Храм духа на двоих

* * *

- Про того коня, которого ты нарисовал, когда мы составляли витраж на дизайне? С восемью ногами? Красивый. - Верно, - кивнул бог. Ему было приятно, что мальчишка запомнил. - Ну, слушай. Однажды, - начал он с тем предвкушающе-таинственным видом, которым все сказочники настраивают своих слушателей, - Асгард готовился отпраздновать день рождения царя. Верховного бога Одина - хранителя девяти миров. Ну вот, - довольно отметил про себя Лафейсон. Еще ничего не сказал, а мелкий внемлет, открыв рот. И хорошо. Не паскудную ж тетку все время выслушивать. О чем она, кстати, сейчас? Ай, не важно. - И, должен сказать, что это не просто был день рождения, а очень даже знаменательный юбилей. Поэтому все готовили для царя подарки. Прибывали богатые купцы и прославленные воины из многих миров с самыми удивительными дарами. По правде говоря - с дорогой и по большей части безвкусной чепухой. Впрочем, явить что-то новое и уникальное искушенным асгардцам действительно было не просто. - Радужный мост, обеспечивающий связь между мирами, работал без передышки. На праздник были приглашены самые знаменитые барды и скальды. В дворцовом саду возвели пестрые шатры для гостей, а на королевской кухне готовили всевозможные яства для пира. Ну, всё. Растянул, как мог. Мальчишка слушает, развесив уши, но только переходить к сути придется. - Ну, и конечно, родные царя тоже готовились. И тогда Тор - старший и... - Локи на секунду запнулся, - любимый сын и наследник, вообразил почему-то, что он великий асгардский некромант, - кажется, он выбился из повествования, но говорить об этом по-другому стало попросту невозможно, - и решил по-настоящему всех удивить. Он пошел к матери и попросил, чтобы она помогла подобрать ему какое-нибудь заклинание... Заклинание, которое бы позволило ему использовать Мьёльнир. Ты помнишь, что это? Я тебе говорил? - Да, - кивнул Гарри. - Молот, с которым можно летать. Из сердца звезды. Вы из-за него на разные задания ездили. И потом Тору его подарили, а тебе... - Именно, - прервал его Лафейсон. Зря, конечно, он начал эту историю. Одна другой ведь не лучше. - Ему подарили его на восемнадцатилетие. А на момент нашего сказочного повествования Тору было шестнадцать, но он тогда уже с ним вовсю упражнялся. Мне все это очень не нравилось. Меня вообще всегда раздражало все, что касается Мьёльнира, а тут еще мать взялась ему помогать, да и вообще он полез... куда совершенно ему было несвойственно! Сначала меня задирал, что я мамина дочка и учусь у нее женским фокусам, хотя мы с ней это старались скрывать... А тут здрасте вам - сам туда же. Вообще-то, поначалу это было даже смешно. Я был уверен, что у него просто не хватит терпения. И опыта тоже. Его умения всегда ограничивались только сменой доспехов, что каждый асгардец умеет лет этак с пяти, и использованием врожденного дара - призыва грозы: гром, молнии, дождь. Еще иногда он способен распознать иллюзию... Со мной глаз набил. Понятно, что это все совершенно не то, чем можно похвастаться перед Всеотцом и гостями. Мать это знала, конечно, и меня удивляло то, что она вообще на него тратит время. Это как если человеку, окончившему три класса, пытаться задачку из высшей математики подобрать, чтобы он блеснул ее решением перед профессорами. Вот только царица Асгарда не была бы собой, если бы она за что-то взялась и не сделала. - Локи взглянул на Гарри, будто пытаясь понять, способен ли он осознать всю немыслимость произошедшего. - Она для него что-то нашла. Это просто не вписывалось в мои представления, мне стало до ужаса любопытно, что это вообще могло быть. А так как это должно было для всех стать сюрпризом, они никому не рассказывали. Поэтому я просто пробрался ночью в покои Тора и нашел книжку - благо она всего одна у него и была, да еще и лежала открытая на нужном месте. На заклинании. Я просмотрел его и все понял. - Теперь бог выглядел просто очень расстроенным. - Тору не нужно ничего было делать. Ему нужно было всего лишь его прочесть. Произнести вслух и как следует стукнуть Мьёльниром. Все остальное за него просто сделает молот. Лафейсон замолчал. Дальше он мог просто солгать. Сказать, что ему повезло, и Тор действительно просто ошибся. А мог впервые рассказать все, как было. Всю правду. Вот только... Поймет ли мальчишка?.. Мальчишка поймет. Не вместе ли с ним они радовались, испортив день рожденья кузену? - Я подумал, что это недопустимо. Что это совершенно несправедливо, когда только из-за того, что у него есть эта штуковина... этот Мьёльнир... Оружие, орудие с собственным интеллектом, дающее такую силу, такие возможности... Что это абсолютно неправильно, что он еще и на моей территории при всех сделает что-то такое, из-за чего опять будет лучшим! - И ты решил ему это испортить? - понимающе-завороженно прошептал Гарри. - Верно, - выдохнул бог. - Я просто взял и поменял два слога в тексте. Заклинание было длинным и сложным, он мог и сам ошибиться, но все же он не такой идиот, чтобы на это можно было рассчитывать наверняка. Я просто подстраховался. Ни он, ни мать не должны были ни о чем догадаться. Все должно было выглядеть так, что он просто не так заучил либо прочел, а потом, если бы проверили в книге, там было бы уже все на месте. - И что? Не получилось? - Получилось, - Лафейсон кивнул, поджав губы. - Все именно так и сработало. Гарри хотел спросить его, в чем тут подвох. Почему, если все получилось, Локи совершенно не радуется. Но почему-то так и не решился, и спросил совершенно другое: - А что это было за заклинание? - Оно позволяло воскресить останки нескольких животных, слив их в одно, которое должно воплотить и усилить их лучшие качества. Ограничений было лишь два - особей должно быть не больше восьми, и они должны быть одного вида. Ну, он и взял по максимуму - восемь. Кости восьмерых лучших легендарных асгардских коней, которые даже похоронены были с почестями, как воины. Собрал их в кучу, прочитал заклинание и шарахнул. Во время церемонии вручения даров в центральном зале дворца. Передо всеми. В глазах бога промелькнуло насмешливое предвкушение, он словно вновь вместе с Гарри проживал тот момент. - Я очень хотел, чтобы он провалился. Чтобы ничего не получилось, и он опозорился. Там было столько народа... - он закатил глаза и покачал головой. - Перед матерью. А главное - перед Отцом. Я очень рассчитывал, что у него просто ничего не выйдет. Все зависело от заклинания, а оно было неверным, и такое не может исправить никакой Мьёльнир. Но, - бог развел руками, - магия - это такая штуковина, что, если все сделаешь правильно, то можешь рассчитывать на результат, а если нет - то тут уже можно ожидать что угодно. И он всё же родился. Ж е р е б ё н о к. - Локи пожал плечами расстроенно и растерянно. - Маленький, хилый и с восьмью ногами. Еле живой. И все действительно стали смеяться. - Голос бога стал холоднее и жестче. - Но не над Тором - тот все-таки что-то сумел, а над этим животным. Которое било ногами и не могло встать. Оно выглядело совершенно нежизнеспособным. А я стоял и смотрел. Как оно хочет подняться и падает. Дергается и путается со своими ногами. Локи прищурился, уйдя полностью в воспоминания. Лицо его сделалось отстраненно-непроницаемым. Каким-то далеким фоном тетка вещала что-то об испорченности и никчемности. И надо было продолжать. - Тогда мать сказала, что это пора прекратить. Один встал с трона и поднял Гунгнир. Гарри слушал, затаив дыхание. Он верил, что все должно было закончиться хорошо: на витраже Локи конь был красивый и взрослый. Но почему-то сейчас у него все сильней колотилось сердце. - И я понял, что если Отец его сейчас убьет, то я всегда буду помнить. Всегда буду видеть... Мне было пятнадцать, и я уже воевал. Убивал. Но это... - он сокрушенно покачал головой. - Это было совершенно другое. Этот маленький конь был совершенно не виноват, что он родился таким из-за... Просто из-за того, что кто-то кому-то завидовал! И я тогда выскочил наперерез между ними - прямо между жеребенком и Одином, так что он в меня по инерции чуть копье не всадил. Я сказал, что я знаю, как это исправить. Это скверно всё было - Отец уже принял решение, а я влез: он мог осадить меня при всех очень жестко. И я бы сам оказался в той яме, что готовил для Тора, по уши в... В общем, плохо. Но он лишь рукою махнул: "Забирай". Я присел возле жеребенка, положил руку на бок, успокоил магией. Он посмотрел на меня и затих. Это был такой взгляд... В нем было столько всего... А еще было чувство, что он понимал, что мной движет, что он знает, что в действительности произошло. Я взял его на руки и понес. Он был тяжел для меня, и, кажется, я выглядел с ним по-дурацки. Слишком поздно подумал, что надо было просто приказать отнести его мне на конюшню. Но мне почему-то не хотелось оставлять его, прерывать с ним контакт. Возможно, он бы снова стал дергаться. Я принес его и понял, что влип. Конечно, это было очень заманчиво - исправить то, в чем Тор якобы напортачил. И я действительно очень хотел помочь этому существу, пострадавшему из-за... Ты понял. Но я вообще не представлял, что со всем этим делать и с чего начинать. А у нас... О, у нас это очень паршиво - за что-нибудь взяться и не довести до конца. Очень позорно. И в глазах Отца я бы потерял последнее уважение. Но я решил, что раз так - то я просто сделаю это. Разберусь. Чего бы это ни стоило. Он посмотрел на Гарри с тем самым упрямым вызовом, как это было тогда. Мальчик кивнул. Он знал, так и было: если Локи решил - то он сделает. Чего бы ни стоило. - А что дальше? - Дальше? Много всего. Много книг, много магии и много работы. Сплошное созидание, - он рассмеялся. - Тебе интересно? - Да, Локи. Расскажи! Ну, конечно. Все лучше, чем словесные помои от тетки терпеть. И он рассказывал. Как привел из табуна кобыл с жеребятами, чтобы наверняка обеспечить малыша молоком. Как по-разному связывал ему ноги, чтобы тот перестал путаться: то соединял их попарно, то поочередно подвязывал лишние. Как непредусмотренные природой конечности хотел вообще удалить, но вовремя понял, что оставить его калекой - это совсем не тот вариант "исправления", который он пообещал себе и другим. И как пришел к выводу, что недостаток нужно превратить в достоинство, и что только тогда это будет действительно ценно. Это был долгий путь проб и ошибок, успехов и разочарований, находок и изобретений. Он разрабатывал алгоритмы очередности движения ног на разных аллюрах, учил им коня, сперва просто помогая переставлять их руками, потом разработав сложную систему хлыстиков на подвязках, которые стимулировали или прерывали нужные движения. В год он поставил жеребца под седло: на зельях и специально подобранных травах тот рос быстро и выглядел рослым двухлеткой. И начался новый этап - они постоянно с ним падали. Падали при перемене аллюров, на поворотах и если конь вдруг шарахался, чего-нибудь испугавшись. И уж совсем не представлялось возможным на нем брать барьеры: Слейпнир непременно цеплял препятствие хоть какой-то ногой. - А уж как это забавляло других, ты и представить не можешь. Я, конечно, старался уезжать с ним работать подальше, но ведь всяко бывало. Натыкались, - он невесело усмехнулся. - Да и вообще, уже в самом начале все стали шутить, что я ношусь с этим конем, словно мамочка. Словно я его родил. Хотя, если на то пошло, то "родил" его Тор - его же творение. - Ты сказал? - О, конечно, сказал. Только толку... Стали дальше смеяться - мол, кто кормит и учит ходить, тот и мамка. А то ты будто не знаешь, как оно, когда против одного впятером? - Он подначивающе-понимающе глянул на Гарри. - Все равно заклюют. Так что лучшее, - он рассмеялся, - это глухая защита. Вот только надолго моей все равно не хватило, - Локи недовольно вздохнул. - Тор тогда начал мотаться с друзьями в Мидгард, и они, видимо, там продолжали зубоскалить по этому поводу, и в какой-то совместной попойке со смертными, с их безумными бардами, умудрились нагородить такого... В общем, вернулись они совсем уже с чу́дной историей. Нет, - бог поднял указательный палец, останавливая готового задать вопрос Гарри. - Вот её я уж точно не буду рассказывать. Даже не думай. Достаточно, что она дошла до меня. Я был в бешенстве. Да еще сразу после этого в очередной раз упал. Передо всеми. Хотя, мне до сих пор кажется, что мне это подстроили. Вообще, мы иногда пугали друг другу коней - это весело. Только мой от этого падал. Так что, хорошо так по грязи пропахали тогда. "Божественнорожденная многоножка опять в копытах запуталась!" - вот как это звучало. Даже не знаю, кто это выдал - не успел еще встать. Да и занят был тем, чтобы до того, как распрямлюсь, успеть очистить себя и коня магией. Ну, и все. Язык мой - враг мой. Всегда был. "Божественнорожденная многоножка на следующий год на барьерных скачках Асгарда придет первой! - сказал я, выпрямившись. - Вот там все и повеселимся". * * *