вечный неправильный выбор

Ледоруб отнесся с подозрением к обновленном плану. Несмотря на свое пренебрежение, он предупредил, что тролли намерены наблюдать в первых рядах за успехом или провалом миссии. Их терпение постепенно истекало. Магия Эльзы проявлялась с каждым разом все хуже и сильнее. В фьорде плавали ледники. На улицах города была прохладная оттепель, но снег так и не растаял в лесу. На рассвете с Северной горы сошла лавина. Губительная зима крепчала, устремляясь наперегонки с обернувшимся вспять временем. Для троллей Ханс был просто расходным материалом, как и принцесса с королевой. Кристофф не далеко ушел от своих покровителей и не испытывал сострадания к сестрам Разенграффе. Все же в нем было больше человеческого, и он согласился помочь сохранить Анне жизнь. Пока это служило достижению главной цели, простолюдин оставался сварливым, но сговорчивым союзником. – Пригласишь ее на чаепитие. Я все подготовлю к моменту, когда вы окажетесь в той комнате. Сам ничего не пей! – раздавал указания принц перед началом бала, рассчитывая на повторение событий из прошлого. – Когда снотворное подействует на Анну, ее сестра уже должна будет впасть в буйство поблизости, за стеной. Мы обставим все так, будто принцесса пострадала от колдовства Эльзы. Только проверь ее пульс. – Если я работал по соседству с доктором, это еще не значит, что я умею проводить осмотры или откачивать девушек после передозировки! – огрызнулся Кристофф. – Я рассчитаю дозу. Весь флакон я тебе доверять не собираюсь, само собой. Часть предназначается королеве. – Ладно, предположим, я смогу отличить труп от живого человека. И? – И защити ее от магического льда. В предыдущий раз Эльза заморозила всю комнату и проломила окно. – Так, подожди-ка. Высочество, ты совсем с дуба рухнул? Предлагаешь мне сидеть там и караулить, пока ведьма взрывает все вокруг к чертовой бабушке? – Придумай что-нибудь. Ты же умеешь обращаться со льдом. Попробуй построить баррикаду из мебели. – Я даже не знаю, что из перечисленного может пойти по-плану, – фыркнул простолюдин. – Подай мне сигнал, если что-то пойдет не так, – ответил принц, нахмурившись от очередного замечания. – Какой еще сигнал? – Да хоть прямо скажи, мол: “отмена, Ханс, будь любезен - убей себя”, – прошипел Ханс, пытаясь игнорировать нахлынувшую тревогу от подобной перспективы. – В общем, постарайся ради невинной девушки и убедись, что она просто уснула. Две мертвые принцессы за один вечер - уже перебор. Когда я разделаюсь с колдуньей, часть славы достанется и тебе, защитнику первой и единственной жертвы морозной магии. Твои любимые чудовища из леса будут в восторге. Ханс пропускал мимо ушей дальнейшую критику от простолюдина. На долгие пререкания не оставалось ни времени, ни сил. Грубоватый компаньон раздражал своей прямолинейностью, но, по крайней мере, с ним не приходилось нянчиться, и он был способен наскрести достаточно обаяния для общения с принцессой. Свести этих двоих снова не составило труда. Анна готова броситься в объятия первого встречного, что ей улыбнется. Ханс хотел бы думать иначе, но не мог смириться с уязвленным самолюбием. Знакомая череда событий проносилась перед глазами, как в лихорадочном сне, а он был вынужден затаиться где-то в тени, приглядывать за королевой и подмешивать снотворное в напитки. Если поразмыслить, установившаяся связь между ним и Анной не являлась такой уж особенной. Девушка легко находила общий язык как с принцем, так и с простолюдином под прикрытием. Ханс горько усмехнулся доверчивости Анны, которая, похоже, искренне наслаждалась компанией Кристоффа. Как будто тот мог что-то ей предложить. При других обстоятельствах и без обозначенного плана, ледоруб и не подумал бы уберечь новую знакомую от опасности. Еще и партнер по танцам из него паршивый. Неужели так ощущалась ревность? Ханс признался себе, что Анне удалось очаровать его, но это произошло в прошлой жизни и больше не имело значения. Не должно было иметь. Решить насущные проблемы, касающиеся ледяного колдовства и сделки с троллями, возможно лишь с холодным рассудком. Ему следовало взять себя в руки. Он предпочел бы воспринимать принцессу как удобный трофей, только это требовало немалых усилий по внушению и самообману. Пока он не преуспевал. Проникнуться пониманием к девушке было так просто. Разделить с ней общие сожаления и стремления казалось чем-то естественным, даже правильным. Хансу была знакома тоска по близкому непринужденному общению. Как надоедливые сорняки, в его душе пустило корни колючее чувство одиночества. Иногда его шипы могли больно ранить. Если в сердце для кого-то вдруг находилось место, и оно начинало биться слишком быстро, то его непременно усмиряла тесная клетка из опутывающих стеблей этих сорняков. Их семьи сделали это с ними. Ее семья заставила Анну считать себя простой запасной. Как и Анне, ему приходилось постоянно доказывать свою значимость. Его братья и отец уже достаточно поставили ему подножек на пути, немало вонзили ножей в спину. Он давно усвоил их уроки, и даже почти смирился с тем, что каждое сближение превращалось в уязвимость. Потеря бдительности обходилась крайне дорого. В жестоком поломанном мире так сложно отыскать человека, которому можно доверять. Когда счастливый островок спокойствия разделяли двое, то это больше походило на ловушку. И часто ей оказывалось. Но Анна сохранила веру в людей. Как бы абсурдно это ни было, девушка даже не разочаровалась в своей отстраненной сестре. В самый темный час, когда их родителей не стало, и Анна больше всего нуждалась в поддержке единственного близкого человека, Эльза закрылась окончательно. За три года Эльза сделала все от нее зависящее, чтобы стать чужой собственной сестре и своему народу. Эльза превратилась в монстра задолго до того, как публично проявились магические силы. Анна совершала роковую ошибку, цепляясь за расплывчатые образы прошлого и надеясь вернуть разбитую семью к тому, чем ей никогда уже не стать. Она понапрасну ранила себя осколками собственной мечты. Ханс гнал прочь мысль о том, что он собирался приложить руку к уничтожению этой мечты. Устроившись на широком подоконнике, принцесса болтала ногами и слушала, как Кристофф что-то рассказывал ей с серьезным видом. Он активно жестикулировал для детального и красочного объяснения всех нюансов темы, но Анна не разделяла его настрой и откровенно веселилась. Она как будто поддразнивала, и парень уже с трудом сохранял деловой тон. О чем он мог вещать? Об оленях и ледяных заготовках? Принцесса снова хихикнула, прикрыв губы руками. Простолюдин закатил глаза и демонстративно надулся, но почти сразу поддался очарованию девушки и тоже рассмеялся. Ханс гадал, чем бы обернулся план, если бы Анна узнала в своем новом собеседнике того Кристоффа, которого знала в детстве. О котором даже сочинила безумную легенду про похищения, гипноз и говорящих оленей. А ведь эта история даже не являлась более невероятной, чем текущая реальность. Анна и не подозревала, как много воспоминаний у нее украли. Принц ужаснулся неприятной догадке: в ее голове настоящие события переплелись с вымыслом. Ее разума коснулась магия. Тролли исцелили Анну много лет назад, но и поколдовали над ее памятью. Был ли у них корыстный умысел? Коварства этим тварям не занимать. С ними нужно быть начеку. Настораживало даже то, что именно теперь они собирались следить за ходом миссии из своей засады. Ханс храбрился, но на самом деле ему было не по себе. Он не знал, сколько шансов оставалось на попытки устранить предыдущие ошибки. Тролли предупреждали, что метка проклятия должна была исчезнуть со временем, как и магия, возвращающая его с того света. Видимо, тролли готовились к этому моменту, чтобы перехватить инициативу, если Ханс не сможет довести дело до конца. Принц видел, как Кристофф приступил к основной части плана и предложил Анне пройтись с ним по дворцу. Девушка, разумеется, согласилась устроить небольшую экскурсию. Теперь все выглядело нарядным и гостеприимным. Необычно и притягательно даже для самой принцессы, которая в этом замке с рождения. Она привыкла к запертым дверям, погашенным свечам, занавешенным окнам и мебели, прикрытой простынями. За долгие годы она выучила каждый отголосок одиночества, которое раздавалось эхом в пустых комнатах. Самые светлые просторные залы и самые темные уголки длинных коридоров хранили память об ее изоляции. Она радовалась появлению воспоминаний о том, как она, наконец, проводила время в родных стенах не одна. Ханс знал это, потому что однажды Анна открылась ему. Досадно принимать действительность, в которой они едва обменялись парой фраз. Когда план воплотится, и ведьме придет конец, он мог бы попытаться вернуть расположение Анны. Способна ли она понять необходимость ужасных поступков, на которые ему придется пойти? Она испытывала слишком сильное сострадание к своей сестре. Наивное доброе сердце Анны затягивало ее к краю жуткой бездны. В этот раз она не должна была пересечь опасную грань. Едва ли Анна примирится с утратой. Образ Эльзы - любимой сестры, с которой они когда-то были так близки, сохранится навсегда. Никаких доказательств не будет достаточно, чтобы принцесса разглядела истинную сущность ведьмы. Возможно, Ханс в последний раз повстречал ту Анну, сердце которой было наполнено любовью, а не осколками мертвого льда. Иного выбора не было. Настырные сановники, на этот раз объединенные герцогом Везелтоном, снова наседали на королеву. Без сомнений, их речи были обвинительными, хоть и тщательно завуалированными неискренней вежливостью. На Эльзу сыпались требования, которые она больше не могла отбрасывать. Не находилось убедительных причин изгонять приглашенных гостей, чьи судна оказались повреждены непредвиденными стихийными бедствиями накануне. Либо она должна была принимать усилия по урегулированию всех возникших проблем в королевстве, либо рисковала стать центром скандала. На новую правительницу и Эренделл обратилось слишком пристальное внимание. Эльза постепенно теряла последние крохи самообладания. Атмосфера накалялась, а в зале стремительно падала температура. Королева воспользовалась предлогом о том, что ей следует приказать слугам зажечь камин и позаботиться о комфорте всех гостей, и пообещала вернуться к обсуждению загадочных заморозков сразу после этого. Под неодобрительные взгляды девушка направилась в противоположную часть комнаты. Принц видел начало трансформации монстра. Остальных могло бы ввести в заблуждение, как ее плечи печально опустились или как оборонительно она обхватила себя руками. Когда Эльза скрылась за дверью, почти все люди предпочли временно оставить в покое затравленную тень, на которую теперь походила королева. Ханс приготовился следовать за ней. Музыка заглушала, как в холле раздался едва различимый вой ветра и какой-то звон. Ханс неспеша пошел туда, где в прошлом Эльза непременно впадала в безумие. Почти все свечи в коридоре оказались потушенными. Где-то впереди гудела вьюга. На одной стене неравномерным слоем блестела корка льда, как будто Эльза оставляла его там, где пыталась опереться. На полу блестели разбросанные доспехи. Та статуя, у которой Ханс хотел позаимствовать оружие, теперь валялась бесполезной грудой металла, покрытого морозным узором. Принц выругался вслух, не обнаружив меча. За поворотом послышалось всхлипывание. Отступать поздно. Принц шел дальше, собирая решимость и подстегивая себя отчаянием. Даже если его ждал провал, он должен был идти до конца и узнать разворачивающиеся события. Возле чайной комнаты, как и положено, Эльзу сломило собственное колдовство. Девушка нетвердо стояла на ногах, прислонившись к стене. В правой руке она сжимала меч, по которому расползался тонкий слой инея. Глаза Эльзы метались, ее губы дрожали. И все же она почти сразу встрепенулась, заметив Ханса, приосанилась и выставила оружие перед собой. Затуманенный взгляд королевы прояснился. – Я знала, что это будешь ты. Не была уверена, когда ты придешь за мной. И вот все выглядит таким знакомым, не правда ли? Ты пытался опоить меня, чтобы лишить контроля? – Эльза яростно сыпала обвинениями, но ее речь все больше казалась несвязной. – Что ты сотворил со мной? Девушка резко всхлипнула, схватившись за голову, как будто испытывала сильную боль. Заметно было, что она из последних сил старалась не упасть и не выронить меч. – Ваше Величество, давайте вести себя благоразумно. Возможно, вам требуется помощь. Я не представляю угрозы, я безоружен, – сказал принц и медленно поднял руки в доказательство. – Молчать! Ты лжец! – Вы колдунья? Это из-за вас наступили морозы в середине лета? Пока кто-нибудь не пострадал, остановитесь. Ханс импровизировал и даже не рассчитывал, что его уговоры могли подействовать. И все же это сработало, и внимание Эльзы переключилось. – Пострадать? Анна… Я помню, как с ней произошло что-то ужасное, – неуверенно бормотала Эльза, в мыслях которой царила мешанина из вины и опасений. – Ты что-то сделал с Анной, я помню… – Нет, Ваше Величество, причиной, из-за которой ваша сестра пострадала, были вы, – сказал Ханс, понимая, что игра на чувствах ведьмы была ключом к ее свержению. – Где сейчас Анна? Эльза издала жуткий горестный вопль, и на ее лице промелькнула гримаса скорби. Холодный вихрь едва не сбил принца с ног. Вдалеке с грохотом распахнулись двери. Через мгновение послышались приближающиеся шаги. Встревоженные голоса становились громче. Королева сжалась от ужаса разоблачения, когда коридор заполнился людьми, стремящимися устранить опасность во дворце. Герцог Везелтон со своей небольшой свитой и еще двое Эренделльских стражников остановились, уставившись со смесью шока и настороженности на девушку. Они не решались подойти. Королева выглядела обезумевшей и способной на что-то смертоносное. От ног Эльзы с хрустом расползалась тонкая сеть угловатых линий из инея. Она вскинула меч, но в ее хватке металл промерз настолько, что тут же раскололся на части. – Что здесь происходит? Колдовство? – потрясенно произнес герцог и перекрестился. Стражники нерешительно потянулись к оружию. Никто не предполагал, что только коронованная Эльза Разенграффе окажется ведьмой, которых местная инквизиция стремилась истребить. – Не подходите! – затравленно вскрикнула Эльза и взмахнула ладонью перед собой. В этот момент из ее пальцев вырвались десятки заостренных шипов. Ханс только и успел зажмуриться, когда мимо его уха просвистела магическая стрела. Кто-то из помощников Везелтона повалился на пол со стоном. Ближайший к Эльзе стражник сделал было шаг к ней, но его оттолкнула полупрозрачная ледяная стена. – Королева! Не будьте чудовищем, которого все боятся! – бросил первую попавшуюся ложь принц. Принц возвращался к своей роли защитника и надеялся, что рука колдуньи дрогнет, когда она атакует снова. Смешанные сигналы провоцировали ее усиливающееся сумасшествие. – Чудовище! Кто-то должен остановить эту нечисть! Что же вы ждете? – завопил герцог в панике. Королева попятилась назад. Резкое движение стражника, обнажившего меч, испугало ее, и она попыталась сдержать магию, которая подтверждала каждое злое обвинение в ее адрес. Это была обреченная попытка. Натолкнувшись на стену позади себя, Эльза вздрогнула всем телом, и перед ее глазами словно взорвались тысячи искр от боли. Порочная сила овладела ей, и колдовство сорвалось с цепи. В камни за ее спиной ударила невиданная мощь. Лед скрежетал, быстро распространяясь во все стороны, разбивая ближайшие двери и окна. – Анна! – послышалось из комнаты. Чей-то возглас заставил магию внезапно утихнуть. Эльза осознала, что в комнате, на которую только что обрушился губительный порыв колдовства, находилась ее собственная сестра. На негнущихся ногах королева подошла к дверному проему. Незнакомый ей человек склонился над неподвижной фигурой, лежащей боком на заснеженном полу возле разбитого окна. Королева неосознанно задержала дыхание, как будто иначе она могла похитить последний вдох Анны. Только было слишком поздно. Принцесса не подавала признаков жизни. Ее руки раскинулись, как у брошенной куклы. На открытых участках кожи, особенно на плечах и на шее, теперь были кровоточащие порезы. На подоле платья блестели осколки не то стекла, не то льда. Прическа распустилась, превратившись в две косы. Белая прядь волос, как свидетельство непростительной жестокости из прошлого. Снаружи взвыл ветер. Эльза не верила, что ее самый страшный кошмар воплотился. Снова. Подступающие слезы обжигали ее глаза. Девушка хотела было приблизиться и коснуться своей сестры, но ее остановил тихий вопрос, произнесенный кем-то позади. – Принцесса мертва? Кристофф в ужасе покосился на королеву и кивнул. Эльза отшатнулась, только в этот момент осознав, что успела подойти так близко. – Ведьма убила собственную сестру? Правдивые ужасающие слова раздавались все тише, пока в голове у девушки словно звенели колокола. Ее охватывало паникой и жгучим стыдом. Все видели в ней монстра, которого она больше не могла спрятать даже от самой себя. Королева сделала несколько нетвердых шагов прочь, пока не почувствовала, как что-то острое впивается ей в плечо. Разбитое окно - единственным путь для побега. Эльза шатко переступила через низкий подоконник и бросилась на балкон. Она упала, зацепившись юбками обо что-то, и страх быть застигнутой будто слился с рвущейся наружу магией. На мгновение Ханс задержал взгляд на принцессе Анне. Он надеялся, что девушка выжила, и собирал смелость действовать дальше. Жестом он потребовал у стражника меч, и тот, как ни странно, отдал оружие беспрекословно. Похоже, никто не горел желанием принять роль истинного защитника Эренделла в критический момент. Как и предполагалось. – Королева убийца! – громко объявил Ханс. – Предстань перед своим народом, Эльза, и прими наказание с достоинством. Она заставила себя подняться и бежать без оглядки, хотя боль пронзила каждую ее косточку. В ее груди не хватало воздуха, точно внутри нее бушевала холодная буря. Эльзе хотелось верить, что она сама превратится в снежный шторм, и ее унесет далеко-далеко. Балкон примыкал к бальному залу, в котором замолкли звуки музыки. Гости видели, как королева Эльза, внезапно совершенно не похожая на прежнюю себя, пронеслась мимо. За ней образовывалась заснеженная дорожка, которая расширялась и постепенно покрывала ближайшие стены. Люди переговаривались между собой в полнейшем замешательстве. Чей-то испуганный возглас о колдовстве посеял панику. Ханс следовал за беглянкой навстречу морозному ветру. За считанные секунды началась пурга, стирающая все теплые краски вечера. Сквозь пелену едва виднелась удаляющаяся фигура девушки. Она перелезла через перила балкона и спускалась к фьорду по снежной насыпи, возникшей под ее ногами. – Ведьма хочет сбежать на другой берег! – раздался чей-то звонкий крик. – Остановите ее! Она вот-вот нас прикончит. Подобно грому затрещал распространяющийся всюду лед. Эльза закрывала уши дрожащими от ужаса руками. Но возгласы разъяренной толпы уже въелись в память намертво. По растущим сугробам девушка пробиралась к заливу, теряя на ходу туфли. Ступни покрывали льдом все, на что она наступала. Эльза замораживала взбудораженную вьюгой поверхность воды. Гнев народа подстегивал Ханса. Спустившись по снежному холму, он заметил сверкающие желтые огоньки недобрых глаз. Затаившись среди больших камней на берегу, тролли наблюдали. В их присутствии ощущался немой упрек, а не поддержка. Тролли охотно позволили бы произойти очередному провалу, как и прежде. Многие поплатились бы жизнями, а затем весь ужас продолжил повторяться, пока лесные существа не добились бы желаемого. Больше принц не мог терпеть жестокий эксперимент над собой. Путь по застывшей воде становился все опаснее. Колкие снежинки врезались в лицо, но Ханс лишь ускорялся. Ноги скользили, слышался треск, приходилось ступать осторожнее. Но догнать запуганную и сломленную королеву не составляло труда. Ее хрупкие плечи дрожали. Она плелась, не разбирая дороги, и ее ноги путались в подоле платья. Изысканная прическа была растрепана. Сгорбленная фигура выглядела беззащитно. Ханса охватил тошнотворный трепет, когда он представил, как стальное лезвие рассечет белую тонкую плоть колдуньи и заставит погаснуть искру жизни в ее глазах. Появится ли пар над мертвым телом? Или кровь у колдуньи холодна, как толща темной воды под ногами? Первое убийство принца Южных Островов. Останется ли оно единственным? Как еще придется замарать руки на пути к власти? Ханс усилием воли подавил отголоски чувства вины. Он крепче сжал меч онемевшими пальцами. Его сердце готово было пробить грудную клетку от волнения. – Отступать некуда, Эльза, – с угрозой произнес Ханс. – Принцесса погибла, и тебе придется ответить за содеянное зло. – Терять больше нечего. Но ты ответишь первым. Эльза резко развернулась, и все признаки смятения и страха исчезли с ее лица. В глазах ведьмы плескалась ярость загнанного в угол зверя. Ханс замахнулся мечом, как вдруг что-то отбросило его. Ледяная преграда за мгновение выросла из-под ног, раскалывая и без того ненадежную поверхность залива. Выронив меч, принц провалился в суровые темные воды. Неровная ледяная глыба обрушилась на его голову, оставляя в поле зрения одни лишь искры. Тонкая летняя одежда сразу пропиталась насквозь. Тело предательски сводило судорогой, а легкие отказывались дышать. Эльза зажмурилась и сжала кулаки. Терзающие ее силы стремились проявить себя и обратить врага в морозное крошево. Королева едва контролировала себя. Поверженный противник все еще боролся за жизнь. С россыпью брызг он вынырнул, мокрый, слабый и жалкий. Его болезненные всхлипывания прерывались кашлем. Ломая ногти, принц пытался спастись из пасти голодной морской пучины. Лед под его пальцами безжалостный и скользкий. Эльзе нестерпимо хотелось растоптать ничтожного мальчишку, посмевшего угрожать ей. С остервенением бить жалкие руки несостоявшегося убийцы его же клинком, пока не останутся кровавые беспомощные обрубки. Отчаянный взгляд принца отрезвил девушку. Она уже убивала его. Видела, как угасали зеленые глаза, полные сожалений и горечи. На бледном лице отчетливо рисовались веснушки, а брови вскидывались испуганной дугой. И он так же, как сейчас, не мог поверить в приближающийся конец. Почему-то это призрачное воспоминание возникало в связке с повторяющимся кошмаром о гибели Анны. В голове гудели знакомые путанные мысли, такие близкие и одновременно далекие. Гадкой занозой оставленные где-то на задворках сознания. Теперь сомнения покидали ее, и она собиралась разрубить порочный круг. Ханс не успел даже задаться вопросом о причинах поведения ведьмы, когда она наклонилась и схватила его за руку, помогая выбраться из воды. На ее пальцах смертоносный холод, пронзающий сотнями игл. Принц уже промерз до костей, но касания Эльзы оставляли по-настоящему страшные отметины обморожения. Девушка наотмашь ударила его по щеке, обжигая новой порцией боли. Ханс не мог подняться, конечности словно стали чужими. Его трясло от холода и паники. Он ползал в ногах королевы, едва осознавая себя. Эльза подобрала меч, который теперь казался ей бестолковой игрушкой. В ее хватке он постепенно тяжелел и обрастал острыми прозрачными шипами. – Возвращаемся, – скомандовала ведьма и пнула принца в плечо. – Ты задолжал мне ответы. Ханс ощутил себя, как в дурном сне, но боль от очередного ошеломляющего стужей удара не давала окончательно забыться. Снежный вихрь подгонял в спину. Иней на ресницах и гудение в голове мешали что-либо разглядеть, и Эльза направила своего пленника, крепко вцепившись в рыжие волосы. Целую вечность занял путь ко дворцу. Фьорд был полностью скован льдом. Буря больше не заставляла колыхаться густую траву и подстриженные цветочные кусты в королевском саду. Вся зелень застыла в белоснежном губительном саване. О лете ничто не напоминало. Холодный отблеск луны слился с серебристой мерцающей бурей. Лишь окна замка бросали теплый беспомощный свет на взъерошенные сугробы. За стенами прятались люди, гадающие, отчего стихия по-прежнему бушевала. Ханс поймал себя на мысли, что они могли бы попытаться спасти его. Ему хотелось жить. Он бы с радостью молил, преклонялся и благодарил, лишь бы кто-то выдернул его из гнилых когтей смерти, не сталкивая с этим кошмаром вновь и вновь. Хоть кто-нибудь... Но несведущие глупцы ждали исхода, как будто их веры в самопровозглашенного защитника могло быть достаточно. Они обречены. Пора признать, принц просто переоценил себя. Зря тролли бросили на его плечи эту горестную ношу. Только ненависть к лесным монстрам, к наложенному проклятию и всей судьбе согревали принца в мучительном коконе холода. Колени и ладони были стерты в кровь, но Ханс уже почти ничего не чувствовал. За ним тянулись алые следы. Онемевшие конечности едва слушались. Королева не гнушалась подгонять его колючими льдинками меча. На ребрах и на спине одежда пропиталась расцветающими красными пятнами. На этот раз Эльза превзошла саму себя, растянув предсмертную агонию принца на ужасающе непозволительный срок. Ее мотив выудить его из воды и тащить к замку уже больше не тревожил Ханса. Он вглядывался в головокружительный снежный вихрь, искал свое избавление от страданий и унижения. Тролли до последнего не желали обнаружения. Эльза, наконец, принимала всю подавленную ярость внутри себя. Смесь скорби и ненависти вытеснила привычный страх, и это было похоже на манящий зов свободы. Жуткие предзнаменования о смерти сестры прожгли ее сердце насквозь. Она все более отчетливо могла вспомнить каждое из них. Внутри нее осталось пепелище. Видения сбылись, и в новой реальности Эльза оказалась более закаленной, чем могла предположить. Теперь вечно сковывающий страх перед собственными разрушительными силами утратил смысл. Она отрешилась от своей человечной стороны в момент самого тяжелого отчаяния, и это стало спасением. Ее презирали, ей желали смерти, и она знала, что это справедливо. Но пробудившийся монстр отныне принимал решения вместо нее. Чудовище не желало бежать или прятаться. Стоя на берегу фьорда, колдунья наблюдала, как будто со стороны, за растущим льдом вокруг стен замка. Почти не виднелся камень, изначальные цвета преображались под воздействием холодного блеска магии. Теперь крыша и верхний этаж выглядели так, словно были созданы из голубого хрусталя. Ветер заглушал крики напуганных людей. Они в ужасе бежали прочь. Эльза надеялась, что они оставят тело ее сестры, и она сможет впервые за долгие годы прикоснуться к ней. Хотя бы после ее смерти. Неожиданно чистота одного из ее магических вихрей оказалась запятнанной. Эльза наморщила свой аккуратный носик, ощутив отчетливый запах хвои. Ей почти удавалось соприкоснуться с чужой магией. В ней всколыхнулась смутная боль из далекого прошлого. Монстр внутри командовал защищаться, хотя Эльза не могла понять, кто был ее врагом. Снежная пелена не позволяла увидеть, что из себя представлял противник, подославший ей на растерзание обычного слабого человека. В том, что они связаны, колдунья не сомневалась. Злость и ощущение собственного превосходства вскипали в ней, и тогда она атаковала. В непроглядной тьме стихии возникли всполохи желтых глаз, когда существа отразили ледяные стрелы, запущенные Эльзой. Ведьма продолжала хаотично посылать повсюду мощные снежные порывы. В ответ под ее ногами сотряслась земля, и из трещины выросли ожившие корни. Они обвились вокруг ее лодыжек, но почти сразу истончились и почернели под действием губительного холода ее кожи. Колдунья с триумфом ухмыльнулась, и ее магия обсыпала тяжелым градом врагов. Послышался громкий хруст, с которым, как предвкушала Эльза, ломались их кости. Из белой дымки ледяного вихря метнулась темная когтистая рука, не похожая на человеческую. Эльза взмахнула замороженным мечом, не раздумывая, и обрубила несколько пальцев нападающего. Следом с другой стороны протянулись несколько серых щупалец, покрытых зеленоватыми наростами. Одно из них цеплялось за ее коронационное платье, и Эльза чуть не потеряла равновесие, но устояла. Ее оружие снова разбило твердую иссохшую плоть неведомой твари. И тут она заметила, что безобразные лианы стремились захватить ее пленника. На его шее начинали сжиматься угловатые путы. Эльза даже почти забыла, что сама привела его к замку, и он продолжал все это время трястись от холода и страха, лежа в сугробе возле ее ног. Существа бросались вперед, но их атаки были направлены не на нее, а на свернувшегося беспомощным клубком принца. Опять кто-то посягнул на то, что принадлежало ей. Эльза готова была делиться лишь своим гневом, который томился в ней долгие годы. Вьюга замедлилась, и всплеск сияющей ледяной магии распространился смертоносной волной вокруг королевы. Такой же погубил Анну… На короткий миг оборона колдуньи дала брешь, и Эльза даже не успела осознать приближение чужеродного заклятья. В дюйме от ее левого глаза вспыхнул пронзительный огонек. Ослепляющая боль выхватила девушку из реальности. Ее яростный крик прорезал шум морозных ветров. Королева вслепую метнула меч в нападающего и замерла, стиснув зубы. Настигнувшее ее проклятие оставило в глазнице жгучую золотистую пыль. Инстинкты велели погасить искру постороннего вмешательства собственной магией холода. Когда Эльза пропустила эту силу через себя, боль утихла. Кожа колдуньи приобрела трупный синюшный оттенок и начала расходиться мелкими трещинами. Через них просачивался белый свет опасной мощи. Она чувствовала страх своих врагов, которые спешно отступали. Эльза соприкоснулась с их колдовством и насладилась тем, какими мизерными и никчемными ощущались их способности. Снег нежно опускался на кровоподтек под левой бровью. Глаза ведьмы потемнели. Безжалостные омуты, в которых растворялись последние капли человечности. Интереса от битвы в них тоже больше не было. Эльза погрузилась в подобие транса, балансируя на грани умиротворения и отчаяния, словно вся ее жизнь пролетела мимо, как короткий удушливый сон. Где-то в уголке сознания звучал тонкий голосок, напоминающий о возмездии. Оберегающий монстр внутри нее оскалил зубы, смеясь над невозможными стремлениями человека, которым она когда-то была. И все же монстр был на ее стороне. Он позволил ей овладеть собственными конечностями, убаюкивая раззадоренную магию. Бездумно Эльза сгребла принца за шиворот и поволокла во дворец. Он все еще был нужен для преодоления затянувшейся череды кошмаров, которые преследовали ее. Она собиралась добиться от него ответов о заговоре, существование которого подтверждалось. Мысли путались, хаотично отплясывая в голове, и Эльза сдалась, не стараясь больше сфокусироваться. Принц попытался вырваться из хватки ведьмы, но она мгновенно отбила желание сопротивляться. Одно лишь краткое касание ее сияющей ладони к его плечу вызвало такую сокрушительную боль, что он уже простился с жизнью. Задохнувшись от крика, Ханс обнаружил, что Эльза по-прежнему заставляла его ползти за собой. Ее пальцы сжимались на его воротнике, и он чувствовал, как будто его шея покрывалась инеем. От девушки исходила нечеловеческая сила. Страх заполнял его рассудок. Ему отчаянно хотелось потерять сознание и исчезнуть, но смерть немилосердно оставила его во власти холодной пытки ледяной королевы. Они вошли через покосившуюся от магического шторма дверь. За ними выросла стена изо льда, и колдовство продолжало медленно распространяться дальше. Замок промерзал изнутри. Покинутые залы выглядели темными и неприветливыми. Почти все факелы потухли. В разбитых окнах завывала снежная буря. Тяжелые бархатные шторы сиротливо трепетали. Эльза перешагнула осколки дорогой посуды на коврах, а пленник был вынужден смиренно ползти по ним. Она подтащила Ханса к камину и толкнула на пол. От слабеющего огня все еще исходил жар. Золотистым светом пламя отражалось в блеклых затуманенных глазах королевы. Ее кожа выглядела более живой. Трещины затягивались и переставали зловеще сиять. Королева удовлетворенно осмотрела свои владения и горько усмехнулась. Ее несостоявшийся убийца дрожал и ошеломленно переводил взгляд то на нее, то на собственные руки. Похоже, он был настолько напуган, что даже не решался подвинуться ближе к теплу. Эльза пнула подставку с дровами, привлекая внимание пленника, и развернулась прочь. Девушка отпустила контроль, поддалась манящим нетерпеливым чарам. Ее руки подчинились зову магии, и Эльза блаженно провела ими перед собой. То, чего она так долго страшилась, защитило ее в битве, изгнало врагов и теперь возводило надежные стены. Годы потрачены на укрепление стен внутри себя. На подавление и сокрытие. Бессмысленное упущение. И вот барьеры разума сломлены. Морозная броня сковывала зал. Изысканные белые узоры стирали остатки королевской роскоши. Зияющие дыры оконных проемов замуровывала толща темного льда. Буря осталась снаружи и не смела прорваться в возведенный Эльзой склеп. Ведьма упивалась пьянящим могуществом и завершала преображение. Магия распространилась от сырого подвала до вершин самых дальних башен. Эльза, наконец, чувствовала себя дома. Монстр нашептывал ей мечты, которые кружили в ее мыслях и не мучали, как прежде, когда она пыталась сопротивляться. Ей представлялось, что мир мог преклониться перед силой ледяной колдуньи. Мир, который больше не ограничивал бы ее. Ни одно существо не представляло бы угрозы для нее. Она видела перед собой желанную свободу. Монстру была безразлична жизнь тех, кто бы встал у нее на пути. Но Анна никогда не была ей безразлична. Никакая свобода не стоила жизни Анны. Чувства раскололись надвое. Обретенное спокойствие сменилось тяжестью от осознания последствий. Эльза нашла слабое утешение лишь в бездумном мареве холодной стихии. Королева остаток ночи блуждала по темным коридорам, в которых прощалась с воспоминаниями о детстве. Под ее босыми ногами расползались новые и новые ледяные оковы для дворца. Эльза переделывала окружение до неузнаваемости. Она горевала о прошлом, которое не могла исправить, и желала поскорее забыть. Только ядовитые ростки одиночества не увядали от холода, они застывали в вечной мерзлоте.