Пригород Нью-Йорка, 3 недели назад.
Ночь не спешила покидать город. Но вспыхнувшая уже заря заставила её подчиниться и забрать с собой разбросанный повсюду сумрак. Небо лениво стряхивало с себя остатки ночной дремоты. На востоке оно медленно светлело. Плавно насыщалось всеми оттенками багряного. В пригороде ещё не проснулась жизнь. Вся округа была залита ореолом молочного тумана. Но и его глубина постепенно истончалась. Наступающее утро размывало контуры уходящей ночи. Ненадолго забывшись, девушка проснулась. Она несколько минут лежала неподвижно, нежась в приятном тепле постели, потом быстро встала и подошла к окну. На улице стояло безветрие. Едва ощутимые колебания воздуха доносили яркий запах осени, терпкое благоухание поздних цветов, прелую сырость листвы. От ночной непогоды не осталось и следа. Дождь, пробегая холодными уколами по коже земли, казалось, смыл не только сухую листву с деревьев, но и скопившуюся внутри девушки хандру. Казалось… Мия окинула равнодушным взглядом высокий занавес темнеющего невдалеке леса. Широко зевнула, лениво потянувшись, а затем улыбнулась мысли, что сегодня выходной. Суббота. После обжигающе горячего душа Мия спустилась на кухню. Девушка тщетно пыталась вызвать у себя аппетит, и она без энтузиазма перебирала содержимое пакетов и банок со съестным. Услышав из гостиной телефонный звонок, брюнетка стремительно рванулась к взывающему аппарату. — Виктор, это ты, — выдохнула она в трубку. — Я так рада, что ты, наконец, позвонил. Ван Арт на мгновение выдержал паузу. — Девочка моя, ты скучаешь по мне так же, как и я по тебе? У Бэггинс заныло в груди. Она услышала сквозящую на его губах улыбку. Мягкий тембр голоса обволакивал сердце, проникал в самую глубину его стенок и тканей. — В общем, нет, — ответила Мия таким безразличным тоном, на какой была способна. Но тут же звонко рассмеялась. — Ты ещё спрашиваешь?! Конечно, я тоскую по тебе. Поверь, мне тяжелее в этой разлуке. Тебя отвлекают дела и обязанности, а я… — Потерпи, — прервал он мягко. — Все мои мысли заняты исключительно твоей очаровательной персоной. Всё время мой разум с тобой. До тех пор, пока не смогу вернуться. — Так почему бы тебе не вернуться прямо сейчас? — Не могу, пока не улажу все дела, — вздохнул Виктор. — Но это не займет много времени. Я чётко знаю, что должен делать. И ты — главное действующее лицо моего сценария. Ты ведь знаешь это, милая? — Знаю. И очень буду ждать тебя, Вик. — Мне пора, — в трубке зазвучал отбой. Девушка вернулась на кухню и присела на высокий табурет, подперев рукой подбородок и счастливо улыбаясь. Его голос наполнил радостью истосковавшуюся душу, вернул утраченный покой. Аппетит вернулся. Внезапно. Зверский. Бэггинс достала из холодильника ветчину с картофельным салатом и стала жадно их уплетать. Сердцем и мыслями она находилась возле того высокого брюнета с волшебным голосом, которого полюбила сильнее всего на свете, сильнее самой жизни. Не желая терять чувства нахлынувшей эйфории и эмоционального подъёма, Бэггинс решила воспользоваться свободными выходными и вернуть другу должок. Макс давно и безуспешно звал её в гости. Пальцы ловко скользили по гладкой поверхности экрана мобильного, набирая нужному абоненту текст короткого сообщения — «Скоро буду». Ответ не заставил себя долго ждать. «Хотел прислать тебе нечто красивое, умное и весёлое, но я не помещаюсь на экране! Сегодня тебя ждут обнимашки и вкусняшки! До встречи, герой!)» Мия хмыкнула и закатила глаза. — Макс в своём репертуаре!***
Через три часа Мия стояла посреди диких владений Фоллов. Проехать мимо такого великолепия было бы настоящим преступлением. Настырные лучи солнца пробивались сквозь серое полотно сгрудившихся облаков, подсвечивали яркую листву. Освещённые ярким светом краски природы становились сочнее и радовали уставший от городской однотонности глаз. Легкий сентябрьский ветер колыхал распущенные длинные локоны брюнетки. Тело зудело от предвкушения отдыха в компании верных друзей. «О, да!» Тысячи запахов тонкими змейками овивали её, дразнили маленький девичий носик. Сделав жадный вдох, она до краёв наполнила лёгкие приятным запахом леса, хвои и ягод. Вчера прошел ливень, и сейчас каждая веточка отдавала сырой свежестью. У дома Фоллов гостью встречали Хелен, Одри, Ральф, старина Конрад и Джон. Всё это многоголосое семейство обступило её плотным кольцом, без конца тараторило, перебивая друг друга. Словно стайка потревоженных чаек. «Куда подевалась их обычная сдержанность?» Чувствовалось, что волки скучали и скорее спешили вывалить ей горы новостей. Что-то спрашивали и, не получая ответов, задавали новые вопросы. Мия была рада такому радушному приёму. От души хохотала и обнимала всех по очереди. — Эй, родственнички, посторонитесь! Я должен был быть первым! — ни с кем не церемонясь, Макс расчищал себе локтями дорогу к девушке. — Привет, герой! — не обращая внимания на возмущённые тычки и подзатыльники, погрузил звонко смеющуюся Мию в приветственные объятия. Внезапно веселье было прервано раздавшимся позади хрустом кустарника и протяжно тихим скулением. Из зарослей кубарём вылетел молодой волчонок. Его мокрая шерсть торчала грязными сосульками. Он весь был покрыт пожухлой листвой и травинками. — Племяш, ты — мастер эффектного появления, — Макс был не в восторге, но сдержался. Момент совсем не располагал отчитывать подростка. — Приведи себя в порядок, — строго сказал Ральф. Шон понуро поплёлся в сторону дома. Хелен поспешила сгладить углы неловкого появления сына. — Мия, детка, идём к столу. Сегодня никто не остался в стороне. Каждый принял участие в приготовлении еды. Жаль будет, если всё остынет. — Конечно, Хелен, с большим удовольствием. Через пятнадцать минут в столовую спустился Шон. Чистый и сухой. Первым делом он обнял и поприветствовал гостью. — Я так спешил встретиться с тобой, даже отменил свидание. …а дальше ты сама видела, — уткнувшись девушке в плечо, лепетал паренёк. — Интересно, твоя девушка знает, — к кому ты так торопился? Мия с теплотой вспомнила сценку, год назад разыгранную с Шоном в торговом центре, и ту бойкую девчонку… Невольно улыбнулась. Вопрос Макса заставил Шона напрячься. Подросток выгнул бровь и с надеждой спросил, — она же не узнает об этом, правда? — Можешь на меня положиться, — не сдержавшись, Макс хмыкнул и принялся разливать ароматную мясную солянку по глубоким тарелкам. — Держи, герой, для тебя двойная порция. Выглядишь совсем не по-геройски. Жизнь с кровососом явно тебе вредит. Совсем исхудала. Кожа да кости! Настала очередь Виктора получать словесные тумаки от Фолла. — Прекрати! Если бы не Виктор, я бы иногда забывала поесть, — не желая более развивать тему, переключила внимание на Одри. Вечером все собрались возле камина. Пили чай, приготовленный Конрадом. В гостиной витал приятный запах дров и трав. Казалось, что им пропахла здесь каждая пылинка. В общем гомоне голосов особенно выделялся задорный и непосредственный смех Мии. Он как солнышко согревал всё вокруг, придавал вечеру ещё больше уюта. Макс, глядя на девушку, думал, — «для неё «здесь и сейчас» — самое интересное и важное. Она ничего из себя не изображает. Она такая, какая есть. Она — самая настоящая в настоящем.» — Вы слишком разные, чтобы быть вместе, — вдруг выпалил Макс. Разговоры резко застыли на губах. От подобного неуместного выпада, да ещё и сказанного таким странным тоном (то ли с претензией к ней, то ли с заботой, то ли с ревностью), Мия на мгновение опешила. Она хмуро посмотрела на сидящего напротив парня. Повисла неуютная тишина. Свидетели нервно заёрзали на своих местах. — Слишком? Слишком для кого? Для тебя? — угрожающе тихим шёпотом спросила девушка, на мгновение опуская с собеседника глаза, но потом, словно решившись на что-то, вернула взгляд и продолжила, — просто я такой человек…, полувампир…, неважно… У меня всё слишком! Если я люблю его, то слишком… Если ненавижу тебя, то тоже слишком… Сейчас слишком близко принимаю твои слова к сердцу… Всегда слишком сильно верю друзьям… Слишком сильно надеюсь на них… И слишком сильно в них разочаровываюсь, когда те неспособны принять мой выбор, Если ты не принимаешь его, значит, не принимаешь меня, — Мия молча встала со своего стула. Так же молча взглянула в лицо каждого из присутствующих. Обошла глазами лишь Макса. — Ты приглядись к нему! Напыщенный индюк! Он также высокомерно любит! С высоты денег и дорогих подачек! — Фолл посмотрел в окно. В ту сторону, где стоял дорогой автомобиль девушки. — А ты.., ты светлый, неиспорченный цветочек… — Остановись, парень! — не выдержал старый Конрад. Макс опустил голову и едва слышно продолжил, — ты — лёгкая добыча для кровососущих стервятников, которые окружают Ван Арта. У него полно врагов и завистников. Получив титул Князя, он нажил ещё больше проблем. С ним ты не будешь счастлива! — Хватит! Пожалуй, мне пора возвращаться. Поздно уже! Хелен, Ральф, спасибо за ваше радушие и гостеприимство. Те растерянно переглянулись. Конрад и Джон попытались остановить девушку. — Милая, останься до утра. Ты устала, расстроена, нужно отдохнуть. Брюнетка отрицательно качнула головой. — Я обещала Виктору не задерживаться. Нельзя нарушать обещание, данное Князю, — враньё. Виктор даже не подозревал, что она находится у Фоллов. — Бежишь, бежишь от друзей! От проблем Ван Арта тебе не убежать! — не унимался Макс. Вечер был окончательно испорчен. Натянуто улыбнувшись, девушка обняла Шона, Хелен и Одри и, накинув куртку, вышла к машине. Ральф окликнул брюнетку, — доберёшься до дома, сообщи! Мы будем беспокоиться! «О, они беспокоятся обо мне!» — нервно подумала девушка. — «Зачем? Разве кто-нибудь сможет мне что-нибудь сделать? Я — Страж Сумерек с хорошо развитыми Дарами. Сумею постоять за себя…»***
Пригород Нью-Йорка развалился своими уютными улицами по земле. Спокойно уснувшими, одетыми в камень. С гладкими, поблескивающими под холодной луной крышами. Мия стояла перед двухэтажным особняком Виктора, обособленным, вдали от остальной элитной части. Очертания его стен утонули в складках давно опустившейся темноты. В сумочке протяжно загудел телефон. Брюнетка потянулась за аппаратом. Первое, что попалось на глаза — время 9:30pm, второе — входящее сообщение от неизвестного абонента. Странно. Открыв его девушка прочла:Шут в терновой короне на троне короля, Ситуация грозит выйти из-под контроля! Актёры спутали роли, смена декораций, На виселицу самозванца - так ему и надо!
Бэггинс снова посмотрела на дом. С ним что-то не так… Внешний вид родных стен настораживал. Одна деталь не давала ей покоя — не горело внешнее освещение. С наступлением вечера свет включался автоматически. «Странно всё это», — мелькнуло в голове Мии. По спине пробежал нехороший холодок. Каково же было её удивление, когда она поняла, что входная дверь приоткрыта. В доме было темно, только неровный свет луны немного освещал его содержимое. Ощупью найденный выключатель не отреагировал на требовательное касание пальцев. Мия включила фонарик на телефоне и отправилась в сторону электрощита. Из-за стены кто-то больно, до хруста, рванул её запястье. Падая, Бэггинс вскрикнула больше от испуга, чем от боли. Мия резко развернулась. В её расширенных глазах белел животный страх. В бесцветном взгляде напротив селилось чудовищное зло. Тонкие губы растянула дьявольская усмешка. Вся эта неприкрытая ярость никак не сочеталась с неземной красотой его лица. «Оскар Уайт.» Не успела брюнетка опомниться, как он снова грубо схватил её и припечатал к стене. В спину врезалось зеркало, висящее на ней. От удара оно треснуло. Ритм бешеного пульса стучал в висках. Ужас заполнил всё тело девушки. Она стала лихорадочно извиваться, судорожно пытаясь высвободиться. Любая попытка оказалась тщетной. Мия ощущала каждый миллиметр своего тела, но не могла пошевелить им. Гипноз. Брюнетка расслабилась вдруг, внимательно посмотрела в глаза Уайта, но без долгой практики умения ослабли. Оскар зловеще рассмеялся никчёмной попытке. — Скоро мистер Ван Арт сильно пожалеет, что когда-то родился на этот свет. А потом ещё больше пожалеет, что так надолго задержался в нём, — моментально впился в шею девушки. Она отчётливо слышала его жадное глотание. Этот звук вызвал чувство дурноты и головокружение. Вампир пил много, до тех пор, пока Мия не обмякла… — Вкус крови Стража особенно сладок…, — круговым движением языка он облизнул кровавые губы. — А сейчас ты испытаешь на себе всю глубину моей обиды, — послышался треск рвущихся тканей. Полностью обнажённая девушка с ужасом понимала, что Оскар собирался сделать. — Нет… — слабая, неприкрытая мольба. — Не будем мешать покою соседей, — остатками нижнего белья заткнул девушке рот. Вампир закинул ноги брюнетки на свои бёдра и грубо вошёл. Раздался приглушённый тканью слабый визг. Откуда-то со стороны темноту дома разрезала вспышка. Уайт по-звериному вдалбливался в хрупкое тело, сильнее вжимая его в треснутое зеркало. Оно начало сыпаться, больно царапать. Несколько мелких осколков вошли под кожу. С каждым новым толчком их жёсткость, скорость и амплитуда увеличивалась… Толкнувшись последний раз, немного подрагивая, излился обжигающе холодным семенем. Ткань нижнего белья не давала Мие дышать. Она начала задыхаться от нехватки кислорода. Глаза покраснели, к ним подступили слёзы. Насильник с отвращением стряхнул с себя свою жертву, словно прилипшую к нему грязь. Девушка упала навзничь. «Виктор… Виктор, прости…» Мысли её резко прервали. Ноги снова развели в стороны. Он ещё не накуражился, ему мало… — Прости, дорогуша, я люблю грубо, — в район сфинктера девушки ткнулся внушительного размера член вампира. Вспышка. Нестерпимая, режущая боль накрыла брюнетку. Слёзы ручьём брызнули из глаз. Кляп перестал быть препятствием для агонии. Истерический крик содрогнул стены гостиной. Он вошёл быстро, не церемонясь, не оставляя её хрупкому телу шансов. Между ног девушки было влажно. Понять, сперма это или кровь, было невозможно. Мия хотела сейчас только одного — умереть. Он кончал и начинал снова. Несколько часов… Впивался в шею за новой порцией крови. Бесконечные, раздражающие вспышки… «Гроза… Гроза в сентябре?» Как же она ошибалась… Веки обессилено закрыли её глаза. Он в очередной раз кончил. Тяжело поднялся. Наконец, она сможет отдохнуть… Мия лежала на спине, ножницами сводя и разводя ноги. Скребла окровавленными ногтями мраморные плиты пола. Она лежала растрёпанная, чужая и незнакомая. Теряя нить реальности, девушка услышала, — Эштон, уберите здесь всё! Ни одного следа! Если верить тому, что я знаю, на утро она и не вспомнит….