Тот, кто не ищет счастья

      Только такой отчаявшийся неудачник, как Микки, мог решиться на такую ужасную глупость.       Как ангел-хранитель он никогда не был примером для подражания: своего воспитанника он ненавидел, не пытался удержать от рискованных поступков и не стремился к дружбе с другими ангелами. И в этот раз он боялся вовсе не за шкуру Джека Ронтера, за которым должен был присматривать. Он пытался спасти самого себя.       Его крылья, прекрасные белоснежные крылья, окрасились в позорный серый цвет после того, как он прошел через Лес.       Мик не знал, что еще ему делать. Он попытался стать хорошим хранителем для Джека, но это не помогло. Он унизительно попросил прощения у одноклассницы, человека которой обидел Ронтер, но ничего не изменилось. Он даже постарался угодить своей тетке, но куда проще было бы построить ракету и улететь на Луну.       Что еще нужно было сделать? Что еще он должен был сделать, чтобы вернуть перьям белый цвет?       И Мик решил, что нужно вернуться в Лес.       Лес был не простым местом. Для людей он выглядел как негостеприимная роща с черными деревьями и выжженной землей, где можно было легко заблудиться. Только и всего. Для ангелов же Лес казался дьявольской шуткой. Стоило зайти сюда, как обрывалась связь со своим человеком, а деревья, кусты, земля — все было настолько же реально и осязаемо для духов, как и для людей. Мику пришлось два раза пройти через это место, и чудо, что ему это удалось. Но его крылья после этого стали серого цвета, а это клеймо позора. Еще не демон, но уже не ангел.       Одноклассница Фисифа разводила руками, тетка ругалась и сторонилась его, а ангелы подростков показывали пальцами и смеялись.       И тогда под Рождество Мику пришла в голову эта ужасная идея.       Он ничего не сказал Фисифе. Дождался, когда Джек заснул и отправился к Лесу. Раз в этом месте он изменился, то и искать ответы тоже стоит здесь. Другого выхода просто не существовало.       Мик долго собирался с силами, а когда ступил на черную землю, то все равно не сдержался от крика боли. Его связь с Джеком оборвалась, точно кто-то с силой дернул за эту невидимую нить. Теперь ангел не знал, о чем думал его воспитанник, что чувствовал и не сможет прийти на помощь, если тот попадет в беду.       Хотя стоило признать, что и до этого момента Мик не особо старался защитить своего слабака.       Ангел медленно пробирался через Лес, переступая через поваленные стволы, выступающие из земли корни. Он склонялся над низкими ветками и обходил деревья. Это было столь непривычно для того, кто все существование не ощущал материальных вещей, что Мик часто забывался, спотыкался и цеплялся своей длинной туникой за ветки. Света от его нимба не хватало, чтобы разглядеть дорогу как следует, а неуклюжие крылья за спиной царапались и задевали все деревья и кустарники по пути.       Может, если он снова пройдет этот путь, Небеса увидят, что он не трус, и вернут ему белые перья?       Ангел безнадежно плутал и терялся, ходил кругами, спотыкался все чаще, и уже ничего не видел. Попытался вернуться назад, но Лес словно ожил и перемешал свои тропки. Перо за пером, Мик оставлял свои крылья позади, а туника разодралась в клочья. Даже золотой свет нимба уже не горел так ярко и слабел с каждой минутой.       Какой же он все-таки дурак, что снова пришел сюда!       Мик остановился у дерева и задрал голову к небу. До чего просто было бы взлететь над Лесом и вернуться домой. Слишком просто, но он все равно купился и попробовал, еще в первый раз. Его тело и крылья сразу подхватили ветки, почти проткнув насквозь, от боли сущность на миг пропала из настоящего мира, и он упал. С Лесом шутки плохи и обмануть его не получится.       Мик вспомнил, как хорошо ориентируются ангелы слепцов. Один такой хранитель однажды помог ему выбраться из плотной тучи, когда он потерял направление. Так может, попробовать? Он закрыл глаза, и из его груди невольно вырвался смешок. Видел бы его кто-нибудь в этот момент. Полюбуйтесь на этого идиота, который оставил своего человека и самовольно забрался в чертов Лес! Он потерялся, потерялся здесь навечно.       Неуверенно выставив перед собой руки, Мик медленно пошел дальше.       Время клонилось к дьявольскому часу, а Лес не знал о существовании Рождества. Ангел подростка слепо брел вперед, вытянув тонкие руки перед собой.       Была глухая ночь, когда Мик выбрался из Леса. Это случилось неожиданно, и он поначалу решил, что попал в очередную ловушку. Но деревья остались за спиной, а перед ним как ни в чем не бывало простирался человеческий город. Можно было подумать, что Лесу надоело терпеть его присутствие, и он просто избавился от него, изрыгнув из своего чрева.       Мик перевел дух (одна из бесполезных привычек, доставшаяся ему от человека) и повернул голову назад, чтобы проверить, спасла ли эта безумная прогулка его крылья.       Но крыльев за спиной не оказалось вовсе.       Ангел замер, бессмысленно тараща глаза. Этого не могло быть. Этого ну никак не могло быть! Он протянул руку и похлопал ладонью себя по лопаткам. Ни следа, ни намека на то, что у него когда-то вообще были крылья.       Мик выпрямился, закрыл глаза, сделал медленный вдох, а затем медленный выдох. И еще раз, как можно спокойнее, но в горле все равно хлюпнуло, а руки дрожали. Этого не могло быть в принципе, у него просто поехала крыша после Леса. Либо это одна из его иллюзий. Нужно отойти от него подальше.       Не оглядываясь, он сделал несколько широких шагов вперед, но тут левая нога шаркнула по льду, и ее выбросило вперед. Инстинктивно попытавшись расправить крылья, Мик грохнулся на спину и охнул от боли. Голые лопатки хорошо приложились об асфальт, и никакие перья, черные иль белые, не защитили их.       Мик сморгнул слезы, выдохнул, и белое, полупрозрачное облачко отлетело от его лица. Это все так неправильно. У него должны быть крылья. Он не мог поскальзываться и падать за границами Леса. А его дыхание не могло быть таким... таким взаправдашним. Ему ведь вовсе не требуется дышать.       Не поднимаясь, Мик медленно-медленно протянул руку, и его ладонь легла на грудь.       В груди билось сердце. Самое что ни на есть настоящее.       Поскальзываясь и падая время от времени, Мик бежал по ночному городу. Все вокруг — чересчур материальное и болезненное. Зимний воздух — ледяной, пробирающий до костей, которые теперь тоже у него были! Асфальт — слишком твердый, невозможно твердый. Он сбил ладони, и теперь видел на них кровь. Самую-самую настоящую кровь!       У него больше не было не только крыльев, но и его нимба и даже туники. Вместо этого он увидел на себе знакомую одежду и быстро вспомнил, что это рубашка и брюки Джека. Вот почему ему было так холодно. Обычно люди зимой еще надевают пальто.       Мик не знал, куда идти. Он неожиданно добрался до центра города, и ему стало неуютно и страшно от того, что здесь никого не было. Ангелов-хранителей можно было встретить где угодно, в любое время суток, потому что духи не ведали об усталости. Когда их люди спали, они предпочитали гулять, встречаться друг с другом и исследовать мир вокруг — как наверху, в облаках, так и нижний, человеческий мир.       Мик был уверен, что хранители и сейчас были здесь. Бродили, общались, садились на крыши или ветки дубов, точно гигантские белоснежные птицы. Но он их больше видеть не мог.       А у кого тогда просить помощи?       Не сказать, конечно, что и в обычное время у Мика была целая армия советчиков и собственных покровителей, но куда проще что-то придумать и понять, когда ты в привычном обличье и в привычном мире, а не когда это переворачивают на сто восемьдесят градусов.       Первой его мыслью было дойти до дома Джека, но он быстро отмел эту неделю. Если человек увидит его — самого себя — проблему это никак не решит, только усугубит. Нужно поискать кого-нибудь другого и с мозгами. Кто сможет понять и помочь ему.       Мик опустился на ближайшую скамейку и запустил пальцы в волосы. Как такое вообще могло произойти? Порой люди лишались своих ангелов, которые опустились до того, что стали демонами, а иногда, очень-очень редко, хранители могли потеряться. Настолько где-то заплутать, что даже их внутренний компас, всегда настроенный на воспитанника, уже не мог привести их домой.       Но чтобы сам ангел стал человеком — о таком Мик даже в самых смелых россказнях не слышал.       Долго сидеть на одном месте и размышлять у него не получилось — уж слишком он замерз. Он даже не подозревал, насколько сильно может замерзнуть человек! Его тело трясло, пальцы не сгибались, а плечи, шея и челюсть болели от напряжения. Мик неуклюже побрел вперед, согнувшись в три погибели. Неважно куда, лишь бы немного согреться в движении. А если он не переживет эту ночь, его человек тоже погибнет или просто останется без ангела? Хотя, он и сейчас без него был, и еще неизвестно, кто из них угробит себя раньше. Нет, стоило найти Джека, чтобы проследить за ним хотя бы со стороны.       Ближе к рассвету Мик добрался до дома Ронтера и его тетки. К этому времени он уже совсем закоченел, устал и часть пути просто переставлял ноги, не соображая, где он.       Дверь в дом была закрыта, но Мик по привычке попытался пройти сквозь нее и громко ударился всем телом. Едва не плача от отчаяния, он побарабанил кулаком в дверь, уповая на то, что хоть кто-то из соседей уже проснулся и запустит его.       Хотя зря было надеяться.       Мик проторчал на пороге полчаса, прежде чем с внутренней стороны послышались шаги, и дверь распахнулась. Она задела его, толкнув в плечо, и Мик едва удержался на ногах, в который раз отметив, что без крыльев сохранять равновесие очень тяжело.       На пороге пошатывался сосед-пьяница с этажа выше. Сегодня он выглядел вполне прилично, его глаза смотрели осмысленно и даже почти не ощущался постоянный запах спиртного. Мужчина сфокусировал на нем опухшие глаза, затем окинул взглядом и наконец покачал головой. Мик молчал, нервно посматривая за спину мужчины, и ожидая все же увидеть его хранителя.       — Тебя что, всю ночь где-то носило? — хрипло спросил сосед, и Мик вздрогнул от осознания, что человек в самом деле его видит. — Посмотри на себя, уже посерел весь.       Он, разумеется, имел в виду цвет его лица, но Мик крутанулся на одном месте, пытаясь рассмотреть за спиной крылья, которые стали уже настолько очевидно серыми, что даже люди это замечали. Сосед лишь махнул рукой на него и посторонился, давая зайти в подъезд, и Мик быстро прошмыгнул внутрь.       В подъезде не было теплее, чем на улице, но здесь стоял знакомый, застоявшийся запах сырости, и не было ветра. Мик немного успокоился. В полумраке он добрался до второго этажа, громко топая по лестнице, подошел к знакомой двери и остановился.       Он как наяву увидел своего человека — как он скрючился в постели, туго закутавшись в одеяло. Зимними ночами становилось так холодно, что Джек просыпался и натягивал отцовский свитер, но еще долго не мог заснуть, а если и удавалось, то снились ему только кошмары. Мик наблюдал это тысячу раз и привык считать своего воспитанника слабаком, слишком изнеженным для этого мира.       Что ж, сегодня он на своей шкуре убедился, как сильно мог кусаться мороз.       Мик протянул руку к двери и пальцами нащупал круглую, гладкую ручку. Он мог постучать и через несколько минут оказаться в квартире. Не самой теплой и уютной в мире, но даже это сейчас было непозволительной для него роскошью. В квартиру ему никак нельзя. Если его увидят тетка или сам Джек, случится катастрофа, потому что никто из них не сможет объяснить, что происходит. И уж конечно вряд ли его дуралей сможет ему хоть чем-то помочь. Даже если поверит во все это.       Нужно уходить отсюда.       Мик еще немного потоптался, с отчаянием думая, что ему придется опять идти по холоду на своих двоих, и обреченно повернулся обратно к двери. Остался последний человек на свете, который мог спасти его. Если захочет.       Эрин Гэмфрил со своим ангелом Фисифой.       Мику повезло вспомнить, где живет Гэмфрил. Он просто придет к ней, а там уже что-нибудь придумает. Возможно, Фисифа даже догадается, что произошло, и…       Нет, он понятия не имел, что можно сделать.       Дом Гэмфрил был не отличим от остальных блеклых и старых домов Серого Города, и Мик на всякий случай прошелся по всей улице, пытаясь вспомнить, какой именно дом по счету они с Джеком однажды посещали.       Эрин была умной и, наверное, все же доброй, но они с Джеком еще недостаточно хорошо знали друг друга, чтобы Мик был уверен в том, что она поможет ему. В прошлом они даже ненавидели друг друга, но ангел сейчас как никогда надеялся, что это осталось в прошлом.       Он опустился на скамейку напротив дома одноклассницы и принялся ждать. Жалкое человеческое тело ныло от боли и холода, и Мик успел подумать о том, что впредь будет внимательнее следить за Джеком, чтобы он не сломал самого себя.       Если когда-нибудь снова станет его ангелом.