Если вам кажется, что случится что-то плохое и вселенная отчаянно маячит об этом, могу сказать, что вам не кажется. Смерть и опасность дважды не предупреждают.
Хати недавно проснулся, ощутив себя максимальным затупком. Его волосы топорщились в разные стороны, придав ему вид ежа. Парень достал телефон из тумбочки, постаравшись не разбудить всё ещё мирно сопевшего Такемичи. Яркий свет экрана заставил пациента раздражённо поморщиться. Глаза заболели и заслезились. Взгляд уцепился за дату. Десятое сентября. Ему казалось, что прошло уже немало времени, а на деле всего пять дней после его пробуждения. Невольно настроение упало ниже плинтуса. Из-за отсутствия развлечений в больнице время тянулось как атеросклеротический эстонец, спешащий за скидками в аптеку. На удивление сегодня погода была жаркой, Хати даже пришлось попросить пришедшую разбудить и умыть их Кейко открыть окно. Свежий воздух так и не появился, заставляя Ханагаки горестно вздохнуть. Ну хотя бы есть чем дышать. Придётся радоваться мелочам. Дальше день проходил бурно. Пациенту вкололи ну очень болючий укол, от которого ему хотелось волком выть, но тот мужественно стерпел подобные надругательства над его ягодицей. Такемичи лишь хитро улыбался и злорадно хихикал над старшим, чувствуя себя отомщённым за противную кашу. Вскоре объявили ужин. Райга был на удивление в приподнятом настроении и, пока братья молча ели манную кашу, рассказывал им о своих похождениях. При этом парень выглядел очень нелепо: раскачивался на стуле, счастливо улыбался и болтал ногами как пятилетний ребёнок. Старший даже подумал, что медбрат пародирует его Мичи, ведь младший Ханагаки делал точно так же, когда что-то бурно вещал своему брату. — Ах да, Хати-сан, как вы и говорили, я направил к вам своих обидчиков. Сказал, что они должны прийти в вашу палату к обеду. Решил, что нужно спокойно позавтракать и пройти все процедуры перед разговором, — нервно проговорил Райга, перебирая край медицинского халата и покрываясь румянцем. — Спасибо, я тебя понял. Буду ждать гостей. Райга, сходи-ка ты к Заэль-сан, попроси её забрать Такемичи в половину двенадцатого и пусть вернёт к сон-часу, — с хмурым видом ответил Хати, наблюдая, как его брат уворачивается от очередной ложки манной каши. Стоило только младшему замешкаться, как продукт питания оказался у него во рту. Такемичи скорчил недовольную мину. В уголках его глаз скопились слёзы. На эту провокацию старший не повёлся и лишь оценивающе посмотрел на младшего. Ему всё же пришлось проглотить субстанцию. Последние ложки всегда давались ему с трудом, но старший Ханагаки был неумолим. От созерцания этой картины присутствующих отвлекла маленькая юркая тень, прошмыгнувшая в палату через открытое окно. Это была ласточка, которая с громким чириканьем пыталась найти выход из помещения. Такемичи спрыгнул с насиженного места и помчался ловить птицу, желая помочь ей выбраться на волю. Хати с нежностью и трепетом наблюдал, как младший проявлял свою доброту и любовь к животным. Не сказать, что крылатая одобрила подобные действия, но кто её вообще спрашивал? — Плохая примета, — прошептал Райга, наблюдая за ласточкой, которую гонял по палате ребёнок, думая, что этим поможет ей выбраться. — Ой, не каркай, а?! — как-то машинально фыркнул на его слова Хати, даже не вникая в суть ответа. — Ты знаешь русские приметы?! — удивлённо вскрикнул Райга. Пациент отвлёкся от наблюдения за младшим братом и посмотрел на медбрата как на дурака. Блондин стушевался и затих. — Ну, судя по всему, знаю. Не помню. Если ты забыл, мне память отшибло. Спасибо, хоть имя своё не утратил, — спустя какое-то время ответил старший Ханагаки, поднимая одну бровь. — Точно… Я уже успел забыть, просто вы так свободно во всём ориентируетесь. По вам и не скажешь, что что-то доставляет дискомфорт, — сконфужено пробормотал парень. — Кстати о птичках, ты уж, будь добр, определись, ко мне на «вы» или на «ты» обращаешься, а то скачешь с одного на другое, — с издёвкой сказал Хати. — Ой, я случайно. В порыве эмоций обратился к вам неуважительно, прошу простить меня за грубость! — встрепенулся медбрат. Он спрыгнул со стула и низко поклонился, зажмурив глаза. — Дурной, — с хохотом пробурчал старший. — Можешь обращаться ко мне на «ты». И давай без споров. Лучше помоги вызволить птичку, а то у неё такими темпами разрыв сердца будет или сотрясение. Сомневаюсь, что ты умеешь реанимировать птиц. Вскоре этот цирк в четыре лица был завершён и птица оказалась на свободе, явно матеря людей на своём птичьем. В итоге после и во время съёмок на телеканал «ебанутые будни больницы района Шибуя», ни одна ласточка не пострадала.***
Ближе к обеду Такемичи убежал пить чай к Заэль, и Хати мог спокойно пораскинуть мозгами до прихода не самых приятных гостей. Он уже давно заметил, что его сны можно соединить в картинку. Парень сравнивал с пазлом. Многие детали были утеряны. Отчего-то ему казалось, что со временем все части сложатся в единое изображение и результат ему очень не понравится. Решив упорядочить свои сновидения, старший Ханагаки стал записывать всё в блокнот, начиная с середины. В итоге получилась очень кривая и поломанная история. Луна явно являлась его девушкой, но тут тоже встревает вопрос: кто такой Сколль? Неужели у них тройничок? Ладно, это можно спросить при следующей встрече. Хотя Хати не был уверен, что сможет до неё дожить, ведь тварь, что охотилась за ним в прошлом сне и оставила рваную рану, которую впоследствии пришлось залечивать беловолосому парню, всё ещё спокойно существует и караулит его. Раздался громкий стук в дверь. А вот и гости. На лице старшего Ханагаки заиграла зловещая ухмылка. Время дебоширить. — Войдите! — крикнул пациент, придавая себе максимально неприступный вид. В палату зашли трое. Низкорослый пухлый парень, нахмурив брови, чуть ли не вкатился первым. Старший из братьев мог только посочувствовать его организму, ведь не каждый сможет выдержать такие нагрузки. За пухляшом появился высокий коротко стриженный брюнет. Чем-то он жёстко напоминал Аято. Наверное, своим пафосным лицом. Пациент с трудом сдержал смех. Третьим был крашенный в рыжий парень. Он, запихнув руки в карманы, оценивающе осматривал помещение. Хати нахмурился. Этот молодой человек напоминал старшему Ханагаки барыгу. Только такие люди так смотрят на окружающие вещи. Не самые желанные гости встали перед Хати и оценивающе взглянули на него. Рыжий дерзко ухмыльнулся и подошёл к старшему Ханагаки вплотную. Пациент спокойно посмотрел ему в глаза. Он явно не оправдал ожидания гостья, который в гневе схватил его за волосы и ближе притянул к себе. — Парни, смотрите, это же тот самый пацан, который Кейко и Аято подставил, — надменно похохотал обидчик. Его смех подхватили и остальные. Брюнет тоже подошёл к Хати, наклонился к пациенту и обдал его запахом мятной жвачки. Они встретились взглядами. И всё-таки он похож на Аято. Оторвавшись от лица старшего Ханагаки, он вновь осмотрел помещение. — Будьте осторожнее, их было двое. Не вижу младшего, — спокойно сказал незнакомец. — Да ладно тебе, Сора, что может сделать какой-то шкет? — насмешливо прокряхтел пухляш, открывая пачку сухариков. В нос пациента ударил запах чеснока. Хати раздражённо стиснул зубы. Брюнет вновь обратил на него внимание: подцепил пальцами подбородок и заставил посмотреть на себя. — А ты хорошенький. Глаза старшего Ханагаки широко распахнулись. На такую бурную реакцию обидчик засмеялся. Хати, решив для себя, что с него хватит, схватил рыжеволосого за руку и резко утянул в свою сторону, ударяя его в подбородок кулаком. Брюнет же получил лбом по носу. Обидчики Райги с болезненными звуками свалились на пол. — Ах ты сучёныш! — взвизгнул пухляш. — Нашли себе развлечение, придурки… — перебил его Хати. — Может, найдёте себе обидчика равного по силе. Перейду сразу к делу: времени у меня не так много. Это я позвал вас сюда. Не просто так: для смеха. Даю вам первое предупреждение. Если вы не оставите Райгу в покое, я сделаю так, что вы как пробки вылетите отсюда. Я не просто однофамилец Акиры Ханагаки, а его племянник. Одно моё слово и вы уже никогда не сможете найти место работы. Я понятно объясняюсь? — Так этот паршивец ещё и жалуется?! Мы великодушно оставили его в покое за ежедневную плату, а он вот так плюнул нам в лицо?! Может, ты заплатишь за него? — не обратив внимания на угрозу Хати, сказал главарь компашки. — Ты глухой или тупой? — Что ты вякнул?! — рявкнул толстяк и ринулся на Ханагаки. Там же его встретила пятка пациента. Хати думал, что если он использует здоровую ногу, последствий сильно не будет, — прогадал. Отдача пришлась на рёбра. Одно радовало: угроза была устранена и с визгами каталась по полу, прижав ладони к лицу. — Вы сильно ошиблись, думая, что человек, пригвождённый к постели, беспомощен. Могу только посочувствовать вашей тупости и напомнить: ещё раз тронете Райгу — на руках домой пойдёте, — сказал Хати. — Ты нам угрожаешь? — прорычал очухавшийся рыжик, приготовившись напасть на паренька. — Не угрожаю — говорю прямо. Хати был готов и дальше отбиваться от врагов, в воздухе вновь завитал его запах. Клыки парня увеличились, а когти удлинились и почернели. Драка чуть было не началась, как в палату влетел Аято. Старший Ханагаки ошалевше замер. — Что вы здесь делаете?! — рявкнул медбрат, схватив за грудки рыжего. — Что вам нужно от племянника главного врача? — Аято, чего это ты его защищаешь? Он же тебя опозорил. Неужели ты не хочешь отомстить? — насмехался над чувствами парня толстяк. — Даже если так, вас это не касается. Убирайтесь немедленно! И оставьте в покое студентов! — прорычал Аято, отталкивая от себя рыжего. — Терпилой стал, значит. Не делай вид, что ты святой. Мы прекрасно помним, кто спустил с лестницы молоденькую студентку в прошлом году, — ухмыльнулся брюнет, стирая кровь, струящуюся из разбитого носа к подбородку. Работник больницы стушевался и испуганно взглянул на Хати. Разноглазый хмуро смотрел на него, потирая ушибленную ступню. У медбрата от этого взгляда всё рухнуло вниз. Аято вновь отвернулся к троице имбецилов. — Чего замолк? Сказать нечего? — решил уколоть главарь. Медбрат нервно сглотнул, собираясь ответить. — Какое это сейчас имеет значение? — прозвучал холодный голос пациента. Все взгляды тут же метнулись к нему. — В отличие от вас ему хватило смелости завязать с этим, а вот вы продолжаете. Аято шокировано уставился на Хати, который вступился за него, даже несмотря на то, что находится в меньшинстве. Хотя по парню вообще не скажешь, что его в данный момент что-то тревожит. Лицо старшего Ханагаки выражало вселенское спокойствие. — Малявкам слова не давали, — грубо ответил толстяк, ударяя Аято. Удар не достиг своей цели, ведь парень успел закрыть лицо руками. — Доброе утро, детский сад «Солнышко», — вопреки всем ожиданиям посмеялся Хати. — Вместо того, чтобы меня затыкать, лучше задумайтесь о своей дальнейшей судьбе. Прислушайтесь, сюда кто-то идёт. На время в палате воцарилась тишина. За дверью раздались шаги. Человек явно спешил. Троица обидчиков отскочила от Аято и Хати. Дверь в палату распахнулась, и в дверном проёме появился Акира. Со стороны старшего Ханагаки послышался смешок. — А вы что здесь делаете? — громко и озлобленно спросил врач. Парни стушевались. — Мы… — И снова здравствуйте, мы тут о манерах проведения беседовали, — с милой улыбкой ответил за них Ханагаки. Акира замер. Улыбка никак не ассоциировалась с его вечно хмурым племянником. — А каков источник возникшей беседы? — пытался построить причинно-следственные связи мужчина. — Они вымогали деньги и зажимали в углах студентов, — сказал Аято, вставая рядом с пациентом. Старший из братьев в настоящее время не знал, что хуже: то, что Акира злой, как чёрт из табакерки, или то, что Аято стоит рядом и придерживает его за плечо. Только в этот момент Ханагаки осознал, что принял сидячее положение. Вот ору-то сейчас от Акиры будет. — Вы трое, в мой кабинет, живо! — рявкнул ещё сильнее разозлившийся Акира. Парни испугано вылетели из палаты. — Хати, ляг. Старший тут же растянулся на койке. Медбрат, который потерял точку опоры, чуть было не свалился на пол. Хати на автомате перехватил его за шкирку, чтобы тот не впечатался лицом в кафель. Акира, увидев, что приказ выполнили, вылетел из палаты. Пациенту даже сгрустнулось оттого, что он не сможет увидеть разнос той троицы. — Зачем… — прозвучал потерянный голос Аято. — Что зачем? — не понял Хати, наклоняя голову, как собака. — Зачем ты вступился за меня? — повторил свой вопрос медбрат. — За шкафом, — ответил Ханагаки. Старшему из братьев с божьей помощью хватило сил не засмеяться, смотря на то, как у Аято от злости заиграли жилки на висках. Да, злить окружающих — это, пожалуй, хобби Хати. Такого удовольствия невозможно получить ни от чего. Аято злобно фыркнул в ответ и показушно покинул помещение. Ханагаки насмешливо прищурился. — Скатертью дорожка, — с улыбкой пропел он, удобно укладываясь в кровати. Его рука прошлась по взлохмаченным волосам, которые пострадали от не самого деликатного обращения. — Черти, блять… Немного успокоившись, старший Ханагаки решил продолжить писать колыбельную для Такемичи. История умалчивает, что во время написания начальных слов куплета блокнот три раза упал ему на лицо. Казалось, что эта бандура ему нос сломает. Алым следом уведу… Первая строчка сразу же не понравилась Хати, но ему, как проклятому, больше ничего не шло в голову. Он положил блокнот на живот и похлопал себя по щекам. Не помогло. Ладно. Чуть позже Ханагаки исправит это недоразумение. Вдаль, где слышу столь родной Перед глазами, как и вчера, всплыли странные образы. Сразу вспомнился Сколль и его успокаивающий голос, а также на ум пришли снежинки, медленно опускающиеся на землю, землянка посреди леса, камин и женщина… Её лицо размыто, но она очень ласково напевает мелодию, по которой Хати пишет песню. — Мотив, который пели мы с тобой… Эту строчку Ханагаки буквально пропел, повторяя за женщиной. На его щёках заиграл румянец, а сердце восторженно забилось. В воздухе завитал приятный запах парного молока и ванили. Укрываясь от врагов. Врагов? Парень распахнул глаза. Тревога скрутила его лёгкие, и он внезапно начал задыхаться. Схватившись за грудь, принял сидячее положение. Рёбра тут же отозвались болью. Неужели паническая атака? Ханагаки уже был готов попрощаться с жизнью, но приступ стих так же неожиданно, как и начался. Парень сразу упал на койку. Его лоб покрывала испарина. Блокнот и карандаш скатились на пол. Пришлось враскорячку их доставать. Что это был за приступ у пациента, понять так и не получилось. Осталось лишь надеяться, что такого больше не повторится.***
Такемичи вернулся в палату, когда уже объявили сон-час. Хати уже к тому времени был готов лезть на стены от скуки. Мальчик сразу же с восторженным визгом подбежал к брату в объятья. Старший ошалевше уставился на радостного брата, не понимая, что могло такого случиться. А потом парень отпустил все свои «взрослые» размышления и ответил брату такой же счастливой улыбкой. — Ну, рассказывай, как у вас прошло чаепитие? — спросил Хати, про себя подмечая, что нужно почаще Такемичи к Акире и Заэль в их свободное время отправлять, а то малыш тут с ним закиснет. Ребёнку необходимо общение. — Тётя Заэль угостила меня очень вкусным яблочным пирогом, я и тебе кусочек принёс! — радостно рассказывал Такемичи, протягивая брату лакомство, которое тот отправил на полку, а после продолжил слушать младшего. — А ещё мы сделали тебе подарок! Вот, держи… Такемичи отдал старшему листок, красиво украшенный декоративным скотчем. В центре была нарисована голубая бабочка с чёрными и белыми узорами. Перед глазами Хати возникла пелена. Необычный окрас, форма крыльев… Он видел таких бабочек, когда разговаривал со Сколлем в первый раз, но где их мог увидеть Такемичи? Старший набирал в поисковике и не нашёл такую разновидность насекомых. Неужели меньший тоже видит такие же сны… — ти… Хати! — прозвучал звонкий голос Мичи прямо в ухе у старшего из братьев. Тот аж шарахнулся от неожиданности и растерянно уставился на младшего. — Ну вот… Ты опять зависаешь. Неужели совсем не понравилось? — Понравилось, конечно! Прости, просто я немного устал сегодня, — поспешил успокоить расстроившегося брата старший Ханагаки. Такемичи прищурился и пару мгновений так смотрел на родственника. Хати еле сдержал смешок. Его младший братишка перенял у него некоторые манеры поведения. — Тогда ладно. Ложись отдыхать! Старшему брату нужно беречь себя! — важно, подражая взрослым, сказал Мичи, кивая головой. — Твоя правда, — посмеялся в ответ Хати и потрепал братца по волосам, на что тот очень смешно надул порозовевшие щёки. — Но перед этим скажи, пожалуйста, что тебе снится? — А? Чего? Снится… Мне редко что-то снится. Обычно это ты, мама и папа. А что? — с интересом спросил ребёнок, всё ещё не понимая, почему брат решил у него о таком спросить. — А, да так… Ничего, просто стало интересно, давай спать, — быстро выкрутился старший из братьев, заваливая на койку младшего. — Эй! — хотел было возмутиться Мичи. — Спа-а-ать. Ой, как я жутко устал! Такемичи, солнышко, составь брату компанию в путешествии в мир грёз, — слащаво и с лисьей ухмылкой пропел Хати. Сил спорить у Мичи не нашлось. Он, вновь раскрасневшись, уставился на родственника, а потом и вовсе спрятал лицо у него в соединении шеи и плеча. Братья удобно устроились на кровати, и вскоре зазвучало дружное сопение. Пока Ханагаки мирно спали в объятиях друг друга, они и представить себе не могли, что прямо за окном их палаты в кроне деревьев скрывалось то, что не несло им ничего хорошего. Алые широко распахнутые глаза чёрного ворона пристально следили за людьми. С громким карканьем птица взмыла в небо и словно растворилась в облаках.***
Разбудил мальчишек Акира. Его злость заметно поутихла, но ощущалось, что одно неловкое слово было способно раздуть это пламя вновь. Хати и Такемичи сонно перемаргивались. Крёстный дождался, когда они придут в себя, отдал им полдник, состоящий из яблока с соком, и начал разговор: — Хати, зачем ты снова начал потасовку? Сейчас ты не в том состоянии, чтобы провоцировать всех и каждого. Нужно уметь сглаживать углы, — хмуро отчитывал старшего из братьев мужчина. — Хобби у меня такое, людей на нервы выводить, — насмешливо ответил пациент, на что получил холодный осуждающий взгляд и поспешил исправиться. — А если серьёзно, у меня всё было под контролем. Не стоит думать, что я беззащитный сопляк. К тому же я знал, что вы придёте на выручку. — А если бы я не узнал о том, что творится в моём отделении? Эти парни творили ужасные вещи с людьми, мало ли, что они хотели с тобой сделать?! — разозлённо сказал Акира. — Вы бы в любом случае узнали об этом и пришли в назначенный час. Вчера я выведал у Рене ваш график работы. С одиннадцати утра и до трёх дня вы сидите за документами и выписками. Также я попросил Райгу прийти к вам в назначенное время. Этим парням мы сказали, что их ко мне направила Рене, чтобы не было вопросов в вашу сторону. После я выдал им предупреждение, а ваше появление и дальнейшая беседа укрепили эффект. Сразу попрошу не ругать сестричку Рене и Райгу. Зачинщиком всего с самого начала был я, — с ухмылкой сказал Хати. Он всем видом заявлял, что извиняться и испытывать вину, он не станет. — С ума сойти. Что же тебе не сидится на месте? — уныло спросил мужчина. — Я не собираюсь стоять в стороне, когда какие-то пресмыкающиеся несут угрозу моим людям. Пусть скажут спасибо, что я им просто моськи разукрасил, — хмуро и агрессивно ответил крестник. В воздухе, словно в подтверждение его слов, завитал запах цветов, морозного воздуха, мяты и фруктов. — Хати, не воспринимай меня, как врага. Я просто хочу донести, что тебе нужно обзавестись терпением и больше полагаться на близких людей. Перестань всё тащить на себе, позволь мне, Рене и Райге помогать. Такемичи же будет следить за твоим здоровьем. — Я вас понял, но ничего не могу обещать. Я постараюсь исполнять ваши рекомендации. — Кстати, о рекомендациях… — грозно протянул Акира. Хати сразу же понял, о чём шла речь, и нервно сглотнул вязкую слюну. Пизда ему…***
Хати хмуро озирался по сторонам. Он снова в том сне. Опять развалившееся здание. Только теперь боль в голове преследует его не только наяву, но и во сне. Знатно Акира прополоскал ему мозги. Чтоб он ещё хоть раз ослушался этого словесного маньяка. Глаз, не переставая, дёргался. По зданию полуразрушенной больницы послышались шорохи. В этот раз Ханагаки-старший ждал ту тварь, что в прошлый оторвала смачный кусок от его руки. Сегодня он даст прикурить этой жертве пьяной акушерки. Шум быстро перерос в звук приближающихся лап. Вот из поворота вылетела та самая тварь. В этот раз у неё местами отсутствовали куски плоти, а зловонный запах усилился. Создание замерло, смотря своими огромными глазами в глаза Хати. Парень напряжённо замер и не смел даже вздохнуть. В руке он сжал арматуру, которую ранее поднял здесь же. — Ну, чего вылупился? Особое приглашение нужно? Обрыбишься! — прокричал Ханагаки, провоцируя эту херабору. Существо, наперекор всем ожиданиям, не рвануло на Хати. Лишь зарычало в ответ со странным булькающим звуком и пригнуло голову к земле, скребя пальцами по разбитому кафелю, разрезая и без того покрытую струпьями кожу. — Вот значит как, ты разумное. Тогда будем разговаривать по-другому, — хмуро и спокойно сказал Хати, на что тварь надменно прищурилась. — Если хочешь меня убить — рискни, но не думай, что я спокойно отдамся тебе на растерзание. Не хочу растягивать наши разборки на несколько сеансов. Давай решим всё здесь и сейчас, и хватит тянуть кота за яйца. Хати встал в боевую стойку, направляя своё импровизированное оружие на врага. Существо пригнулось к земле и, словно по щелчку пальцев, рвануло в сторону парня, желая сомкнуть свои гнилые, но острые зубы на шее Ханагаки. Старший из братьев был готов к атаке и поставил блок арматурой. Ногой разноглазый оттолкнул тварь, которая сгруппировалась в воздухе и вновь ринулась на него. Снова блок, на этот раз не очень удачный. Существо умудрилось опрокинуть его на спину, впиваясь, словно разлагающимися на глазах, руками. Вязкая и вонючая слюна закапала на лицо парня. Сил сдвинуть тварь с себя не нашлось. Ханагаки отпинывался как только мог, но всё было напрасно. В глазах существа заискрилось злое ликование. — Ни черта подобного! — закричал Хати, приложив силы, и вместе с арматурой отодвинул от себя создание, отправляя его пинком в сторону. Теперь у него ничего нет. Он беззащитен. Глаза быстро метались по зданию. Тварь снова кинулась на него. Старший Ханагаки мгновенно успел пригнуться, увернуться и обхватить в захват шею монстра. Парень с силой начал сдавливать его горло. Послышались хрипы. Существо брыкалось, из-за чего Хати пришлось обхватить его ещё и ногами. Вот силы стали покидать создание. Оно всё более вяло отпинывалось, хрипело, пока совсем не затихло. Убедившись, что существо мертво, старший из братьев аккуратно опустил его на кафельный пол, перед этим убрав с него обломки здания. Печальным и сожалеющим взглядом парень окинул бездыханное тело. Он обвёл помещение глазами, зацепившись ими за покрывало. Хати укрыл тварь тканью и устало опустился рядом с ним на колени. — Прости уж, ничего личного. Надеюсь, что ты попал в более лучшее место, где твои боль, злоба и страдания отпустят тебя и Луна снова осветит твой путь. Только спустя несколько минут Хати осознал, что сказал что-то странное. Он встрепенулся. Его взгляд упал на тело существа, которое засветилось белым светом, распалось на маленькие сгустки и устремилось к нему. Они прошли сквозь полуразбитый стеклянный потолок холла и слились со звёздами в небе. — Вечная ночь сопровождает Вечного Лунного Охотника даже во сне, — прозвучал незнакомый старческий голос. Хати оглянулся, пока его взгляд не зацепился за собственные руки. Они словно растворялись и были прозрачными. С каждым мгновением очертания тела Ханагаки тускнели, пока он и вовсе не исчез.Ласточка взмывает в небо, Согревая пустоту. Улетает прочь от света, Предвещая темноту. Красоте её не верь ты Не с благою вестью здесь. Лишь отчаянием повеет, Предвещая тебе смерть.