Уничтожить личность

Показавшийся на первый взгляд простым перелом ноги в итоге оказался очень серьезной травмой. И Хан Юджину пришлось это узнать на собственных ощущениях. Слова доктора Ли, что кости не срастутся правильно, были правдивыми. Ранее врачи во время его отключки уже пытались провести операцию, но там и правда не из чего было собирать кости обратно. Мелкие осколки удалили, иначе они бы срослись с мягкими тканями, а вместо опорных костей вшили металлические пластины. Когда Юджин только пришел в себя, действие местной анестезии не прошло. Он не чувствовал боли, и поэтому смог нормально разговаривать с доктором Ли и Кван Минчулом. Однако, когда эффект обезболивающего спал, ноющая интенсивная боль вернулась. Минчул вызвал врачей, и так было принято решение, что некоторое время Хан Юджин будет принимать обезболивающее каждый раз, когда ощущения становились нестерпимыми. И все же ему запретили пить их часто. Теперь день Хан Юджина начинался с таблеток. Кван Минчул, который делил с ним палату, выписался через 2 недели после того, как попал в нее. И то, это произошло скорее из-за того, что отец Квана настоял на этом. За время их сожительства Минчул и Юджин стали куда ближе обычных согруппников. Настолько близко, что Минчул попросил другого обращаться к нему «Мих-е». Юджин, конечно, сначала поперхнулся из-за этого, но все же, выторговав каплю достоинства, согласился на «Мих-сси». Сейчас же подходил к концу первый из трёх месяцев пребывания Юджина в больнице. Кван в который раз пришел навестить друга. — Привет, Юджин. — У Минчула была странная привычка обращаться к Хану по имени. Однако последний прощал её другому, ведь в ней не было злого умысла. За время их знакомства Юджин узнал, что Кван Минчул был метисом. Его отец, как Хан уже слышал из уст Рослика, был премьер-министром Кореи. А вот мать была из России, там же он и вырос. Тем более корейский он знал плохо, ведь общался с отцом нечасто и на английском, как он поведал Юджину, так что с обращениями и уважительными тонами было сложно. Особенно, если учитывать, что переводчик тоже не разбирался в обращениях. Хан догадался, что, когда Минчул попросил звать его «Мих-е», тот просто вспомнил, как к нему обращался отец. С одной стороны такая просьба показалась милой, но больше от нее веяло неловкостью, так что Юджин пока не был готов к такому. Да и знакомы они были не больше полутора месяцев. — Привет, Мих-сси. — Кван что-то нес в руках, и пахло оно весьма привлекательно. — Ты что-то принес? Минчул, светя улыбкой от взгляда, который Юджин кидал на его пакет, решил сыграть в игру. — Ага, угадай. — Он привычно уселся на стул и дразнящие начал махать подарком перед лицом больного. Хан Юджин уже не был прикован к койке. В его руки перестали тыкать кучу игл, а ногу не подвешивали. Он мог ходить, но без костыля, как и предсказывала доктор Ли, не прошагивал и трёх метров. Так что в ответ на поддразнивания он просто протянул руку. Кван сначала не поддавался, оттягивая вкусняшки подальше, но после того, как Юджин попытался встать на ногу, тут же вернул пакет в зону досягаемости. Хан с победной улыбкой отобрал подарок. А вот Кван снова с тревогой окинул взглядом ногу. — Мих-сси, ты снова повелся. — Он раскрыл пакет, доставая сначала «полезную» еду, чтобы добраться до вкуснопахнущего подарка. — Тебя развести проще простого. — Может, потому что тебе не стоит использовать ногу? Что, если и правда станет хуже? — Михе нахмурился, пытаясь показать все свое недовольство. — Отчего же не использовать, если есть возможность? — Он достал вместительный ланчбокс, сквозь пластиковую крышку было видно полотенце. Коробочка была очень теплой, будто еда в ней была совсем недавно приготовлена. А вот то, что он не видел, что же именно в ней прячется, подогревало его любопытство. — Что это? Михе запрокинул голову, вздыхая, и оставил в стороне бесполезные слова — месяца хватило, чтобы познать упрямство Юджина — и потянулся к коробке. Открыв кулёк из полотенца, он показал полный пирожков ланч бокс. Хан с вопросом глянул на гостинец, после чего вдохнул приятный теплый аромат. — Это пирожки с мясом. Русское блюдо. — Михе протянул один попробовать. — Вау, да ты любишь хвастаться своими корнями. — С доброй издёвкой Юджин забрал пирожок и сделал первый укус. — Вкусно, сам готовил? Михе, задрав нос, улыбнулся. — Конечно, в конце концов, в Корее не купишь чего-то подобного. — Вслед за этим он тоже умял пирожок. Пару минут они посвятили еде, после чего, как Юджин отвлекся от перекуса, он поудобнее уселся на койке. — А что снаружи происходит? — И все же за ещё одним пирожком рука невольно потянулась. Это порадовало Михе. — Хоть у меня есть телефон, но все равно создаётся чувство, что я заперт. — Он сделал ещё один укус и продолжил говорить с набитым ртом. — Неприятненько. — На деле… Не особо много чего и произошло. Ну, одним из ярчайших событий стал отказ охотницы А-ранга вступить в гильдию. Говорят, что характер у Ледяной Ведьмы под стать ее прозвищу. И это несмотря на то, что ей всего около 17-ти лет. — Ну, на ее месте я тоже не спешил бы вступать в какую-нибудь гильдию. Тем более ее известные навыки мало кому подходят из глав гильдий, не к огню же со льдом идти. — Снова косвенно затронув неприятную для себя тему, Юджин тряхнул головой, выкинув эти мысли из головы, и продолжил. — Если не смотреть за рубеж, то в Корее, наверное, только гильдия Брейкер более менее не будет мешать её атрибутам. Наверное, Юджину было ещё что сказать, но его перебил Кван Минчул. Михе, будто вспомнив о чем-то интересном, как сплетник со стажем, наклонился ближе к Хан Юджину. И хоть они были в палате одни, он все равно сделал голос тише. — Ты же слышал о шумихе вокруг Мун Хёны? — Он достал телефон и полез открывать нужную вкладку в новостной ленте. Сун Хендже, смотря на сплетничающих Хан Юджина и Кван Минчула, поднял с подложенных под затылок рук голову. После перерыва знакомое имя казалось чем-то странным. Точнее, оно создавало какое-то отрезвляющее чувство. И, прокрутив в голове все, что успело произойти с момента расставания с владельцем этих видений, Сун Хендже вновь приковал свое внимание к сцене, ища более мелкие подсказки. Еще немного послушав, он лениво потянулся. Он уже немного физически отдохнул, но все равно вставать не горел желанием. Пока Михе смотрел в экран, Юджин скептически приподнял бровь, дожевывая пирожок. Перед его лицом показалась страница, где был выделен заголовок «Конец гильдии «Брейкер» или же смена главы? Мун Хёна и ее тайные интриги!», а ниже шел текст, больше напоминающий писанину жёлтой прессы. Собственно, это она и была. — Ну, кажется, Брейкерам конец. — Подытожил Юджин. — И что же она должна была сделать такого, чтобы бояться выйти на публику? Кван хмыкнул, затянув длинное «о». — Мой отец чуть больше об этом слышал, так что и я кое-что уцепил. — Хитро ухмыльнувшись, он продолжил. — Ты знаешь о том, что случилось года 3 назад? А если точнее, весной, 2 апреля, около 5 часов вечера в небольшом круглосуточном магазине «Кенги-до Ичхона» глава гильдии Брейкер… Юджин подскочил на месте. — Подожди, так это была она? — В глазах стояло сильное удивление. Он с всё ещё широко раскрытыми глазами отвёл взгляд в сторону, прикрывая рот рукой. Он начал странно посмеиваться от неверия. — Ага. Теперь понимаешь, почему лавочка ее прикрылась? Сун Хендже приподнял бровь и оглядел остальных наблюдателей. Ной и Юхен как бездушные куклы сидели, втыкая в пол. Они явно устали настолько, что уже не могли нормально сидеть. Первый начинал немного оживать, а вот последний, кажется, забывал даже двигаться. Только и делал, что глядел на сломанную ногу брата, да думал о своем. Сун Хендже фыркнул, думая, не слишком ли сильно они приняли это к сердцу. Или же это из-за того, что они были слишком юны? По виду Сон Таэвона Хендже мог сказать, что и тот больше не вникал в происходящее. Может, он и слушал в пол уха, но вот глаза его уже были закрыты. Он сидел скрестив ноги и упирался рукой в лоб. Казалось, у него сильно болела голова. Хотя сам лидер Сесён признавал, что и он был далеко не в лучшем расположении духа. Не хотелось думать, ведь тогда вновь возникали те ужасные сцены, засевшие в памяти Хан Юджина, не хотелось видеть, что происходило с ним, не хотелось знать. Однако его все продолжал гложить вопрос, что они видели. Неужели ответ Хендже сможет получить, только если сам Юджин ему расскажет? Но ведь Хан не расскажет, чтобы не произошло, так? Сун Хендже зачесал рукой волосы, выбрасывая лишние мысли. Михе продолжал жевать пирожок, облокотившись на спинку стула и упёршись взглядом куда-то в потолок. — Думаешь, ее карьера окончена? Хан Юджин подложил подушку под руку, тоже воззрившись наверх. Между ними царила ленная атмосфера, словно они были знакомы много лет. — Ну, такой позор ей будут вспоминать не один год. Легче было бы изменить прошлое, нежели отмыть эту грязь сейчас. Думаю, она сейчас примерно об этом и мечтает. — Сделав паузу, он дошептал свою мысль. — Не одна она. Сун Хендже пару секунд смотрел на Юджина. В какой-то момент ему показалось, будто он забыл, как думать. Но после секундной заминки он, раскинув руки в стороны, начал громко хохотать. — Ахахах. — Он лежал на полу, схватившись за живот, и не мог успокоиться. — Ахахах, а я ломал голову, ахахах. Ной, испугавшись, вздрогнул и быстро утёр остатки недавних слез. Хан Юхен медленно повернулся к источнику шума. Сон Таэвон, кинув быстрый взгляд, наконец перестал жмуриться. Всё ещё сидя, он расправил плечи, расслабляя затекшие мышцы. Смех Сун Хендже был очень неожиданным, но все же энергии, чтобы быстро отреагировать на него, ни у кого не было. Хендже ещё некоторое время смеялся, пока наконец не замолк, восстанавливая сбитое дыхание. Видимо, его странное поведение смутило только Ноя, который осипшим голосом поинтересовался. — Что-то случилось, Мистер Сун Хендже? Хендже приподнялся, вперившись непроницаемым взглядом сначала в младшего Хана, а затем и в Луира. Мгновение назад он смеялся открыто и искренне, но сейчас не было уже и намека на улыбку. Лидер Сесён, проигнорировав Ноя, вновь улёгся на пол, при этом раскинув руки в стороны. Казалось, ещё мгновение, и этот большой ребенок начал бы елозить руками и ногами по полу, вырисовывая снежного ангела, но нет, он лежал и просто смотрел в никуда. У Ноя промелькнула мысль, что нервы лидера Сесён сдали, и тот впал в детство. И все же что-то неприятное поселилось в его голове. А может он уже стал себя накручивать из-за усталости и всего увиденного. Поджав губы, Ной вернул более оживленный взгляд к сцене перед собой. И только краем уха он услышал шепот лидера Сесён. — …пока не стало слишком поздно.

***

Три месяца в больнице пролетели быстро. А, может, просто в иллюзии показали только мелкие кусочки этого периода. В конце концов, Юджин не любил это место. За все время пребывания в больнице иллюзорный Хан Юхен так и не навестил своего брата. На выписке Юджина встретил только Кван Минчул. Он же хотел провести Хана до дома, но тот на полпути попрощался с ним, обещая в целости и сохранности добраться до квартиры. И уже через секунду повернул в другую сторону. Хан Юджин, поджав губы и пряча лицо за кепкой с маской, смотрел на вход в гильдию Хаен. Он стоял минут 20 напротив здания, сверля противную многоэтажку и борясь со своей гордостью. Сун Хендже внезапно подал голос. — Эй, Молодой Господин. Ты там жив? — Он лениво посмотрел на Юхена, который в ответ лишь слабо покосился через плечо. Хан Юхен просто промолчал. А Хендже продолжил. — И как тебе такая правда? Первым на слова отреагировал Ной, который с удивлением и вопросом в глазах глянул на лидера Сесён. По интонации Хендже было ясно, что тот что-то понял, и теперь дразнился этим. Юхен же оживился, нервически сжав кулаки. — Ты знаешь. Ты же знаешь, что мы видим, так? — Чувствуя последний забитый гвоздь, Хан гневно заскрипел зубами. Его тело напряглось, и былая меланхоличность сменилась пассивной агрессией. Хендже ухмыльнулся, отвечая издёвкой. — Лидер Сесён, давайте без игр. Прошу вас. — Устало вклинился Сон Таэвон. — Просто расскажите все, что знаете. Сун Хендже вместо согласия или отказа встал, направившись к Юхену. Тот тоже поднялся. И хоть Хендже шел небрежно, спрятав руки в карманах, атмосфера накалялась с каждым шагом. Сон Таэвону ничего не оставалось, как последовать примеру этих двоих. Хендже пару мгновений смерял Юхена взглядом, после чего протянул руку, легонько ухватив того за подбородок. Естественно, Хан попытался вырваться, однако слова его прервали. — Ты себя ненавидишь сейчас, да? — Лидер Сесён ухмыльнулся, наблюдая, как Юхен нахмурился, молча начав сверлить противное лицо напротив. — Даже не так. Ты же себя внутренне убеждаешь, что твой брат не верит в эту иллюзию, да? Пытаешься сделать вид, что это не ты, что это не то будущее, которое могло бы произойти да? — Он повернул голову Юхена в сторону Хан Юджина. В это время Хан Юджин, прошедший сквозь коридоры ядовитых взглядов и обложенный тихими оскорблениями, уже стоял рядом с кабинетом главы гильдии Хаен, неловко опираясь на костыль. Он сжимал кулак, стараясь пересилить себя и постучать в дверь, но каждый раз живот сводило так сильно, что не хотелось даже трогать дверь. Юхен вырвался из рук лидера Сесён. Он не мог согласиться с ним, но любые другие слова тоже были бы сейчас очевидной ложью, так что он только кинул сдавленное «заткнись». Хендже не стал сопротивляться, только его усмешка стала ещё язвительней. — Ты же уже понял, что мы видим. — Первая иголка прошлась по нервам Хана. Тот сжал зубы. — Ты же называл себя самым близким человеком для Хан Юджина. — Вторая игла залезла под кожу. Уже ногти впились в руки — Ты же тоже не глуп, чтобы... — Он не договорил, когда прямо перед его лицом прошла черта огня. — Заткнись! Заткнись! Заткнись! — Сделав неудачный выпад, он собирался догнать Сун Хендже вторым, когда его сзади схватил Сон Таэвон. Ной тоже подскочил от сильно накалившейся атмосферы. Он не знал, подойти или нет, поэтому только и мог, что стоять как вкопанный, переводя взгляд с главы одной гильдии на главу другой. — Лидер Хаен, если вы сейчас не успокоитесь, я ограничу ваши способности. — Сон Таэвон пытался удержать руки Юхена, и у него не хватало сил, чтобы попытаться остановить ещё и другого охотника. В первую очередь, он должен был обезвредить Хана. Однако буйствующий Юхен его не слушал. Он видел насмехающееся лицо Сун Хендже и даже по его еле двигающимися губам читал слова. «Это всё сделал ты». Он вырвал одну руку из захвата Сон Таэвон, собираясь сжечь Сун Хендже до тла, но, сделав шаг, споткнулся о выставленную охотником Ассоциации ногу и повалился на пол. Хендже только элегантно отскочил на пару шагов, чтобы его ненароком не задело. Он все ещё прятал руки в карманах. Хан Юхен не мог добраться до него, но безмолвные слова лидера Сесён и собственные догадки крутились в его голове. Поваленный и зажатый между полом и Сон Таэвоном, он начал кричать, пытаясь хоть так прогнать из головы режущие его слова. — Заткнись, ублюдок! Ты ничего не знаешь. Это не прошлое Хёна! Я не мог так поступить. Он не мог… — Надышавшись пыли с пола, захлебнувшись в собственных лживых словах, он начал задыхаться. И давящее на его спину колено Сон Таэвона только мешало вернуть себе самообладание. Пару мгновений слышно было только сбитое дыхание Хан Юхена. Сон Таэвон невольно ослабил хватку, но, благо, у Юхена больше не было сил вырываться. Да и сдерживать его уже не нужно было. Ной отшатнулся на шаг. Информация долго до него доходила, но в итоге он не смог сказать и слова, лишь прикусив кулак. Сун Хендже холодно посмотрел сверху вниз на распластавшегося жалкого Юхена, после чего подошёл к его голове и носком ботинка повернул её к Хан Юджину с костылем. — Да. Это именно оно. Это прошлое, которое создал для своего Хёна ты. Хан Юджин открыл дверь кабинета своего донсена и под холодным взглядом 22-ух летнего Юхена сжал костыль, закрывая за собой дверь. Лежащий на полу Юхен не обратил внимание на обувь на своем лице. Он видел только своего Хёна и себя, сделавшего из брата калеку.