Над головой Красный Дракон

Pov Рейегар.       Моё пребывание в Дорне меня неимоверно радовало. И дело было совсем не в их, прямо скажем, скромной библиотеке. На меня напало непонятное чувство воодушевления, с тех пор как я оказался в самом жарком из семи королевств. И эту активность с радостью поддерживали Оберин, его друг и один из вассалов Рион Аллирион, гостивший в Солнечном Копье, Дейрон Вейт, также друг младшего Мартелла и единственный сын и наследник дома Вейтов, а также Элия Мартелл. И если со сверстниками мужского пола всё было более или менее понятно: тренировочные поединки, посиделки в кабаках, настойчивые попытки Оберина затащить меня в бордель и моё стойкое сопротивление этому, типичные мальчишечьи будни, являющиеся благодатным фундаментом для зарождающейся дружбы. То вот с Элией было сложнее.       Я не мог не заметить, как с каждым днём моего пребывания в Солнечном Копье, взгляды девы Мартелл становились всё красноречивее и красноречивее. И я солгал, если бы сказал, что дорнийка меня не привлекала. Да, временами болезненность Элии давала о себе знать, например, делая оливковую кожу девушки практически бледной, что также сигнализировало о зарождающейся в ней слабости. И всё же Мартелл была весёлой девушкой, часто улыбалась, обладала лёгким и даже кротким нравом, а также была несомненно красива. Пусть грудь у неё была не самая выдающаяся, но точёная талия, пластичность и упругая попка явно перекрывали сей недостаток. Хотя всё это вкусовщина. А прекрасные тёмные глаза дорнийки по-настоящему заставили меня провести целый день в своих покоях за размышлениями. – Что же мне делать? – тихо спрашиваю сам у себя.       С одной стороны у меня вроде как есть девушка, которую я выбрал и даже мои сны-видения подтверждают, что у нас возможно счастливое будущее. Вот только с Лианной Старк я даже не знаком. А вот Элию Мартелл уже успел узнать за эти несколько недель.       В попытках сбросить накатившую меланхолию, вспоминаю моменты, когда в родовую вотчину Мартеллов стали наведываться лорды всего Дорна, дабы выразить почтение своему принцу. Айронвуды, Гаргалены, Блэкмонты, Манвуди, Фаулеры, Кворгилы и прочие. Все прибыли или прислали ближайших родичей, дабы познакомиться со мной, обсудить дела в Королевской Гавани, справиться о здоровье короля. Некоторые, самые наглые даже пытались сосватать дочерей, но таких я мягко, но настойчиво обламывал. Самым наглым оказался лорд Торк Толанд, пытавшийся ночью подложить в мои покои свою дочь Нимеллу, однако эту попытку не оценили мои Гвардейцы, в особенности Барристан. Но мы мягко уладили сиё недоразумение, хотя Принцесса Мартелл сильно разозлилась на своего вассала.       В целом мне нравилось в Дорне. Особенно по сердцу мне пришлись Водные Сады, где мы провели большую часть моего гостевания на Юге. И вновь мои мысли вернулись к одному из дней, когда я плавал в одном из водоёмов, курортного городка Мартеллов, в единственном месте, где меня одного оставляли Гвардейцы и стражи и где, повернувшись на звук, я увидел «случайно» перепутавшую водоёмы Элию. Абсолютно голую Элию. После того случая мне даже стали нравиться лёгкие нравы Дорна, хотя, вспоминая как через десяток секунд моего пристального разглядывания её подтянутого тела Мартелл раскраснелась и убежала, готов поспорить, что автором данной затеи являлся младший Мартелл, он вполне мог убедить сестру попробовать таким образом обольстить меня. Хотя бы сам Оберин после одного случая прекратил все попытки подкатывать ко мне шары. Вздыхаю и встаю с кровати. – Нужно пройтись. * Тем временем. Покои Элии Мартелл. – Поверить не могу, что ты меня подговорил на такое, – брюнетка закрывала лицо руками.       С того позорного случая в купальнях Водных Садов прошло три дня, но принцесса всё ещё стыдилась показываться на глаза Таргариену. Пропускала ужины и совершенно прекратила видеться с Рейегаром. – Да брось, сестрёнка, – лежа на софе и чистя ногти, ответил Оберин. – Ты стреляла в Рея глазками с тех пор как он приехал, а я, честно говоря, больше не мог выносить твои тяжёлые мечтательные вздохи направленные на нашего принца, да и вообще, – брюнет поднял голову и посмотрел сестре в глаза, – вспомни, на какие жертвы я ради тебя пошёл! – Вот только не надо, – Элия, весьма твёрдо для себя самой, пригрозила брату пальцем. – Я не просила тебя пытаться соблазнить Рейегара! – Ладно, да, это была моя идея, – улыбнувшись, откинулся обратно на софу Мартелл. – Ты сама его видела, как я мог не попробовать? – И в челюсть получил заслуженно, – хмыкнула брюнетка. – Это да, – парень потёр подбородок, – лапать его зад было лишним. Но скажу честно, сестрёнка он такой подтянутый… – Так прекрати! – вскочила Мартелл и яростно уставилась на брата. – Ладно-ладно понял, ревнивица ты наша, – в жесте притворной сдачи поднял руки Оберин. – С другой стороны, мы убедились, что мужчины его не интересуют, и зачем ты продолжаешь прятаться? – Мне стыдно, – покрасневшая девушка убрала прядь волос за ухо. – Вдруг теперь он думает, что я шлюха? – Перестань, – брюнет закатил глаза. – К тому же принц дракон слишком благороден, чтобы думать так о дамах. – Правда? – с сомнением спросила принцесса. Пусть Элия и была старше, но, в силу бойкости характеров, ведущим у них всегда выступал Оберин. – Сестрёнка, тебе нужно быть смелее, если действительно желаешь заполучить принца Таргариена, помнишь нас девиз? – Непреклонные, несгибаемые, несдающиеся, – автоматически повторила девушка. – Во всём и всегда, – гордо кивнул дорниец, – особенно в любви, сестрёнка, особенно в любви. * Позже.       Рейегар прогуливался по пляжу и смотрел на то, как волны прибивались к берегу. Наследник Железного Трона размышлял обо всём: жизни и детстве, своей семье, опыте, полученном на Драконьем Камне, своём путешествии, целях, решениях и о своих снах. В последнее время особенно о своих снах.       Рей часто возвращался к историям о Дейнис Сновидице, своём легендарном предке, которая спасла весь род Таргариенов от смерти во время Рока Валирии. Драконьи Сны, дар её крови, их крови, они проснулись и у него. По крайней мере, Рейгар сделал подобный вывод исходя из имеющихся у него данных.       Первый сон, пришедший ещё на Драконьем Камне, показывал как он находит в тоннеле Вулкана красное драконье яйцо, а затем видение вскользь продемонстрировало осколок возможного будущего: он на железном троне, на голове золотая корона обрамлённая крупными рубинами, в руках меч из валирийской стали. Черное Пламя. И лорды, все как один, преклонили перед ним колено. Слишком хорошо. Хороший сон. Настолько ванильная фантазия, что пришлось о ней сразу забыть, в конце концов, у него в тот день были эмпирические уроки управления Алингара, да и с Ансельмом нужно было по полной окунаться в изучение различных трав, снадобий и настоек. Это, по крайней мере, начало приносить плоды. Во всяком случае, принцу Таргариену хотелось на это надеется. Рей остановился на середине песчаного пляжа и обернулся к горизонту, солнце началось клониться к закату. Белые плащи также остановились на почтенном расстоянии за спиной своего принца.       Второй сон показал возможное будущее его семьи, его северную розу и сына, в венах которого течёт лёд и пламя. Воспоминания о прекрасной повзрослевшей Лианне всё ещё мелькали в его голове, а ночами заставляли прилагать огромные усилия, чтобы утихомирить свою разгорячившуюся плоть. Ему шёл четырнадцатый год, подобная реакция совершенно не удивляет, и всё же способна пристыдить в собственных глазах. Это всегда возвращало меланхолию Рейгара и воскрешало в его голове понимание, почему видевших истину, обычные люди принимали за безумцев и почему многие действительно сходили с ума, посвящая слишком многое из своей жизни видениям и предзнаменованиям. Принц скинул сапоги и, под изумлённые взгляды Королевских Гвардейцев, подвернув брюки до колена, вошёл в воду. Мысль о том, как беспечно он сейчас выглядит и в каком уязвимом положении находится, вызвало на лице Таргариена улыбку. Принц, лорд, простолюдин, в конечном итоге они все одинаково смертны. В глазах богов так точно. И в глазах того, кто станет величайшей угрозой для самой жизни. Рей вздохнул. Король Ночи, владыка Белых Ходоков, избранник самой смерти. Что он делает прямо сейчас? Находится в спячке или уже планирует своё будущее шествие на царство живых? Или он вообще не думает? Просто действует. На одних инстинктах. Подчиняясь магии, что навсегда сковала его неестественным синим льдом? И вот вновь понимание. Он должен дать жизнь Дейрону Таргариену, теперь он понимает, что, даже если мальчик не Принц, что был обещан, он наиважнейшая часть для живых, дитя льда и пламени, тот кто даст бой Королю Ночи и сможет вести за собой людей. Это его судьба, не Рейгара. В какой-то мере принц радовался, что не он главный герой этой истории, а затем понимал что эти крамольные мысли ничтожное утешение, ибо его роль во всём грядущем никто не отменял. Попытавшись отвлечься от столь глобальных мыслей Рей вспомнил о своём последнем на данный момент Драконьем Сне, пришедшем в ту ночь когда он получил письмо лорда Дейна.       Сначала Рей расстроился, когда понял, что никто из Дейнов не приехал в Солнечное Копьё, даже успел испугаться, что он чем-то не угодил лордам Звездопада, но затем пришло письмо нынешнего властителя дома Дейн. Отец Эртура приносил свои извинения из-за невозможности засвидетельствовать прибытие принца и приглашал его в свой замок, желая загладить вину и надеясь, что этим приглашением не навредит планам путешествия наследного принца. Знал ли лорд Дейн, что Рей собирался посетить Звездопад в любом случае? Догадывался ли? Он ведёт свою игру или это всё действительно обычное стечение обстоятельств? А может Рейгару стоит меньше думать? Вряд ли. В этой Игре если ты не думаешь, то умираешь. Остаётся надеяться, что во всём этом нет двойного или тройного дна и что он просто вскоре познакомится с тем, кто может стать его самым верным соратником и лучшим другом. Таргариен вздохнул, вспомнив свой сон-видение. Тронный зал. Красный Замок. Он стоял возле железного трона. Эртур стоял рядом в своих бело-золотых доспехах Королевского Гвардейца, самый преданный и искусный защитник своего короля. Возможно, именно поэтому он и был единственным в зале, рядом с Реем. – Помнишь нашу юность, Эртур? – произнёс Рейгар отстранённым голосом. – Как мы были оруженосцами у сира Барристана? – Помню, мой король, – дорниец сжал ладони за спиной. Вся его поза выдавала напряжение. – Тогда всё было проще, верно? – теперь голос Таргариена источал печаль. – Я был хорошим принцем, старался быть, – мужчина подошёл и дотронулся до острого подножья монструозного символа власти своей семьи, выкованного в драконьем огне. – Но достаточно ли этого чтобы быть хорошим королём? – казалось, задавал сам себе вопрос Таргариен, смотря на струящиеся из полученного пореза капли крови. – В любом случае, ты выступаешь в Пайк вместе с войсками лорда Тайвина и флотом Редвинов немедленно, – припечатал свой приказ Рей, сжимая ладонь в кулак. – Нет! – наконец-то взорвался Эртур. – Я не исполню этот приказ будь ты хоть трижды королём! – не нужно было быть провидцем дабы понимать, с каким трудом даются рыцарю его слова. И Рейгар тоже понимал насколько нелепа попытка его лучшего друга, поэтому лишь грустно усмехнулся. – Исполнишь. Ты дал клятву как Королевский Гвардеец, ты отправишься на Железные Острова, как мой представитель, мы оба знаем, что ты подчинишься, Дейн. Эртур дёрнулся как от пощёчины, настолько суровыми и бескомпромиссными были слова его лучшего друга. Его короля, которого он не узнавал. – Мне жаль, Эртур, – Рей чувствовал с каким нежеланием он поднимается по ступеням своего трона и какое отвращение испытывает, произнося следующие слова. – Я пытался, правда пытался уладить всё миром и будь на месте Бейлона его отец Квеллон получилось бы, но увы, при весьма странных обстоятельствах, место верного слуги Железного Трона, занял тот, кто сам объявил себя королём. Мне жаль, что из-за делегации представителей Вольных Городов я вынужден остаться в Столице, иначе сам бы повёл войска, ты знаешь, что мне не хотелось бы взваливать такую ответственность на тебя, мой друг, но ты единственный на кого я могу положиться в этом деле, – каждое слово давалось Рею с трудом, но внешне он оставался монолитен. – Я понимаю, но предложенный план это ошибка! Пройтись по Островам огнём и мечом, убить всех, кто посмеет поднять оружие, казнить каждого второго взрослого лорда, а их наследников взять заложниками в преданные Таргариенам дома?! – в голосе гвардейца сквозила боль. – Это похоже на план Старого Льва, но ты ведь не такой, Рей, я это знаю! – Мне жаль разбивать твои воздушные замки, Эртур, но ты ведь не надеялся, что вся твоя служба будет полна героических моментов, подобно тому, когда ты убил Улыбающегося Рыцаря? Реальная жизнь не сказка, мой друг и не всегда возможно оставаться незапятнанным, я должен принять жестокое решение. Король не может быть слабым, особенно в грядущие времена. – А что говорит королева? Теперь дёрнулся сам Рейгар. Дейн сравнял счёт. Один-один. – Моя жена поймёт, она с Севера и порядки там не менее суровы. – А твой сын, Рей, что ты скажешь ему, сможет ли он смотреть на тебя как раньше? Два-один. – Драконы несут пламя и кровь когда необходимо, Дейрон дракон, он поймёт, – похоже, Таргариен слишком сильно сжал подлокотники трона, так как почувствовал, что лезвия впились в его перчатки, рассекая ладони. Но на его лице не отразилось то чувство боли, которое он на самом деле испытывал. – Тогда я могу быть свободен, Ваша Милость? – Дейн глубоко поклонился, скрывая лицо, но король чувствовал каждую частицу разочарования своего друга. – Вы свободны, сир Дейн. Королевский гвардеец покинул тронный зал, оставив короля одного на железном троне. Рейгар не спешил звать мейстера. И тогда принц проснулся. Он не мог не думать о своём сне. Как было бы просто сказать: «Не думай, сосредоточься на настоящем, а не размытом будущем». Легко сказать, сделать труднее.       Но Рейгар старался. Отвлекался как мог, посвящал своё время тренировкам со своими гвардейцами, каждый день становясь всё лучше во владении мечом, общался с будущими лордами Дорна даже с нелюдимым Дораном Мартеллом. Пытался сосредоточиться на своём мирском влечении к Элии, пытаясь убедить себя, что может хотя бы притвориться обычным подростком, настолько, насколько позволяет его положение и происхождение. Но мысли возвращались: к Ричарду, который достиг Драконьего Камня со своей миссией. Рей успел сто раз пожалеть о том, сколько средств выделил на поиск Черного Пламени, но это было важно. Оставалось лишь бороться с последствиями. Много часов Рей потратил на подсчёты ещё на корабле, не достигнув берегов Дорна, но средства были необходимы, пусть благодаря своему статусу Рей мог позволить себе быть нахлебником в каждом доме где планирует побывать и ни один лорд даже не пикнул бы, но подобные мысли противили Наследному принцу, где-то глубоко в душе. У него тоже есть гордость, пусть и своя, пусть и специфическая, но есть. И один из составляющих принципов его гордости, – не позволять себе погрязнуть в ложном чувстве вседозволенности, которое несомненно несёт его статус. Поэтому нет, только самосовершенствование, обучение и путь к цели. Шаг за шагом. У него есть статус, но и ответственность за него.       Мысли о Лианне. Её образ был волшебным, несомненно, но разбивался о понимание окружающей реальности, где его избраннице не исполнилось и семи, а рядом находилась привлекательная девушка, которая была старше самого принца. Немногим старше и всё же это было достаточно пикантно на взгляд принца. Можно ли быть предателем в ситуации, которую сам себе придумал? В собственных глазах несомненно. Такой уж он человек. – Так и знала, что найду вас здесь, – ушей принца достиг звонкий окрик обычно тихого голоса. Рей обернулся и к собственному изумлению заметил Элию Мартелл. Девушка смотрела на него с задорными искрами в чёрных глазах, а на её щеках играл непривычный румянец. Она явно бежала. Принц никогда бы не подумал, что Элии так может идти румянец вызванный бегом. – Не ожидал вас увидеть, принцесса, – мог лишь ответить Рей. В какой-то мере Таргариен был смущён, он, Наследный Принц Семи Королевств прямо сейчас стоит по колено в прохладной солёной воде Летнего Моря, в своей самой простой тунике, сложив руки в карманы лёгких льняных штанов. Было слишком самонадеянно думать, что его покой никто не потревожит на этом пляже. – Я бы хотела поговорить с вами, мой принц. После озвученного, перед Рейгаром вновь предстала знакомая, будто смущенная собственной смелостью, Элия Мартелл, чему он не мог не улыбнуться. – Конечно, моя леди. Принц вышел на берег и, слегка отряхнув ступни, принялся обматывать ноги, дабы вновь надеть сапоги. Сир Барристан и сир Дарри стояли всё там же, в пяти метрах от принца и не смели проронить ни слова. Однако Рей был уверен, что если бы не своевременное появление Элии, его рыцарь-наставник скоро погнал бы своего непутёвого оруженосца из холодной воды. Покончив с обувью Рей подошёл к смиренно ожидавшей и смотревшей на водную гладь Элии. – Я готов, окажете честь, миледи? – следуя всем правилам этикета, Таргариен предложил даме руку. Принцесса, не скрывая своей радости, вцепилась в конечность принца-дракона. Так они начали свою неспешную прогулку по пляжу. И никто из молодых людей не спешил завязывать разговор. Рей чувствовал, что девушка идущая рядом с ним нервничает, поэтому, когда они достигли подножья скал, принц жестом приказал своим рыцарям удалиться на определённое расстояние. Теперь они остались наедине настолько, насколько это возможно. – Итак, что тебя привело, Элия? – спросил Рей, оставив позади все статусы, призывая сделать тоже и принцессу. – Мой пр…Рейгар, – быстро исправилась Мартелл. – Я хотела бы обсудить то, что недавно произошло… Девушка вновь покраснела и Таргариену пришло поднапрячься, дабы не рассмеяться. Видно, что Элия переживала, но от этого выглядела не менее комично. – Дай угадаю, Оберин? – выгнул бровь принц. Мартелл не смогла поднять голову, настолько ей было стыдно, и лишь отрывисто кивнула. Рей вновь подавил улыбку и аккуратным жестом поднял лицо Элии, заглянув в её глаза. – Но ведь была причина, верно?       По телу Мартелл пробежали мурашки и, в данный момент, принцесса Солнечного Копья хотела лишь, чтобы Рейгар продолжил касаться её, но девушка сбросила наваждение и возобновила разговор. – С самого твоего прибытия во мне зародились чувства, которые я ранее не испытывала, которые не могла объяснить, они поглощали меня, а я старалась сопротивляться, – темноволосая девушка положила свою ладошку поверх ладони сереброволосого юноши, – но не смогла, я люблю тебя, Рейгар. Как только с губ Элии сорвалось признание, девушка, будто очнулась и, поняв что сказала, крепко зажмурилась. Поэтому она не могла видеть что Рей был одновременно готов и совершенно потрясён её признанием. Затем он беззвучно усмехнулся. Таргариен обдумывал, что девушка испытывает к нему не любовь, а именно влюблённость. Для любви они провели слишком мало времени вместе. Но поправлять её было бы в высшей мере неправильно, да и глупо. После столь неуместных мыслей Рей вернулся к собственным чувствам и эмоциям. Нравилась ли ему Элия? Несомненно. Был ли он влюблён? Точно нет. И вот вопрос, что будет более жестоко, дать девушке надежду или безжалостно отказать прямо сейчас? – В Пекло, – прошептал принц. Рейгар огладил щёку Элии, чем заставил девушку распахнуть глаза в немом удивлении и требовательном вопросе. Молодой парень переместил вторую ладонь на затылок девушки и зарылся в её тёмные локоны. Затем принц переместил ладонь на талию дорнийки и, наклонившись, впился в её губы поцелуем. Гвардейцы тактично отвернулись, а принц и принцесса так и стояли на берегу, а их силуэты освещало клонившиеся к закату солнце.