Спать с тобой

      Тэхен невинно хлопает глазками, еще крепче прижимает к груди толстенный учебник по литературе, раскрытый где-то в середине, и с приоткрытым ртом смотрит на омегу перед собой. Тот ему улыбается лучезарно и располагающе, поправляет на себе синюю джинсовую куртку и засовывает руки в задние карманы дырявых скинни. Тэхену кажется, что он слепнет от этой улыбки, но взгляд отвести ему не по силам. Так Тэхену еще никто не улыбался. Так открыто, так привлекательно, так честно, обнажая всю палитру эмоций и нескончаемого позитива. А тем временем омега начинает раскачиваться взад-вперед, пристально глядя Киму в глаза, чуть сощурившись. Приглядываясь, любуясь. Взгляд у него теплый, но цепкий, такой, который ощущается кожей. В голове у Тэхена пустота, и ветер свищет. Смотря на этого парня, он продолжает открывать и закрывать глаза, выглядя, наверное, совсем уж глупо, продолжает стоять с открытым ртом. Ким чувствует его запах. Такой приятный, обволакивающий, дурманящий и идеально подходящий этому омеге. Тэхен клянется, что настолько прекрасных парней-омег он никогда прежде не видел. Он видел много, реально много, красивых и в рекламе, и по телевизору и в школе, да и сам он далеко не уродец, но этот парень… Просто отвал всего. И пахнет он очень-очень вкусно. А его кожа кажется такой гладкой и нежной, губа нижняя чуть пухлее верхней, носик ровный, как у античных скульптур. А его глаза, такие живые, с искоркой ребячества, такие глубокие, такие красивые, карие, как страницы в очень старой книге. Тэхен не может оторвать взгляд. Парень будто сошел с картинки, нарисованной талантливейшим иллюстратором манги. Это ведь не галлюцинация? Такие нереально прекрасные люди реально существуют? Понимая, что выглядит, наверное, очень абсурдно, рассматривая парня с нескрываемым интересом и с не закрывающимся ртом, Тэхен тут же напрягается. Наверное, этот омега хотел подружиться, а Тэхен выпал из реальности, снесенный наповал его очарованием. Наверное, когда Тэхен соизволит вынуть свой мозг из задницы и произнесет хоть слово, этот красавец посчитает его фриком и перехочет с ним дружить. Ким закрывает рот, проглатывает слюну, отворачивает голову и моргает быстро несколько раз, будто подул сильный ветер, и в глаза попала пыль с дороги. И мысленно пытается заставить себя вспомнить последние несколько минут. Кажется, Тэхена о чем-то спросили пару минут назад. А немного ранее, он обернулся на звонкий и мелодичный голос. После же, просто напросто завис. Был обескуражен и выбит из колеи. В жизни бы не подумал, что такой омега, как этот парень, захочет с ним говорить. — Эй, с тобой все нормально? — парень заправляет свою длинную волнистую челку за ухо, а Тэхен внимательно следит за его изящными руками и слегка узловатыми пальцами, на которых насчитал порядка пяти колец. Тэхен думает, что этот омега очень тщательно ухаживает за руками: на пальцах нет заусенцев, кутикула аккуратно срезана, ногти блестят от прозрачного лака, а кисти выглядят нежно и бархатно. Видимо, он очень часто использует крем для рук. Тэхен кивает, замечая, что омега перестает улыбаться, хмурит брови и становится серьезным, но по прежнему обаятельным и не источающим опасность. Ким понимает что парень начинает нервничать из-за его молчания. Или, быть может, Тэхен уже начал его раздражать своей робостью и стеснительностью. Но это его неотъемлемая часть, без которой Тэхен не существует как личность. И в конце концов, Тэхен все-таки омега, ему по натуре своей свойственно быть кротким. Тэхен кивает еще несколько раз, быстро-быстро и часто-часто, когда видит, что парень нисколечко не был убежден и все так же был натянут и серьезен. Он больше не улыбался. Ким уже начинает скучать по его улыбке. По яркой и согревающей и одновременно вызывающей мурашки, как прохладный ветерок. — Э-э-э, что ты сказал в самом начале? — неловко начинает Тэхен, откашливаясь. — Я сказал: «Привет, я — Чонгук, тебе нравятся милк-шейки?», — произносит Чонгук, жестикулируя и играя с интонацией, словно передразнивал сам себя. — Мне вот нравится клубничный, а тебе? Тэхен нелепо улыбается, смущается и опускает голову. Нет больше никаких сил смотреть в глаза Чонгуку. От его улыбки все внутренности непонятно почему съеживаются. Тэхен вроде бы и хочет это прекратить, но отчего-то с каждой секундой это чувство все глубже проникает в него, и кажется, вырвать его уже невозможно. — Ванильный, — отвечает Ким, глубоко затягиваясь воздухом. А Чонгук вдруг начинает смеяться, так нереально красиво, что Тэхен теряется и невольно вспоминает свой собственный смех, напоминающий гусиный гогот. — Тогда сегодня я угощу тебя ванильным милк-шейком, — Тэ резко поднимает голову, встречаясь взглядом с Чонгуком, у которого глаза сощурены из-за широкой и доброй улыбки и… Залипает, млеет, краснеет и бледнеет. Вдох-выдох! Отставить эту омежью эмоциональность! Но, кажется, Тэхен прежде никогда не испытывал настолько противоречивых чувств. Настолько сильного желания рассмешить эту омегу и самому начать смеяться вместе с ним и настолько сильного желания спрятаться, чтобы не растаять от этого тепла и трепета, которое вызывает улыбка этого парня. — Согласен, Тэхен? — Как ты узнал мое имя? Я ведь… — У тебя на учебнике наклейка с твоим именем, милашка, — перебивает Чонгук, облизывая губы, улыбаясь каким-то своим мыслям, и тыкает пальцем в обложку. Тэхен тут же проверяет его слова, и как только понимает, что они правдивы, чувствует себя позорищем. Оказывается, Чонгук очень наблюдателен. И примерно в эту же секунду Чонгук проводит пальцем чуть в сторону и подушечкой указательного проходиться по костяшкам на руке Кима, а после и вовсе укладывая на них свою ладонь. Вау, прям реально, вау. Она теплая, сухая и нежно-нежная, бархатная. Прямо как Тэхен и предполагал. Тэхен думает, что это было нереально приятно и захватывающе, будто прокатился на американских горках. Эмоциональных американских горках. Хочется еще. Но почему-то Тэхен реагирует как-то слишком резко, слегка дергается, ошалело смотрит на Чонгука и заливается таким густым румянцем, что становиться почти братом близнецом Сеньора-Помидора. — Я тебя смущаю, Тэ? — А единственное что способен ответить Тэхен — слабый кивок головой. Наверное он выглядит, ну совсем глупо. Нашел чего смущаться. Ну, подумаешь — самый красивый омега, которого он видел в своей жизни. Это ведь не повод вести себя как ненормальный? — Прости, но ты такой красивый, когда смущаешься, не могу перестать это делать, — лицо у Чонгука такое честное, что Тэхен вообще становиться какой-то размазней, не выдерживая всего этого. Слишком много для первого раза. — Итак, как на счет сегодня? Ты, я, ванильный и клубничный милк-шейк, что скажешь? Ты не занят после школы? — Нет, я свободен, Чонгук, — выдавливает из себя Тэхен, совершенно не обдумав слова. Вообще-то, сегодня вечером он обещал помочь папе готовить ужин. Но почему-то Тэхену гораздо сильнее хочется провести этот вечер в компании Чонгука. — Если тебе удобно, то называй меня «Гуки», — Тэхен немного искривляет брови, не догоняя зачем это было сказано. — Это же мило, не так ли? — Чонгук ухмыляется, а Тэхен чувствует, как вспыхивает маленький огонечек внутри него, символизируя, что еще чуть-чуть и случиться передоз счастья. Чонгук непонятно как и почему, одним лишь своим присутствием, делает Тэхена счастливым и нереально растерянным омегой. Тэхен застенчиво кивает. Чонгук улыбается ярко, нежно и обольстительно. Кажется, передозу все-таки быть.