Тот, кто не ищет счастья

      — Джек? Джек, что ты здесь делаешь? Джек!       Мик не сразу сообразил, что зовут его. Его накрыло очень странное состояние — он словно ослеп и оглох на какое-то время, а из памяти пропали последние несколько минут… или часов? Мик дернулся, распахнул глаза, и первое время глупо смотрел прямо перед собой, ничего не соображая.       Почему он здесь? Что с ним случилось? И почему ему так холодно?       — Тебя что, выгнали из дома?       Он повернулся на голос и нахмурился, увидев рядом девушку с длинными каштановыми волосами. Эрин Гэмфрил. Она что, к нему, что ли обращается? А где ее ангел, Фисифа?       — Ты же совсем замерз!       И тут она положила ладонь на его плечо.       Мик подскочил на месте от неожиданности и ужаса и свалился со скамьи.       Никто из людей еще никогда не касался его! Никто из людей и не подозревал об его существовании!       И тогда он все вспомнил. Лес. Потерю крыльев. Сам факт того, что он стал человеком. И как пришел к дому Гэмфрил, потому что больше некуда было идти.       Он поднялся на ноги и поискал глазами вокруг Эрин, надеясь увидеть поблизости ее ангела, но быстро напомнил себе, что если Фисифа сейчас и есть здесь, он все равно об этом не узнает. И в этом была главная проблема.       — Джек, не молчи, скажи хоть что-нибудь! — всерьез испугалась Эрин и вдруг снова дотронулась до него, слегка сжав плечо. — Что с тобой?       Было до того странно, до того неправильно чувствовать ее прикосновение, что Мик отпрянул от нее, как от демона. Чтобы снова не потерять равновесие без своих крыльев, он крепко взялся за спинку скамьи, выпрямился и прочистил горло. Он заговорит с ней, попросит помощи, и все это должно выглядеть нормально со стороны. Что ж, была не была…       — Я хотел увидеть тебя, — наконец произнес он. — Мне нужно попросить у тебя прощения.       Зеленые глаза Эрин застыли, но брови медленно-медленно потянулись к переносице, и ее лицо стало наполовину жалобным, наполовину хмурым. Мику было несложно представить, как с таким же выражением рядом сейчас стояла Фисифа и пыталась понять, что ему от них надо.       — За что попросить прощения?       Мик облизал губы, почувствовав, какие они холодные и сухие. У него побаливали пальцы и уши, и он обращал на эти мелочи гораздо больше внимания, чем это того требовало.       — За все. Фис…       Он быстро прикусил себе язык, и оказалось, настолько сильно, что он ощутил кровь. Соленую, теплую кровь, подумать только. Мик медленно сглотнул, опасаясь поднимать глаза на девочку, и осторожно поправил себя:       — Письмо… я даже собирался написать тебе письмо с извинениями, но подумал, что будет лучше прийти самому. В общем, я хотел попросить прощения за все, что сделал, за то, что мы… что я обидел тебя, даже когда не подозревал об этом. Это все началось еще с Леса, ты же помнишь…       Он мелко вздрогнул, когда Эрин снова взяла его за плечо. Ее глаза ярко блестели, и в них он видел не то страх, не то строгость, точно у матери. Губы Эрин изогнулись, она попыталась что-то сказать, и ее пальцы крепче сомкнулись на его плече. Мику вдруг вспомнилось, как Фисифа однажды ударила его своими крыльями. Будь у Эрин такая возможность, ему показалось, она бы тоже ею воспользовалась.       — Дурак, что ты с собой сделал? — прошипела Фисифа через тело своего человека.       Мик и сам знал каково это: управлять своим воспитанником напрямую. Ангел словно заходил в его тело и говорил его устами, защищая человека от той опасности, которую он не видел, или говоря те слова, которые он сам бы не смог найти. Ему однажды удалось проделать это с Джеком, чтобы уберечь от самоубийства, на которое его подтолкнула демонесса. Он, почти разорванный со своим человеком, в последнюю очередь думал, что у него это когда-нибудь получится. И это было самой невероятной, самой волшебной вещью в его существовании.       Фисифа — умница. Она быстро поняла, что произошло, и ей пришлось тоже решиться на этот шаг — взять под контроль тело своей девочки. Но даже так ангел не мог говорить все, что ему вздумается, потому что человек был по-прежнему здесь. Он просто думал, что действует немного необдуманно, интуитивно, но обычно у него и мысли не возникает — и не должно возникать, — что кто-то другой говорит за него.       — Как… как ты пришел сюда? — дрожащим голосом продолжала она. — Как ты себя чувствуешь? Ты же ужасно выглядишь, тебе нужна помощь! Что я могу сделать для тебя?       Мик даже испугался, когда от этих слов его сердце вдруг забилось быстрее. Словно в груди кто-то начал суматошно дергать за веревки, и целый хор колоколов ожил и нестройно загремел, вибрируя по всему телу. О Небо, неужели это тело умирает?..       — Я не знаю, — честно ответил Мик, смотря ей в глаза. — Ты же помнишь Лес? Как мы прошли через него? Я до сих пор виню себя за то, что случилось тогда…       Фисифа сразу все поняла. Она сердито тряхнула его за плечо, и Мик понял, как ей захотелось огреть его по голове перьями.       — Ты опять был там? Зачем, ну зачем, Джек?       Мик коротко выдохнул, потянулся правой рукой и потер свое свободное плечо, а затем завернул руку дальше за спину и коснулся лопатки. Фисифа на миг зажмурилась, поняв, что он имеет в виду, и прошептала:       — Я же говорила тебе, что мы справимся со всем вместе. И зачем ты просишь у меня прощения? Ты ни в чем не виноват. Больше не виноват, понимаешь? Ты не должен был ходить туда.       Она задумалась, смотря мимо него, и Мик испугался, что Фисифа покинула тело своей воспитанницы. Он поспешно заговорил снова, надеясь задержать ее:       — Ты права! Я просто думал… что мне станет легче от этого, что я пойму… то есть, сниму с себя вину. Ох, я имел в виду…       — Подожди, — Фисифа сама осторожно подбирала слова, чтобы ее человек не подумал, что говорит какие-то глупости, — возможно, это правда поможет тебе. Может, тебе нужно вернуться туда? Я имею в виду, — в ее глазах промелькнула паника, рука отпустила его плечо, и Мик увидел, что Эрин сама приходит в смятение от своих слов, — так ты найдешь там то… что хочешь найти… что… — Она зажмурилась и слегка дернула головой, а когда открыла глаза, Мик увидел, что Эрин осталась одна. — Прости, я ляпнула глупость. Я не имела в виду, чтобы ты возвращался в Лес, я просто… — Она спохватилась и отпустила его, отступив назад. — Что мы тут торчим? Тебе нужно согреться, ты только посмотри на себя! Пойдем ко мне, потом объяснишь, что с тобой стряслось. Или подожди, ты же уже говорил об этом?..       Мик едва не расплакался, когда попал в теплую квартиру. Ему казалось, что еще немного, и это тяжелое, такое настоящее тело застынет окончательно, и уже никакая Фисифа со своим человеком его не спасет.       Сейчас у него начали болеть пальцы, согреваясь, и Мик шипел от боли, но благодарил Небеса, что оказался в тепле. Эрин показала ему, где ванная, и там бывший ангел не сразу разобрался с кранами, чтобы пустить в раковину горячую воду. Он держал в ней руки до тех пор, пока кожа не стала ярко-розовой, а его — Джека — лицо в зеркале перестало быть таким бледным, с нездоровым синим оттенком.       Вообще, впервые увидев себя в зеркале, Мик на несколько секунд забыл обо всем на свете и просто смотрел на отражение, не веря тому, что видел. Это лицо Джека или все-таки его собственное? Где кончается та грань между человеком и его ангелом, которая делает их одинаковыми? И насколько Мик отличался от Джека? Он никогда не задумывался над этим ранее.       Матери Эрин дома не было — наверное, поэтому она решилась привести Мика сюда. Она позвала его, и он нашел Гэмфрил на крошечной кухне, которая одновременно была и столовой на двоих человек. И Мик сразу почувствовал запах.       Аромат был приятный, как будто бы знакомый и буквально кружил голову. В человеческом теле все чувства были развиты особенно сильно, и ангел до сих пор к этому не мог привыкнуть.       — Будешь кофе? — спросила Эрин, снимая с плиты миниатюрный ковшик. — Горячий, чтобы наверняка согреться. Не хватало еще, чтобы ты подхватил простуду, правда?       Мик удивленно слушал ее. Эта странная девушка за пять минут позаботилась о нем больше, чем он за неделю о Джеке.       — Да, пожалуйста.       Он словно наяву видел, как по кухне нервно кружила Фисифа, заламывая руки и смотря на него. Ради красного словца Мик бы даже сказал, что чувствует ее взгляд, но то было неправдой. Он стал глухим и слепым человеком. Только без ангела-хранителя.       На кухонном подоконнике выстроились красные свечи Адвента, а в вазе с водой стояли пушистые ветки ели. Мик вспомнил, что на Рождество родители Джека тоже украшали дом и даже делали для него календарь с маленькими подарками, когда он был ребенком. Но родителей больше не было, а тетка не любила праздники.       Эрин поставила перед ним кружку с ароматным напитком, и Мик жадно протянул к ней пальцы…       Он едва не уронил хрупкую чашечку, а сам чуть не свалился со стула. Кончики пальцев пылали от боли, словно его укусил демон.       — Ты что? — девчонка испуганно округлила глаза, смотря на него. — Прости, я не предупредила, что кофе горячий. Я думала, ты сам поймешь...       Она не смогла скрыть неловкую улыбку и отвела взгляд. Мик сидел перед ней, держась за свой стул, и смотрел на дымящуюся кружку кофе. Он никогда в жизни еще не обжигался. Ничего не пил и не ел. И поэтому он боялся, что вот-вот допустит очередную ошибку, если будет и дальше пытаться изображать из себя человека. А то будет еще хуже, и он ненароком убьет это тело.       О, Небо, дай ему сил…       — Так ты был в Лесу? — вдруг снова спросила Эрин.       Она посмотрела ему прямо в глаза, а затем потерла свое плечо, пытаясь намекнуть на крылья. Фисифа вернулась, чтобы помочь ему. Мик благодарно улыбнулся ей, пусть это и выглядело странно со стороны.       — Да. Думал, что это поможет мне. То есть, — он быстро вспомнил, что сама Эрин тоже сейчас слышала его, — что это как-то приведет мои мысли в порядок. Я все думал, зачем я тогда повел тебя туда, потому что после этого все так сильно поменялось…       Он не выдержал и опустил глаза, боясь, что человек Фисифы сейчас снова заподозрит что-то не то и, того гляди, еще выставит его из дома. Медленно протянул руку к кружке и коснулся ее самыми кончиками ногтей. Уже было безопасно пить это?       — Джек, я не думаю, что причина во мне, — мягко заговорила Фисифа, наблюдая за его попытками. — Возможно, все дело… в тебе самом?       Мик поднял голову. В нем самом? Но как? Ведь его крылья потемнели после того, как Джек завел…       — Все дело в твоей связи, — осторожно продолжила Фисифа, скользя на самом краю между тем, чтобы открыто сказать ему то, что она думает, и не выбиваться из образа Эрин, — с самим собой. Между сердцем и разумом. Понимаешь меня?       Мик неуверенно покачал головой и снова опустил взгляд на чашку. Голова казалась ему совершенно пустой. И вдобавок в животе что-то болело и ворочалось само по себе. Он навеки останется в этом теле, потому что…       Связь! Фисифа имела в виду его связь с Джеком! Ну конечно!       — Все дело во мне, — прошептал он, впервые задумавшись над этим вариантом.       Если Эрин и Фисифа действительно простили его, то больше не остается ничего другого — только его человек, на которого Мик уже давно махнул рукой и перестал приглядывать, помогать и даже быть рядом.       Вот оно что! Как он сам до этого не додумался?       — Даже не думал об этом, — растерянно признался он, аккуратно дотрагиваясь до кружки всей ладонью.       Эрин отстранено кивнула, водя пальцем по столешнице. Свою чашку с кофе она оставила в стороне и не притронулась к ней.       Присмотревшись, Мик понял, что девочка выводит на столе невидимый овал. Нимб.       — Завтра Рождество, — вдруг ни с того ни с сего заметила она.       Мик смотрел на нее, окрыленный ответом и решением своей проблемы, и не сразу смог понять, о чем она говорит. Да и кто именно — сама Гэмфрил или ее ангел?       — Ага.       «Спасибо, это я еще помню», — едва удержался, чтобы не добавить он. Конечно, это в стиле Джека — нагрубить и поссориться с единственным человеком, который способен помочь ему, но Мик надеялся, что ангелы лучше людей. Всегда в это верил.       — А ты знаешь, — продолжила Эрин, словно не слыша его, — что люди... есть такое поверье, что люди меняются, когда наступает Рождество.       Мик сглотнул, пытаясь понять, правильно ли он услышал.       Люди меняются. И это значит, что...       — У тебя один день, — подтвердила Гэмфрил, смотря на него зелеными глазами. — Рождество уже завтра.