Некий гаремный реванш: девятая муза

Тома быстро переоделся из пижамы, благо одежду никуда не унесли. Очень хотелось спать, но увы, как раз сейчас не следовало бы отключаться от реальности. — Я могу сам… — начал было так и не покинувший палату Мазерс, но Тома прервал его: — Простите, но лучше не надо. Всё, я готов, идёмте, — он вышел в больничный коридор, сразу направившись к лестнице, и Мазерс поспешил следом. Вечеринка не сосредоточилась на каком-то конкретной площадке, празднования перетекали с открытия Токивадай на весь городской центр. Так что Тома ещё в больнице вынул телефон. — Мисаки? — выдохнул он, когда та наконец ответила. — Слушай, какой отель ближайший к больнице? Нет, чтобы можно было сесть и поговорить без посторонних ушей. Всё, понял, иду туда с гостем, пригласи Джунко на всякий случай. Да конечно серьёзный разговор, ибо тут это, — Тома спустился в вестибюль и покосился через плечо, проверяя, не потерялся ли Мазерс. — Союзник у нас появился. На месте объясню, мне сейчас ещё проводить его так, чтобы ни во что не вляпаться. Угу, отслеживай и сама поспеши, пожалуйста. Прости за беспокойство, самому бы вместо этого… да. Да, я тоже люблю тебя. Давай, — он отключил телефон. — Мы во что-то ещё можем вляпаться? — обеспокоенно спросил Мазерс, выходя вслед за ним на оживлённую улицу. — Всегда найдётся, — только и ответил Тома, махая следовать за собой и сразу останавливаясь. Нет, это не вляпаться, но… По улице, свободной от машин, шли снеговики. Большинство не изменили типичному облику из трёх снежных шаров и теперь топали, переваливаясь на отсутствующих ногах. Но в толпе затесалось и немало других вариантов, уже с полноценными конечностями, полностью человекоподобных либо смахивающих на механические творения сумасшедших учёных или вовсе каких-то диковинных зверей. Один из снеговиков походил на ножницы, чьи лезвия блестели острейшими шипами, и Тома даже непроизвольно сделал шаг назад. Люди рядом с ним, напротив, торжественно приветствовали снеговиков. Жители Академия-сити успели насмотреться и не на такое, плюс во главе колонны шагал одетый во всё белое Гунха. Тома даже не узнал его, решил, что это очередной снеговик, пока тот не поравнялся с ним. Гунха слегка скосил глаза и приветственно улыбнулся, но даже не повернул головы, продолжая маршировать с гордо поднятой головой — и точно так же за ним маршировали снеговики. — Впечатляющее зрелище, — прокомментировал Мазерс; Тома почти не услышал его, ибо снеговики двигались с хрустом дорвавшихся до еды голодных ртов. Зрелище впечатляющее, но через толпу надо бы протолкнуться, некогда любоваться, а то так ещё кто-нибудь углядит… — Тома! — Индекс кинулась ему под ноги; её мордашка сияла счастьем, но мигом насторожилась при виде Мазерса. — Это кто? — Один дядька, — он вынужден был притормозить. — Индекс, твой снеговик тут? — Вон тот, с миленькой ленточкой! — указала она. Снеговик щеголял не только лазурной ленточкой, но и полноценным нарядом горничной. Значит, Майка с Марией тоже где-то рядом, если и они прицепятся… — Тома, не уходи от темы! Что это за дядька? Ты из-за него пропустил мой конкурс? — Да, почитай, из-за него, — Тома взглянул на Мазерса, который пытался выглядеть незаметным, однако почти двухметровый рост и одежда всех цветов не оставляли шансов. — И из-за него же мне сейчас некогда. Прости, Индекс, это действительно срочно. Он вновь зашагал, ожидая, что девочка побежит рядом, но Индекс лишь крикнула вслед: — У нас самолёт в восемь вечера! Не опоздай! — Хорошо! — крикнул Тома в ответ, уже понимая, что опоздает. С такими делами поди не опоздай. Горничные, к счастью, не попались. И более никто из знакомых, хотя Тома увидал вдали Хамазуру с несущей на руках Лилит Такицубо. Вот тут уж точно никому не стоит встречаться, даже надо бы заранее продумать. Как не дать Мазерсу знать, что дочь его злейшего врага, во многом из-за которой всё началось, жива и невредима? В отеле стало спокойнее, хотя радостные вопли и бесконечный звон колокольчиков проникал сюда даже сквозь закрытые двери. Джунко уже ждала их внизу, одевшись в красно-белое платье и исполняя роль швейцара. Маленькая красная шапочка казалась вишенкой на её закрученных спиралями волосах. — Здравствуйте, Камидзе-сан и его гость! С Рождеством! — радостно улыбнулась она. — С Рождеством, Джунко! — поздоровался Тома; Мазерс также поздравил, стараясь улыбнуться. Но суровые черты лица мага потужились изобразить лишь нечто похожее на кривую усмешку. К счастью, Джунко не стала придираться и пригласила следовать за собой. Они поднялись по лестнице на третий этаж, весь украшенный венками и гирляндами. Колокольчиков, правда, не было — скорее всего, Мисаки уже надоел их перезвон. — Прошу сюда, — Джунко остановилась у одной из дверей и вытянула руку как истинный дворецкий. — Королева готова вас принять. Я буду тут, охранять ваш покой. — Спасибо, Джунко, — Тома открыл дверь и зашёл внутрь вместе с Мазерсом. — Мисаки… ох ты ж. — Чего «ох ты ж», — та сидела на широкой кровати, из которой преимущественно комната и состояла. Всё остальное казалось лишь приложением к ней — небольшие свечи у затемнённого окна, аромат чего-то смахивающего на праздничную выпечку, слабая мелодия из ниоткуда. На девушке было такое же бело-красное платье, но куда короче — и Тома отметил, что из-под него выглядывают короткие алые шорты. Кажется, Шокухо действительно оделась сексуальной Сантой и сейчас нацепила поверх первое, что оказалось под рукой. — Я сначала думала прийти к тебе в больницу, — Шокухо улыбнулась ему. — Но раз ты в отель зовёшь, ещё и с союзником… и что это за союзник? — Ох, — Мазерс вошёл вслед за Томой, но увидел Шокухо и сразу замер. — Я могу подождать… — Нет, не надо ничего ждать, — сказал Тома таким тоном, что Шокухо сразу прекратила улыбаться. — У нас тут всё действительно серьёзно. Мазерс, вон там стул есть. — Я весь этаж забронировала, — Шокухо слегка прижалась к Томе, когда тот сел рядом с ней. — Можем хоть десять стульев перетащить. Так вы Мазерс? Это ведь… — Позвольте, я начну, — сказал Тома Мазерсу и повернулся к девушке. — Мисаки, это Мазерс, один из тех магов, что в Лондоне сражались на стороне Коронзон. Но после этого он в некотором роде очнулся. Да ещё в другом мире побывал, оттуда еле вырвался, по пути многое понял. — И мне сейчас невообразимо стыдно за такое поведение, — добавил Мазерс, тщетно пытаясь выразить эмоции лицом. — Стыд стыдом, но вы первым делом решили разрушить всё, что связано с именем Алистера, — Тома покосился на него. — Мисаки, это он стоял за Неокой с Майдоно, помог им отыскать Изначальное Дитя и… ну, в общем, со всем помог. Однако пока помогал, то, во-первых, опять одумался, а во-вторых, обнаружил кое-что неприятное. — Тот пистолет, с которым Неока встретил вас на горе Такао, — сразу добавил Мазерс. — Я отправил его туда для создания ложного следа, но когда узнал, что он намерен взять с собой оружие, то очень заинтересовался и начал разбираться. Оказалось, что это оружие продаётся на сайте «Маги Могут Многое» как сувенир, пистолет с анимированным ангелочком… потому что людям это нравится? — Разумеется, нравится, — Тома вновь посмотрел на Шокухо, что пока внимательно слушала. — Этот пистолет превращается в оружие только если знать, какие слова произносить. Иначе просто красивая безделушка. Однако Неока откуда-то знал, что это не безделушка, и знал нужные слова. Потому что… — Тома Камидзе, — осторожно попросил Мазерс. — Можно я вновь расскажу остальное? — Да, конечно, — Тома повернулся к нему и очень осторожно обнял Шокухо. Та тоже протянула руку, обвивая его талию. — Благодарю, — Мазерс поклонился, а затем выпрямил спину. Блеск свечей играл тенями на каменном лице, создавая атмосферу истории. — Я опять начну издалека, чтобы вы понимали суть. Но Тома Камидзе сказал, что вы уже знаете про древо Сефирот? Шокухо лишь кивнула. — Хорошо. Видите ли, уважаемая Мисаки Шокухо, не каждый человек может полноценно приобщиться к древу Сефирот. Он может знать о магии, углублённо изучать теорию, познавать особенности народов мира, ассоциировать себя с определённой ветвью бытия человеческого и даже использовать уже имеющиеся заклинания либо зачарования, но не сможет овладеть магией сам по себе. И наоборот, колдовать по наитию в отсутствие элементарных знаний. Хотя это я описал вам две крайности, в реальности упорный труд и саморазвитие неизменно сделают из человека выдающегося мага… Тома кашлянул — и Мазерс, успевший заговорить высокопарно, осёкся. — Простите, — он слегка поклонился. — Меня легко уносит каждый раз, когда я говорю о таких вещах. Постараюсь держать себя в руках. О чём я… я имею в виду то, что из-за подобного в мире практически не существует чистокровных магических семей. Любой наследник может оказаться обычным человеком, хоть что делай. Мы не знаем, почему так происходит, возможно, особые комбинации веществ нужны не только для продвижения по сефирам, но и для доступа к ним, но мы до сих пор не можем их рассчитать, хотя известный алхимик и математик Джон Ди… Теперь Мазерс прервал себя сам, вновь поклонившись. — Ситуация у всех разная. Кому-то, как Розенталям, всё-таки везёт. Кто-то, как Невиллы, теряет всё. Но совсем по другому пути прошла семья Розенкрейцеров. Сейчас они известны как орден, но изначально это была именно семья, первая осознавшая суровую реальность ненадёжности наследования и отказавшаяся вверять дело в руки случая. Розенкрейцеры начали искать подающих надежды талантливых магов, не входящих в другие знатные семьи, и обучать их. В процессе обучения им прививались верность семье, их взгляды на жизнь и сила родственных уз — прививалась не только тщательно выверенными беседами и создаваемым чувством локтя, но и магическими практиками, закрепляющими успех невидимыми нитями. Шокухо вздрогнула и посмотрела на Тому, а тот лишь кивнул. — Да, — и добавил вполголоса. — Почти как Кихары. — Это вызвало огромное недовольство в рядах прочих знатных семей, — Мазерс же вновь увлёкся и даже не услышал их. — Розенкрейцеры не гнушались набирать в свои ряды даже чернь, если чувствовали в той талант, и оттого к ним относились с презрением, даже с ненавистью, особенно когда дела семьи пошли в гору. Церковь охотно присоединилась к гонениям, пользуясь любым случаем ослабить и проконтролировать магическую знать. Из-за такого отношения Розенкрейцеры скрывали свой облик и свою суть, и это вызвало ещё больше ненависти, перемешанной с животным страхом. Ведь слуга, застилающий твои постели, мальчик, продающий газеты под твоими окнами, кучер, отвозящий тебя в точку исполнения ритуала, мог оказаться Розенкрейцером. Сложилась парадоксальная ситуация, когда все боялись Розенкрейцеров, но никто не мог назвать даже главу семьи. Начали считать, что они исчезли, что их никогда не было, и когда я с Вудманом и Весткоттом организовал создание Золотого Рассвета, то мы решили схитрить. То есть… — Мазерс вновь прервался и поправил остроконечную шляпу, едва не съехавшую ему на глаза фиолетовой массой. — Буду честен, идея принадлежала Весткотту. Тогда он ещё не погрузился в болото замшелого консерватизма, заставлявшего его с опаской относиться к любым ступеням прогресса… — А мне это пришлось слушать целиком, — тихо прокомментировал Тома, и Шокухо улыбнулась. Мазерс теперь их услышал, вновь виновато поклонившись. — Прошу прощения, но мне до сих пор больно вспоминать о том, как дело всей нашей жизни превратилось в хлам из-за одной паршивой овцы и ещё даже не зачатого ублюдка… — Мазерс взял ещё паузу, тяжело задышав. — Простите. Постараюсь больше не отвлекаться. В общем… Мы были молоды, и мы понимали, что для создания сильнейшего магического культа необходимы риск, наглость, удача. Поэтому Весткотт предложил сделать вид, будто Золотой Рассвет создан силами Розенкрейцеров, будто мы сами Розенкрейцеры и будто мы все подчиняемся воли верхушки Розенкрейцеров. И мы придумали человека из этой верхушки, что якобы благословил нас. Мы воспользовались популярными идеями эмансипации, рискнули сделать этого человека женщиной и даже создали ей имя, — Мазерс содрогнулся. — Анна Шпренгель. Звёзды говорили, что с таким именем у нас всё получится, и у нас всё получилось. Связь с таинственными Розенкрейцерами, женщина во главе, неизбежные проблемы с высшими мира сего, вызов церкви — всё это привлекло много бунтующих талантов, мы направили их энергию в русло магического прогресса, и если бы не Весткотт… если бы не Алистер Кроули… Он сжал кулаки, но на этот раз всё-таки сдержался. — И сейчас, когда я добыл другие образцы пистолетов, то сразу понял, что передо мной нечто загадочное, необъяснимое со всех точек зрения. Сплав магии и науки, что не должен был работать, если даже существовать. И это нечто продаётся как обычная игрушка! Мне пришлось провести ритуалы опознавания для того, чтобы выяснить, куда ведут корни этого оружия. Я узнал, что его продаёт фирма «Колсон», и у неё есть связь с корпорацией R&C Occultics. А когда попытался узнать про эту корпорацию, то сразу получил одно-единственное имя — Анна Шпренгель. Шокухо нахмурилась, убрала руку от Томы и выпрямилась, но Мазерс ещё не закончил: — Я не знаю, почему так. Возможно, кто-то тоже решил примазаться к славе Розенкрейцеров. Но когда я оценил нынешнее состояние магии, когда я осознал, насколько сильно явление Коронзон повлияло на мир… я боюсь, что мы могли сделать непоправимое и создать настоящую Анну Шпренгель. Мы колдовали, изображая её присутствие, мы нанимали актрис, мы убедили огромное множество людей в её существовании. И она вполне могла вырасти из этого убеждения. — В смысле? — теперь уже Шокухо перебила. — Вы выдумали человека, а он теперь ожил? — Причём ожил как важный человек в могущественной волшебной семье, поставляющей в Академия-сити замаскированное магическое оружие. О чём узнал один из ваших врагов, и вряд ли по собственному разумению. Увы, я не догадался сразу и не успел как следует всё узнать. — Замечательно, — Шокухо подумала пару секунд. — И вы всё это узнали обычным ритуалом? — Я могу провести его при вас, если потребуется. Только нужно забрать пистолет, он сейчас не со мной… — Заберите и принесите его нам. Как и всё, что попадётся под руку. Сможете прямо сейчас? — Я… — на лице Мазерса даже проступило удивление. — Вы позволите мне уйти? — Позволю, — раздражённо сказала Шокухо. — Мне всё равно надо поговорить с Томой наедине. Девушка снаружи проводит вас и поможет всё унести, она знает, куда. — Хорошо, тогда… — Мазерс медленно приподнялся со стула, будто ожидая, что его всё-таки остановят. Но никто не остановил, даже когда он наконец вышел из номера. Когда дверь закрылась, то Шокухо вытащила пульт и щёлкнула им в ту сторону, затем обвела вокруг себя, мгновенно стянула платье (впрямь топик с шортиками сексуальной Санты) и рухнула на кровать. — Мы действительно позволим ему уйти? — уставился на неё Тома. — Я уже устала, — Шокухо прижала пальцы к вискам. — А Джунко его расспросит по дороге и обстановку изучит. Может даже вытянет что дополнительно. — Он наверняка свою игру ведёт, — Тома лёг рядом, а Шокухо достала телефон и начала печатать. — Ведёт или не ведёт, а товары этот магический сайт нам отправляет, — пробормотала она. — И мои девочки даже немало прикупили, так что сейчас попрошу их уточнить, что именно и какие инструкции прилагаются. Может, сами продавцы понятия не имеют, а может, нам массово подсовывают мины замедленного действия. — Мы рассчитываем на второе? — Мы рассчитываем на второе. Плюс, Томик, — Шокухо отложила телефон. — У нас с Америкой и так тёрки. Положение Роберто неустойчивое, вокруг него много кто пляшет и требует записать нас опаснейшими врагами. А если мы обвиним американскую корпорацию в попытке саботажа и поставках оружия, то даже с железными доказательствами такая буча поднимется, что как бы и сам Роберто не заплясал. — Корпорация американская? — Не знаю точно. Но уверена. Я одним глазком заглядывала на сайт, когда выдавался свободный часик, и отправка была с американского адреса. Да даже если не американская, сталкиваться с магической древней семьёй мне тем более не улыбается. — Это если мы будем сталкиваться, — Тома зевнул, ощущая мягкую прелесть кровати. — Пока у нас лишь подозрения Мазерса. Может, они на самом деле наши союзники. — А магическое оружие отправляют в качестве рождественских подарков, — голос Шокухо не покидал скептицизм. — Ладно, разберёмся. Не думай пока об этом, Томик, всё переходит в политическую плоскость, значит, возиться буду я. А пока что… ты тут опять город спас, да и рождественский подарок вручить надо… — она положила руки на топик и мигом расстегнула защёлку спереди. — Нет-нет, лежи, подарок будет особый…