ЭМИЛИ
Эмили старается вести себя невозмутимо и уверенно, будто быть судьей на волейбольной игре ей не впервые. А на самом деле, ей ужасно хочется, чтобы все это поскорее закончилось: гулкий зал вызывает у МакФи чувство тревоги, по плечам бегают мурашки озноба, а возгласы школьников с трибун заставляют всякий раз одергивать себя, чтобы не поддаться эмоциям и не выскочить вон. С куда большим удовольствием Эмили предпочла бы попрактиковаться в заклинаниях, которым их начал обучать Джед. От этого была бы хоть какая-то польза, не то, что от игры в волейбол. В успех всего этого предприятия с выставлением условий МакФи не верила ни секунды, хотя ни за что не сказала бы об этом девочкам. Конечно, насмотревшись на их вечерние тренировки, Эмили понимала, что шанс на победу у подруг есть, но… «Но что изменит подписание листов с требованиями каждой из сторон, пусть я и сама настояла на этом? Высокомерие и заносчивость братьев никуда не денутся, да и где гарантии, что они в самом деле будут соблюдать условия, выдвинутые мной и девочками? В случае нарушения, куда мы будем жаловаться, чтобы добиться справедливости? Куну МакКуарри или, ещё лучше, Оливеру МакЛанси?» В любом случае, в данном вопросе Эмили не была оптимисткой. Но это не помешало ей порадоваться первому засчитанному голу подруг и изумленным физиономиям братцев. О, МакФи многое отдала бы за возможность заснять потрясенные лица МакКуарри на пленку! Спустя какие-то минуты девочки уверенно ведут в счете, и время первого тайма скоро подойдет к концу. МакКуарри получили несколько очков, но счет все равно не равный. Это не может не радовать Эмили, она является, возможно, самым искренним болельщиком своих подруг. Но, в то же время, агрессивность ведения игры девочками её пугает. Будто это не спор, который должен быть решен результатам матча, а поле боя. Сейчас очередь подавать доходит до Миналетты, и она отправляется в зону подачи согласно правилу перехода. На этой позиции у парней находится Зак, сменивший Расти после удачной подачи шатена, закончившейся для команды засчитанным голом. Джед с трудом поднимает мяч младшей МакЛанси и успевает передать пас Захари, прежде чем с грохотом растянуться на полу. Как до этого говорила Лета, рассказывая девочкам о видах передач и атак, сверху подачи принимают пижоны или очень опытные игроки, да и то, когда подача «парашютом». Исходя из своего волейбольного опыта, МакЛанси грамотно рассчитала силу и траекторию, отнюдь не уповая на профессионализм Джеда или Зака, и заставила повелителя Иллюзий войти в близкий контакт с полом. Захари перебрасывает мяч через сетку, а Флора сразу же отправляет его обратно на сторону противника. Мяч летит по направлению к Расти, занимающему позицию на линии нападения, и тот ловко уворачивается, спасая свой многострадальный нос. — Видели! Отличная реакция, да? — он радуется, как младенец и чуть ли не пританцовывает. Наткнувшись на хмурый взгляд Джеда, Расти перестает улыбаться и оборачивается назад: Зак лежит на спине за лицевой линией, безвольно раскинув руки в стороны. Мяч скачет за пределами площадки. Звучит свисток первого судьи, и Кун объявляет тайм-аут. Зрители на трибунах свистят, Флора машет им рукой, радуясь очередному меткому попаданию «в цель». — Зак? — Расти кидается к брату следом за Джедом. Эмили с минуту оценивает ситуацию. Она уже и со счета сбилась, сколько раз МакКуарри падали на пол или получали удар мячом, метко нацеленный в голову. Учитывая силу, с которой подает Флора, получить сотрясение мозга можно с легкостью, удивительно, насколько крепким оказался Расти — он еще не шатается и не жалуется на головокружение. Эмили понимает — терпение братьев небезгранично. Они могут сорваться, и тогда не поздоровиться уже девочкам. А это значит очередной взрыв эмоций, мерянье силами, и определенно, много слез, боли и страданий для каждой из них. Эти противостояния вообще кажутся МакФи бесконечными в своей перспективе — ни одна сторона уступать или идти на встречу другой не будет. И девушка принимает важное и непростое для себя решение, зная, на какую волну негодования подруг обрекает себя своим поступком. Но правда в том, что Эмили движут не только дипломатические цели — она чувствует знакомую вибрацию во всем своем теле, ей кажется, магия, что наполняет его, вот-вот искрами вырвется наружу. Такие ощущения в ней вызывали заклинания, что она творила каждый вечер в спортивном зале. А еще МакФи тянет туда, где на полу лежит ее наставник. Это зов, которому душа Дождя не может противиться, не зря же она была богиней-врачевательницей.МИНАЛЕТТА/КУН
Вот тут происходит то, чего мы меньше всего ожидали. Я, лично, вообще не ожидала: Эмили направляется к Захари, оставив свою позицию второго судьи. Она склоняется над ним и пытается привести в чувства. Я рот раскрываю от изумления. Рейна, смачно выругавшись, нагибается и проходит под сеткой в сторону нашей великодушной Эмили. — Что она творит? — изумленно спрашивает Флора. — Не знаю, но в любом случае, это плохо, — отвечаю я, сложив руки на груди. Я просто уверена, что этот рыжий пройдоха прикидывается. Конечно, удар у МакОлей сильный, но не может же она так легко вырубить парня? Если Эмили не отойдет от младшего МакКуарри через минуту, после того, как Кун, по правилам, даст свисток, наша команда получит замечание за задержку. И что-то мне подсказывает, что МакФи совсем не собирается от него отходить. Она опустилась рядом с Захари на колени и о чем-то яростно спорит с Расти. «Черт, неужели нам конец?» — мелькает в моей голове паническая мысль, но я не хочу к ней прислушиваться. Кун, следуя всем правилам волейбола, дает свисток, обозначающий конец тайм-аута и призывающий игроков вернуться на свои позиции. Несмотря на то, что он переживает за брата, которого буквально снесло с ног после сильной подачи МакОлей, хранитель, тем не менее, находит выгоду в сложившейся ситуации. Не зря же он провел за изучением этих чертовых правил несколько ночей к ряду. А после того, как МакФи заявилась к нему в кабинет, Кун на следующее же утро отправился в школу, где вместе с учителем физкультуры повелитель Льда ползал по этому залу и делал необходимые замеры. Если Эмили не вернется на свое место судьи, это будет автоматическим проигрышем для команды девушек. Кун видит, что Мина уже готова едва ли не убить свою подругу и мечется по игровой площадке, кипя от злости. Флора не выдерживает ожидания и, сжав кулаки, переходит под сеткой на сторону соперника. Кун малодушно скрещивает пальцы за спиной и с милой улыбкой смотрит на свою подопечную. — А что это ты к брату не кинулся на помощь? — спрашивает она, сложив на груди руки. — Я соблюдаю все правила и слежу за тем, чтобы их соблюдали другие, — ехидно ухмыльнувшись, отвечает хранитель. — Что же, и за брата не беспокоишься? — Ты слишком много задаешь вопросов судье. — Черт бы тебя побрал, Кун! — срывается девчонка, повышая голос. Хранитель дает еще один свисток, продолжая оставаться на своем месте: «У Захари и так отличная поддержка в лице Джеда и Расти, а я должен вывести девушек на проигрыш». Расти помогает Заку подняться на ноги, Кун, тем временем, смотрит на часы и готовится давать третий свисток, с радостью наблюдая за тем, как Эмили подставляет свое плечо Захари с другой стороны, совсем не обращая внимания на Рейну, которая всеми силами старается ее вразумить. И тут в зале гаснет свет. От повисшей тишины звенит в ушах. В кромешной тьме спортивного зала невозможно различить абсолютно ничего. Через мгновение на хранителя обрушивается волна криков и возмущения сидящих на трибунах подростков. Но МакКуарри не придает этому совершенно никакого значения: он весь обратился в слух. Только слушает повелитель Льда не ушами — сработало его чутье закаленного в боях мага, и такой сильный прилив энергии он не мог не услышать, почувствовать его всем своим существом. В воздухе витает запах сильной, древней магии. Кун закрывает глаза и старается различить, где находится его источник. Выставив руки вперед, хранитель направляется к противоположному выходу из зала, его ведут инстинкты. Кун, словно лисица, которая учуяла запах добычи. Он на что-то натыкается в темноте, но совсем не обращает на это внимания. Внутри у МакКуарри все затрепетало, он чувствует нарастающую вибрацию, исходящую от источника магической энергии. Кун добирается до дверей и пробует их распахнуть, но они, конечно же, заперты. И тут все его инстинкты отступают, гаснут, исчезают без следа, будто кто-то просто щелкнул переключателем. «Но ведь я ясно чувствовал присутствие здесь магии, ее источника!» — хранитель трясет головой и снова прислушивается, пытается вновь почувствовать ту древнюю силу. Ничего: «Не может этого быть! Только что весь воздух ходил волнами от переполнявшей его энергии, а теперь все спокойно. Чисто». Свет зажигается так же внезапно, как и погас, заставив мужчину часто заморгать. Кун оглядывает большой спортивный зал: никаких признаков присутствия другого сильного мага — энергию своих братьев Кун никогда не спутает с энергией чужака. Кун возвращается к игровой площадке и поднимает руку вверх, призывая школьников к спокойствию. Повисшая тишина вновь режет по ушам. Джед оглядывается, резко крутя головой во все стороны. Он подбегает к брату с встревоженным, растерянным лицом: — Кун, Рейна пропала. Она только что была здесь! Хранитель осматривается и замечает отсутствие еще и второй МакЛанси. И тут из коридора раздается громкий, протяжный крик, от которого у МакКуарри кровь едва не стынет в венах. Он бросается к выходу из зала, который теперь оказывается открыт. Джед вылетает в коридор следом за братом. Школьники снова галдят, но не решаются покинуть свои места. Все происходящее напоминает дешевый фильм ужасов. Кун видит ее в дальнем конце коридора. Миналетта сидит на полу, схватившись руками за голову, и раскачивается из стороны в сторону. Хранитель в несколько шагов преодолевает расстояние, разделяющее его и девушку. Он опускается на колени и кладет ладони блондинке на плечи. Она что-то невнятно шепчет себе под нос, продолжая качаться из стороны в сторону, и Кун не может разобрать ни слова, слишком тихо. Он берет девушку за подбородок и откидывает с ее глаз длинную челку — волосы Миналетты почему-то оказались распущенными и взлохмаченными. Кун едва не отпрянул, увидев ее остекленевшие глаза и застывший в них ужас. Мина смотрит на него и одновременно мимо, и по его позвоночнику ползут мурашки. — Джед, что это? Она под заклятием? — хранитель поворачивается к подоспевшему брату. — Я не знаю, — бесцветным голосом отвечает блондин, — в ее глазах нет красного отблеска. Мина снова кричит так громко, что хранителю приходится закрыть уши ладонями. Джед опускается на колени рядом с братом, точно так же закрывая уши руками. Миналетта резко обрывает крик и цепляется пальцами в коленку Джеда, больно впиваясь в нее ногтями. Он вздрагивает и смотрит на ее бледное, словно мел, лицо, с трудом подавив в себе порыв оттолкнуть девушку от себя. Ему жутко смотреть в эти остекленевшие, словно кукольные, глаза. Кун разворачивает блондинку к себе и сильно встряхивает ее за плечи, надеясь привести в чувства. — Рейна, — хрипит она, жмурясь, словно слова даются ей с трудом. — Что с ней? — требовательно спрашивает хранитель. Мина трясет головой и оглядывается по сторонам. Когда она снова смотрит на хранителя, ее глаза больше не напоминают стекляшки: они снова были живыми, только зрачки в них сузились до крошечной точки от страха. — Рейна! — Мина резко вскакивает на ноги. — Джед, помоги ей! — Где она? — взволнованно спрашивает блондин, быстро поднимаясь с колен. Миналетта сгибается пополам, по ее телу пробегают судороги, словно от сильной боли. Она с трудом подавляет крик, рвущийся из горла. Кун обнимает девушку за плечи, прижимая ее к себе и переводит взгляд на брата. Казалось, в глазах повелителя Иллюзий пляшет безумие, но так в них отражается страх потерять свою богиню вновь. Когда приступ проходит, Мина хватает Джеда за край футболки. — Крыша, она на крыше, — ее голос дрожит, девушка старается бороться с болью и паникой. — Скорее, Джед! Средний МакКуарри срывается с места и через пару шагов растворяется в воздухе. Кун оборачивается назад и бросает несколько указаний подоспевшим братьям и Эмили. Через мгновенье он и Летта исчезают в кристалликах льда.ДЖЕД/РЕЙНА/КУН
На улице идет дождь. Он падает с низкого темного неба мелкими, ледяными каплями. Джед оглядывается по сторонам, но никого не видит. У него мелко трясутся руки. Джед еще раз осматривается вокруг. До него доносится крик Рейны с другой стороны школьной крыши. Он бросается туда, кровь стучит в висках, а перед глазами до сих пор стоит тот жуткий, стеклянный взгляд Миналетты. Следом за Джедом на крыше появляется Кун, крепко удерживающий младшую МакЛанси, предостерегая от падения — девчонка еще никогда не телепортировалась, а от этого ужасно трещит в ушах, кружится голова, и тошнота подкатывает к горлу. Кун практически никогда не перемещается, только в случае крайней необходимости, как сейчас. Каждая телепортация для него — ужасное наказание. Кун кидается вслед за Джедом, крепко держа Мину за холодную руку и смахивая капли дождя с лица. Джед видит Рейну, которая лежит спиной на мокрой, холодной крыше, брыкается и рычит, как дикая кошка. Верхом на ней сидит какой-то парень и крепко сжимает ее запястья. Когда Джед заносит руку вверх, незнакомец смотрит на него и мотает головой из стороны в сторону, словно говоря «нет». Повелитель Иллюзий резко опускает руку, и невидимая сила поднимает парня в воздух и швыряет на противоположный край крыши. Джед не успевает преодолеть разделяющее его и Рейну расстояние. Ему кажется, будто все происходит словно в замедленной съемке: его собственные движения размытые, нечеткие и слишком медленные, а вот ее — стремительные и резкие, пусть и такие же замедленные, но все равно, Рейна движется гораздо быстрее Джеда. Он вытягивает руки вперед, стараясь дотянуться до девушки, но расстояние между ними еще слишком велико, и он промахивается. Рейна, освободившись от рук незнакомца, который с силой удерживал ее запястья, быстро вскакивает на ноги. Она поворачивает голову к высокому блондину, что-то кричащему ей. «Хм, красивый», — мелькает в ее голове мимолетная искра и тут же гаснет, не оставив после себя никакого намека на свое недолгое существование. Мужчина спешит к ней, но у нее совсем другие планы. В голове ударным молотком отбивается одна единственная мысль: «Умереть». Все остальное не имеет значения. Рейна посылает Джеду воздушный поцелуй и одним легким движением вскакивает на парапет. Она нагибается вперед и видит маленькие лужи на мокром, черном асфальте. Джеду кажется, он больше никогда не сможет дышать. Его глаза раскрываются еще шире в ужасе, в горле застревает отчаянный крик. Рейна стоит на парапете, балансируя на одной ноге, и смеется, запрокинув голову. Этот ее смех и заставляет дыхание в его груди прерваться, а сердце — пропустить удар. Через секунду оно снова несется в галоп, попеременно то замедляя темп, то увеличивая скорость вдвое. Через это мгновение, которое кажется повелителю Иллюзий длинною в вечность, он настигает парапета высокой школьной крыши и одним прыжком вскакивает на него. Он хватает Рейну за руку и поворачивает к себе. Девушка пошатнулась, отчего ее громкий, жуткий смех резко обрывается. Она зло смотрит на Джеда. Ее глаза напоминают черные дыры: матовые, глубокие, не имеющие и намека на живой блеск — одни большие безжизненные зрачки на белом, как первый снег, лице. Глаза Рейны такие же остекленевшие и пустые, как до этого были у Летты. На лице — гримаса страха и безумия. Длинные волосы развеваются на ветру, словно крылья огромного черного ворона. Они хлещут Джеда по лицу, норовя попасть по глазам и заставить его отступить, потерять бдительность и оступиться. Рейна пытается вырвать свою руку из крепкой хватки Джеда, но вместо этого опасно скользит по мокрой поверхности узкого парапета. Она снова громко смеется, словно присутствие близкой смерти ее единственная радость. — Убирайся! — внезапно, оборвав смех, рычит девушка низким, утробным голосом, толкая Джеда двумя руками. Из ее ладоней вырывается ярко-алое пламя, опалив намокшую футболку Джеда. С громким шипением огонь затухает, а его хозяйка озлобленно рычит на блондина. Джед в оцепенении смотрит в такое любимое, дорогое лицо, перекошенное ненавистью и злостью, с черными, пустыми глазами. — Нет, Рейна! — Джед хватает девушку за плечи и пытается притянуть к себе, чтобы обнять, согреть окоченевшее под холодным дождем тело возлюбленной, но подошвы его кроссовок скользят по парапету, и попытка остается безуспешной. — Я помогу тебе прекратить это! Прошу тебя. — Нет? — передергивает его слова брюнетка. — Тогда, ты пойдешь со мной. Старшая МакЛанси хватается за рукав его футболки и резко шагает с крыши, потянув Джеда за собой. — Рейна! — Миналетта бросается к парапету за сестрой, но ее останавливает появившийся в синих искрах за секунду до этого, Расти. Ловец звездного Света крепко удерживает девушку за талию, подняв в воздух. Летта отчаянно кричит и пинает его ногами, но МакКуарри не ослабляет своей хватки. В тот момент, когда Рейна скрывается из виду, воздух вокруг становится плотнее, тяжелее, с привкусом соленой горечи. На крышу обрушивается ветер, завывая и заставляя закрыть уши руками, только бы не слышать этих страшных стонов. Вода, падавшая с неба мелкими каплями, больно бьет в лицо, попадая в глаза, рот, под одежду. Кажется, она повсюду. Порывы ветра накатывают волнами, как тяжелые валы в море во время шторма. Куна шатает то назад под сильным дуновением ветра, то вперед, когда ветер отступает, давая мгновение на передышку. Он заслоняет собой Расти с брыкающейся Миналеттой, которая совершенно не замечает произошедших перемен в погоде. В этот момент на крыше появляется Флора, за ней едва поспевает Эмили и Зак, опирающийся на хрупкое плечо МакФи, и порывы ледяного, мокрого ветра едва не валят их с ног. Флора до последнего оставалась в спортивном зале, чтобы задержать переполошившихся школьников, посыпавшихся с трибун к выходу, как только раздался повторный жуткий крик. МакОлей загородила дверь собой, стараясь не пропустить ни одного ученика в коридор, по которому пронесся и исчез без следа Джед, а потом его примеру последовали Кун с Леттой и Расти. МакОлей отчаянно держала оборону, ожидая, когда эту роль возьмет на себя директор и освободит от обязанности направлять и сдерживать школьников. В конце концов, Флора посчитала, что путь свободен и галдящие старшеклассники не увидят проявлений сил ловцов, совершенно позабывших о конспирации. Она рванула к лестнице, ведущей на крышу школы, через плечо бросив острый взгляд на растерянную Эмили и повисшего на ее плече Захари. МакОлей, скользя на мокрой от дождя крыше, с трудом достигает хранителя, едва не врезавшись в его широкую спину. Флора ничего не понимает, она видит только встревоженные лица братьев МакКуарри, кричащую, вырывающуюся из рук Расти Летту, и стоящего на четвереньках незнакомого человека в противоположном конце школьной крыши. Сильнейшие порывы ураганного ветра завывают в ушах, и МакОлей оседает на колени, закрыв при этом уши ладонями. Ветер ревет и стонет, словно обезумевшая от горя мать, потерявшая свое дитя. — Отпусти меня немедленно! — вопит МакЛанси, каким-то непостижимым образом перекрикивая вой ветра, и остервенело молотит ногами в воздухе, изо всех сил стараясь освободиться из крепких рук Расти. Эмили была белее снега от ужаса, и только повисший на ее плече Захари останавливает девушку от порыва последовать Флоре и закрыть уши ладонями. Кун МакКуарри же даже не шелохнулся, словно врос в землю. Он прожигает ледяным взглядом незнакомца, который медленно поднимается на ноги. В это мгновенье перед хранителем материализуется средний брат, удерживающий брыкающуюся и рычащую Рейну. Из ее горла вырывается странный гортанный звук, который больше походит на утробный плач. Джед с трудом укладывает девушку на мокрую крышу и садится на нее сверху, совсем как тот незнакомец несколькими минутами ранее. Ветер издает истеричный вой, очередной волной проносясь над головами собравшихся на площадке людей, и затихает. Наступает почти зловещая тишина, в которой слышны только яростные ругательства Рейны. К Джеду спешит Кун, подхвативший за талию шатающегося Захари. Младший МакКуарри опускается на колени рядом с девушкой и берет ее за руку. Он закрывает глаза и молчит бесконечно долгую минуту. Потом Захари вскидывает голову на Джеда и тихо произносит: — Это гипноз, к которому примешано сильное заклинание. Возможно, это порча на смерть. — Ее руки, Зак, — Джед указал на перерезанные запястья девушки, которая продолжает вырываться. Теперь Рейна с ругательств и рычанья перешла на истерический смех. По тонким рукам Макланси растеклись дорожки темной крови, образующие витиеватые узоры. — Вижу, — Зак проводит двумя пальцами вверх, до локтевого сгиба, а потом кладет свою ладонь на место пореза. Рана быстро затягивается под его пальцами, делая Захари бледнее с каждой секундой. То же самое парень проделывает и со второй рукой девушки. Расти отпускает, наконец, Миналетту, которая хоть и перестала так остервенело брыкаться, но все еще отчаянно рвется к сестре. Она кубарем катится по бетонной поверхности крыши, не обращая внимание на боль от падения, и оказывается рядом с Рейной. Кун рукой отстраняет девушку. Одного его взгляда достаточно, чтобы Миналетта оставалась на месте. — Я пытался предупредить тебя, но ты не дал мне этого сделать, — раздается спокойный, немного надменный голос незнакомца. Он, хоть уже и стоит на ногах, но продолжает оставаться на противоположном конце крыши. Джед крепко сжимает зубы, но ничего не отвечает. Он и так прекрасно знает, что совершил ошибку, которая едва не стоила Немайн жизни. Такое повелитель Иллюзий не может себе простить. Но еще ужаснее то, что он должен принести извинения тому, кого с немалой силой приложил о бетон в порыве злости и отчаяния. Гордость сжимает Джеду горло и не позволяет говорить. — Зак, ты сможешь помочь? — тихо спрашивает Кун, отведя устрашающе-ледяной взгляд от молодого человека в дальнем конце крыши. — Я смогу снять заклинание, но с гипнозом Джед будет мучиться сам, — устало вздыхает Захари. — Дайте мне нож. Кун машинально стучит себя по карманам, но сразу же одергивает себя, выругавшись себе под нос. Он шепчет старинные слова и в его руке оказывается большой нож, который хранитель протягивает младшему брату. Захари делает длинный надрез на ладони Рейны и своей. После этого он соединяет свою ладонь с ладонью девушки и начинает нараспев читать заклинание.