Пролог
28 ноября 2021 г. в 08:29
Маленький городок, по-другому его называли «Долиной цветущей сакуры», располагался на берегу моря. В порт Футори приплывало много торговых кораблей, и поэтому город процветал и богател. В одном скромном заведении-баре подавали самую вкусную холодную собу во всём городе и такое же вкусное сакэ, которое делал парень четырнадцати лет. И вновь проходил обычный день в баре, где сидели посетители: кто-то напивался наповал, кто-то сплетничал. Все часто отыгрывались на мальчике, который принимал удары ноги или кулака. Но это ещё не так страшно. Страшнее всего, как ударял пьяный в стельку хозяин, который пинал его в живот, приговаривая: «Да что ты можешь?! А?!» Однако иного выбора не было, поскольку мальчику не удалось вовремя уйти. И вот в баре сидели двое посетителей, а Такемичи мыл полы, стараясь не шуметь. Внезапно он услышал разговор двух мужиков, которые работали в порту грузчиками.
— Ты слышал, что вчера в море недалеко от порта видели корабль? — один выпил сакэ, смотря на друга. — И говорят, что он сразу исчез.
— Да слышал. Они ещё называют его кораблём-призраком, ха-ха! Всё это сказки. Там не может быть корабля ни при каких обстоятельствах, — ответил другой, прикрывая глаза.
— Почему нет? Все говорят, что он… — он не успел договорить, как его перебили:
— Я не знаю, и мне это не особо интересно. Я должен прокормить семью и поэтому обязан работать, — мужчина положил деньги на стол и встал, зовя друга. — Пошли, Котаро, наш обед уже закончился.
— Ладно, я иду, — его собеседник тоже оставил деньги и пошёл вслед за другом.
Такемичи же, продолжая мыть полы, обдумывал услышанное. Корабль-призрак? Разве такие бывают? Но всё же звучит очень необычно — корабль-призрак. «Завтра у меня выходной, и я хочу купить в лавке набор игры в сёги. Если быстрее закончу завтра, то успею и на ночную смену», — подумал Такемичи, но от мыслей его отвлёк голос, владельца которого он боялся больше всего на свете.
— Эй, ты, как закончишь, принимайся готовить сакэ, — произнёс мужчина, трогая щетину на лице. — А если вздумаешь увильнуть, то ты знаешь, какое наказание тебя ждёт, — он развернулся, уходя прочь от Такемичи, которого буквально трясло от страха.
Хозяин этого бара — Накамацу Мацумото. Это был человек плотного телосложения и с огромным животом, но тем не менее он был очень сильным: мог без труда сломать деревянный брусок. И к тому же он часто пропадал в квартале Красных фонарей. Именно этого человека Такемичи боялся больше, чем кого-либо.
— Да, конечно, Мацумото-сама… — Такемичи собрал все инструменты для уборки и пошёл в сторону кухни.
На самом деле сакэ, которым так славилось заведение, делал Такемичи. Он готовил его по обычному рецепту, но, несмотря на это, получалось у него очень вкусно, и посетители, не жалея денег, покупали его. Все просили у Накамацу рецепт, но он ведь не мог лишиться того, что так притягивало посетителей к его бару, и поэтому ни за какие деньги не мог рассказать его. Такемичи это мало волновало, ведь приготовление сакэ — это единственное занятие, за которым его никто не трогал.
Завязав широкие рукава кимоно, Такемичи приступил к работе. Только он хотел взять необходимый ингредиент, как болезненно пошатнулся, придерживая рукой живот. Это всё из-за того, что вчера его ударили в живот. Но если он покажет, что не может работать, то будет ещё хуже. И поэтому Такемичи туже завязал пояс, чтобы боль ненадолго утихла. При взгляде на себя ему хотелось плакать, но он просто не мог. Он должен оставаться сильным, как бы тяжело ни приходилось.
И вот, когда он закончил работу, его снова позвали. На этот раз не хозяин. Такемичи повернулся в сторону, откуда послышался голос. На входе в кухню стоял сутулый человек с бритой головой. Этого человека звали Кавасаки Хироши, он был главным помощником Мацумото-самы. У него была хитрая, ехидная натура, которую интересовали только деньги и деньги. Он постоянно ворчал на Такемичи, что тот плохо работает, хотя всё было как раз наоборот. Обернувшись к нему, Такемичи ждал, когда он уже что-то скажет, и мужчина с укором чуть ли не крикнул на него:
— Что ты тут прохлаждаешься? Уже пришли посетители, а ты ещё здесь? — он уже покраснел, словно помидор, от злости. — Иди быстрее работай, пока я не рассказал Накамацу-сану!
Такемичи ничего не ответил. Он просто знал, что если что-то скажет, то в итоге будет виноват только он. И поэтому он молча пошёл в сторону, где стояли небольшие столики и уже сидели посетители. Некоторые были пьяны до невозможности. Так началась ночь кошмара.
Такемичи вышел из заведения, снова держась за живот и пытаясь сдерживать слёзы. Внезапно его приподняли, давая опору, чтобы стоять на ногах. Это была Юзуха — единственная подруга, которая помогала ему, где бы он ни был. Свой единственный выходной в месяц он вместе с Юзухой проводил в тайном месте, где собирались люди после тяжёлой работы. А завтра и наступал тот самый долгожданный выходной.
— Такемичи, ты как? Сильно болит? — она уводила его подальше от этого страшного места. — Вот гады! За что они тебя так?
— Я не знаю… — тяжело дыша, ответил Такемичи. — Спасибо… большое…
— Ха? Ты вообще о чём? — Юзуха, придерживая Такемичи, шла вдоль улиц. — Да на тебе живого места нет! Тебе срочно надо к врачу!
Такемичи молча кивнул — в такие моменты лучше ничего не говорить.
— Завтра мы идём в Хакуоку, Такемичи! — на этот раз весело сообщила Юзуха засыпающему мальчику, пока его слабое тело едва передвигало ноги.
«Хакуока».
Хакуока — это тайное место, о котором не знает даже даймё этого городка. Это маленькое кафе, где собирались разные люди после тяжёлой работы, чтобы просто отдохнуть и набраться сил на завтрашний день. Такемичи и Юзуха каждые выходные отправлялись сюда. Здесь их всегда тепло встречали и были им рады. Они играли здесь в сёги, слушали разные рассказы о море и тайнах, которые оно хранило. Здесь они чувствовали себя свободными, хоть и ненадолго. Как бы они ни хотели уйти оттуда, если они уйдут, отряд полиции шинсенгуми найдёт их, и тогда наказания не миновать. А если они узнают о Хакуоке, то посчитают это за предательство даймё. Именно поэтому все, кто сюда ходил, хранили тайну об этом месте, как и тайну человека, который создал это место, — старика Сабуро.
— Луна, Мана, мы сегодня все вместе и братик Мичи идём в Хакуоку! — Юзуха оповестила радостной новостью двух шестилетних сестёр. — Мы давно там не были, наверное, дедушка Сабуро нас ждёт.
— Ура! Фафуока! — девочки весело подняли руки вверх, затем подбежали к футону, где лежал Такемичи. — Братик Мичи! Мы идём в Фафуоку!
— Ага, — единственное, что сумел произнести Такемичи, устало улыбаясь. Затем он поднялся. — Юзуха, сколько времени?
Она поглядела на настенные часы и ответила:
— Сейчас восемь, уже скоро мы пойдём в Хакуоку.
— А сколько я провёл у тебя времени? — он с трудом вспоминал, что происходило. — Как долго я здесь?
Юзуха вздохнула и сказала:
— Ты здесь всего лишь десять минут. Надеюсь, ты не забыл, куда мы направляемся?
— Нет, не забыл, — Такемичи резко поднялся на ноги. — Можем уже идти?
— Я узнаю прежнего Такемичи! — Юзуха засмеялась, взяв четыре коробки бенто. — Да, можем отправляться прямо сейчас! Луна, Мана, пойдёмте.
Девочки подбежали к Юзухе и Такемичи и радостно заулыбались — это один из редких дней, когда они проведут время в Хакуоке.
Вот и показался небольшой дом, где светили лампы. Там были слышны голоса и смех, что говорило о прибывших в кафе людях. Такемичи, еле переступая дрожащими ногами, держал на спине Ману, а Юзуха даже не запыхалась! Они вошли в дом, где, завидев их, все сразу стали приветствовать. Сабуро курил трубку и улыбался, смотря на пришедших гостей, а Луна и Мана тем временем уже обнимали его, дёргая за бороду.
— Здравствуйте, Сабуро-сан, — Такемичи поклонился, приветствуя человека, сидящего напротив. То же самое сделала и Юзуха.
— Привет, Такемичи, Юзуха, — Сабуро тоже поприветствовал молодых людей, которые сели рядом.
Сабуро был тем самым человеком, который создал это место. Некоторые говорят, что в молодости он был пиратом, но, правда это или нет, можно было узнать только у него самого. Он был добрым человеком, всегда улыбался и смотрел в море, будто видел в нём что-то особенное.
— Такемичи, сегодня ты мне проиграешь! — уверенно заявила Юзуха.
— Не знаю, возможно, и проиграю, — просто ответил Такемичи, раскладывая всё для игры в сёги. Луна и Мана были всегда судьями в их противостоянии.
Сегодня они внезапно спросили:
— Дедушка Сабуро, а правда, что вы были пиратом? — Луна задала вопрос, а Мана согласно кивнула.
Такемичи оторопело смотрел, как Луна и Мана ждали ответа на вопрос, сидя традиционно на коленях на татами. Близняшки смотрелись зеркальным отражением друг друга в своих одинаковых фиолетовых юкатах, сшитых Юзухой. Сабуро тихо засмеялся, кладя трубку на место, и затем ответил:
— Да, я правда был пиратом.
— Вы были в море! Это так здорово! — обе девочки с восторгом восприняли услышанное. — А море, оно большое?
— Конечно, большое, но большую воду дальше него называют не морем, а океаном: он ещё больше. В океане плавают только самые отважные. На данный момент я знаю только шестерых повелителей морей.
— Морей? — Такемичи переспросил, ничего не понимая. — Но разве можно быть повелителем морей?
— Конечно, можно, а почему бы и нет? Я знаю молодого пирата, чья команда очень сильна, а их капитан храбр неимоверно. Его имя — Манджиро Сано, или Непобедимый Майки.
— Вау! Он такой сильный? — вновь спросила Мана. Такемичи обречённо вздохнул, а Юзуха с интересом слушала.
— Его сила в том, что он может управлять морями или водой. Не знаю ни одного пирата, который владел бы подобной способностью, — пояснил Сабуро, странно улыбаясь.
— Какой? — Юзуха непонимающе смотрела на Сабуро.
— Импульс, — просто ответил Сабуро и, снова выдыхая дым, продолжил: — Есть импульс, позволяющий управлять определённой стихией, есть импульс, который даруется только мечникам, но все пираты могут его использовать. Тех, кто повелевает стихиями, называют «избранными».
— Но это невозможно! — возразил Такемичи, слушая Сабуро, словно он рассказывал сказку. — Человеку неподвластны стихии природы!
— Ты так думаешь? Я бы не стал врать, если бы не видел это своими глазами, — он снова отложил трубку. — Я даже представить не могу и не хочу, если они столкнутся в битве.
— И что же будет? — Юзуха предчувствовала что-то нехорошее.
— Наш городок сметёт как пылинку, — тихо сказал он. — Но я думаю, что сейчас нет повода для беспокойств.
Такемичи не знал, что сказать. Но если они правда могут управлять стихиями, то они вообще не люди! «И что-то мне совсем не хочется встретиться с этим страшным человеком. Нет, я вообще не хочу с ним встречаться!» — подумал про себя Такемичи, завязывая широкие рукава старого голубого кимоно с белыми маленькими треугольниками.
Завтра снова наступит кошмар, от которого невозможно убежать. Такемичи вышел на улицу, вдыхая свежий воздух и смотря на звёзды.
— Два моих брата тоже ушли в море, — с грустью сказала Юзуха, садясь рядом с Такемичи, — что старший, что младший. И Тайджю, и Хаккай, когда уходили из дома, сказали напоследок лишь три слова: «Я ещё вернусь». И я до сих пор жду их, как Луна и Мана: их старший брат тоже ушёл в море, а мне оставил письмо, чтобы я присмотрела за ними, пока его нет, — Юзуха тихо засмеялась. — И мы втроём верим, что скоро они вернутся.
Такемичи удивлённо посмотрел на Юзуху. Её братья в море? Он впервые слышал подобное, Юзуха ни разу не упоминала об этом.
— Понятно… — единственное, что сумел сказать Такемичи. — Но ведь если узнают, что у тебя есть родные в море, могут посадить в тюрьму…
— Поэтому мне и приходится жить, скрывая, что они у меня есть, — Юзуха сжала рукав юкаты. — Это намного больнее, чем я думала.
Из-за этого дурацкого закона многие погибли в этом городке. А всё потому, что даймё до смерти боялся людей, что плавали в море, и поэтому издал страшный закон: если у тебя есть родственники, которые вышли в море, то тебя ждёт только тюрьма. Но Юзуха сделала так, что никто не узнал о её братьях, а Луну и Ману она забрала к себе. Море для всех было всё равно что смерть. Но почему-то торговые корабли приплывали, и даймё их ни капли не боялся. Никто не понимал его странной боязни моря.
— Нам пора, Сабуро-сан, — Такемичи и Юзуха собирались уйти на рассвете, чтобы не вызвать подозрений.
Сабуро посмотрел на Такемичи, который, устало улыбаясь, прощался. У него были худые руки, которые постоянно работали, и слабое тело, которое всегда было в побоях и синяках, но улыбка, что всегда присутствовала на его лице, давала понять, что он ещё не сдался.
— До свидания, дедушка Сабуро! — Луна и Мана махали руками вслед, Юзуха тоже взмахивала ладонью, улыбаясь.
— Берегите себя, — сказал Сабуро, смотря вслед уходящим детям. Из глаза пролилась одинокая слеза.
Такемичи всё думал о прошлом Сабуро-сана и не мог понять, что значит — выйти в море? Сабуро-сан сказал, что в океане правят шесть повелителей морей. Кто же они такие?
— Братик Мичи, можно нам сегодня собу? Твоя самая вкусная! — Мана держала Такемичи за руку.
— Да, конечно, Мана, — добродушно ответил Такемичи, — сегодня обязательно приготовлю.
— Да, признаю, Такемичи, твоя соба очень даже превосходна, — Юзуха согласно кивнула, — но скоро я превзойду тебя!
— Сестрёнка Юзу-чан, у тебя тоже очень вкусно получается! — Луна, улыбаясь, крепче сжала нежную ладонь. — Когда братик Такаши вернётся, мы будем кушать собу все вместе!
— Братик… Такаши? — переспросил Такемичи, вспоминая недавний разговор с Юзухой.
— Да, братик Такаши ушёл в море, — подтвердила Мана. — Он сказал, что скоро, скоро вернётся!
— Вот как, наверное, он очень хороший человек, — Такемичи согласно кивнул. Они наконец дошли до дома Юзухи и остановились. — Пока, Луна, Мана и Юзуха, ещё увидимся!
— Пока, братик Мичи, приходи в гости! — две девочки махали руками Такемичи, который возвращался на работу. Такемичи совсем не хотелось возвращаться туда, но у него не было выбора: даже если он сбежит, на этом маленьком острове шинсенгуми легко найдут его, а в худшем случае Луна, Мана и Юзуха будут в опасности. Это самый ужасный кошмар, который мог представить себе Такемичи. Когда он добрался до злосчастного заведения, его едва не вырвало: везде валялись пьяные мужики, которые спали прямо на полу. И как всегда, хозяина и Хироши след простыл. Ну конечно, кому захочется убирать всё это, и поэтому ничего не оставалось, кроме как всё мыть и выгонять этих пьяниц. С трудом волоча их из помещения, Такемичи вытащил пять мужиков, пьяных до невозможности. Дальше оставалось лишь вымыть помещение, от которого за километр несло вонью. Отмывая полы, он всячески проклинал свою работу. Хотелось наконец закончить всё это, и взобраться на крышу, и почитать книгу, отданную Сабуро-саном. Такемичи быстро вымыл полы, а когда он разобрался с ними, то занялся столиками, и вскоре всё блестело от чистоты. Но радоваться было рано: на кухне творился настоящий кошмар. Горы грязной посуды вызвали отчаянный вздох, но выбирать не приходилось: надо было просто разобраться с этим препятствием. Такемичи мыл посуду, не заметив, как перемыл её полностью. Закончив уборку, он подошёл к календарю и отметил, что до дня рождения Луны и Маны осталось совсем немного. Но переживать не стоило, ведь они с Юзухой давно подготовили подарки.
Уже день, а посетителей до сих пор нет, как и Мацумото-самы и Хироши. Однако Такемичи уже давно подозревал, где они пропадают. Он лишь вздохнул, выйдя на улицу, и увидел людей, которые готовились к чему-то, словно к фестивалю… Точно! Скоро ведь Таннабата! Совсем из головы вылетело! Такемичи обречённо приложил ладонь ко лбу. И как он мог об этом забыть? Но вдруг он опустил глаза вниз и с грустью обдумал завтрашний день. Хоть завтра будет большой праздник, но для Такемичи это будет обыденным днём.
— И о чём я только думаю… — тихо прошептал Такемичи, закрывая глаза, вспоминая детство.
Такемичи не помнил родителей, как и не помнил, почему работал здесь. Но почему-то, когда однажды его увидела одна старушка, она заплакала и сказала: «Однажды море заберёт тебя». Это он услышал впервые за все годы, прожитые в этом городке. Давным-давно, когда его избили до полусмерти, его спасла Юзуха. Она спасла его не только от смерти, но и от одиночества и ужасной душевной боли, которая жила с ним все годы. Девушка познакомила его с Луной и Маной, из-за которых он обещал, что никогда не сдастся. Именно Юзуха рассказала ему про Хакуоку. Когда он впервые там оказался, то почувствовал себя свободным, хоть и совсем ненадолго. Но давно Сабуро-сан рассказывал о месте, где провёл последние мгновения жизни великий пират Юки Курихара, и что он оставил там одну очень важную вещь для того, кто там окажется. Это звучало как сказка, но Такемичи верил старику и этой легенде. Он проживал дни в постоянных избиениях, но никогда не сдавался, даже когда хотелось умереть.
Хозяин вернулся только под утро и был пьян до жути. И вернулся он в хорошем настроении и, входя в бар, крикнул:
— Эй, Хироши! Немедленно иди сюда… У… у… меня просто х-хорош-шая новость.
— Да, Мацумото-сама, — Хироши стоял перед ним, ожидая, что ответит хозяин. — Что за новость вас так обрадовала?
Накамацу засмеялся противным смехом и сел на пол, и Хироши сел рядом.
— Даймё зовёт меня на вечер! Может, я смогу уговорить его, чтобы он наконец отдал мне место около порта Футори! Если он отдаст мне их, то я смогу принимать товары и заработать ещё больше денег! — говорил ему Накамацу в полупьяном бреду, смеясь во весь голос.
А Хироши эта новость очень обрадовала, ведь правда, если это удастся, то он наконец избавится от этого напыщенного придурка! Хитро улыбаясь, уже думал, как избавиться от него, ведь всё будет принадлежать ему, только ему!!! Как и этот мелкий недомерок! Он помог Накамацу лечь спать и улыбнулся во все тридцать два зуба. Пора уже тебе уйти отсюда, Мацумото! Он действительно тот, кто мог договориться с этим даймё. Дело осталось за малым — уже скоро здесь будет приказывать он!
— Юзу-чан, можно к морю? — спросила Мана Юзуху, зашивающую хаори.
— Прости, Мана, но нам нельзя быть там, — с грустью ответила Юзуха, разрезая нитку ножницами. — Иначе будет очень нехорошо.
Девочки услышали печальную новость и посмотрели в окно, где суетились люди.
— А мы купим мандарины? Братик Мичи очень любит их! — Луна села рядом с Юзухой и позвала сестру. — Ведь завтра Таннабата!
— Да! — они подняли руки вверх, но внезапно Мана остановилась, словно что-то вспомнила. — Надо же срубить бамбук! Юзу-чан, как же мы будем загадывать желания?
Юзуха услышала переживания маленьких девочек и ответила:
— Не волнуйтесь, дядя Нобу обещал дать нам ветку бамбука.
Юзуха посмотрела в окно и увидела отряд шинсенгуми, которые смеялись и пили при этом сакэ. Закрыв окно, девушка пошла готовить обед. Она терпеть не могла этих людей: они только и делают, что арестовывают невинных. Раньше, когда Юзуха была маленькой, всё было по-другому, всё было иначе. Но это изменилось, когда пришел новый человек и занял место даймё. Её родителей убили, как и многих других людей. Убили из-за того, что этот идиот захотел увидеть кровь! Юзуха остановилась, нарезая лук, и из её глаз полились слёзы, когда она вспомнила радостные лица родителей, но она быстро вытерла слёзы: не хватало ещё, чтобы их увидели Луна и Мана. Внезапно она вспомнила, что собиралась прийти к Такемичи в качестве посетителя. Она стояла около стола, слыша, как в соседней комнате играли Луна с Маной. Прикрыв глаза, она держала в руках кухонный нож и вдруг резко метнула его в сторону входа в дом. Юзуха открыла глаза и увидела на пороге разносчика газет, который со страхом смотрел на Юзуху. Она вздохнула, кинула ему сто йен за газету и, как только он убежал, обратила внимание на содержание газеты. Там говорилось: цены на продукты повысились, наконец поймали вора, который воровал в морском порту. Перелистывая следующую страницу, Юзуха прочитала, что отряд шинсенгуми будет награждён за службу. Юзуха молча сжала газету в руках, где говорилось, что будет казнён уже завтра…
— Да сколько же крови нужно этому ублюдку… — она понимала, что человека завтра казнят ни за что. Она всем сердцем хотела помочь этому человеку, но как это сделать? Она понятия не имела, и поэтому единственное, что она может, — это попросить о помощи Такемичи.
Такемичи подметал крыльцо, пока ему в лицо не прилетела бумага. Он убрал пыльную бумагу с лица, посмотрев на неё. Это оказалась газета. Там было сказано, что завтра в двенадцать часов на центральной улице пройдёт казнь — харакири над Мацуокой Тору. Такемичи утирал слёзы с глаз, пытаясь их остановить, но они вновь подступали. «Это снова происходит! На той неделе тоже казнили человека! Да что не так с этим даймё?! Почему он убивает свой же народ?!» — в мыслях задавался вопросами Такемичи, при этом не зная ответы на них.
Недалеко от городка плавал большой корабль, на носу которого стоял молодой парень в синем кимоно и накинутым сверху хаори с узорами ветвей сакуры. Он ел данго и улыбался, смотря, как солнце скоро сядет. Его тёмные глаза устремлялись в городок, где они планировали остановиться. Вскоре он повернулся к парню, стоящему внизу и пьющему сакэ, споря с кем-то.
— Кен-чин, там пахнет таяки, — сказал Майки, улыбаясь, будто это было в порядке вещей.
Тот посмотрел на него усталым взглядом:
— Это невозможно, — ответил он. — Как ты можешь почувствовать запах таяки, если мы на таком расстоянии от города? Майки, у тебя от дефицита таяки явно рассудок помутился.
— Я хочу их и всё, — отрезал Майки, спускаясь с носа корабля. — Мы сегодня же отправимся туда.
— Ты неисправим, — ответили ему, не в силах ничего поделать с эгоистичным поведением капитана.
— Какой есть, — засмеялся он, закрывая глаза.