Scars we carry У нас есть шрамы Carry with memories, memories burned by the dark Которые наполнены воспоминаниями, воспоминаниями, погребёнными тьмой Try to see clearly Попытайся увидеть Tears we bury Слезы, которые мы прячем Bury in vain cause the pain got us falling apart Прячем напрасно, потому что боль всё равно разрывает нас на части Try to see clearly Попытайся увидеть...
Нью-Йорк, «Новая жизнь», настоящее время.
В кабинете царила тишина. Сквозь неплотно опущенные жалюзи тянулись оранжевые лучи догорающего заката с резвившимися в них пылинками. Скучающий Артур невольно увлёкся их парящей игрой. Виктор молча стоял, облокотившись о стол. Между руками, покоившимися на тёмном дереве, лежал пухлый конверт, принесённый барменом несколько минут назад. Совершенно обыкновенный, из плотной бумаги. Его матовая белизна колола глаза. Отправитель указан не был, оставил за собой право сохранить инкогнито. «Зачем?» Виктор никак не мог решиться открыть его, словно почувствовал притаившуюся в нём беду. Вампир лишь сверлил конверт сосредоточенно застывшим взглядом. — Виктор, я тебя совсем не узнаю! Откуда такая нерешительность? — Меня пугает анонимность. Это подлая игра в одни ворота. — Но мы не узнаем навязываемых правил, пока не изучим его содержимое, — Артур подхватил увесистый пакет, поиграл с ним, посмотрел на свет, отбрасываемый настенным бра. — Похоже, там фотографии… Их много…, — и лёгким движением руки оторвал бумажный край. Запечатанная тайна вырвалась наружу. Шелестящим веером рассыпалась по столу. Узнать запечатлённого мужчину было невозможно. Поскольку снимали незнакомца, скорее всего, умышленно, либо со спины, либо так, чтобы не было видно лица. Зато его любовницу Ван Арт узнал без особого труда. От навсегда застывших сцен на глянце всё поплыло перед глазами Виктора. Её изящная рука, тонкий профиль, большая родинка у груди, как особая примета. Он изо всех сил вцепился в край стола. И без того бледные пальцы стали совсем белыми от напряжения. Ван Арт до ужаса ясно ощущал, как всё вокруг становится пустым. Теряет душу, смысл. Как содержимое его лёгких с трудом выдавливалось в эту пустоту, оставляя внутри пустоту ещё более страшную, звенящую и пронзительную. «Она! Его девочка, его ангел, его свет… В объятиях другого…» Ван Арт посмотрел на не менее опешившего друга, пытаясь сфокусировать уплывающий взгляд и хрипло произнёс, — узнай…, — сил сказать большего не хватило, горло свело. Артур без лишних слов всё понял и, прихватив фотографии, спешно растворился за дубовой дверью кабинета.***
Вечер незаметно перетёк в ночь. Луна, появившаяся в небе, повисла над мегаполисом и, словно огромный фонарь, залила землю серебристым светом. Окно кабинета было распахнуто в сырую ночь. В перемешку с городской суетой в него волнами лилась музыка. Сегодня гостей клуба развлекал приглашённый рок-музыкант, который виртуозно исполнял соло на гитаре. Виктор вслушивался в мелодию, ждал Артура и гнал от себя прочь любой намёк на мысль. Он запретил себе думать. Запретил верить. Не хотел. Потому что больно. Потому что страшно. Наконец, дверь распахнулась. Ван Арт окинул вошедшего отчаянным взглядом. Хотел в нём высмотреть и уловить последнюю надежду. Но надежды не было… Друг смотрел на него бессильно, с животным испугом. — Виктор, прости… Это не фотошоп, — одними губами прошептал Артур. Этот шёпот разорвал душу вампира в клочья. Выколол острыми иглами давно холодное сердце, мозг, каждую клетку. Глаза брюнета начали метать молнии. Лицо его стало мертвенно бледным. Красивые черты застыли, вдруг окаменев. Сейчас ему хотелось заорать. Заорать так громко, чтобы боль скопившаяся внутри рассосалась и исчезла навсегда. Сам того не осознавая, размахнулся и со всей силы ударил кулаком в стену. Явственно послышался хруст ломающихся костей. Шёпотом, пронизывающим воздух кабинета, произнёс, — поднимай всех и вся, найдите мне его, из-под земли достаньте!Пригород Нью-Йорка, 3 недели назад.
Собственный крик разорвал пелену тёмной мерзости сна, больно ошпарив горло и заставив подпрыгнуть на месте. Широко распахнутые глаза отказывались видеть настоящее. Сердце судорожно билось и грозилось выскочить из груди. По щекам текло что-то горячее, оставляющее влагой саднящие дорожки. Солнце — первое, что она заметила. Рассветные лучи сочились сквозь белоснежный тюль, легко колышущийся от приоткрытого окна, и отражались от полированной поверхности шкафа. Всё в комнате дышало светом и умиротворением. Девушка подскочила с постели и бросилась к зеркалу. Она внимательно шарила глазами по своему отражению. Тёмные волосы были заплетены в косу, на ней красовалась чёрная кружевная пижама, отдающая свежестью. Кожа чистая, ни единого синяка или пореза. Внешнюю картину портили лишь красные глаза и немного припухшее от слёз лицо. Не обнаружив изъянов снаружи, брюнетка решила прислушаться к своим внутренним ощущениям. «Ничего подозрительного…» Мич чувствовала себя отлично, выспавшейся и отдохнувшей. Девушка, расслабившись, облегчённо выдохнула. — Это был сон… Всего лишь сон… Она спустилась в гостиную и скрупулёзно осмотрела каждый предмет мебели. Всё было на своих местах, и ничто не выдавало следов вторжения или чужого присутствия. Зеркало, разбитое по сценарию её чудовищного сна, висело на своём месте, поблёскивая своим тусклым глазом. Целое. — Это действительно был сон, просто сон…, — вслух повторила Мия. Бэггинс подошла к окну, раздвинула плотные шторы, распахнула стеклянную дверь, ведущую на задний двор. Солнечный свет и бодрящий осенний воздух ворвались в комнату, заполняя её пространство свежестью утренней зари. Птицы непосредственно чирикали наперебой, прыгая и суетясь среди листвы, окрашенной в золото сентябрём. Бэггинс смотрела в окно и любовалась жизнью шумных пернатых. — Ладно, чирикайте, а мне пора готовить завтрак, — улыбнулась девушка. Она закрыла дверь, прошла в ванную, затем на кухню. Как всегда, началась повседневная утренняя суета. Неожиданно для себя вдруг остолбенела. Не веря своим глазам, Мия медленно повернулась и посмотрела на один предмет, которому не было места там, где он находился. — Этого не может быть, — прошептала она, словно испугалась, что кто-то может её услышать. Сердце снова пустилось в галоп. Каждый его удар шумел в висках. «Неужели это правда?» Её взгляд скользил по краю корпуса телефона, торчащего из-под дивана. Во сне она уронила телефон, когда некто с силой дёрнул её за руку. «Как это понять? Неужели всё происходило наяву, ведь как-то он попал именно сюда?» Девушка задумалась, этот вопрос теребил мозг. Она глядела на аппарат, но мысли её были где-то далеко. Девушка старалась вспомнить всё как можно подробнее, чтобы каждое действие, сказанное слово, логически осмыслить и понять — «что же здесь могло произойти?» Но тут она засмеялась, ей стало смешно от того, как она внушает себе всяческий бред. — Ведь это был обыкновенный сон, просто сон и всё, — снова уверовала Мия. Она подняла техническое творение и положила на журнальный столик. «Может, я нечаянно выронила его из сумочки? Вчерашняя ссора с Максом выбила меня из колеи. Конечно, скорее всего, так оно и было», — окончательно успокоилась девушка.***
Виктор всё не возвращался. Вампир звонил каждый вечер, и они подолгу болтали обо всём и ни о чём. До тех пор, пока он заботливо не напоминал девушке об отдыхе. Тогда Ван Арт начинал говорить тише. Глубокий голос брюнета убаюкивал, словно шум морского прибоя. Мия забывалась, но не надолго. Всего на пару часов.Пригород Нью-Йорка, 2 недели назад.
На светлеющем небосклоне едва различимо мерцали звезды. В столь ранний час пригород ещё спал, но небо неумолимо розовело, готовясь к встрече с золотистым вестником наступающего дня. Скоро на улице, куда выходило окно кабинета, будет шумно — потянутся вереницы автомобилей, увозящих своих хозяев в город. А значит, больше не написать ни строчки. Мия прикрыла окно, спрыгнула с подоконника и положила пухлую тетрадь на письменный стол. Свои мистические статьи она придумывала в ночной тишине, освещённой настольной лампой и блёклой луной. Иногда она сидела в полной темноте, мечтательно беседуя со звёздами. И тогда тьма словно крала девушку из этой реальности и переносила в иную, в ту, в которой жили её герои. Когда Бэггинс выпорхнула из кабинета, нос приятно защекотал аромат свежесваренного кофе. Бодрящий, с привкусом ванили и корицы. Как она любит! «Кто это с утра решил навестить меня? Ноэль? Вездесущий Артур? Почему не заметила подъезжающую машину? Может, незаметно задремала на пару минут…?» Девушка тихонько спустилась вниз. В ароматном кофейном облаке, высматривая что-то в окне, стоял он - Виктор Ван Арт. Невольно засмотревшись, Мия застыла на месте, затаив дыхание. Расстёгнутая на пару пуговиц черная рубашка с ослабленным галстуком в тон, хорошо подчёркивала подтянутый торс, широкий разворот плеч. Закатанные на три четверти рукава, открывали вид на сильные и венистые руки, крепко державшие приготовленную для неё кружку. Плавно женский зачарованный взгляд перешёл на упругий аккуратный зад. Настоящая мужская красота со всеми положенными составляющими. По телу девушки растеклась приятная волна. Она слегка улыбнулась и прикусила край нижней губы. — Я слышу твою улыбку, девочка моя, — не оборачиваясь, прошептал вампир. Бархат его голоса вызвал новую волну, облизнувшую теплом женское начало. Мия, облаченная в белые хлопковые штаны и серую маечку на тонких бретельках, снова задержала дыхание. Он развернулся. Длинные с изящным изгибом тёмные ресницы дрогнули. Он метнул взгляд на её босые ноги. Уголки его губ приподнялись, а в карих глазах промелькнуло желание. Ван Арт поставил дымящуюся кружку на журнальный столик и заключил Мию в долгие приветственные объятия. — Здравствуй… — Вик, любимый… Ты вернулся… Вампир немного отстранился и прикоснулся рукой к её волосам. Одно движение — локон послушно обмотался вокруг мужского пальца. Он приподнял прядь её волос, поднёс к лицу, вдохнул неповторимый запах и отпустил, следя глазами, как она разворачивается и опускается вниз. — Я безумно скучал… Его руки снова соединились, заключив брюнетку в кольцо. Кровь Мии побежала быстрее, кожа начала пылать пламенем. Особенно там, где лежали его прохладные ладони. Взгляд Виктора блуждал по её выпуклым изгибам, задерживаясь на губах. Подушечкой пальца он нежно проводил по их контуру. Прикосновения были лёгкими, почти неуловимыми, но Мие казалось, что они накладывают на неё невидимую печать. — Какая ты красивая, — пробормотал он вполголоса. Парень припал губами к девичьей шее. Они блуждали по ней, останавливаясь для поцелуя, и снова продолжали движение, плавно поднимаясь вверх. Там они нашли и потеребили мочку уха. Тело немедленно откликнулось на их ласку. Мия откинула голову назад, открываясь полностью. Виктор хищно ухмыльнулся. Сознание брюнетки заволокло дымкой возбуждения. Вдохнув морозно-свежий аромат одеколона, испытала приступ головокружения. Грудь будто затвердела и увеличилась. Соски болезненно покалывало. Явственно чувствовалась скопившаяся влага между ног. Виктор подхватили Мию на руки, словно та ничего не весила, и отнёс в спальню. Обнажённая она стояла в центре комнаты. Выступающие округлости плеч, ложбинки вдоль позвоночника, сужающийся к талии стан. Изгибы её тела напоминали ему лунный ландшафт. Большая родинка – маленький кратер в тени груди. — Мысли о тебе…, об этой родинке вызывали во мне трепет… Я хочу касаться…, хочу целовать…, хочу исследовать каждый бугорок…, тревожить дыханием пушок на твоей шейке, под стянутым резинкой хвостиком, — бесконечные поцелуи прерывали его жаркий монолог. Мия сглотнула. Воздух в спальне потрескивал, как перед грозой. Когда он так смотрел на неё поблескивающими глазами, говорил, — внутри её всё начинало восхитительно трепетать. Щёки пылали румянцем, ладони потели. Подгоняемый желанием Ван Арт подошёл со спины, властно облокотил девушку на стену. Мягким движением призвал расставить ноги. Сердце девушки в восторге билось в груди, ластясь к рёбрам, а не стуча по ним. Кровь набрала небывалую скорость и лёгкость. Ноги, казалось, едва касаются пола. Жар волнами накатывал на Мию через место их соприкосновения. Виктор чувствовал необыкновенное волнение в её крови, гонимую по венам беснующимся сердцем. Стоны, частое дыхание и бесстыжие шлепки звонко отражались от стен. Оргазм разлился по трепещущим телам, блаженно сотрясая их. Парень потянулся к полураскрытым, влажным губам, срывая лёгкий поцелуй. Мия смотрела на него зачарованно, неотрывно. Князь опустился перед девушкой на колени, обнял её стройные ноги, зарылся лицом в колени и застыл. Потом взглянул в её затуманенные оргазмом глаза. И не было больше сил противиться их власти над ним…