What the Dead Know by Heart

Остров Кингспарроу — минное поле. Офицеры Городской Стражи и Военные Смотрители патрулируют, кажется, каждый дюйм острова, чему способствуют сторожевая башня, несколько стен света и разрядные столбы. Путь к маяку прямой, и есть только один вариант, как попасть наверх. Одному человеку, даже отмеченному Бездной, было бы невероятно трудно пройти это место целым и невредимым. К счастью, Дауд привел с собой армию. — Дженкинс, Ринальдо, берите свои группы и охраняйте пляж. Рульфио, Киллиан — форт. Куинн, дождись сигнала «чисто» и разведай сторожку. Томас, со мной. Ему громко и четко отвечает хор голосов. — Да, мастер Дауд. Он ничем не собирается рисковать. Они устранят всех до последнего стражника, разберут каждую защитную систему, если потребуется. Безопасность Эмили превыше всего. Он уже слишком много раз подводил Императрицу и отказывается делать это снова. Китобои поднимаются с палубы «Ундины» к утесу, который защищает остров и скрывает корабль Мертвых Угрей. Наблюдательный пункт здесь превосходный, и пока его люди расходятся выполнять свою работу, Дауд и Томас приступают к отключению устройств Соколова. Сначала сторожевая башня, затем разрядный столб, и затем одна из стен света. Они работают аккуратно, в то время как вся стража вокруг них попадает в быстрые тивийские удушающие или вырубается дротиком с морфином. Побережье захвачено в течение нескольких минут. Дауд оставляет Дженкинс и ее команду присматривать за завоеванной частью острова, в то время как он и Томас продвигаются вперед, в саму крепость. Форт более опасен, по крайней мере, для таких, как они — повсюду Смотрители с музыкальными шкатулками. Дауд и Томас помогают команде Киллиана устранить их, не забывая бросать все шкатулки, которые попадаются им под руку, в бушующий внизу океан. Они добиваются значительных успехов, когда рядом с ним появляется Миша. — Меня прислал Рульф. На западной стороне есть проблема, сэр, — бодро докладывает она. — Верховный Смотритель засел там с целой чертовой армией. Их, как минимум, три десятка. Дауд не может сдержать низкий смешок. — Знает, что мы идем, — заключает он, потому что нет другой причины, по которой Мартин отказался бы от своего места на вершине маяка. — Он принимает последний бой. — Что нам делать, сэр? — спрашивает Миша. — Мы уничтожим его, — просто говорит Дауд. — Возвращайся к своей команде. Не попадайтесь на глаза и ждите моего сигнала. — Да, сэр. Она исчезает, и Дауд вызывает Ринальдо к себе вместо нее. — Сколько Смотрителей мы уже убрали? — Около дюжины, плюс-минус. Большинство фанатиков валяются с их командиром возле сторожки у ворот. Этого более чем достаточно. — Найдите для них безопасное место и заберите их форму, затем встретьтесь с нами в западной части форта. Скажи Киллиану прикрывать вас. Его план не нуждается в разъяснении. — Понял, босс, — ухмыляется Ринальдо. — Заставить Холджера перевернуться в гробу, будет сделано. — Действуйте быстро, — приказывает Дауд. — Если Мартин поймет, что мы делаем, из динамиков заиграет музыка прежде, чем ты успеешь произнести «Белый утес». Ринальдо кивает и немедленно уходит, оставляя Дауда и Томаса одних на вершине стены. — Как думаешь, переодетые Китобои смогут обмануть Мартина? — спрашивает Томас, подходя и становясь рядом с Даудом, и в его голосе звучит легкая тревога. — У него есть эта неприятная привычка знать то, чего мы не хотим, чтобы он знал. — Нам не нужно его обманывать, просто разделить его армию, — спокойно говорит Дауд, хотя он чувствует, как у него сводит желудок. Мартин не может разгадать то, что они затеяли, иначе древняя музыка прикончит их. — Если команда Ринальдо сможет отвлечь часть его людей, мы сможем расправиться с остальными. Дауд может остановить время, чтобы дать им преимущество, но у них будет только один шанс избавиться от всех Смотрителей. Ему нужны секунды, драгоценные секунды, которых у него не будет, чтобы восстановиться после использованием этой истощающей силы, и Дауд — единственный человек, который действительно может остановить время, хотя Томас и Рульфио — а до этого и Билли — обладают способностью замедлять его. — Вот, — говорит он, доставая из кармана плаща завернутое в ткань Клеймо и протягивая его Томасу. — Мне нужно сосредоточиться на времени. Убедись, что этот безднов сын не избежит наказания. На лице Томаса мрачная решимость. — Этого не случится. Я позабочусь о нем. Дауд сжимает его плечо и целует в висок. — Мы справимся, — бормочет он, скорее себе, чем Томасу. — Он не успеет ничего понять. Томас наклоняется навстречу его прикосновению. — О, он успеет, — говорит он, крепко сжимая Клеймо Еретика. — И я надеюсь, что это будет больно. Дауд тоже. — Тогда сделай это. Томас кивает и выпрямляется, в его глазах сталь. — Мы должны идти, Рульфио должен знать, чтобы он не выстрелил в Ринальдо и остальных, когда они появятся в форме Смотрителей. — Показывай дорогу. Они пробираются на западную сторону и взбираются по опорам, где группа Рульфио затаилась в засаде высоко над делегацией Смотрителей. Дауд передает свой план человеку, который работает на него достаточно долго, чтобы у того не появилось даже удивления на лице. — Понял, — это все, что он говорит, даже если Леонид и Монтгомери пялятся на Дауда так, словно он сошел с ума. — Лео, иди на пляж и скажи Дженни, хорошо? Не хочу, чтобы они застрелили Рина, когда он поведет остальных туда. — Эх, я бы хотел на это посмотреть. — Леонид, Бездны ради– — Ладно, иду я, старик. Ринальдо и его команда появляются через несколько минут после ухода Леонида, одетые в униформу Смотрителей. — Мы готовы, сэр. Его голос звучит металлически из-за маски Холджера. — Привлеките внимание Смотрителей и уведите их на пляж, — приказывает Дауд. — Дженкинс будет ждать вас там, а Киллиан в случае чего, поможет. Не раскрывайтесь, пока не покинете форт. — Не волнуйтесь, босс, — весело говорит Федор из-под собственной золотой маски. — Я не зря я работал в театре. Дауд не способен не волноваться. — Будьте осторожны. А теперь вперед. — Да, мастер Дауд, — раздается хор приглушенных голосов, и группа Ринальдо исчезает в Бездне. Секундой позже на дорожке внизу слышны тяжелые шаги. — Он здесь! — раздается испуганный голос Федора, звучащий, как положено, запыхавшимся. — Еретик Дауд, он здесь! Эффект мгновенный. Среди Смотрителей воцаряется хаос, одни требуют кровопролития, другие отступления, и все они явно боятся таинственного человека, к которому прикоснулся Аутсайдер и который сбежал из неприступной тюрьмы, в которую его поместил новый лорд-регент. — Успокойтесь! — раздается спокойный и ясный голос Мартина. — Мы подготовились к этому. Брат Франклин, включи древнюю музыку из громкоговорителей. Заместитель Смотрителя Уиндхэм, ты и твой взвод идите и позаботьтесь о нарушителе. В его голосе нет ничего, кроме беспокойства. — Далеко он не уйдет. Смотрители разбегаются, как и надеялся Дауд. — Рульфио, — бормочет он, — громкоговорители. Рульфио идет за Франклином, а Дауд ждет, его Взгляд Бездны открывает вид на то, как двигаются Федор и Смотрители, которых он уводит, к ним быстро присоединяются Ринальдо и остальные, когда они спешат прочь из форта и спускаются к пляжу. Когда они оказываются достаточно далеко, Дауд сжимает свою отмеченную руку в кулак. — Сейчас. Он отсчитывает время, и Смотрители, оставшиеся в форте, застывают на месте. Дела идут гораздо более гладко, чем он мог надеяться. Его люди безупречны, каждый из них убирает по крайней мере трех Смотрителей за то небольшое время, которое Дауд может предоставить им вне времени. Музыкальные шкатулки уничтожены, гранаты конфискованы для личного пользования. Задолго до того, как сила Дауда иссякнет, остается только Мартин. Он наклоняется, заламывает руки Верховного Надзирателя за спину и ставит его на колени, прежде чем тот успевает продолжить. — Что за… — это все, что Мартин успевает произнести, прежде чем Дауд дергает его за руку, и тот обрывает себя криком боли. — Сюрприз. — Ты, — шипит Мартин, тщетно пытаясь вывернуться из железной хватки Дауда. — Мои люди… что случилось, что ты сделал? — Время непостоянно, — бормочет Дауд ему на ухо. — Но иногда его возможно обуздать. Это заставляет Мартина задуматься. — Ты можешь остановить время, — заключает он, в его голосе в равной степени слышно и презрение, и трепет. — Клянусь Запретами, если бы я знал, что Метка дает такую власть… я бы подумал над ответом. Вот это новость. — Аутсайдер предложил тебе Метку? Мартин смеется, тихо и невесело. — Кажется, у него есть типаж. — Безнравственных ублюдков? Такой себе типаж. — Ах, я забыл. Ты предпочитаешь аристократов, — тянет Мартин, явно пытаясь ударить по больному. — Расскажи мне, что в нем такого? Ты не кажешься мне мелочным, Нож. Дауд выворачивает руку Мартина еще сильнее, насколько это возможно без перелома. — Верность. Мартин имеет наглость смеяться, несмотря на боль. — Очаровательно, — выдавливает он сквозь стиснутые зубы. — Жаль, что именно из-за этого его убили. — Я бы скорее сказал, что это спасло мне жизнь. Голос Томаса спокоен, когда он материализуется из тени, но сталь не покидает его глаз. Мартин на мгновение ошеломленно смотрит на него, а затем опускает подбородок на грудь с тихим смешком. — Я говорил Хэвлоку не доверять Пендлтону, — бормочет он. — Будь он проклят. И будь проклят ты тоже. Если бы ты просто исчез, как и предполагалось… — Он вздыхает, качая головой. — Ну, теперь это не имеет значения. Я очень сомневаюсь, что ты позволишь мне уйти отсюда живым. — Зависит от тебя, — говорит Дауд, и Томас достает Клеймо Еретика. — Ты блефуешь, — восклицает Мартин, увидев худший кошмар каждого Смотрителя, но не может полностью скрыть свою панику. — У вас нет химического состава. Томас двигается вперед, не говоря ни слова, чтобы подтвердить или опровергнуть это, и мужественность Мартина с каждым его шагом становится все более хрупкой. — Вы не можете! Они выгонят меня! Я не могу вернуться на улицу, не могу! Дауд запускает руку в его волосы и грубо поднимает голову. — Ты действительно худший Смотритель, которого я когда-либо встречал, — рычит он. — И на этот раз ты не избежишь наказания. Томас прижимает Клеймо Еретика к его лицу. Дикий крик, вырывающийся из горла Мартина — прекрасный звук. Только когда Клеймо хорошо и отпечаталось на его лице, Томас отстраняет, и Мартин обмякает в руках Дауда, в некогда гордом заговорщике не осталось сил сопротивляться. — Так вот оно что, — выплевывает он, запыхавшись. — Верховный Смотритель, погубленный еретиком и его ручным дворянином. Как поэтично. Дауд отпускает того и отходит в сторону. Чувство апатичного спокойствия охватывает его, когда он вынимает пистолет из-за пояса. Он уже давно не держал его заряженным, со времен Императрицы, но он все еще носит оружие и патроны при себе. На всякий случай. Он кладет пистолет и единственную пулю на стол. Дауд кивает Томасу, и они уходят, не сказав больше ни слова. Не проходит и минуты, как раздается выстрел. Они не оглядываются. К тому времени, когда они добираются до сторожки, группа Куинн уже контролирует периметр. — Никаких проблем, сэр, — с гордостью сообщает она. — Как только вы убрали Смотрителей, это место стало таким же хорошим, как наше. — Хорошая работа, — хвалит ее Дауд. — Дальше мы сами разберемся. Продолжай наблюдать и помоги Рульфио. Она кланяется ему. — Сию минуту, сэр. Лифт разблокирован и готов доставить их на вершину маяка. Пришло время сразиться с Хэвлоком и вырвать Эмили Колдуин из его лап раз и навсегда. Дауд и Томас поднимаются наверх одни, намереваясь окончить этот заговор так же, как они его начали: вместе. Маяк Берроуза — массивное сооружение, тщательно укрепленное, но скудно обставленное. Здесь слоняется всего несколько охранников, и ни один из них не отличается особой бдительностью. Очевидно, они не ожидают, что кто-то сможет пересечь воду, пройти через форт и подняться к маяку без поднятия тревоги. Безрассудная, но неверная надежда. Последние несколько препятствий на пути к их цели — самая легкая часть, хотя требует некоторых усилий, чтобы убедиться, что ни один из бессознательных охранников не свалится с маяка, разбившись о землю. В помещении на самом верху Хэвлок бормочет что-то себе под нос, как сумасшедший. — Это все Мартин виноват, — ругается он, расхаживая по комнате. — Если бы он не настоял на том, чтобы мы обратились за помощью к Дауду. Если бы Дауд не был так чертовски хорош в своей работе. Если бы Дауд не сбежал из Колдриджа. Если бы, если бы, если бы. Он опрокидывает в себя напиток, который держал в руке, морщась от вкуса. — Я знаю, что Дауд придет за мной точно так же, как он приходил за остальными. Пересечет остров внизу, как будто это для него ничто. Вопрос только в том, как и когда. Но мне не хватает встречного удара. Все разрушено. — Он швыряет стакан через всю комнату, разбивая его о стену. — Будь оно все проклято! Дауд пересекает комнату позади него. — Вина давит тяжким грузом, не так ли? Хэвлок резко оборачивается, но, как и ожидал Дауд, не тянется за мечом. — Вот и он, — восклицает он, вблизи его состояние опьянения гораздо заметнее. — Как раз вовремя. — Где Эмили? — спрашивает Дауд. — О, она в безопасности. В конце концов, нельзя управлять Империей без Императрицы, — невесело смеется Хэвлок над своей маленькой шуткой. — Будет рада тебя видеть. Она кричала на нас за то, что мы посадили убийцу ее матери в Колдридж. В каком странном мире мы живем. Дауд не в настроении для пьяных причитаний. — Где она, Хэвлок? — В спальне, — все еще отвечает Хэвлок, снимает ключ с кольца на поясе и бросает его на стол рядом с собой, намеренно отступая на шаг от него и от Дауда. — А Мартин? — Мертв, — отвечает Томас со своего места, охраняющего двойные двери, ведущие обратно к лифту, единственный возможный путь к отступлению. Как и Мартин, Хэвлок добрых несколько секунд пристально смотрит на человека, которого, как он думал, убил, а затем самоуничижительно усмехается. — Я не могу поверить, что в конце концов Пендлтон оказался самым умным из нас, — говорит он, качая головой. — Что ж, Дауд, продолжай. Убей меня. Я не буду сопротивляться. — Когда это я убивал по твоей команде? — спрашивает Дауд. — Нет. Ты не умрешь сегодня, адмирал. — Кинешь меня в Колдридж? — усмехается Хэвлок. — Ты, как никто другой, должен знать, что это не неприступная крепость, которой она должна быть. Ответная ухмылка Дауда обнажает все зубы. — О, она будет. Переломный момент. В мгновение ока Хэвлок выхватывает свой клинок и бросается на Дауда с криком ярости, вся притворная вежливость исчезла. Усыпляющий дротик Томаса попадает ему в шею долю секунды спустя, и адмирал позорно падает к ногам Дауда. Дауд не теряет времени даром. Он хватает ключ, оставленный ему Хэвлоком, и направляется дальше в поисках Эмили Колдуин. Ему не приходится долго искать. — Ты должен выпустить меня! Я Императрица! — слышит он голос Эмили в сочетании с ударом кулаков по деревянной двери. — Если ты меня не выпустишь, я заставлю тебя стоять в углу, пока ты не научишься себя вести! Дауд открывает дверь. — Я бы предпочел этого не делать, если не возражаешь. — Дауд? — Эмили ахает, а затем бросается к нему, почти заключая в объятия. — Дауд, это ты! Адмирал Хэвлок сказал, что тебе… отрубили голову в тюрьме, потому что ты убил маму. — Меня не так-то легко убить, — повторяет Дауд слова Томаса, уткнувшись в ее волосы, опускаясь на колени и крепко прижимая ее к себе, испытывая огромное облегчение от того, что она в безопасности, невредима и жива. Эмили отстраняется и улыбается ему, но в то же время в ее глазах появляются слезы. — Я рада, что с тобой все в порядке, — говорит она. — Я думала… я думала, после того как Корво ушел, это должно быть было правдой, что ты мертв. Но это не так! Ее слова, как пуля, пронзают его сердце. — Корво ушел? — хрипит он. Она кивает, и теперь слезы действительно текут, хотя она мужественно пытается вытереть их. — Чем дольше мы были здесь, тем слабее он становился, — шмыгает носом она. — Как будто он… угасал. А затем, несколько дней назад, он просто полностью исчез. Конечно. Дауд провел в тюрьме больше двух недель, оторванный от Бездны, и Сердце не могло вернуться к нему даже с помощью магии. Конечно, Корво ушел. — Мне жаль, Эмили, — говорит Дауд, проклиная себя за то, что из-за него она снова потеряла отца. — Мне так жаль. — Это не твоя вина, — непреклонно говорит она. — И… все в порядке, правда. Было приятно, что Корво вернулся на какое-то время, но он не был… он не был самим собой. Он не был целым. Я думаю, так будет лучше. Корво может пойти побыть с мамой, а со мной все будет в порядке. Пока ты мой Защитник, со мной все будет в порядке. Она улыбается так храбро, что Дауд может только попытаться ответить ей тем же. — Хорошо, Императрица, — говорит он, даже если чувствует себя не в порядке. — Давайте вернем вас домой. Эмили крепко хватает его за руку, и вместе они покидают ее тюрьму. Томас роется в куче заметок и аудиограмм, когда они возвращаются в главную комнату апартаментов, и Эмили, не теряя времени, обнимает и его тоже. Дауд пользуется возможностью посмотреть на собранные Томасом доказательствами, находя дневник, написанный Хэвлоком, несколько аудиограмм, которые могли бы оказаться полезными, и даже печально известную черную книгу Таддеуса Кэмпбелла. Эта информация докажет парламенту, что лорд-регент Хэвлок и Верховный Смотритель Мартин получили свои должности незаконным путем. Им придется разобраться с этим позже. Их первоочередная задача — увезти Эмили Колдуин с этого Бездной проклятого острова. Дауд собирает улики и берет на себя обязанность взвалить бесчувственное тело Хэвлока на плечо, оставляя Томаса развлекать десятилетнюю девочку, единственной компанией которой более двух недель были Хэвлок, Мартин и постоянно угасающее Сердце ее отца. Он полагает, что выбрал более легкую задачу. Выйдя из лифта, Томас позволяет Эмили запрыгнуть себе на спину, и они пересекают форт. Посреди устрашающе молчаливого сооружения Дауд сжимает кулак и призывает Китобоев. Эмили ахает от удивления и изумляется огромному количеству людей, откликнувшихся на его призыв. — Статус? — требовательно спрашивает Дауд у своих людей. — Форт в безопасности, — отвечает Рульфио. — Проблем нет. Пострадавших нет. Жертв нет. Именно то, что он и хотел услышать. — Хорошая работа. Мы возвращаемся домой. «Ундина» все еще стоит на якоре там, где они ее оставили, и Лиззи почти сразу же становится новой целью Эмили. — Вы настоящий пират, да? Вы когда-нибудь видели морское чудовище? А русалок? Вы когда-нибудь убивали кого-нибудь? Ой, а Черную Салли встречали? На лице Томаса слегка обеспокоенное выражение. — Я очень надеюсь, что Императрица вернется домой целой и невредимой. Дауд посмеивается, уверенный, что Лиззи не причинила бы вреда ребенку — ну, по крайней мере, не ребенку, который принадлежит Дауду, — но он подзывает Дженкинс и просит ее присмотреть за контрабандисткой и девочкой. Дженкинс нравится Лиззи, а Лиззи нравится Дженкинс, и она должна стать хорошим отвлекающим маневром на всякий случай. Он прислоняется спиной к планширу рядом с Томасом, рукой слегка обхватывая его талию. — Последний шанс покинуть город и сбежать на Серконос. Томас фыркает от смеха. — Как будто ты смог бы, — с нежностью говорит он, кивая на Эмили. — Тебя бы съело чувство вины через две недели, и тогда нам пришлось бы бороться с еще одной ведьмой и тремя регентами, чтобы вернуться к тому, с чего мы начали. Он прав. Дауд и Томас проводят обратный путь в город отдельно от остальных, наблюдая за маячившей вдалеке башней Дануолла. Совсем скоро их мир погрузится в совершенно новый хаос, наполненный придворными интригами, аристократами и бумажной волокитой, и все это ради молодой Императрицы. А пока они довольствуются тем, что наблюдают, как Эмили с гордостью демонстрирует Лиззи свое владение мечом, слышат, как Ринальдо ссорится с Патриком из-за правил игры в «Нэнси», наслаждаются присутствием друг друга, прекрасно понимая, что все могло так легко пойти не по плану. Но они выжили, несмотря на подавляющее превосходство силы против них, и Дауд знает, что они смогут пережить все, что ни подкинет им этот проклятый мир. И что будет, то будет.