Когда спадает маска наёмника

      — Брат, напомни, почему мы должны следить за этим пацаном?       Близнецы сидели в неприметной машине на заросшем кустами пригорке, с которого отлично просматривалась площадка перед рекой впереди. Полтора часа назад их вызвал с постели Йо Мэй, приказав по пятам следовать за уже до боли знакомой ауди, на которой постоянно разъезжал приезжий из Ханчжоу парнишка Мо Гуань Шань. В принципе, ничего сложного — не упускать из виду и не попадаться на глаза. Сегодня было еще проще — парень как приехал на этот берег, так и с места не двигался.       — Потому что за него платят, как за охрану самого президента, — откликнулся близнец, не переставая играть в какую-то цветастую РПГ-эшку в телефоне, — а делать, по сути, нихрена не надо. Пацан же мирный совершенно. Че за него все так парятся?       — Он типа жених самого Хэ Чэна, еще не утвержденный, а потому находится в большей опасности, — пояснил Первый, складывая руки на руле и умащая на них подбородок. — Я слышал, где-то год или полтора ли назад мужик по имени Ли Хуан, какой-то мутный тип, похитил его.       — И что?       — Поломал пацана конкретно. Босс говорил, еле откачали, еще б типа с десяток минут промедления и цветы бы на могилку понесли. — Первый хмыкнул. — Кто бы другой на его месте от таких повреждений откинулся бы сразу, а наш ничего, выкарабкался и вон, цветет процветает.       — А что Хэ Чэн? — поинтересовался Второй.       — Что, что?! — передразнил близнец, ударяя брата по коленке. — Новости за тот месяц посмотри, он нахрен всю группировку Ли Хуана положил. С особой жестокостью. Самого Хуана нашли распятым на стене. Представь только, заходишь в подвал какого-нибудь заброшенного склада, а там голый мужик с полуметровыми штырями из всех конечностей, с отстреленным хреном, с отрезаным языком, кишки по полу волочатся, глаза к груди приколоты, а он еще и дышит.       — Фу, бля, — скривился Второй, убирая телефон на приборную панель и доставая сигареты. — Не, я все понимаю, тронь Принца и Король разойдется не на шутку, но вот так вот… Хотя мужика не жаль. Трогать ребенка, это уже через чур. Даже босс таким не промышляет.       — Согласен. Да и парнишка этот, Рыжик, пацан что надо. За такого и погибнуть не жалко.       — Поддерживаю, — хмыкнул Второй и вдруг подобрался. — Движение. Близнецы уставились за окно. Гуань Шань, пошатываясь, вышел из машины, размахивая полупустой бутылкой в руке, забрался с ногами на капот и откинулся спиной на лобовое стекло, опрокидывая бутылку в себя.       — Он что, вискарь из горла хреначит? — обескураженно спросил Второй, во все глаза глядя на то, как Рыжик хлещет сорокапроцентный напиток, как воду. — Он же не пьет! Йо Мэй не сказал, у нашего Принца ничего такого не случалось?       — А что, по-твоему, могло заставить не пьющего в принципе человека хлестать крепкий алкоголь прямо из горла? — ехидно поинтересовался Первый, набирая Йо Мэю сообщение с вопросом.       — Он расстался с Хэ Чэном? Босс заставил его расстаться с Хэ Чэном? Он напортачил на юбилее босса? Какой-то контракт сорвался? Он… Брат, у меня дохрена вариантов. Какой из них верный?       — Йо Мэй не знает. Велел забирать парня и тащить его в особняк, — сказал Первый, собираясь выходить из машины, но близнец придержал его за плечо. — Что? — Второй глазами указал на то, что творилось на берегу реки. — Блять!       — Глубокомысленно, брат.       К машине подошли трое каких-то парней, вряд ли тоже трезвых, но, по крайней мере, на ногах шпана держалась куда увереннее, чем буквально стекший с капота Гуань Шань. Тот шатался из стороны в сторону, словно его сдувал ураганный ветер, но крепко держался за почти опустевшую бутылку. Первый было рванулся из машины, на ходу доставая из-за пазухи пистолет, но Второй опять придержал его. Ох, доскется близнец, они оба отхватят от босса. Но посмотреть все же было на что.       Когда один из нападающих бросился в атаку, Рыжик легко и играючи отклонился назад, будто споткнулся, но, ни секунды не мешкая, обрушил громоздкую бутылку на его голову. Парень рухнул, как подкошенный, ему под ноги, а Шань, словно и не случилось ничего, приложился к горлышку, допивая янтарную жидкость, и только после этого встал в стойку, пьяно шатаясь, но не выпуская драгоценную ношу из руки.       — Кто, говоришь, его тренировал? — охреневше поинтересовался Второй.       — Я не уверен, но, наверное, сам Дьявол, — вторил ему брат, с открытым ртом наблюдая за тем, как Гуань Шань скрутил второго в три узла и красиво поставленным пинком отправил его в реку. — Если он способен так технично двигаться после литра чистого виски, то понятно, почему Хэ Чэн выбрал его. Он достойная пассия нашего будущего Короля.       А Мо тем временем уже взял последнего в заложники, приставив горлышко разбитой бутылки с острыми гранями к его шее, и что-то говорил пришедшим в себя остальным, даже не изменившись в лице. По нему ничего не было понятно — был ли он пьяным, злился ли, или, быть может, в ярости.       — Убьет? — спросил Второй.       — Не должен, — неуверенно ответил Первый.       Первый победил. Пара ударов и поверженные нападавшие по-быстрому поковыляли подальше от психанутого парнишки, а Гуань Шань откинул в сторону остатки бутылки, пьяно пошатнулся, но, к своей чести, дождался момента, пока не останется один, прежде чем его вывернуло наизнанку около колеса машины. Это близнецы уже не могли проигнорировать и выползли из машины, направляясь к нему.       — О, парни, — пьяно ухмыльнулся им Рыжик, вытирая рот окровавленным предплечьем. — Я задержался, да?       — Господин Мо, вы ранены? — Первый подхватил Гуань Шаня под спину, когда тот начал заваливаться назад.       — Не знаю. — Рыжик нахмурился. — Я не чувствую ничего. Можно мне еще выпить? Эти гандоны разбили мою бутылку с виски.       Близнецы переглянулись, но так и не решились напомнить юному господину, кто именно разбил бутылку, но поначалу вылакал из нее алкоголь. Рыжик не сопротивлялся, когда его обследовали в четыре руки на предмет повреждений, когда вели к машине близнецов и усаживали на пассажирское кресло рядом с Первым. Второй забрал машину Шаня.       По дороге в особняк Первый связался с Йо Мэем и доложил о состоянии юного господина, а тот воспользовался случаем, до этого сидевший тише воды ниже травы, и завопил, что требует бутылку виски на правах господина. Странно, но после этого Первый послушно остановился у ближайшего круглосуточного супермаркета и принес ему требуемое, после чего Гуань Шань погрузился в себя, не обращая внимания на косые взгляды телохранителя.       По приезде в особняк янтарной жидкости осталось на дне бутылки, Мо сомнамбулой поплелся в свою комнату, не выпуская драгоценную ношу, и не слыша ничего. Включил в спальной свет, но прошел мимо кровати, в темной ванной доковылял до огромной ванны и рухнул в нее, на лету врубая ледяную воду. Вскрикнул от пронзившего все тело холода, но через пару секунд понял, что алкоголь победил, и залпом допил оставшееся, чувствуя, что пора поспать.       — Ты решил утопиться, мальчик мой? — мягкий свет взрезал темноту ванной комнаты, а ледяная вода перестала литься на голову. — Скажи мне, ты празднуешь или заливаешь горе?       — Если вы собрались меня переодевать, то лучше позовите Йо Мэя, — попросил Рыжик, выползая на белоснежный кафель, улиткой пополз в сторону унитаза. — Уйдите! — рявкнул он.       Джек послушался, тихонько прикрыл за собой дверь, чтобы Гуань Шань позволил себе минутку слабости. Очередной приступ тошноты выбил из парня слезы, он готов был завыть от боли и тоски. Как бы не пытался Рыжик «залить горе», сознание никак не соглашалось покидать его, он все чувствовал, все осознавал и от того становилось еще тошнотворнее. Хуже стало, когда Хэ Чэн начал названивать, и чтобы не искушаться и не отвечать на звонки, опасаясь раскрыться в своих подозрениях, Мо выключил телефон от греха и закинул его в бардачок.       Совсем хреново, потому что разум начал мутиться, подкидывая хмельному мозгу пьяные картинки того, как возлюбленный сейчас, должно быть, весело проводит время с той девчонкой. Или с другой. Или уже натрахался вволю, ведь «Малыш, я занят!», а сейчас освободился и решил позвонить, понавешать на уши лапши, мол, «люблю больше жизни, котеночек». Снова тошнит, уже от этой притворной слащавости.       Значит, неспроста подвернулась эта французская кулинарная академия. Вот согласится Гуань Шань уехать туда на год, а Хэ Чэн в это время всех желающих обрюхатит, и глазом не моргнет. А что, малыш слишком мало времени ему уделяет, слишком много работает, да и трахается он, честно говоря, хреново.       — Ну-ну, Рыж, так плохо? — раздался над головой понимающе-теплый голос, на голову опустилось мягкое махровое полотенце, в принципе, не мешающее неприспособленному организму отторгать огромное количество алкоголя. — Что такое случилось?       — Я… ничтожество! — всхлипнул Гуань Шань, упираясь лбом в сложенные на унитазе руки.       — И кто тебе такую ересь сказал? — мягко поинтересовался Йо Мэй, помогая ему выпрямиться, чтобы снять мокрую футболку, в прочем, Мо всяко способствовал быстрому снятию противной одежды, предпочитая отмалчиваться. — Ты вообще-то герой сегодняшнего, точнее, уже вчерашнего вечера. Все разговоры только о тебе.       — Да что мне эти… разговоры. Не они меня волнуют.       — А что тогда?       Шань отмахнулся. Йо Мэй понятливо не стал лезть с остальными вопросами, силой заставил его выпить огромный стакан теплой воды, потом еще один и еще, а пока Рыжика снова выворачиво, настроил в душе воду приемлемой температуры, и загрузил измученного алкоголем и рвотой парня в кабинку. Шань даже не думал сопротивляться, пока его отмачивали-отмывали в теплой воде, пока помогали чистить зубы, пока сушили и одевали в пижаму. Только поблагодарил тихонько за заботу, когда добродушно улыбающийся Йо Мэй уложил его в постель.       Гуань Шань прикрыл глаза, но от этого стало только хуже, в темноте все кружилось в три раза усерднее, поэтому он уставился а массивные шторы из темного бархата, не позволяющим утру проникнуть в его комнату. Джек присел на край постели и осторожно, будто опасаясь отказа, погладил парня по влажным волосам, понимающе и как-то грустно улыбаясь.       — Скажите, Джек, — тихонько заговорил Мо, не реагируя ни на что, — вы когда-нибудь изменяли своей жене?       — Хм… Ты поймал Хэ Чэна на измене? — поинтересовался мужчина, упираясь ладонями в колени.       — Нет. Не знаю. — Рыжик покривился, глубоко вдыхая. — Просто ответьте.       — Ну, я спал с другими женщинами после смерти Майи.       — Я не про это спросил.       — Сынок, мои отношения с Майей пришлись на тот период, когда Семья Хэ только-только приобретала свое нынешнее величие. Порой из-за занятости я не был с женой месяцами, что уж говорить про других? — хмыкнул Джек, потирая заднюю часть шеи. — Более того, после рождения Хэ Чэна наша жизнь стала более насыщенной, как будто… второе дыхание открылось. Я возлюбил Майю с новой силой. Нет, я не изменял жене.       — Вы хороший муж и отец, — безэмоционально сказал Гуань Шань.       — Ответь мне сейчас честно, Гуань Шань, — серьезно попросил Джек, пристально глядя в бледное лицо мальчишки. — Почему ты прилетел в Гонконг раньше запланированного?       Мо не изменился в лице, медленно моргнул, не отводя пустого взгляда от заинтересовавших его штор.       — Перед тем, как я позвонил вам в том день, — спустя минуту или час заговорил Рыжик, — я пришел к нему в офис, хотел пообедать с ним. У него было совещание и я остался в приемной вместе с какой-то девушкой. Мы разговорились. — Мо замолчал, обдумывая, а Джек и не торопил, терпеливо ожидая продолжения. — Я не знаю, как так получилось, Джек. — Шань судорожно вздохнул, зажмурившись, его скрючило в позу эмбриона. — Я уже ничего не понимаю, не различаю, может, мне все показалось, может, я сам все себе напридумывал.       — Что она сказала, сынок? Шань всхлипнул.       — Она сказала… сказала, что беременна от Хэ Чэна, — тихонько завыл мальчишка. — Я не верю, Джек! Не могу поверить в то, что он изменил мне. Только не он. Я не понимаю, как такое могло произойти. Где я ошибся? Неужели я оказался настолько плох для него, что он побежал на сторону? — Почти кричал Шань, задыхаясь от боли, пронзившей все тело. — Я ведь… все для него. Почему он так? Я пытался, Джек, честное слово пытался, — заверял парень. — Пытался не верить, пытался найти ему оправдание, я на сто процентов уверен, что всей этой истории должно быть самое простое и логичное оправдание. Но я больше не могу так. Все. Накрыло! — Шань сел, обнимая колени руками, уткнулся в них лицом, прячась. — Я так стараюсь все время. Я лучший на своем курсе, вкусно готовлю, много читаю, постоянно учусь чему-то новому, чтобы ему… вам обоим не было стыдно за меня перед своим друзьями и коллегами. — Он снова всхлипнул, сжал ладонями локти. — Я так сильно старался стать ему достойным партнером, что упустил из виду. Я ведь… даже в постели я… может, недостаточно хорош? — Он поднял голову, чтобы посмотреть на мужчину растерянными, покрасневшими от слез глазами. — Я вроде, даже если уставал так, что стоять не мог, все равно старался… для него. Чтобы он… — опять уткнулся в коленки, — любил только меня. Если бы он не сказал тогда, я ведь ничего не требовал от него, а он первый сказал, что любит меня. Если бы не сказал, у меня и претензий бы не было сейчас. А он… первый сказал.       Гуань Шаня затрясло в сдерживаемых рыданиях, он пытался глубоко дышать, но у него выходило как-то отрывисто, скомкано, еще чуть-чуть и он начнет задыхаться. Джек потянул парня за плечо, заставляя упасть на бок, и уложил его голову себе на колени, запустил пятерню в рыжие волосы, массируя подушечками пальцев кожу головы. Кажется, в каком-то из разговоров Хэ Чэн упоминал, что такое простое действие успокаивало его мальчика. И ведь работало. Гуань Шань потихоньку затих.       — Может, это из-за того, что ему важно почувствовать себя мужчиной? — продолжил раздумывать Рыжик в полголоса, не открывая глаз. — Наверное, ему нужен рядом кто-то, кто будет зависим от него и его денег, для кого он сможет стать настоящей поддержкой и опорой. А я что? Я постоянно его отталкиваю, злюсь, если он предлагает мне решить мои же проблемы, отказываюсь от его денег. Может, мне стоит немного сбавить обороты? — Шань вопросительно посмотрел на мужчину снизу вверх. — Может, стоит забросить работу и дополнительные занятия и засесть дома, а? Попросить у него новую машину или домик у моря? Может, закатывать ему истерики и обижаться каждый раз, когда он задерживается на работе или ездит к Джимми? Я не знаю. — Мо опустил веки, когда Джек провел пальцами по его щеке, стирая слезы. — Я тогда с ума просто сойду от безделья. Наверное, ему будет лучше найти себе нормальную девушку, жениться на ней и завести детей. Он очень сильно мечтает стать отцом. Увы, это не то, что я могу ему дать.       И снова слезы.       — Сынок, он мечтает выйти замуж за тебя, — тихонько вставил Джек, поглаживая парня по волосам. — Он по-прежнему любит только тебя. Я своего сына знаю.       — А я по-прежнему верю в его любовь, — тяжко вздохнул Мо, будто это знание приносило ему нешуточную боль. — Я не могу представить своей жизни без него, Джек. Я пытаюсь, пытаюсь, а в итоге — ничего, пус-то-та!       — Тебе нужно поспать, мальчик мой, — ласково улыбнулся мужчина. — Утро вечера мудреннее.       — Джек, а если она, ну, та девушка, которая сказала мне, что беременна от Чэна, заберет его у меня? — встрепенулся Гуань Шань, приподнимаясь на локте и с беспокойством глядя на него. — Она вообще может это сделать? Если она будет давить беременностью? Она сможет заставить его жениться на ней?       Джек серьезно задумался.       — Я попрошу своих юристов подготовить для тебя нужную литературу, чтобы ты смог сам изучить данную область. В любом случае, — мужчина ободряюще улыбнулся, склоняя голову к плечу, — она точно ничего не сможет сделать до рождения ребенка. Иначе мы отцовство не установим. А уж если ребенок окажется действительно Хэ Чэна, мы просто заберем его у нее.       — А мы сможем так сделать? — оживился Гуань Шань.       — Это не совсем правильно с точки зрения морали, а Чэн говорит, что ты не очень приветствуешь такие антизаконные действия.       — Я не позволю какой-то суке разрушить мою жизнь! — твердо проскрежетал Мо, сжимая кулаки. — Она играет не по правилам, а я на сто процентов уверен, что Хэ Чэн ни за что бы не изменил мне в здравом уме и трезвой памяти. Да даже пьяным. Сколько раз он напивался до состояния невменяемости, но всегда, всегда возвращался ко мне, еще ни разу он не давал мне повода усомниться в нем.       — Так что говорит твое чутье?       — Что я эту тварь собственными руками убью, если выяснится, что она пытается обманом вынудить Хэ Чэна жениться на ней. Или потребовать с него денег. Я в своем возлюбленном не сомневаюсь.       — Хорошо. — Джек улыбнулся и надавил на плечо вздыбленного парня, заставляя его снова лечь. — А теперь спи, мальчик мой. Я посижу с тобой, пока ты не уснешь.       — Спасибо, Джек. Спасибо…       Он и правда начал засыпать с мыслями, что все не так уж и плохо, под ласковые поглаживания Джековой руки, а жизнь вновь заиграла радужными красками. Чэн его не предавал, ни за что, никогда, всему есть объяснение. Они справятся с этим вместе. Наверное.       Джек пошевелился, Шань следил за ним полуоткрытым глазом, достал из внутреннего кармана пиджака телефон и удивленно присвистнул.       — Семнадцать пропущенных от Хэ Чэна, — тихонько оповестил мужчина, заметив, что Рыжик наблюдает за ним. — Что ты сделал со своим телефоном?       — Просто отключил. Я был не в себе, — пожал парень плечом. — Я звонил ему, когда вы мне сказали, но он не ответил, а потом прислал сообщение, что занят. И все на меня навалилось. А когда он сам позвонил, я был уже пьян и не хотел наговорить ему лишнего.       — Ты слишком паришься на его счет. — Джек потрепал его по макушке. — Пожалуй, хоть изредка тебе стоит заставлять его волноваться.       — Я и так это делаю, — ухмыльнулся Гуань Шань, кивнув на телефон в руках мужчины. — Позвоните ему и поставьте на громкую, если можно. Хочу послушать, что он вам скажет.       — Нам от тебе скрывать нечего, сынок. — Хэ выполнил его просьбу. На удивление, Чэн взял трубку сразу же, не дав первому гудку сорваться. -…       — Где Шань? — взволнованно и строго раздалось в динамике.       — И тебе привет, сын, — улыбнулся Джек.       — Почему ты не отвечал на звонки? Где Шань? Что с его телефоном? Он в порядке? С ним что-то случилось?       — Успокойся! — строго приказал Джек. Хэ Чэн шумно вдохнул и медленно выдохнул, наверняка, прикрыл глаза, сжимая кулак. — Шань спит. Почему ты не ответил, когда он звонил? Ты его очень этим расстроил.       — Я был занят, — почти прорычал мужчина в динамике.       — Чем?       — Занят! — твердо повторил Чэн. -       Чем? — в тон ему повторил вопрос Джек.       Шаню хотелось смеяться. И плакать одновременно. Почувствовав его состояние, Джек погладил его по волосам, встрепал затылок, ободряюще улыбаясь. Сердце мучительно сжималось при звуке любимого голоса.       — Ладно. Сейчас, — сдался Хэ Чэн и через несколько секунд телефон Джека издал звук входящего сообщения, заставивший Шаня приподняться на локте и заглянуть в экран. — Вот этим я был занят.       На фотографии был их кабинет. Кабинет в их новой квартире. Точно, собираясь на самолет, Гуань Шань оставил ключи с адресом на кухне, надеясь, что Хэ Чэн перевезет вещи в его отсутствие. Кажется, именно этим он и занимался, учитывая, что в кабинете, помимо рабочего стола и стеллажей для документов, появился еще один стол, которого не было, когда Шань оформлял аренду.       — И что это? — с объяснимым недоумением поинтересовался Джек.       — Это стол, — рыкнул Чэн. — Рабочий кабинет в нашей новой квартире. Я постоянно беру работу на дом, поэтому Гуань Шань решил, что нам обязательно нужен кабинет, чтобы не волочить важную документацию по всему дому. — Мужчина как-то печально вздохнул. — Стол тут один и маленький, нам вдвоем за ним неудобно будет, поэтому я решил купить второй. И собрать.       — Сын, может, я открою тебе тайну, но для этого есть специальные люди, — недоуменно вставил Джек.       — А я хотел сделать это САМ! — огрызнулся Чэн. — Для Шаня. Хоть что-то. Но у меня не получалось. Я весь вечер трясся над этими чертовыми деревяшками, все нервы истратил.       — И это повод, чтобы игнорировать звонки Шаня?       — Я был зол. И боялся, что сорвусь на нем и он начнет волноваться. Оказывается, без слуг я вообще никто и не приспособлен к таким вот обыкновенным вещам. — Чэн снова вздохнул. — Если в доме начнет протекать кран или коротнет проводка, я ничего даже сделать не смогу, кроме как вызвать мастера. Ну, или буду угрожать крану пистолетом и тогда один мне путь — в психушку.       Хэ Чэн издал нервный смешок, смеясь сам над собой, а Рыжик прыснул со смеху, уткнувшись носом в колено смеющегося Джека. Забавно. Так вот чем он был занят.       — Ну так ты все-таки собрал стол, — напомнил старший Хэ, снова посмотрев на фотографию.       — Ага, собрал! — фыркнул возлюбленный. — Пни и развалится. — И судя по последующему за его словами грохоту, стол все-таки развалился. — Ну, а я о чем говорил? Был бы здесь Гуань Шань, он бы за полчаса этот стол собрал. Отец, он точно спит? У меня на душе неспокойно.       — Сейчас, дай мне минутку, — попросил Джек, вставая с кровати.       Гуань Шань с едва сдерживаемым смехом следил за тем, как мужчина подходит к двери и нарочито громко хлопает ею, потом топает на месте, будто идет куда-то, скрипит дверью, поднеся телефон к петлям, и смотрит на Рыжика с широкой улыбкой и круглыми глазами, наводя на него камеру.       Мо, не в силах сдержать смех, зарылся лицом в подушки и укрылся одеялом так, чтобы только рыжая макушка торчала. Джек сфотографировал его и снова хлопнул дверью, после чего вернулся обратно на кровать к Шаню, отправил фотографию сыну.       — О-о-о, мой котеночек, совсем утомился, — умильно пробормотал Хэ Чэн в динамике. — Как он справился?       — А ты как думаешь?       — Как всегда великолепно.       — Зачем тогда спрашиваешь, если знаешь ответ?! — усмехнулся Джек. — Ты почему не спишь? Время пять утра, у тебя скоро самолет.       — Как я могу спать, если никто из вас не отвечал на мои звонки? Я волновался, с ума сходил.       — Попрошу Шаня стать домохозяйкой, — пригрозил Джек, — чтобы он сидел дома, ничем не занимался и докучал тебе.       — Ха-ха, мы все еще о Шане говорим? — с неприкрытой иронией спросил Чэн. — Для него пять минут в тишине посидеть, уже пустая трата времени. А если он дома засядет, то тогда вообще с ума сойдет от безделья.       — Слово в слово, — хмыкнул Джек так тихо, чтобы услышал только Рыжик. Парень улыбнулся, чувствуя, как покалывает сердечко от пронзившего его тепла. — Отдохни немного, сын. Гуань Шань очень соскучился по тебе.       — Я по нему тоже. Совсем я что-то расклеился, старею походу. Отдыхай, отец. Спасибо, что успокоил. И… с юбилеем.       — Спасибо, сын.       Джек скинул звонок и убрал телефон в карман, с улыбкой глядя на Рыжика. Тот улыбнулся в ответ.       — Я же говорил, что я истеричка, — горько хмыкнул Гуань Шань, проваливаясь в сон. — Сам себе опять надумал, — зевнул, хмурясь. — Заставил любимого волноваться. Себе… нервы истрепал. Перед вами… опозорился. Про-стите меня, — совсем ослабел его голос. — Я не достоин носить фамилию Хэ…       — Глупости говоришь, Гуань Шань. — Джек положил ладонь на рыжие волосы. — Хэ тоже люди. В какой-то степени. А ты, по-видимому, будешь самым человечным членом нашей семьи.       Но Шань его уже не слышал — посапывал, хмурясь.