***
Воспоминания о первой паре недель после регрессии шли не одно за другим. Многие просто пропускались, как, например, знакомство с Бак Ёрим, с Ю Менгу, повторные первые встречи с Сук Симёном и другими членами Хаён. Раньше Сун Хёндже уже думал о том, по какому принципу избирались моменты жизни его дорогой Принцессы. И даже предполагал, что суть крылась в травмах. По крайней мере, кроме боли наблюдатели мало что видели. Однако сейчас мелькали и довольно спокойные и мирные моменты. Да и то, как ласков был Юджин с Юхёном, уже отметало теорию о болезненной памяти. Или на корню извращало узы братьев. Ещё больше настораживало то, что их три месяца были чёткими, но шли урывками. Что случилось с депрессией Хан Юджина, которая мешала нормально воспринимать и запоминать окружение? Жаль, ответа сейчас ему неоткуда было взять. Да и был ли смысл копаться в таких отдалённых вопросах, когда перед их носами маячили куда более важные вещи? Навыки Хан Юджина стали полной загадкой. Известна была только та часть, которую он использовал при них, но что точно творилось в окне его статуса — тайна. Сун Хёндже брезгливо оглядел с ног до головы Хан Юхёна, который в воспоминаниях разговаривал с Хан Юджином. Лицо так и норовило скривиться при детальном рассмотрении счастливой улыбки младшего Хана. Но Хендже все же не закатил глаза. Лишь бросил пренебрежительный взгляд себе за спину, где все еще дрых их Юхён. Был ли смысл будить Хан Юхёна, чтобы спросить о навыках Юджина? Среди воспоминаний часто мелькала фраза, что в этот раз старший Хан хотел быть честнее с младшим, так что вероятность, что Юхён знал о всех способностях Принцессы, была. Однако ее было недостаточно для Хендже, чтобы поверить, что Юджин выложил все карты своему брату. Иначе Юхён не валялся бы сейчас в отключке, истощённый и измученный. Сон Таэвон глухо прокашлялся разок. Он не мог прикрыть рот руками, поэтому только повернул голову в сторону. Хёндже отвёл взгляда от спящей красавицы №2. — Это яд? Охотник Ассоциации напряг горло, сдерживая ещё один приступ кашля. — Пока всё под контролем. — В глотке его засаднило, но он лишь помотал головой, стряхивая в першении неприятный кислый осадок. Из них четверых, от атаки Лаучитоса он пострадал больше всех. Сун Хёндже и Хан Юхён оказались ближе к пламени Юджина, которое и сожгло часть отравляющих миазмов. От огня в свою очередь они спаслись стойкостью младшего Хана, которого лидер Сесён таскал за ворот, пока бежал с Крыльями Селексии к оставшимся S-рангам. Ной помимо того, что сам по себе имел сопротивление ядам — пусть и не такого высокого ранга, который бы помог ему справиться с монстром S-ранга 1 уровня — был спрятан за спиной охотника Ассоциации. Максимум, пострадал его сон от тряски и стресса перед Лаучитусом. Сон Таэвона не спасло ничего. Будь Хёндже на его месте, то использовал бы Луира как щит. Сун Хёндже фыркнул. — Решил ждать, пока кровь не захлещет со всех щелей? — Было что-то в его ухмылке неприятное, но Сон Таэвон давно привык видеть подобные рожицы. Охотник Ассоциации вздохнул. Они и правда были знакомы слишком давно. — Когда мы выберемся из ловушки Собирателя, всё будет зависеть от психического состояния господина Ноя. Сон Таэвон уже готовился к выходу отсюда. И Сун Хёндже, по правде говоря, тоже видел маячащий на горизонте свет. Однако его представления о ближайшем будущем сильно разнилось с таковым у Таэвона. Целительные навыки Ноя были необходимы им всем, но в первую очередь Хан Юджину. Их Хан Юджину, который в данный момент стоял один против Собирателя. Если Ной к моменту их освобождения снова окажется в предобморочном состоянии, пользы от него будет не больше, чем от пластыря на сквозной ране. — Уже идёт наше время. Всё, что может травмировать Ноя — похищение Хан Юджина. — Сун Хёндже, по правде говоря, не думал, что ещё что-то их смогло бы удивить так же, как неожиданное прошлое Принцессы. В конце концов, о событиях этой регрессии они хотя бы были в курсе, ведь Воспитателя всегда кто-нибудь сопровождал. Информация о каждом его шаге была у всех на руках. Однако он не был так глуп, чтобы недооценивать личность Хан Юджина. Не мог Воспитатель и правда открыться всем и лежать жемчужиной на ладонях S-рангов. Так что Хёндже ждал новых деталей событий их регрессии, переворачивающих всё в его голове также, как сам Юджин перевернул всё в его сердце. Это предвкушение в какой-то мере помогало ему отвлечься от того подавляемого гнева за прошлое Его Принцессы. Сон Таэвон присмотрелся к лицу Сун Хёндже, но всё, что он увидел в глубине наглых золотистых глаз, это желание бросить Хан Юхёна на землю. Он сделал ещё один глубокий вдох. — Потерпите чуть-чуть, лидер Сесён. — Ной на его плече что-то промычал, и пузырик слюны в уголке его рта лопнул. — Давайте дадим им поспать ещё чуть-чуть. Сун Хёндже закатил глаза и перестал беспокоиться об охотнике Ассоциации. Мысли его вернулись к навыкам Принцессы.***
— Мир, посмотри, это твой новый дом. — Хан Юджин, только-только зашедший с монстриком на руках, поспешил подойти к вольеру в его огромной гостиной. После установки домика для Рогатого Пламенного Льва гостиная наполовину сократилась в объёме. Поскольку его Хён теперь проживал в общежитии гильдии Хаён, Хан Юхён потрудился отвести специальное место и для животного. Мир, услышав радостный тон своего хозяина, дёрнул ушами. Слезать с рук Юджина ему не хотелось, но человек всё равно опустил его на пол. И он, недовольно махнув хвостом, осмотрелся, взглянув на стеклянные стенки. За ними виднелись и участки травы, и извилистые невысокие деревья, на которых коту можно было бы полазить. Гигантская лежанка в углу, казалось, могла вместить десяток таких, как Воспитатель, уложенных селёдочкой. Юджин, грешным делом, подумал, что даже ему было бы в кайф жить в таком местечке. Только холодильника под боком не хватало для полного счастья. Пока Мир, обнюхивая каждую травинку, исследовал новый дом, Юджин решил исполнить свои маленькие прихоти и пошёл на кухню за пивком. Котёнок, однако, был явно этому не рад. Он, тут же навострив ушки, аккуратно последовал за хозяином, и пока тот осматривал холодильник в поисках заветной живительной силы, монстрик развалился у его ног, вытянувшись на спине. Хан Юджин только достал баночку пива, но, увидев так и просящего поглаживаний львёнка, снисходительно вздохнул и убрал алкоголь подальше. — Ну что за милашка. — Он поднял его на руки, и в ответ получил отзывчивое ласковое мурлыканье. Сун Хёндже тихо прихмыкнул. Его мысли совпали со словами Его Принцессы. Вместе человек и кот перебрались на диван. Сначала Юджин хотел просто посидеть рядом с монстром, наглаживая пушистое пузико, однако Мир всё решил по-своему: разок перевернувшись с одного бока на другой, он встал, — Юджин даже удивился на мгновение — а после каждым шагом своих лапок уложил хозяина на спину. Хан Юджин съехал из полусидячего положения до лежачего, а его ноги начали свисать с края дивана, но он не стал лишний раз двигаться. Мир удобненько устроился на торсе мужчины, и, свернувшись калачиком, довольно замурчал. Мордочка его была близко к лицу человека. Господи, Мир, как можно быть таким хорошеньким? И как Юхёну вообще в голову могла прийти мысль тебя убить? Такой милашечка. Папа тебя очень любит. — Юджин обеими руками поглаживал Мира. Одна находилась на голове зверька, почёсывая поочерёдно каждое ушко, а вторая гладила вдоль тела. Спустя пару минут, когда приступ милоты прошёл, Хан дотянулся до пульта телевизора и включил его. До телефона ему теперь было не добраться, так что он решил обойтись малой кровью. Однако Мир, который, казалось, уже успел задремать, от громких звуков навострил уши, подняв мордочку к источнику звука. — О, смотри, Мир, это — Ёрим-нуна. Она будет жить с нами по соседству, поэтому будь с ней добр, хорошо? — Мир без интереса посмотрел на экран телевизора и снова повернулся мордочкой к Юджину. Видимо, спать он передумал, поэтому вытянул лапки и начал натаптывать место у ключиц. — Ты хочешь поиграть? — Хан погладил малыша по голове. Может, стоит купить ему несколько игрушек. Всё же, Миру будет скучно одному в вольере, когда меня рядом не будет. Воспитатель встал с дивана, аккуратно отложив львёнка, и направился к компьютеру. Пришло время заработать денег на эти самые игрушки. Однако Мир не мог узнать мыслей человека. Он, жалобно мяукнув, хвостиком поплёлся за Юджином, снова попросившись на ручки. Тому ничего не оставалось, кроме как уложить зверька на коленях. Одна рука его покоилась на шерсти Мира, пока вторая держала компьютерную мышь. Чтобы монстрику не было так скучно, Хан частично проговаривал то, что смотрел в экране компа. — Я уже и не помню название той кампании со средством от выпадения волос. Может, стоит купить акции гильдии Ханьшин? У них отличные медикаменты. — Он скосил взгляд вниз, будто ища в глазах монстрика ответ на его сомнения. Но, не найдя его, продолжил думать сам. — Хотя, наверное, будет странновато, если старший брат лидера другой гильдии купит их сейчас. — Хан Юджин вздохнул. — Ладно, как-нибудь потом. В конце концов, что Ханьшин, что МКС и Брейкер, они всё уйдут с арены охотников, да, Мир? — Услышав своё имя, котик, словно соглашаясь, вновь завëлся мурчанием, как мотор Мазерати. Хан на мгновение отвлёкся от экрана, пройдясь ладонью от головы до копчика зверя. — Да, мой хороший? Может, мне парочку охотников из Китая прибрать? От моего маленького вмешательства будущее не изменится настолько, чтобы правительство Китая поменяло свою политику. Так что всё будет хорошо, так ведь? — Зверёк огладил хвостом руку хозяина, словно соглашаясь с ним. Сон Таэвон случайно кашлянул, но это не отвлекло его от мыслей о Хан Юджине. Странный. Этот Хан Юджин очень странный. Открытый, ласковый, шутливый и инфантильный. Непохожий ни на Юджина, которого он знал лично, ни на Юджина, которого узнал из воспоминаний. И из-за этого создавалось такое неприятное чувство искренней лживости, что, казалось, именно оно и встало поперёк его горла костью. Это следствие травмы от смерти младшего брата? Или чувство вины вынуждало Юджина подпилить все свои клыки, чтобы не повторить прошлого? Низкая самооценка? Всё вместе? Сон Таэвон запутался в Хан Юджине. Да и как он мог разобраться в личности, которая сама себе продаёт правду за ложь и ложь за правду? Это неразбериха напрочь выбила в нём понимание действий Воспитателя. Хотел жить бездельником — живи, продав информацию за комфортные условия общежития гильдии Хаён. Но Хан Юджин просто не мог сидеть ровно. Привёл несколько полезных людей, тайно копил активы, снова интересовался подземельями… Создавалось ощущение, что, планомерно готовясь, он сам себе же лгал. Знал, что, если полезет в мир охотников, ему снова будет больно. И всё равно лез. В прошлой регрессии у него не было иного пути, кроме как стать свободным охотником. А в этот раз что? Чувство вины перед Хан Юхёном? Или Юджин уже не представлял себя иначе, кроме как свободным охотником? Это стало его новым определением? Резкий порыв першения заставил Сон Таэвона инстинктивно приложить руку ко рту. Он зашёлся в приступе тяжелого грудного кашля. Таэвон почувствовал сильное жжение, и, оторвав ладонь от лица, уставился на мешанину крови и тёмных бордовых сгустков. Сун Хёндже уставился на ту же картину и желчно хмыкнул. Брови его поползли в удивлении на лоб, и несколько секунд он театрально покачивал головой из стороны в сторону. Однако цирк продлился недолго. — Ну что, доигрался в героя? — Он моментально бросил Хан Юхёна, точно ждал этого часа. Хёндже подошёл сзади к охотнику Ассоциации и за шкирку оторвал Ноя от спины Сон Таэвона. Следом спящую красавицу №1 постигла та же участь, что и красавицу №2. В этот раз Таэвон не сопротивлялся. Он всё ещё смотрел на свою кровь и думал, правильно ли он поступил, дотянув до этого момента. Но отвлёкся от мысли, когда Сун Хёндже громогласно объявил лежачим S-рангам. — Подъём! Сон в детском саду окончен. — Он элегантно отряхнул руки. В глазах его мелькнул надменный блеск, который заставил в панике открывшего глаза Ноя поёжиться. Юхён открыл глаза как-то медленно и по-своему равнодушно. Первые мгновения он, развалившийся на полу, даже не шевелился. И только услышав голос Хан Юджина в воспоминаниях, сумел взять себя в руки и встать. Ной растерянно последовал примеру Юхёна. В голове у него всё ещё мелькали туманные и запутанные мысли, но он попытался их стряхнуть как наваждение. Луир сглотнул все слюни, которые не успели вытечь из сонной пасти, и собирался вытереть остатки водопада рукавом, когда в его нос пахнуло кровью. Охотник Ассоциации вновь разразился кашлем, но теперь у него были свободны руки, поэтому он сдержал новый порыв непонятной смеси. В этот раз сгустки уже были ненормально тёмного цвета. — Мистер Сон Таэвон… Вы ранены? Вместо ответа охотника Ассоциации послышался смешок другого взрослого S-ранга. — Нет, он пошутил. — Съязвил Сун Хёндже, но для только-только заработавшего мозга Ноя сарказм остался незамеченным. Поэтому он замер, непонимающе хлопая светлыми ресницами и бегая взглядом от элегантно насмешливой ухмылки до стоически скрюченного лица. Сон Таэвон не мог раскрыть рта, чтобы прекратить неуместные подколы друга. Часть выблеванной крови он проглотил обратно, но открыть всё равно не решался. Поэтому он жестом подозвал Ноя и, давясь, указал рукой на горло. Луир тут же отбросил сомнения и подскочил к охотнику Ассоциации, применив навык «Лечащая рука». Хан Юхёна всё это сейчас не волновало. В голосе его ощущалась тяжесть, а в глазах плескалась какая-то мрачность, более не похожая на всполохи чёрного пламени. — Что происходило с моим братом, пока я был в отключке? — Поскольку двое наблюдателей были заняты лечением, спросить Юхён мог только у лидера Сесён. — Молодой господин выспался и больше не плачет? — Смерил Сун Хёндже взглядом того, кто в его глазах не имел права сейчас открывать рот. Хан Юхён молчаливо оскалился, но брови, поползшие к переносице, скрывали в себе вину. — Я… — Начал было Юхён, но, свесив голову, замолк. — Я могу тебе рассказать. — Сун Хёндже спокойно подошёл к Сон Таэвону и Ною, и рукой поманил Юхёна. Охотник Ассоциации, предчувствуя проблему, неодобрительно глянул на лидера Сесён, но, занятый собственный лечением, не мог ни сказать, ни как-либо предотвратить её. А Юхён, отдав все мысли вопросу «достоин ли я информации о брате?», даже не думал, что в словах Хёндже могли быть скрытые иглы. Юхён подошёл практически вплотную, как велели жесты руки лидера Сесён. Однако, вместо любых слов о Юджине, Хёндже оторвал прижатую Сон Таэвоном к его рту руку, на которой смешались кровь, яд и кусочки чёрной массы, и, пока охотник Ассоциации не начал сопротивляться, наспех вытер ладонь об одежды Юхёна. Моментально выражение лиц изменилось у всех. Ной, хоть и не прекратил лечение, с вопросом глядел на происходящее. Сон Таэвон смотрел также, но со скрытым возмущением и в сторону лидера Сесён. Тот, в свою очередь, довольно ухмыльнулся «произведению искусства», пока Хан Юхён с каждой секундой смотрел свирепее и свирепее на этого «художника». Сун Хёндже подошёл ближе к Юхёну, по виду которого было ясно, что он сейчас взорвётся. Однако Хёндже моментально потушил возгорающееся пламя шёпотом: — Спрашиваешь, что происходило с Хан Юджином? Не ты ли должен знать каждый его шаг после регрессии? — Глаза Хана распахнулись, а дыхание замерло на мгновение. — Столько своих людей поставил рядом с ним, столько звонков с требованием доложить каждое малейшее движение. — Казалось, шёпот Хёндже бил электричеством не хуже его навыков. — Ты и правда хочешь занять всю жизнь Хан Юджина собой? Едкий поток слов остановил Сон Таэвон, оттолкнув Сун Хёндже от младшего Хана. Жаль, это не помогло Юхёну услышать все эти слова. Сжав кулаки до побелевших костяшек, он молча глотал этот яд. Сун Хёндже был прав. До того, как Хан Юхён узнал о прошлом старшего брата, он хотел, чтобы всё вернулось во времена их детства. Когда Хан Юджин не заботился ни о ком, кроме него. Внимание Хёна было для него всем. Сон Таэвон, только-только отойдя от лечения раненного горла, хрипя, зашипел на взрослого S-ранга. — Лидер Сесён, прекратите донимать его. — А по-моему, я только что последовал желаниям шефа Сон и устранил назревающий конфликт. Смотрите, как покладист Молодой господин. — Сун Хёндже ухмыльнулся, удобно опустив часть, что потушенное пламя развёл он сам. — Да и что ты от меня хочешь? Чтобы я его отпустил? — Теперь взгляд его стал грозным. Он уже не выглядел легкомысленно. — Простить его может только Хан Юджин. — Он перевёл взгляд на сникшую голову младшего Хана и, скалясь, выплевал каждый слог. — Я его не прощу. Выкинув открытое объявление войны, которое Хан Юхён, погруженный в свои проблемы, пропустил мимо ушей, Сун Хёндже отошёл подальше от охотников. Смесь запахов пыли, крови, жжёного пуха и ментола его раздражала. Ной не мог влезть, когда Хёндже злился, но теперь, когда тишина заполнила пространство между ними, он прокрутил в голове те слова, оброненные лидером Сесён — Это… мистер Юджин после регрессии? — Он обернулся к воспоминаниям, в которых Воспитатель заходил в какой-то бар с Ким Соханом. Выражение его лица — расслабленное, с ноткой ностальгии по его любимым видам алкоголя, по беззаботной атмосфере молодёжного места, которой Юджин никогда и не знал — почему-то создавало какую-то колкость в сердце Ноя. — Да, но это ещё не всё. — Поскольку разговор зашёл о более важных вещах, Хёндже перестал упрямиться. В конце концов, его спрашивал не Хан Юхён. — Навыки Принцессы… Остановил его Сон Таэвон, вытянув руку перед собой. Ной уже полностью залатал открывшуюся от яда язву в пищеводе. Охотник Ассоциации прокашлялся, чтобы выкашлять остатки сгустков ядовитой крови. — Дальше я расскажу. Сун Хёндже понял желание Сон Таэвона смягчить моральный урон от информации, но принимать участие в сюсюканье с малышней не хотел. И поскольку охотник Ассоциации сам вызвался, он передал бразды разговора в лапы Пса. Хёндже знал, что как бы Таэвон не носился с ними, Юхён и Ной всё равно уже не будут прежними. Младший Хан, уцепивший мельком голос брата в воспоминаниях, пытался подавить дрожь, тревожно пробежавшую от подтекста перекладывания ответственности. Он хотел схватить за шиворот Лидера Сесён и вытряхнуть всё, что тот знал о Хан Юджине. Но у него не было на это права. Не права приложить руку к S-рангу, а права спросить о Юджине, права хоть как-то снова коснуться его. На носу Хан Юхёна собрались морщинки, словно он собрался глотать и давиться горькостью слёз. Но он так и не зажмурил глаза, с влажным блеском и виноватой упёртостью — общей чертой братьев — глядя на Сон Таэвона в ожидании ответа. Он не торопил охотника Ассоциации, но всё ещё ждал информации. Он просто хотел знать, что с братом ничего не случилось плохого. На это хотя бы у него осталось право? — После того, как господин Ной уснул, господин Хан Юджин пошёл в ещё одно подземелье, где встретил монстра S-ранга 1 уровня, дракона Яда и Проклятий. — Начал он издалека, и если Хан Юхён тихо раздражённо рыкнул, то Ной, подлечивающий себя, слушал внимательно. — В это подземелье вошёл лидер… — Он сделал секундную заминку, но следом слова полились монотонно и практически неразборчиво. — Господин Хан Юхён из прошлого господина Хан Юджина. Спасая господина Хан Юджина, он погиб. Ной непонятливо замер, словно услышал неизвестные слова на иностранном языке. В конце концов, смерть S-ранга всё ещё казалась многим небылицей. И тем более… Не значат ли слова охотника Ассоциации, что Хан Юджин видел смерть собственного брата? Все эти вопросы быстро промелькнули на лице Луира. Он искоса взглянул на ровесника, но всё ещё, казалось, не понимал, как такое могло произойти. Раньше Хан Юхёна не колыхнул бы такой взгляд. В конце концов, не было ни одного человека, кроме Хан Юджина, перед которым бы ему могло стать совестно. А сейчас… Что это было? — Тот я умер у Хёна на руках. — Прошипел Хан Юхён с обидой и отвернул голову от ровесника. И раньше он никогда не оправдывался ни перед кем, кроме брата. Луир выпучил глаза на лидера Хаён, но после всё равно повернулся к Сон Таэвону, словно ожидая подтверждения. Охотник Ассоциации слабо кивнул. — После этого господин Хан Юджин убил монстра. Выпал камень Желаний, и он загадал повернуть время вспять. — Ты забыл добавить, что сначала он просил просто воскресить Хан Юхёна. — Не удержался Сун Хёндже, приправив сухой пересказ перчинкой, за что и получил угрожающий взгляд двух S-рангов. Юхён желал испепелить, а Сон Таэвон просил не вмешиваться. Лидер Сесён незатейливо хмыкнул. На свирепость молодого господина ему было откровенно плевать, но лицемерие друга иногда вставало ему поперёк глотки. Хёндже, естественно, тоже много лгал и привирал, но в отличие от Сон Таэвона он никогда не изменял своим желаниям и своей натуре. — То есть… Мистер Юджин сейчас с нами, потому что не хотел жить в мире, где нет мистера Хан Юхёна? Хан Юхён сжал кулаки. Казалось, ещё одно неаккуратное слово в его воспалённое чувство вины, и он вспыхнет чёрным пламенем. Хан Юджин всегда подавлял свои злость, гнев и ярость, поэтому Юхёну негде было учиться тому, как жить с этими чувствами. С приобретением силы S-ранга он нашёл единственный и даже поощряемый обществом способ выпускать эмоции. Но в этом месте, в голове его брата, под контролем Хан Юджина, такое было недопустимо. Ной, конечно, скосился на Юхёна, но тут же перевел взгляд на охотника Ассоциации, словно не заметив, как его неаккуратные слова ранили кого-то. Он не жалел, что сказал подобное. Сон Таэвон вздохнул. Он понимал, что Хан Юхён сейчас в отвратительном положении, когда на его стороне не было ни одного человека. Сун Хёндже не скрывал своей недоброжелательности, Ной и до встречи с Собирателем и всем этим кошмаром конфликтовал с младшим братом Воспитателя. Хуже всего то, что он знал и свои мысли на этот счёт. Ещё чуть-чуть, и это могло превратиться в битву, где лидера Хаён будут загонять в угол. — После регрессии господин Хан Юджин перепробудился. — С тяжёлым голосом он продолжил пересказывать, но его снова бесцеремонно перебили. — Молодой господин, хотите знать когда и как? — Сун Хёндже обманчиво улыбнулся. Сон Таэвон нахмурился. — Лидер Сесён, дайте мне договорить. Хёндже перевёл пытливый взгляд с Хана на охотника Ассоциации. — Ты правда считаешь, что укрыть такую информацию будет хорошо? — Он как-то снисходительно, и от того более насмешливо, выдохнул и легкомысленно пожал плечами. — Вот поэтому все проблемы и случаются. — Да ты больше всех нас скрываешь! — Рявкнул Хан Юхён. Огонёк пробежал по побелевшим костяшкам его кулаков, но он быстро его растворил в ловушке ладоней. Ничего хорошего от его злости не вышло бы. Сколько раз он уже выходил из себя? Сколько раз это помогло справиться с проблемами? Раньше никогда прежде таких случаев не бывало. В подземельях, если он туда уже приходил не в духе, то, выпустив мощь огня, мог нормально подумать и принять решение. Даже в переговорах с лидерами других крупных гильдий, которые не могли сражаться между собой в открытую или за пределами подземелий, он всё ещё мог положиться на свою силу — на влияние гильдии Хаён. Но что у него было здесь? Ни сил, ни знаний, ни уверенности… Его брата здесь не было. Он сделал глубокий вдох. С выдохом лёгкий, полупрозрачный дымок просочился из его рта. Юхён открыл глаза, будучи уже куда спокойнее, хотя взгляд исподлобья все еще следил за S-рангами. — Так как и когда пробудился мистер Юджин? — Ной подал свой скромный голос, переводя внимание старших S-рангов к нему. У него не было такого патологического желания знать всё о Хан Юджине. Он просто знал, что Сун Хёндже редко ошибался. И если тот сказал, что сокрытие этой информации приведёт к проблемам, значит стоило вскрыть ящик Пандоры. Это было не доверие, это было здравомыслие. Сун Хёндже, предварительно оглядев настойчивого парнишку с ног до головы, ленно повернувшись к Ною, без особого интереса продолжил. — Хан Юджин перепробудил свой навык Воспитателя в момент первой встречи с Молодым господином. — Он сделал паузу, просмаковав три слова. — Я люблю тебя. Ной встал в ступор. На лице читалось одинокое и ёмкое «Что?». Луир не понял, но Сун Хёндже адресовал это не ему. Юхён понял. Он, вздёрнув голову, сначала шокировано уставился на уже мерещащуюся насмешку лидера Сесён, а следом на Хан Юджина из воспоминаний, который в этот момент, что было иронично, говорил эти же слова Ким Сохану сотый раз подряд. — Это… Новое ключевое слово его навыка? Увидев в прошлой регрессии Юджина этот навык, он боялся, что эта дрянь могла остаться у брата. Но всё же не мог же человек пробудить в разных условиях один и тот же навык, да? Были же исследования учёных, которые говорили о влиянии среды на пробуждение. В конце концов, на этом основан Центр Пробуждения… Даже Хëн говорил, что у него был навык, позволяющий узнать условия получения способностей. Как мог этот навык преследовать его и в этой регрессии? И ключевое слово… Значит, Хён дрожал тогда не потому что был рад его видеть? Он просто использовал на нём свой навык? Дыхание Юхёна стало мелким и прерывистым. Он взглядом очертил полупьяную фигуру брата, слабо ластившегося к рукам охотника A-ранга. И в замыленном алкоголем воспоминании Юджин, будто на зло, тарабанил это пресловутое «я люблю тебя», изредка косо поглядывая то на Сохана, то куда-то в сторону — в окно статуса, скорее всего. Ной понял, о чём шла речь, после вопроса Хан Юхёна. И невольно в его голове тоже всплыла первая встреча с Хан Юджином, когда в саду тот назвал его любимым клиентом, а следом признался. Луир скосился на свою руку. Он тогда с ничего завёлся и чуть не убил Воспитателя. Он уже несколько недель думал, почему тогда ему так в голову ударила мысль избавиться от него… На него подействовал навык Хан Юджина? Но почему так странно? Он сильно сжал ладонь в кулак. И хоть на ней не было когтей дракона, но он все почувствовал боль. Жаль, она не помогала отвлечься. — Не думайте об этом. — Сон Таэвон перехватил запястье Ноя, буквально выдернув его из прорастающих тревогой мыслей. — Если они начнут сомневаться в Хан Юджине, то точно окажутся полными идиотами. — Сун Хёндже поправил рукава Крыльев Селексии и вздёрнул подбородок. — Его приоритетом всегда было, есть и будет счастье других людей. — Казалось, он успокаивал этими словами детей. Однако выждав несколько секунд, за которые в глазах молодёжи начала теплиться надежда, Хёндже выдавил ухмылку. — Насколько бы эти люди бесполезны не были. Сон Таэвон хотел тяжело вздохнуть, но из-за такого горла, в котором недавно ещё цвела язва, звук больше напоминал подавляемое рычание. Отпустив руку Луира, охотник Ассоциации подошёл ближе к лидеру Сесён, устало взглянув в глаза напротив. — Перестань ревновать. — Голос был негромким, и даже напоминал дружеский шёпот. — Ведёшь себя не лучше лидера Хаён. Обиду Сун Хёндже Сон Таэвон видел слишком ясно. В конце концов, он догадывался, что, впервые столкнувшись с тем, как гордость дорого тебе человека рассеялась пеплом по ветру, Хёндже будет задет сильнее всего. И его злопамятность и мстительность не позволят ему успокоиться, пока посягнувший на его драгоценность человек не умрёт от сожаления. Только вот Сон Таэвон надеялся, что возраст Сун Хёндже позволит ему оставить обиды в угоду сотрудничества. В конце концов, лидер Сесён не был лишён разумности. Так куда же она вся подевалась, когда дело начало касаться Хан Юджина? Сун Хёндже спокойно смерил взглядом Сон Таэвона. Он знал, что сейчас перегнул палку, но не чувствовал, что поступил неправильно. Злиться так же как сейчас было для него в новинку. Молчаливое противостояние старших S-рангов закончилось таким же молчаливым соглашением, что Хёндже на время отпустит Хан Юхёна. По крайней мере, до момента, пока Сун Хёндже не увидит Хан Юджина. — Ной, подлечи и меня. — Бросил Сун Хёндже, разрывая зрительный контакт с Сон Таэвоном. Охотник Ассоциации отошёл обратно. Он потёр переносицу и помолился, чтобы Сун Хёндже сдержал своё слово.***
Капля крови скатилась на манер слезы, но так и не успела дойти до подбородка. Хан Юджин провёл большим пальцем по месту пореза, и Собиратель прищурился. В голове Юджина вспыхнуло размытое воспоминание. Вокруг всё было синеватым, словно он находился под толщей воды, а мимо него «проплывали» непонятного рода существа. Жаль, капли крови Собирателя были слишком малы, чтобы вмещать большие и цельные воспоминания. Приходилось вырезать их по чуть-чуть. Однако Юджин был даже немного рад этому. Чем больше морщился от жгучих ран Последователь, тем счастливее становился Воспитатель. Хан поднял клинок, устремив кончик аккурат между глаз подростка. В зрачках отражалось пламя меча Юхёна и, казалось, оно же и закрывало собой те проблески страха боли. Юджин надавил на оружие сильнее и провёл им вниз, рассекая плоть на носу ребёнка. Тот сильно сощурился, терпя боль порезанной плоти и постепенно усыхающих от жара белков. Он хотел хотя бы отойти от мрачного удушающего пламени, но терпел. — Ничего полезного. — Получив новое воспоминание, Хан Юджин раздражённо вытолкнул эти слова. Ему уже осточертело тыкать мечом в разные части тела Последователя в поисках хоть какой-то информации. Нет, определённо, чем-то это напоминало терапию, позволяющую ему немного снять стресс, но от мыслей о поджимающем времени она не избавляла. Даже наоборот, всё больше подкидывала Хану образы младшего брата и других его S-рангов, застрявших непонятно в какой части его прошлого. Юджин схватил за руку подростка и, наметившись аккурат меж костей предплечья, пронзил её насквозь. Ему нужна была рана посерьёзнее детских порезов. Собиратель зашипел, давясь ощущениями холодного жжения и смесью крови и слюны от закусанной щеки. Сдавленный кулак и напряжённые мышцы руки мешали мечу проскользнуть мягко, и сопротивление лишь усилило боль. Последователь захныкал, посмотрев на Юджина глазами, полными обидой. Хан Юджин никогда не убивал детей. Не то, чтобы это было его принципом, да и сам Собиратель не являлся ребёнком, но в его голове подростковое тело было реальным. И слезящиеся глаза тоже. Хан на мгновение замер, перестав давить на клинок. Однако, увидев след облегчения в бровях ребёнка, цокнул своей беспечности и с силой надавил на рукоять меча. Разом пропустив оружие меж костей до рукояти, Юджин резко выдернул его. Собиратель сгорбился от боли, словно пытался сгруппироваться. — Не смей смотреть так на меня. — Выплюнул Хан Юджин, неосознанно отойдя на шаг назад и отведя клинок себе за спину. — Да что я тебе такого сделал? — Поскольку Юджин больше не трогал его, Собиратель остался стоять с вытянутой рукой, из которой ручьём сочилась кровь и стекала к кончикам пальцев. Эта невинность и искренность обиды подростка почему-то подняло сильную волну возмущения в душе Воспитателя. — Будто ты не осознаешь! — Он скривился в ухмылке, оскалив часть клыка. — Ты собираешься меня убить, но всё ещё спрашиваешь, почему я так поступаю? — Да не хотел я никогда тебя убивать! — Выкрикнул Собиратель, больше задетый тем, что его не слушали. Юджин резким движением смахнул меч в сторону, и брызги крови лучом разлетелись по полу. — Да чем же отсутствие памяти отличается от смерти? — На таких же повышенных тонах возразил Воспитатель. Воспоминания — прожитый опыт. Это, по мнению Юджина, и было основой любой личности. Без этого и не могло быть «кого-то». Забрать чужую память всё равно, что уничтожить личность. С «Последней платой» он понимал это больше кого-либо в этом мире. Поэтому для Юджина слова Собирателя казались бредом. — Что ты можешь знать о сущности памяти? Собиратель был тем, кто жил не одну сотню лет бок о бок со своими способностями. За всё это время столько различных воспоминаний просыпалось сквозь его пальцы, что он точно знал: память — не краеугольный камень личности. Сколько бы он не пытался, создать личность из воспоминаний ему так и не удалось. Хан Юджин явно не оценил такого выпада подростка. Он резко поднёс кончик меча к шее Собирателя. Подбородок Последователя приподнялся. Они метили острыми взглядами аккурат в глаза собеседника. — Ты ничего не знаешь, так что… — Продолжил он щериться, но вдруг замер. Хан Юджин сильно вздрогнул. Клинок меча коснулся нежной детской кожи, оставив мелкий след. Но то, что больше напрягло Собирателя было не этим: Хан Юджин перестал глядеть на него. Юджин пробежался глазами ещё раз по окну статуса, пытаясь увидеть в буквах другие слова, но надпись не менялась: [Титул «Идеальный Воспитатель» деактивирован на целях: Хан Юхён (S), Ной Луир (S). Причина: цель(и) узнала(и) о ключевом слове.] Хан Юджин сделал глубокий вдох. Кончик меча вслед за грудной клеткой Воспитателя заходил ходуном. Через мгновение сила в руках пропала, и оружие с оглушительным звоном упало. — Что с тобой? — Собиратель, как раненое животное, прислонил к себе раненую руку, но Юджин никак не отреагировал на движения Последователя. Собиратель быстро этим воспользовался, попытавшись зализать сквозную рану на предплечье. Но, заполнив весь свой рот полусолоноватой, полубезвкусной кровью, он замер. Хан Юджин упёрся руками в лоб, задышав глубоко и часто, как мокрая крыса, утопающая в океане. Вскоре носа не хватило, и Воспитатель начал красть воздух большими глотками. В какой-то момент силы покинули и его ноги, поставив его на колени перед Собирателем. Юджин скрутился креветкой, будто в следующую секунду его должны были пороть розгами по спине, и жалобно заскулил. Узнали. Хан с силой надавил на череп, пытаясь как в старые добрые вытолкнуть жар из головы. Они всё узнали. Его живот скрутило с такой силой, словно кишки завязывались в петлю. Что мне делать? Что я должен сделать? Выдернул его из раздумий пинок, прилетевший в левую скулу. Юджин, задыхаясь и морщась от боли в щеке, пытался высмотреть нападавшего. В глазах Собирателя стояла тревога. Такая, которую он не видел ранее. И только после этого Юджин отвлёкся на что-то позади подростка. Ранее сероватое, но освещённое пространство его разума сейчас бесшумно осыпалась огромными пластами. Словно монотонное небо рушилось, открывая чёрные дыры по всему небосводу. Все дрожало и дребезжало, и осколки упавшего неба так же бесшумно рассыпались в пыль, засасываемую в потустороннюю чернь. И всё равно, смотря в эту космическую пустоту, в голове Юджина крутилась лишь одна мысль: «Они всё видели». Собиратель не мог смотреть, как разрушалась та память, за которой он лично пришёл. Была ещё какая-то причина его паники, но времени в этом разбираться сейчас не было. Нужно было отвлечь Юджина от самопожирания. Подарить что-то, во что погрузится душа Хана. Всё ещё не сглотнув крови от раны в руке, Собиратель приподнял за шиворот Воспитателя. Рана во рту, незакрытая и незалатанная организмом, позволила бы ему поддержать постоянный поток воспоминаний. Не найдя более быстрого решения, Собиратель поцеловал мужчину. Хан Юджин сделал первый крупный глоток крови ребёнка.