Уничтожить личность

У Сон Таэвона на пару с Сун Хендже замерло дыхание. — Хён, нет, нет, нет, нет, нет, нет… — Юхен волчком вился из стороны в сторону. Он обступал иллюзию то с одного края, то с другого, но вид так и не восстановился. — Включись, работай, давай! — Светлее не становилось. Ной после нервного рычания Юхена отошёл от этого крика и вновь залился слезами, бормоча невнятное «М-мист-стер Юд- Юдж…». Ему стало настолько холодно, что его тело начало мелко дрожать, и он только и мог сжать руки на плечах и мочить своими слезами и соплями рукава. — Да нет же, пожалуйста, не это… — Продолжал Юхен. Его покрасневшие глаза бегали по кругу, его жутко трясло, и весь он сейчас напоминал маленькую искру, которая скакала по глади вод изо всех сил, лишь бы не потухнуть. Сон Таэвон с силой выдохнул, стараясь восстановить дыхание. Спустя несколько мгновений он схватил за руку дерганного Юхена. Тот неосознанно начал отбиваться, пока не успокоился и не обмяк в руках охотника, сверля пол опустевшим взглядом. Постоянное приглушённое бормотание Хана и жалобные завывание Ноя создавали атмосферу безнадёжности. Усадив Юхена на пол, Таэвон и сам присел рядом, чтобы перевести дух, и запустил руку в волосы в попытках остудить голову. Несколько мгновений он молчал: восстанавливал учащенное дыхание и пытался согреться от пробравшего до костей мороза и холодного пота. Казалось, что с каждым вздохом он набирался больше решимости, и, сделав затяжку большим глотком всё ещё пахнувшего кровью воздуха, выскрипел несколько слов. — Мы просто должны уйти. — Пара вздохов потребовалась для следующей мысли. — Тут не может не быть выхода. — Ты осмелишься сломать иллюзию? — С хриплым, еле заметным на фоне мрака надрывом спросил Сун Хендже. Ему и самому хотелось уйти. Сон Таэвон раздражённо повернул голову. Послышалось резкое «Я…», но тут же оборвалось. В глазах Сун Хендже больше не было видно инфантильности. Только четкое и грозное предупреждение. Не сметь ни двигаться, ни говорить, ни думать о чем-то подобном. — Ты? — Чуть-чуть оскалившись, вторил лидер Сесён. Ответом ему была тишина. Сон Таэвон не испугался. Нет, просто он смог немного прийти в себя и вспомнить, почему они не сделали этого раньше. Немного отдохнув на полу, он снова встал. Хан Юджин это пережил, и они переживут. Им нужно было дотерпеть.

***

Ещё некоторое время никто не двигался, не говорил и, казалось, даже не дышал. Сидеть в темноте и думать о том, что они видели, почему Хан Юджин ничего не рассказал, как он вообще мог спокойно жить рядом с ними после такого — единственное, что им было позволено, но так же единственное, на что их моральных сил не хватало. Как будто их самих поставили на паузу. Вскоре новый свет забрезжил, и четыре взгляда вновь невольно оказались прикованы к этому виду. Хан Юджин открыл глаза в больнице. Белый потолок, белые стены, белое постельное белье и белый гипс на ноге, подвешенной на растяжке. У Юхена сильно участилось дыхание. Руки стали бесконтрольно сжиматься, пока он не упёрся в них головой. Он смотрел исподлобья и прерывисто дышал. Слова не формулировались, а губы только дрожали. Он просто не знал, что делать, как помочь. Но Хан Юджин не ждал его помощи. Первый делом Юджин осмотрелся. Он хотел приподняться, но сил не было. Да и трубки всех размеров и форм были прицеплены к обеим его рукам. Двигаться было опасно. — Блять. — Выругался Хан, с отвращением смотря на свои истыканные иглами предплечия. От его слов лежащий на соседней койке человек дернулся, подняв свою сонную, растрёпанную голову. И, пригладив в растерянности очень светлые — «покрашенные» решил в первую встречу Юджин — волосы, напоминающие одуванчик в белом цвету, мужчина подскочил к его койке. — Мистер Хан Юджин, вы очнулись! — Казалось, что из этих коричневатых глаз сейчас посыплются искры, но вместо радости от подобного вида у только что очнувшегося пациента были раздражение и недоумение. — Я сейчас позову врача. Что-то дернулось в Хан Юджине после этих слов, и он хотел как минимум протянуть руку, чтобы остановить другого, но в его власти был только голос. — Подождите, господин… — Не успел он договорить, как мужчина нажал на кнопку вызова. — … Кван, тц. — Негодующе посмотрел на Кван Минчула Юджин. Услышав недовольное цоканье, Минчул сначала глянул на больного, после, проследив за его взглядом, вперился в собственную руку, которая находилась в опасной близости от ранее нажатой кнопки, и снова уставился на Хана. — Оу… — Он слегка поджал губы, тут же выпаливая оправдание. — Меня попросили позвать врача, когда вы очнетесь… Прошу прощения. Хан Юджин сжал зубы, но все же улыбнулся. — Нет, ничего страшного. Прошу прощения за беспокойство. — Он благодарно кивнул. И хоть весь вид его казался куда расслабленнее, чем раньше, честности в глазах, как сразу после пробуждения, не было видно. И всё же этот лицемерный образ почему-то не отталкивал наблюдателей. Может, потому что за показным «зубами» улыбки они видели совсем другую картину. Между обоими пациентами — где-то в середине их беседы Юджин заметил бинты и пластыри на руках и шее Кван Минчула — повисло молчание. И если по слегка ерзающему Минчулу было понятно, что его такая тишина напрягала, то вот для Хана подобный перерыв помог собраться с мыслями и примерно понять, что произошло. Хотелось ему, конечно, с силой приложиться рукой о лоб, но локти обеих были связаны трубками, а трогать их Юджин не хотел и, что странно, даже побаивался. Наученный опытом детства — пусть даже он его практически не помнил — он знал, что все, что связано с больницами — больно. Но это и было же логично: отчего здоровым людям бывать в таких местах? Поэтому Юджин только и мог, что разок с силой прикусить щеку, а после благодаря лёгкому жжению вернуть контроль над собой. Двери палаты открылись, и внутрь зашла доктор с парой папок на руках. Кван Минчул, найдя способ выйти из неловкой паузы, подорвался с места, протянув руки для помощи женщине, но та аккуратно обошла его. — Господин Кван, вы можете сесть обратно. Минчул, продинаменный, пару раз глупо моргнул, дырявя свои пустые ладони, после чего все же вернулся на свою койку. Заметив заминку пациента, она перешла на английский. — Вы понимаете меня? Ваш переводчик на месте? — Она прошлась взглядом по его рукам, пытаясь найти очертания предмета. Кван Минчул тут же задрал один рукав повыше, показывая силуэт прибора. — На месте. Вы можете перейти на корейский. — Ответил он так же на английском, ведь переводчик автоматически подстраивался под язык собеседника. Женщина улыбнулась, после чего открыла две папки. — Отлично, тогда перейдем к делу. — Она щёлкнула ручкой. — С вами, господин Кван, мы побеседовали раньше, поэтому для сохранение медицинских тайн прошу вас выйти из палаты на время разговора с господином Хан. Минчул понимающе кивнул и, на последок кинув Юджину приободряющий взгляд, покинул палату, плотно закрыв дверь за собой. Доктор прошла к одному из стульев для посетителей, после чего раскрыла верхнюю папку. — С вами мне стоит сначала познакомиться. Меня зовут доктор Ли, я реанемотолог. Вы попали в реанимационный отдел около 10 часов назад с травмами средней и тяжёлой степеней. — Хан Юджин не перебивал, лишь иногда хмурясь от новой информации. Заметив отстранённым вид пациента, Доктор Ли сделала паузу. — У вас есть какие-то вопросы? Хан Юджин облизнул пересохшие губы, тихо мыкнув в ответ. Вопросы «как я попал в больницу» или «кто меня сюда привез» задавать не было смысла, — ответ был ясен с момента, когда Юджин увидел лицо Кван Минчула — поэтому он перешёл сразу к сути. — Сколько мне потребуется времени и средств для восстановления? — Он глянул на свою загипсованную ногу, пытаясь внутренне прикинуть числа, но в своих догадках он не был уверен, ведь раньше не получал столь сильных травм. В речи доктора Ли послышалась странная заминка, привлекшая внимание Юджина. Он подозрительно покосился на женщину, которая перелистала несколько страниц в папке — в медкарте Хан Юджина, как он догадался. — Кхм. — Кашлянув, чтобы убавить неловкости, она продолжила самым спокойным и от того безразличным голосом. — Кости голеностопа были полностью раздавлены. Естественным способом такая травма не сможет восстановиться до прошлого состояния. — Дав минутку переварить эту новость, Доктор Ли добавила ещё несколько слов. — Без помощи охотника-целителя вы больше не сможете нормально ходить. Тишина повисла не только между врачом и больным. Четверо наблюдателей тоже не могли вымолвить ни звука. Хан Юхен неосмысленным взглядом смотрел на брата, прикованного к койке, и молчал. Он не знал что делать, что сказать, как поступить. Он только и мог, что сидеть на полу и глупо смотреть снизу вверх на брата. Да и если он хотя бы попытался отвести взгляд в сторону, он бы в ту же секунду заплакал. Безвучно, незаметно, но хотя бы честно. — Вот как… Понятно. — Проглотив вставший в горле ком, Юджин выдохнул, спокойно посмотрев на обездвиженную конечность. — Что будет, если не прибегать к помощи целителя? Доктор Ли щёлкнула ручкой, а после ещё раз, будто не зная, как подобрать слова. И все же говорить ей пришлось. — Тогда без костыля вы не сможете пройти и нескольких метров. — Видимо, поняв, насколько прямолинейно она сейчас ткнула пациента в правду, женщина на секунду поджала губы. — В больнице вы пролежите 3 месяца с гипсом. Скорее всего, кости не смогут срастись правильно, ведь они у вас больше похожи на костную крошку. Большая берцовая и малая берцовая кости ближе к голеностопу также повреждены. И, к сожалению, зелье регенерации не поможет. И это ещё не считая других повреждений. Она прошлась кончиком ручки по медкарте. И хотя Юджин не видел, что было написано в этих строчках, женщина зачитала весь список. А он был приличным: поверхностные царапины, внутренние раны органов, дефекты тканей… Мелких — только на фоне раздробленной ноги — травм было много, но, благо, к моменту, когда Юджин очнулся, большинство из них обработали. Однако заживать им все равно придется самостоятельно. Юджин безучастно смотрел, как доктор Ли перечисляла чуть ли не каждую царапину. Он не злился, не грустил, не удивлялся тому, как вообще смог остаться живым, нет, он просто устал. Устал слушать о том, в каких местах все было плохо. Ему казалось, что его снова отчитывали за то, что он не здоровый человек, не такой, как нормальные люди, которые не лежат в больницах из-за собственных ошибок. Хан Юджин несколько раз сильно проморгался, отвлекаясь от мыслей, пробежавших в его голове. Глупых, просто нелогичных и, казалось, опасных. — Господин Хан? — Женщина оторвалась от списка, пытаясь вернуть к себе внимание рассеянного пациента. — Да? Я слушаю. — Больше на автомате ответил он. Доктор Ли вздохнула, закрыв медкарту. — Ваши ранение и травмы тела могут быть вылечены. Даже ваша нога может быть исцелена с помощью специальных навыков охотников. Но вы же понимаете, что это не все? Вы осознаете, что вам потребуется много сил, чтобы восстановиться? В глазах ее виднелась не то печаль, не то сочувствие, с которым она пыталась пробиться сквозь стену. Однако Юджин не понимал: чего она так активно пыталась ему навязать это выздоровление? Он и сам прекрасно знал, что придется не сладко. Сам знал, что дальше будет сложнее. И с этими чувствами он спокойно сказал «Конечно», хотя в голосе и слышны были нотки раздражения. Хан Юджин не злился, но он не хотел, чтобы с ним возились как с глупым ребенком. Доктор Ли в очередной раз вздохнула, будто вновь упёрлась в тупик. — Господин Хан, я имею в виду, что вам также необходимо пройти лечение у психотерапевта. — Ее лицо выражало крайнюю степень строгости и беспокойства. Хан Юджин нахмурился. Он понимал, почему должен находиться в больнице с ранами, понимал, зачем ему вкололи эти трубки в руки, понимал, что придется как-то встретиться с целителем, если хочет вновь быть здоровым. Но единственное, что не укладывалось в его голове: зачем ему психотерапевт? У него не было вспышек агрессии, не было пристрастия к пыткам или другим видам издевательств, он не был похож на тех маньяков, которых убил буквально день назад, и у него не было проблем. Единственный острый вопрос, интересующий его, касался денег, и как теперь он будет выживать в этом мире. А вот походы к психотерапевту лишь усугубили бы проблему средств. Ещё несколько минут ушло на их молчаливое противостояние взглядов. Но в конце концов доктор проиграла. Она вздохнула, закрывая папку. — Я не могу вас заставить. — Сложив мед карты одна на другую, она уложила их в руках и встала. — Если вам потребуется помощь, можете просто нажать кнопку. Думаю, вам стоит для начала принять и обдумать всё. Удачного вам выздоровления. Хан Юджин поблагодарил врача, наблюдая за тем, как женщина уходила. Через пару минут — скорее всего он потратил их на разговор с доктором — в палату вошёл Кван Минчул, аккуратно прикрывая дверь за собой. Он подошёл к Юджину и начал молча, неловко сверлить взглядом, поджимая губы. В этот момент он походил на школьника, который набедокурил и через силу явился отчитываться к учителю. Юджин почувствовал что-то неладное. Какая-то часть его подозревала, что доктор Ли направила Квана побеседовать с ним, но другая логично отвергала такую глупость. И все же что-то от него другому было нужно. Морально приготовившись к ещё одному разговору, который вряд-ли бы сулил что-то хорошее, Хан поджал губы. Неожиданно Минчул поклонился, опуская голову. — Благодарю вас, Хан Юджин, за то, что спасли мне жизнь. И приношу глубочайшие извинения за ваши травмы. С удивлённым выражением лица Хан пару раз моргнул, после чего все же ответил. — Встаньте, пожалуйста. Вам не за чем извиняться. — Будь у него свободны руки, он бы выставил их вперёд, однако сейчас он мог только головой кивнуть да парой слов перекинуться. И все же этого хватало для нормального взаимодействия. Кван выпрямился, но после уселся на тот же стул, где раньше сидела доктор Ли. Он мял руки, будто желая ещё что-то сказать, и Юджину пришлось терпеливо ожидать продолжения. Больше, собственно, ему нечего было делать. Благо, Кван не собирался долго тянуть резину. — Спасибо большое. Если бы вы меня тогда не оттолкнули, тогда вместо ноги могла оказаться моя голова. Поэтому если вы чего-то хотите, то я сделаю все возможное, чтобы дать вам это. — Он приподнял голову, и Юджин увидел взгляд, как у провинившейся собаки, смотрящей на поранившегося хозяина. Казалось, даже уши грустно повисли. От этого, честно, Юджину бы захотелось посмеяться, но что-то сейчас не тянуло. — Вы можете не беспокоиться о больнице. Палата уже оплачена на три месяца вперёд, и лекарства тоже. Вы можете с комфортом здесь выздоравливать. — Воображаемый хвост покачивался из стороны в сторону. И Юджин бы, наверное, пропустил слова мимо ушей, не будь они слишком резкими для его слуха. — Стоп, что? — Он сконфузился. — В смысле уже оплачена? Подожди. — От такого потрясения и полного преданности вида Минчула Хан неосознанно перешёл на более близкое обращение. А может, его недавняя манипуляция отразилась на нём же. — Ага. Я оплатил всё, когда мы только приехали. Осталось только некоторые ваши данные внести, но это можно сделать и позже. Это часть моей благодарности, так что не берите это в расчет. — Он засветил улыбкой, а Юджину захотелось съёжиться. Нет, Хан не был против, просто не привык, что кто-то за него платил. Он всегда как-то сам расплачивался за себя, поэтому было что-то неуютное в этой мысли. Но, видимо, ему так или иначе пришлось бы смириться с таким раскладом. Тем более, без денег, вырученных с задания, ему и правда не чем было бы заплатить за все расходы в больнице. И, пересилив некомфортное чувство внутри, он, хмурясь, вздохнул. Кван все продолжал глядеть, будто ожидая похвалы или любой другой реакции. И оттого у Юджина зачесались уши. С перевязанными руками было сложно что-либо сделать, поэтому он только повел плечом, пытаясь хоть так сбежать от мурашек. — Как ваш слух? Все хорошо? — Внезапно Минчул немного придвинулся, а на лице показалось беспокойство. Хан Юджин отвлекся от внутренних мыслей. — Что? Причем тут слух? Кван с извиняющейся улыбкой почесал щеку, начав объясняться. — Ну, когда у вас был приступ в подземелье, я использовал свой навык на наши уши, чтобы вы не ранили свои, а я смог нормально к вам подойти. Он действует 12 часов, поэтому я и подумал, что он уже должен был пройти. На секунду Юджин замолк, обдумывая все. — Эффект навыка создаёт преграду для слуха? Или как он действует? — Тема свернула в совсем другое русло, но диалог наконец завязался. — Ну, он просто создаёт невидимый барьер поверх выбранных частей тела. Площадь небольшая, но защита очень прочная. — Он решил продемонстрировать навык, дав другому ощупать этот щит. Юджину было неудобно поднимать руки, но благодаря внимательности Минчула, который протянул свою ладонь к обездвиженному, ему не пришлось лишний раз трогать трубки. Хан полностью ушел в разговор о навыках Квана. В мыслях проанализировав их, он уже ответил на все свои вопросы, которые раньше сидели в его голове. Например, он понял, почему та звуковая атака не подействовала на них, или почему он после активирования «последней платы» слышал все приглушенно, словно через железную дверь. И стало ясно, почему Кван Минчул не услышал его, когда Хан пытался нашептать тому план. В этом анализе можно было увидеть знакомого наблюдателям Юджина, который погружался в свои мысли, думал о лучшем использовании способностей. Спокойный, расчетливый и заинтересованный в чём-то Хан Юджин. И с одной стороны это успокаивало, давало ощущение чего-то знакомого и безопасного. Но на самом деле становилось только хуже. Сун Хендже вздохнул, решив прилечь, пока все было мирно и тихо. В конце концов, он понимал, что рано или поздно они выберутся, и тогда надо будет встретиться не только с Собирателем, но и с самим Юджином. Кого из них Хендже сейчас хотелось увидеть меньше — тот ещё вопрос. Ему нужно было время, чтобы просто переварить все. А пока иллюзия показывала что-то спокойное, что-то такое, что возможно было назвать нормальным, он мог и отдохнуть. Сон Таэвон, увидев, что все из них осели на пол — а кто-то вообще лёг — тоже решил поберечь силы. Возможно, сейчас был именно тот перерыв, в котором они все остро нуждались.