Синтез (Synthesis)

              Джон выходит из дома вместе с Шерлоком, как всегда сопровождая его везде и во всем. Они не обсуждают идею пройтись пешком; одного взгляда Шерлока достаточно, чтобы Джон понял направление его мыслей. Джон сохраняет обычную тактичную дистанцию, такую, как и всегда. Шерлок не нуждается в извинениях, поэтому и сейчас он молчит. Джон знает его достаточно и понял бы, если б тот затаил обиду за утренний разговор. Но, все же, недосказанность давит на него. Было глупо допустить хотя бы намек на жалость по отношению к Шерлоку. Он вообразил, что Шерлок смягчился, хотя кому как не ему знать характер друга. Мягкость — не про Шерлока. Конечно, у него есть свои уязвимые места — у кого их нет. Джон знает о них лучше, чем кто-либо, и никогда не касается их. Шерлок делает для него то же самое. Вот почему они так подходят друг другу. Они молчат. Им и не нужно говорить. Все как обычно, как в любой другой день — Шерлок идет чуть впереди, Джон следует за ним. Джон придвигается ближе, чтобы дать дорогу незадачливому папаше. Их руки соприкасаются, но ни Шерлок, ни, тем более, Джон, не спешат отодвинуться. — Сегодня выходит новая книга Джона Грина. Я подумал, что смогу сходить в книжный, пока ты будешь на терапии. Шерлок хмыкает, соглашаясь. Жизнь надломила его, и наспех залатанные, рваные края этой раны расползаются по швам. Но он не разбит, не уничтожен — и с самого первого дня Джон видит лишь потребность в любви. Шерлоку нужен кто-то, кто поможет ему влиться в мир людей, кто-то, кто не захочет изменить его. И Джон попробовал стать таким человеком, потому что любит Шерлока, всегда любил. Шерлок знает об этом (как подозревает Джон, с того самого момента, когда он понял это сам). Сейчас слова сказаны и взаимность очевидна (очевидна — не важно, что Шерлок не может говорить). И у них был секс. Дважды. И Джон — после всех расспросов, после того как он узнал, что Шерлок никогда не желал никого, кроме него, он все еще не может привыкнуть, что к их жизни прибавились события последних нескольких часов. Их даже не назовешь парой, и Джону трудно представить, что Шерлок хочет чего-то подобного. Это — нормально, правда. Так и должно быть. Шерлок испуган, выбит из колеи опасностью, угрожающей другу. Да Джон и сам как на иголках, честно говоря. Обычно он прикрывает уязвимые места Шерлока; если тому нужно спокойствие, кто как не Джон способен его дать? Приходится бодриться. Но теперь... Поцелуй с Шерлоком, и то чувство, накрывшее его… Невозможно окунуться в эту иллюзию и не думать, что карета вот-вот превратится в тыкву. Но чары все еще действуют; Шерлок пользуется моментом, и теперь они идут по улице, держась за руки. Джону давно плевать на то, что их считают парой, да и потрясения последних дней дают о себе знать; присутствие Шерлока успокаивает, и он не то чтобы готов расстаться с этой новой близостью. — Кстати, об этой книге. Будет немного неловко читать ее вслух. Знаешь, рассказчик — маленькая девочка и все такое, — он пихает Шерлока плечом. — Я и забыл, когда в последний раз причесывал Барби. Шерлок смеется, и этот смех ложится на плечи Джона теплыми искрами. Они на месте; Джон сжимает пальцы друга и убирает руку. Шерлок не хочет уходить, да и Джон, честно говоря, после утренних событий неохотно отпускает его от себя. Но Шерлок в безопасности — если такое вообще возможно — да и Джону кажется, что их зависимость становится нелепой. — Давай, иди. А то опоздаешь. Я вернусь до конца сеанса. Он дожидается кивка и не удивляется невысказанному сожалению. Но чего он точно не ожидает — так это того, что Шерлок поцелует его посреди улицы. Невинное касание губ — Шерлок выглядит потерянным и неуверенным в правильности своего поступка. Джон улыбается, давая понять: все хорошо — и ответная улыбка Шерлока ослепительна. Джон смотрит ему вслед: Шерлок держится в своей привычной уверенной манере. Его удивляет та вежливая гримаса, которой Шерлок одаривает мужчину у входа. Остальные сочли бы ее за улыбку, но только не Джон — сейчас он изучил Шерлока даже лучше, чем до афазии. Джон полагает, что они всегда были на одной волне, и болезнь сблизила их еще больше: Шерлок пользуется наиболее понятными Джону жестами, а тот, в свою очередь, замечает каждую мелочь, сводя необходимость говорить к минимуму. Теперь читать язык тела входит в привычку; с тех пор, как Шерлок попал под пристальный надзор, Джон научился различать малейшие сигналы. И сейчас, видя друга, ожидающего лифт, Джон замечает, как напряжена фигура Шерлока, с каким нетерпением он дожидается прихода лифта. Шерлок оборачивается, замечая, что Джон все еще присматривает за ним. Джон смущается, понимая, что обнаружен. Он улыбается и делает знак — поймал, получая в ответ согревающую улыбку и кивок Шерлока. Когда тот исчезает в лифте, Джон отворачивается, вздыхая. До книжного добрых полчаса, и столько же на дорогу обратно, и Джон, зная свою привычку подолгу торчать у полок (пока не просмотрит все обложки и не решит наконец, сколько готов потратить), решает поторопиться, чтобы сдержать данное Шерлоку обещание. Так и есть — он доходит до книжного всего за двадцать минут. Еще пять тратит на поиски нового романа Грина; с книгой под мышкой он осматривает полки, гадая, что еще понравилось бы Шерлоку. У того непредсказуемые вкусы; Джон знает, что друг не фанат мистики, но только на прошлой неделе Шерлок зачитывался — только вообразите — книгой про единорогов, так что тут не угадаешь. Шерлоку нравится все необычное, как в литературе, так и в остальном. Джон разрывается в выборе между техно-триллером Нила Стивенсона и еще одним кричащим шедевром Одри Ниффенеггер, когда раздается звонок. Он хмурится, откладывает книги и выуживает из кармана телефон. — Да? — Здравствуйте. Доктор Ватсон? — знакомый женский голос. — Да. А, Доктор Хиггс? — Джон говорил с ней всего пару раз, да и телефон искажает голоса, но все же он уверен, что узнал ее. — С Шерлоком все нормально? — Как раз за этим я и звоню, — в ее голосе Джон замечает нотку беспокойства. — Он не пришел на прием. Вы на расследовании? — Я проводил его до офиса, — Джон уже спешит к выходу. — Я видел, он вошел в лифт… Мм… Сорок минут назад. — Он не пришел, доктор Ватсон. Джон чертыхается и жмет на сброс. 2 — быстрый набор, номер Лестрейда. Он толкает дверь плечом, в нетерпении, ожидая, пока тот ответит. — Привет, Джон, — Грег отвечает спустя четыре гудка — четыре (!) гребаных гудка. — Шерлок пропал, — сходу выпаливает Джон. Даже сквозь уличный шум он слышит, как Грег выпрямляется на стуле. — Что? Как? Когда? — Сорок минут назад. Грег, он зашел в лифт в здании, где проходит терапия. Его доктор позвонила, он так и не дошел до кабинета. — Блять. Донован! Собирай чрезвычайную команду, быстро! Джон слышит, как та моментально отзывается: «Да, сэр!» — Я в двадцати минутах от места, — говорит Джон. — Твою мать, я не должен был оставлять его, только не сейчас, — он затыкается, вспоминая, что Грег не знает о найденных канистрах крови. — Ты не мог знать, — успокаивает Лестрейд. Джон слышит, как тот в спешке роняет вещи. — Мы будем там через семь минут. Кто-то встретит тебя у входа. Телефон замолчал. Джон на ходу сует мобильник в карман. Он пробирается сквозь поток людей, забывая о манерах, не теряя времени на извинения. На полпути он срывается на бег, а затем несется со всех ног. Через четверть часа он на месте. У входа дежурит неотложка и три полицейских машины, однако Джон не замечает суеты. Возле двери, оглядывая обстановку, ждет сержант Хопкинс. Она делает знак Джону, и тот замечает, как напрягается ее спина. Констебль заходит в здание, подзывая Джона следовать за ней. — Он здесь, инспектор, — раздается щелчок рации. — Я приведу его. Никакого ответа, но, кажется, Хопкинс его и не ждет. Она останавливается у лифта, но Джон бросает: «Лестница», — он не может ждать. Хопкинс кивает и спешит следом. Они буквально летят вниз, преодолевая по три ступеньки за раз. — Вы нашли его? — голос тонет в топоте ног.

***

Смит вдавливает Шерлока в стол, свободной рукой навалившись на его живот, фиксируя тело ниже разреза. Какая-то — спокойная — часть сознания Шерлока понимает, что теперь, чтобы продолжить движение скальпеля, Смит должен продвигать эту руку вниз, тогда как проще удерживать тело выше разреза и без помех вести лезвие вниз. Дедукция такова: Смит хочет, чтобы рука не закрывала обзор и Шерлок видел тошнотворные манипуляции с его телом. Другая — большая — часть сознания заставляет Шерлока кричать, извиваться и дергаться на столе, стараясь скинуть с себя Смита. Кляп эффективен: он едва пропускает воздух, что уж говорить о звуках; крик Шерлока застревает на полпути, заглушаемый мокрыми слоями ткани. Смит слишком сильный и слишком тяжелый, чтобы сбросить его с себя; Шерлок никак не может повлиять на ситуацию. Борьба лишь ухудшает его положение: лезвие рвет края раны, добавляя боли — но, несмотря на это, остановить себя Шерлок не может. Он зажмуривается и откидывает голову назад, дергая связывающие запястья веревки. Боль от них гораздо сильнее, чем от раны, дюйм за дюймом открывающей содержимое живота. Шерлок думает о Джоне, о том, как тот найдет разбросанные по полу органы и увидит содранные в кровь запястья. Он прищуривается, замедляя дыхание. Должно быть что-то, что поможет выбраться отсюда, избавит Джона от этого зрелища. Он должен остановить это. «Мне жаль, Джон», — в голове бьется отчаянная мысль. «Я пытался. Я не хотел, чтобы тебе пришлось пройти через это снова». Внезапный грохот заставляет Смита остановиться; два дюйма лезвия остаются внутри раны. Раздаются выстрелы — Лестрейд? — ПОДНИМИ РУКИ! ПОДНИМИ РУКИ, СЕЙЧАС ЖЕ! Шерлок открывает глаза. Он старается извернуться, чтобы взглянуть на дверь, но движение отзывается дикой болью в ране; он остается лежать неподвижно. Он может видеть Донован — Боже, он в жизни не был так счастлив ее лицу; она приближается, смотрит на что-то рядом — на Смита, конечно. Раздается щелчок наручников, и Донован зачитывает его права. Шерлок облегченно всхлипывает. Он жив. Он будет жить. Джону не придется оплакивать его. — Иисусе, — Лестрейд подходит так, чтобы Шерлок мог его видеть. — Кто-нибудь, притащите гребаных парамедиков! — он рявкает на кого-то у входа. Голос смягчается, когда он заговаривает с Шерлоком. — Господи. Ладно, Шерлок, просто лежи спокойно, хорошо? Не двигайся. Мы не хотим сделать хуже. Шерлок кивает. Лестрейд гладит его по щеке, и пальцы касаются края изоленты. Шерлок наклоняет голову, чтобы дать лучший доступ. — Все хорошо. Ты в порядке. Просто лежи, ладно? Инспектор продолжает говорить, пока медленно отрывает края липкой ленты. Он не успевает закончить, а Шерлок уже нетерпеливо выталкивает ткань изо рта. — Эй, полегче, — предупреждает Лестрейд, решив повременить со скотчем, и вместо этого убирая смятую ткань. — Полегче, Шерлок. — Джон, — говорит тот. — Он скоро будет, — отвечает инспектор, — через минуту-другую. Все нормально. Ты будешь в порядке. Шерлок не понимает, почему тот продолжает повторять эту фразу. Он знает, что будет в порядке. Он сглатывает, пытаясь смочить сухое горло. Пальцы Лестрейда снова гладят его щеку, и внезапно он понимает, что плачет, что он плакал, что он продолжает рыдать. Но теперь он чувствует другие руки, другие голоса, и Лестрейд отходит в сторону. Кто-то накладывает бинт на рану, выше того места, где все еще торчит скальпель. Укол в предплечье, и мир начинает расплываться. Морфий. Идиоты — ему едва ли больно. Он в шоке. Ему нужно думать. Холодный металл касается запястий, и веревки спадают. Он пытается соединить руки, но встречает сопротивление парамедиков, которые тут же берутся орудовать бинтом. Кто-то накрывает его ноги. Он закрывает глаза, игнорируя голоса и действия медиков. В глубине комнаты он слышит звук рации: «Он здесь, инспектор. Я приведу его». — Джон? — спрашивает Шерлок. Он ощущает странное чувство: напряжение брюшных мышц заставляет почувствовать тонкую пластинку стали, вставленную в рану. Лестрейд отвечает, но голос Шерлока тонет, когда парамедик сдавливает его живот. — Не пытайтесь говорить! — прерывает доктор. — Отъебись, — выплевывает Шерлок и слышит голос Джона. — Ох, слава Богу. — Джон, — Шерлок поворачивает голову на звук, пытаясь рассмотреть говорящего сквозь толпу окруживших его медиков. — Я здесь, — Джон приближается так, чтобы Шерлок мог его видеть. Он встает на место закончившего с перевязкой парамедика и сжимает ладонь Шерлока. — Господи, зачем ты говоришь? Заткнись, придурок. Шерлок улыбается и умолкает. Джон продолжает говорить, обращаясь уже к медикам, так что Шерлок не слушает слова, сосредотачиваясь на звуке голоса. Он думал, что никогда его не услышит. Он жив. Шокирующее облегчение. Джон смотрит вниз. — Сейчас они собираются переместить тебя, ладно? Постарайся держать спину прямо, если можешь. Шерлок кивает. Он чувствует, как ладони обхватывают плечи, бедра и ноги. Джон отступает в сторону. Один из парамедиков все еще надавливает на живот Шерлока. Он фиксирует спину прямо, в какой-то момент оказывается в воздухе, но теперь снова лежит на чем-то твердом и бугорчатом — но это что-то в тысячу раз комфортнее жесткой поверхности стола. Мгновение спустя руки снова сдавливают живот. Джон теряется из виду, пока Шерлока помещают в лифт и выносят из здания. Он видит его уже в машине неотложки, когда один из парамедиков говорит: — Вы можете поехать в патрульной машине. Джон раздраженно бросает: — Я его муж, я поеду с ним, — его тон не терпит возражений. Спустя мгновение он оказывается рядом с Шерлоком, держа его руку в своих ладонях. Шерлок моргает. Джон выглядит изнуренным. Шерлок открывает рот, чтобы пошутить, чтобы заставить Джона улыбнуться, но тот кладет палец на его губы. — Я говорил. Не разговаривай. Они не могут вытащить скальпель, и чем больше ты болтаешь, тем глубже проникает лезвие. Шерлок склоняет голову. — Потому что мы не знаем: возможно, скальпель — единственная вещь, удерживающая аорту от разрыва, — объясняет Джон. Он раздражен. — Они не хотят делать операцию в неотложке, без крайней необходимости. Шерлок кивает и закрывает глаза. Он хочет пошутить о том, что обычно Джон просит его говорить, а не затыкаться, но не находит способа сказать: «Какая ирония, ты заметил?». По крайней мере не сейчас, когда его голова одурманена морфием. Джон заговаривает, и в голосе слышатся нотки веселья. — Словно не было твоей травмы. Мы так долго старались заставить тебя говорить, что я и забыл, как трудно бывало тебя заткнуть. Шерлок криво улыбается, и Джон сжимает его руку. — Тебе нужно поспать, — говорит он мягко. — Все хорошо. Сейчас ты в безопасности. Шерлок стискивает его ладонь. Теперь и Джон в безопасности; это важнее. Вот что имеет значение.