Быть может, за грехи мои, Мой ангел, я любви не стою, Но притворитесь. Этот взгляд Все может выразить так чудно, Ах, обмануть меня не трудно... Я сам обманываться рад! (А.С. Пушкин)
Дым костра... Настоящий костер - жалко, что ли, кровати, принесут еще - не в кроватях ведь счастье. Огни походных палаток военного лагеря. Где-то там, за холмами на горизонте - такие же костры стоянки противника. Редкие звезды в разрывах мглистого неба. Ностальгия. Ты не воин, змей - ты не поймешь. И не надо. Это нужно не демону - это нужно ему. Ты просил убедить, дать поверить... Что есть правда? Да кто ее знает. Когда очень веришь во что-то - для тебя это правда. Все ведь может быть по-другому, оказаться не так. Но пока веришь - это правда. И не так трудно это - поверить. Он же может? Конечно, во что угодно может поверить - дело всего лишь в воображении. Представил, поверил, почувствовал... Вот и все - ни один детектор после не отличит. - Я тылы прикрывал, змей. И мне верили. Доверяли. Не подвел, потому что, ни разу. Значит, не так уж невозможно, нет? А ведь мог всех угробить. Мог? Легко. По одному. Постепенно. Никто ничего бы не понял. Не повезло, да и все - так бывает, война. В голову даже не приходило! Молодой был, неумный. Все хотел показать, доказать... Оно стоило? Сделал бы - скорей всего даже не был бы сейчас здесь. Вспоминать-то все любят победы. Поражения, отступленья, отходы - кому надо? Поскорее забыть. А напомнишь, так смотрят... ну понятно, да? К цвергам, как всегда - всех их к цвергам. Демон смотрит в костер, сидит, ежится... Будто действительно холодно. Не проняло, видать. Хель. Прав ты, демон, много с тех пор всего утекло. - Плохой из меня Маленький принц, Лис. Вырос, а приручать так и не научился, - встал, подкинул щепку в огонь, улыбнулся. - Не там рос, наверное. Ну, и что мне еще надо сказать, чтобы ты, наконец, сделал то, что давно сам решил? Молчит. Тяжко как с ним. - Мне с тобой тяжело, ты всю кровь мою выпил. И буквально, и фигурально, - Локи смеется. - Кстати, налить? Я тебя лишней минуты терпеть рядом не собираюсь - не хватало. Тоже мне - куча приятных эмоций. Ты отправишь меня, я - тебя, и расстались. Даже сказать не могу, буду ли рад потом снова увидеть. Смеется змееныш. Нервно так, но хоть какая реакция. - Знаешь, я тебя тоже, - посмотрел виновато в глаза. - Хотя интересно, конечно же. Я всегда за клиентами наблюдаю, что у них там и как... Нальешь, да? Мне уже так неловко... - еще жалобней смотрит. - Тебя правда сто лет не кормили? - нож, рукав, вена, кубок. - Проситься будешь - лишний день не оставлю! Прям мечта мазохиста - чупакабра домашняя. - Больше... Кто ж должников кормит, если они могут выжить без этого. Это у тебя тут... - уныло глянул на столик. - Не завидуй - это нехорошо, точно знаю! - смеется. - Я военный преступник, мне по Женевской конвенции* сорок девятого года положено. Ну так что? За успех? И за чью-то бесстрашную самоотверженность. И да... После этого кубка сразу и сделаем. * * * - Все, готов? - Лафейсон подмигнул ободряюще. - Заклинанье давай. - Ты знаешь его, я же видел, - наг улыбается насмешливо-грустно, - ты сразу пытался меня запереть, я тогда еще даже и не воплотился. А после этого ты мне договор предложил. Я ж не псих, я же знаю, чем может закончиться. Я подумал тогда: "Ни за что. Никогда." Вот и вышло... Нельзя никогда зарекаться, это всегда так выходит. Это как осуждать... Только скажешь - "как так можно?", "никогда б так не сделал", так и все. Обязательно жизнь повернет так, что поступишь где-нибудь так же. Осторожно надо с таким... Ну, давай уже, а то я сейчас убегу. Стой! Поменяешь там aeternum** на biduum***. - Amicti in me in virtute... - Стой! Скажи мне еще напоследок, - смотрит прямо в глаза виновато-отчаянно. - Сам бы сделал такое? Скажи. Я похож на...??? Спокойно. Это вовсе не то, что змеенышу надо увидеть. Раз, два, три, аргумент подходящий. Искренний, то, во что самому можно верить. - Знаешь, - хмыкнул, качнул головой. - Сейчас трудно сказать. А вот посидел бы тут еще лет, скажем так... для всего свое время. То, что сделал за жизнь - обо многом жалел. Но всегда был согласен с Макиавелли: лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, что не сделал.* * * * *
- Ну, не умер, живой? - Да, хозяин. О, домашний питончик - мечта всего детства. Тор, ты прав, вот сейчас засмеяться нельзя, оно ж с перепугу и от обиды сдуреет. - Servus-Off. Я надеюсь, отключается так же? - Да, спасибо, - стоит, улыбается чуть ли не счастливо. Быстро к рабству привык. Все, молчу. Хотя тема до умопомрачения благодатная, эх, ну это ладно, потом. - За работу, или хочешь слетать отдохнуть? - кровь придется опять... ууу, как же все надоело. - За работу, - стоит, просто светится. - И... и... спасибо тебе. Не забуду. Не дурак ли? Действительно, было б за что.