Я уже не знаю, где счастье

Голова была наполнена тяжестью и совершенно не хотелась отниматься от подушки. В висках отдавалась пульсирующая боль. Приятное тепло постели окружало тело и желания вставать куда-то не было. Тарталья уткнулся носом в подушку и подавил зевок. — Мх, — он издал непонятный звук больше схожий с чихом и натянул одеяло повыше. Теперь когда макушка была скрыта за одеялом, ступни выглянули наружу. Недовольно проворчав, Чайльд поджал ноги под себя. Теперь вместо него на футоне был большой клубок из одеяла. Глаза, не успев открыться, слиплись вновь, и Тарталья начал видеть прерванные сновидения. Столь знакомые смутные образы, что появлялись в его голове, погружали в воспоминания о родном доме. Как хотелось обнять родных, прижав их к груди, и слушать размеренное биение сердец. Ощутить тепло и окунуть их в заботу. Так хотелось порадовать младшеньких и убедиться в их безопасности. Но они должны быть в порядке, ведь Чжун Ли заключил договор с ним. Эти слова громко и четко пронеслись и вытесняли остатки сна. Не стоит забываться, он здесь лишь на условиях контракта. Тарталья перекатился на бок, выпутываясь из одеяла. Он смял его где-то на краю ногами и провёл руками по лицу, задержавшись на сомкнутых веках. Потерев глаза, Чайльд принял положение сидя, слегка покачнувшись. Боль ударила в виски, отдаваясь пульсацией. Чайльд сжал рыжие пряди, чуть оттягивая их. Самочувствие в последнее время ни к черту. Тарталья расставил руки в стороны. Одна упёрлась в нагретый камень, а другая в какую-то жижу. Раскрыв глаза и нахмурившись от света, он посмотрел на свою руку, окунутую в чашку с рисовой кашей. Кожу неприятно жгло, и он вынул ладонь из чаши. На ней осталась еда. К счастью она не растекалась из-за своей густой консистенции, но из-за неё же руку продолжало жечь. Чайльд оглянулся в поисках какой-нибудь тряпки и, не найдя таковой, обтер о каменную гладь. — Ты мог попросить у меня полотенце, — сказал Чжун Ли. Он сидел на своей постели, окружённый множеством покрывал из всяких тканей, что, несомненно, были лучшими в Ли Юэ. Ведь Моракс предпочитал всё лучшего качества, запасаясь этим так, будто скоро объявят войну или экономический кризис. Но если кризис и настанет, то он ни капли не затронет Чжун Ли. У него будет мора только в том случае, если ему её кто-нибудь подкинет. И то случайно оставит где-нибудь по дороге к магазину. — Как я вижу, ты только этого и ждёшь от меня. Ишь как подготовился, — растирая виски, он почувствовал, что каша всё же немного осталась на руке, и сейчас она оказалась на его волосах и коже. Чжун Ли посмотрел на "полотенца" и произнес: — Это покрывала. Близится холодный сезон, так что стоит подготовиться. — С такой печкой как ты нам никакие вьюги не страшны, — Чайльд с горем пополам поднялся. Захрустели суставы и он, сложив руки на пояснице, прогнул спину. Хруст эхом пронесся по пещере. Или это был тот старческий хрип, что он издал? — В скором времени эта форма мне больше не понадобится. Поэтому нужно стараться максимально подготовиться к морозам. — Чего это так? — подойдя к тумбочке у сундука, что Чжун Ли как-то приволок, Аякс окунул руки в чашу с водой. Большим пальцем левой руки он принялся оттирать кашу с правой. — Температура будет оставаться прежней где-то неделю, если мы не будем выходить наружу, — Чайльд сделал мысленную поправку "если ты не будешь выходить". — Но она будет понижаться и долго без хорошего утепления мы не продержимся. — Ну так давай переберемся в какое-нибудь другое место. Что будет поближе к земле и с нормальным прогревом, — Тарталья хотел по привычке умыться этой водой и уже поднес её к лицу, но вспомнил про чёртову кашу. Да она ему уже всё утро попортила! Со вздохом Аякс развернулся к Чжун Ли, что пронзительно глядел на него. — Нет. Для сохранения баланса стоит держаться подальше от людей. По крайней мере в первые месяцы. — Первый месяц уже прошёл, может уже всё? — неуверенно спросил Тарталья. Моракс коснулся пальцами подбородка, размышляя. Когда он что-то продумал в своей голове, то сказал: — Не думаю. Изменения должны быть видны более отчётливо. Чайльд под внимательным взором Архонта потрогал тугой живот. Кожа была слово натянута, а внутри находилось что-то твердое. Его прекрасный пресс ушёл далеко и надолго, оставляя лёгкую округлость, что была почти не заметна. Тарталья опустил руку и направился к выходу. Это место теперь воспринималось как отдельное помещение. Поэтому он пропадал там большую часть времени. После того случая с неудачным флиртом Тарталья чувствовал напряжение повисшее между ними двумя. Хотя в поведении Чжун Ли ничего не изменилось, но ему всё равно было теперь неуютно. Чайльд приник к камню и прикрыл глаза, откинув голову назад. Он медленно сел, согнул одну ногу, положил на колено руку и потёр затылок. Стоило ли это того? Задавался он иногда вопросом о службе. В преданности Царице он не сомневался, но вот так ли нужно было идти в Фатуи? Разве без этого он не мог обеспечить безопасность семьи. Разве без этого он не смог бы утолить свою жажду крови. Однозначно смог бы. Способы были бы иными и более трудными для него, но зато он был бы сейчас ближе к семье. Предаваясь бессмысленным размышлениям, что лишь ещё больше тяготили душу, Чайльд не заметил, как Чжун Ли навис над ним. — Тебе плохо? — раздался над самым ухом голос Архонта. Прохладная ладонь прижалась ко лбу. Аякс вздрогнул и отодвинул от себя руку. — Нет. Всё в порядке. — Тогда почему ты сидишь здесь, а не на футоне? — А здесь прохладнее, — остроумно ответил Аякс и посмотрел на Моракса. — Тебе жарко? Возможно у тебя температура, — глаза Чжун Ли расширились от удивления и рука вновь прижалась к нему. — Нет, мне не жарко. Почему ты вечно приписываешь меня к больным? Тарталья поднялся, опираясь о стену. И пошёл обратно. Чжун Ли направился за ним. — В последнее время ты плохо выглядишь. У тебя точно ничего не болит? — Нет, — отчасти раздражённо огрызнулся Тарталья. Эти вопросы надоели и успели достать до белого коления. Чжун Ли замолчал. — Ладно, извини. В последнее время у меня настроение и вправду не сахар. Возможно поэтому такой раздражённый. Чайльд обречённо вздохнул. Он никак не мог понять причины такого упаднического состояния. Тот случай с Чжун Ли он почему то мигом отметал, ведь тогда бы его вряд ли беспокоили такие аспекты его жизни, как попадание в Фатуи и сомнений по этому поводу. Гео Архонт размышлял же о том, как теперь решить эту задачу. — Значит стоит поднять его, тогда и твоё состояние должно улучшиться. Хотя я не отрицаю тот факт, что всё это - последствия вынашивания. Тарталья на эти слова лишь мысленно бросил "глупость". А вот о поднятии настроения нужно и правда задуматься, не может же он и дальше пребывать в таком состоянии. А если не удастся, то кто ему запретит подобный образ жизни? — Как насчёт новых игр? — предложил Моракс. — На днях я узнал новость о том, что скоро прибудет корабль с сувенирами из Сумеру. Но больше меня привлек слух о контрабанде из Инадзумы. — Кто-то смог что-то провезти через шторм, кроме своей тушки? — поражённо спросил Тарталья. Вот это да. Ну и стальные же у того человека... — К-хем. Чжун Ли вцепился в него взглядом и скрестил руки на груди. — Значит, всё же заболел. — Нет, — поспешно выдал Тарталья, из-за чего Моракс усомнился в его здоровье ещё больше. — Я не болен, это просто всё... это, — Ну и как же объяснить, что он просто не о том подумал?! Чжун Ли на его отговорки покачал головой, будто он малое дитё, что не понимает простейших слов взрослых. — Так как тебе идея с играми? Или же не стоит. Всё-таки мы довольно много чего успели попробовать. Да, много чего. Кажется, теперь он знает, как играть во все игры, что есть в Ли Юэ. Не с такими знаниями он хотел вернуться домой. — Приноси, интересно узнать, чем забавляются в других странах. — Кстати, я ещё не разу не слышал, чтобы ты рассказывал о играх в своей стране, да и о стране в общем, — Неожиданно вкинул Чжун Ли. — Я не думал, что тебе будет интересно узнать об этом. — потрясённо сказал Чайльд. — Все же ты знаешь всю историю чуть ли ни наизусть, если не просто наизусть. — Напротив, это будет весьма увлекательно. И признаться честно, за последние столетия я следил лишь за историей Ли Юэ, а о том что происходит в других странах узнавал из слухов. — Ну, — задумчиво протянул Тарталья, пытаясь вспомнить курс истории Родины, что втолковывала ему мать в детстве. — Хорошо, только не ожидай прямо точных дат и всё в таком духе. — Мне будет интересно послушать, что ты расскажешь, даже без дат, — Чжун Ли ласково улыбнулся и повёл его к столику, на котором уже стояла еда. И как он должен это понимать? *** — А это точно нормально? — неуверенно спросил Тарталья, проводя рукой по заметно выпирающему животу. Чжун Ли стоял рядом и промычал в ответ. Знать бы ещё что. Зрачок в янтарных глазах сузился, как у кошки. Моракс с нахмуренным видом склонил голову в бок, рассматривая живот под другим углом. Теперь когда его хвалёный пресс ушёл, к нему решил за место него прийти заметно выпирающий живот. Его можно было легко спрятать под толщей одежды, вот только в душу Тарталье потихоньку закрадывался страх, что образовался лишь сейчас. — Я не уверен, — Чжун Ли взял за концы задранной одежды и прикрыл живот. Чайльд смотрел на руки с острыми ногтями, что бережно поправляли на нём ткань. Как это он не уверен. — В каком смысле? — Аякс резко вскинул голову, от чего они чуть не столкнулись лбами, и поражённо смотрел на слегка отодвинувшегося Моракса. — Изначально я подумал, что раз в тебя поместили яйцо, то там вероятнее дракон. И тем более по развитию сроки совпадают. Но вот его размеры меня настораживают. — Разве драконы не должны быть большими? — Лишь взрослые. Только вылупившиеся совсем крохотные по сравнению с ними. — Тогда кто сейчас у меня в животе? — Тарталья буравил живот взглядом, словно надеясь, что ответ появится сам по себе. — Не могу точно утверждать, но думаю что-то между драконом и человеком. — То есть как ты? — мужчина убрал руки от ткани и скрестил их на груди. Чжун Ли повернулся в сторону, уставившись в пол. Аяксу на секунду послышалось, как шестеренки в его голове активно работали. Придя к какому-то выводу, Моракс пожал плечами. — Возможно. От такого ответа Тарталья прижал руку ко рту и вздохнул со свистом, стараясь не закричать от досады. Замечательно. В нём сейчас яйцо с не пойми каким содержимым. То ли дракон, что само по себе вводило в ужас, то ли человек, что было ещё страшнее. Пока живот не начал так заметно выпирать, он и не боялся этого "вынашивания", ведь не до конца осознавал, что будет происходить с его телом. Сначала, когда живот подрос, он решил, что это Чжун Ли его перекормил, да и не двигался он почти в последнее время, так что принялся усердно заниматься физическими упражнениями. А Моракс стоял рядом, как он говорил "на случай если что-то произойдёт". Что произойдет было не понятно, но когда он слишком долго занимался или тянулся, то он тут же говорил быть аккуратнее и уводил его кушать. Чжун Ли обеспокоенно посмотрел на Тарталью и проследил за его теряющимся взглядом. Он аккуратно схватил его за плечи и подвёл к его кровати. Схватив со своей постели несколько тканей, он обмотал ими Чайльда, так что одни глаза были видны. Моракс осмотрел его на наличие не завёрнутых мест и, не найдя таковых, отстранился. Тарталья, что безмолвно наблюдал за непонятными действиями Архонта, спросил: — Зачем это? — он немного развёл руки в стороны, оглядывая себя. — Тебе стоит расслабиться и не волноваться. — Очень легко это сделать после того, как узнал, что в тебе растет непонятно что. — Ты изначально знал что в тебе растет "непонятно что", но почему-то такого состояния, как сейчас это знание в тебе не вызывало, — Чжун Ли прижал его руки к туловищу. — Потому что оно не росло, — пробурчал под нос Тарталья, губами стягивая ткань с половины лица. — То есть тебя пугает факт его роста, а не нахождения в тебе? — Меня ничего не пугает, — твердым голосом сказал Чайльд и отдёрнул руки. Будет он ещё чего-то бояться. Не дождетесь. Моракс промолчал и повёл его к выходу из пещеры, вновь взяв его за плечи. Когда они были у того злополучного камня, переграждавшему проход, он засветился и отъехал в бок. Свежий и холодный воздух ударил в лицо. Ветер быстро уносил всё тепло из пещеры. Тарталья только сейчас осознал, как же там было душно и жарко. Холод забирался под одежду, морозя кожу. Температура не сравнится с той, что была у него на родине, но как же это было приятно. Чайльд вздохнул полной грудью, обжигая лёгкие. И глядел в небо, от чего глаза заслезились от яркого света, хоть небо и заволокло облаками и тучами. Прерывая его наслаждение от нахождения на улице, Чжун Ли подвёл его к обрыву. — Ты решил меня убить? Знай, я хоть и замотан в эти тряпки, но стукну тебя сильно, если попробуешь скинуть, — радуясь такой прекрасной по его мнению погоде, Тарталья хитро глядел на Моракса. — Нет, я не думал тебя скидывать, — в замешательстве сказал Чжун Ли и сел на камни. Горячий хвост обвил талию Тартальи. Чайльд, не долго думая, сел рядом с ним, свешивая ноги в пропасть. Хватка хвоста усилилась. В дали виднелись расплывчатые из-за облаков силуэты скал. Небо было серым и с него медленно падали снежинки. — В ближайшее время мы будем жить в другом месте, — разорвал минуту молчания Чжун Ли. — Да? А как же энергия, — рыжик поднял голову, смотря на медленно падающие снежинки, не взирая на ветер. — Она больше не понадобится в больших количествах, поэтому другие люди не будут сбивать её поток. — Понятно. — И твоему здоровью это пойдёт на пользу. — М-м, — промычал в ответ Тарталья, вслушиваясь в завывание ветра и получая удовольствие от онемевающих пальцев. Чжун Ли поправил на нём ткань, хотя что в этом клубке можно было поправлять, и кончик хвоста забрался ему на голову. Он стал слегка поглаживать его через ткань, даря Чайльду приятные ощущения. Тарталья слегка прищурился, а после вновь взглянул на острые скалы. Мрачная и опасная картина пейзажа, представшая перед его глазами, вызывала в нём неописуемый восторг, как и прикосновения Архонта. Внезапно хвост убрали с головы, а его развернули в другую сторону. — Пойдём, холодно станет. Весь его восторг мигом пропал. Остался лишь неприятный осадок и желание вернуть чужой хвост на место, а так же развернуться в другую сторону.