.
— Я хотел сказать, что член у меня стоит, а сил нет, поэтому я сегодня бревно. — Гуань Шань фыркнул, не пытаясь сдержать смех, и наклонился к мужчине, чтобы покрыть поцелуями его шею. — Делай со мной, что вздумается.
— М-м-м, какое заманчивое предложение, — промурлыкал Рыжик, целенаправленно отправляясь в путешествие по телу мужчины губами и языком. — Расслабься и получай удовольствие.