История о чувствах, рождённых на небесах.

      Идея, предложенная Масато Хидзирикавой, была всеми участниками Блеска принята на "ура". Задумка показалась одновременно и оригинальной, и максимально простой в исполнении, тем более, что времени на исполнение оставалось совсем уж немного. Это было решено ещё вчера, как и некоторые другие организационные вопросы, и вечером того же дня, уставший, но довольный, вернулся Сё из своей небольшой поездки. Он, как "директор" (хотя на язык просятся слова - "главнокомандующий военными силами Блеска") поехал осматривать концертный зал, где им предстояло петь. Курусу действительно нашёл себя в хлопотах и руководстве не хуже, чем в музыке или кино. Так что по возвращении, выглядя донельзя довольным собой и всеми, в красках поделился своими впечатлениями с другими певцами и заверил, что отдал все нужные распоряжения к подготовке зала. А ведь когда-то ещё Сё Курусу был будто ребёнком... Надо же, как могут меняться люди под действием обстоятельств.       Так же Сё принял такое оригинальное решение, как доверить дизайн костюмов "Блеска" именно Рену Дзингудзи, заявив о его "непоколебимом чувстве стиля". При этом заявлении брови Камуса, как и Самаэль, полезли круто вверх, ибо каждый их них был как минимум уверен, что кроме вульгарных тряпочек тот ничего не сможет предложить. И разумеется, отдельно Камус считал, что он был с этим справился раз в 150 лучше, но не стал оспаривать решение Сё, потому что определённо уважал этого невысокого белокурого парнишку-подростка, который взял на себя такую ответственность, как подготовку их выступления.       За написание слов взялись одновременно Ранмару, Нацуки/Сацуки и Токия. Музыкой вместе занимались Масато и Харука, свою помощь им предложила и Сэйери, которая после разговора с Сацуки мысленно пообещала себе, что перестанет быть в стороне и приложит все усилия, чтобы помочь Принцам и Квартету. Конечно, в том, что она делала, был и личный интерес в виде безумно привлекавшего её лица Ран-Рана, однако, не у одной её был какой-то свой интерес. Токия Ичиносе хотел вложить в слова песни всю любовь, что чувствовал к Харуке и соответственно, решил спеть свою часть именно так, чтобы это выглядело, как признание в любви. Он твёрдо решил, что как только всё это кончится, больше никто и никогда не отнимет у него Харуку, поцеловав перед самым носом. Свой отдельный мотив в преодолении этого всего был и у Сацуки. Не то чтобы он рассчитывал покорить сердце Сэйери, которая нравилась ему, как никто в принципе, но он точно решил всегда быть к ней поближе, и к тому же было пора знакомить Нацуки с собой. Тонкая душевная работа, для которой нужно было спокойствие, хотя бы относительное. Масато скучал по своей подруге сердца, и даже подумывал над тем, чтобы познакомить её с Харукой Нанами. Харука в его сердце оставалась неким ангельским недостижимым, но при том аморфным идеалом, к которому нужно стремиться каждому человеку. В общем, не каждый бы смог проникнуться такого рода философией и уж тем более додуматься знакомить свою девушку с бывшей возлюбленной. Ран-Ран хотел выяснить отношения с той, по вине которой ему испортил лицо Сацуки. Однако желания испортить после этого всего лицо самого Сацуки тоже не оставлял. Рен Дзингудзи решил вернуться в привычную для себя жизнь женского обольстителя, потому что даже не смотря на душевную рану, оставленную Харукой, он никогда не переставал им быть (разумеется, в хорошем смысле этого слова). А ещё скучал по своему саду с розами, в котором очень любил играть на саксофоне. Особенно душевным и тёплым был мотив Отои Иттоки свозить детей из детского во Францию, которая покорила его своим языком и архитектурой. Он вообще хотел написать какую-нибудь песню для французов об их прекрасной стране, и решил, что вероятно в будущем будет проводить здесь много времени. Ах да, и ко всему прочему, решил частично втянуть в свои планы Рейдзи Котобуку, с которым, во-первых, хотел петь дуэтом, и во-вторых, познакомить его с детьми, которых собрался везти. Зная Рейдзи, такого же доброго по натуре, как и сам, был уверен, что тот с энтузиазмом подключится к задуманному мероприятию. Кстати, он и Рейдзи были назначены командующими фронтами личными помощниками Сё. Это довольно сблизило двух парней, которые были вынуждены постоянно находиться в Штабе. Ай имел несколько похожие планы в отношении самого Сё, с которым решил завязать крепкие дружеские отношения, хотя вообще был довольно сдержан в своих отношениях с кем-либо. Но в остальном же пока не решил, чем ещё займётся после того, как закончит с заданием Саотоме. Хотя разумеется, что для него прежде всего было приоритетом продолжение карьеры в составе Квартета Ночи. А вообще, идеи дуэтов были довольно популярны среди певцов. Ими же был заражён Сесиль и Камус, с той разницей, что они уже договорились о записи своего собственного диска, как только вернутся в Японию. В общем, можно было говорить с уверенностью, что дружеские связи между парнями Квартета и Принцами стали довольно крепкими от мучений Саотомэ. Итак, все певцы были в отличном расположении духа, мотивированы на работу, у них был план, и сейчас всем составом Блеска проходило одно из собраний относительно исполнения задания Блистательного... Кстати, о Саотомэ!       Появился Блистательный, как всегда, неожиданно. Точнее, вовсе даже не появился, а возник в виде проекции в Штабе, прямо на поверхности стола, за которым командовал предводительствовал во главе сидел Курусу в окружении других певцов. - Здравствуйте, ребятишки! Смотрю, ваши дела идут неплохо благодаря вашей главной звезде, мисс Нанами. Исправим несправедливость! Вы должны сделать выбор - или она работает над музыкой, или поёт на сцене. Взвесьте все "за" и "против" и примите единственное правильное решение. Удачки вам! С этими словами голограмма Саотомэ исчезла.       Все головы разом обернулись к Харуке, которая смущённо прижимала к себе нотные листы, которые до этого поспешно убрала со стола с появлением на нём Президента. Собственно, ни для кого в этой комнате в текущем свете вещей не стояло вопроса о том, что должна делать Харука - петь или писать музыку. - Но это же разрушает всю нашу идею и концепцию песни! - Сё в негодовании стукнул ладонью по столь теперь ненавистному столу. - Всё нужно переделать! - Может быть, всё-таки Хару-тян должна петь? - это были слова Нацуки, который время от времени по неизвестному ему лично разрешению Сацуки появлялся в разных ситуациях и щедро одаривал всех лучами своей улыбки. Его предложение было встречено неожиданной поддержкой Токия, который действовал исходя из собственных мотивов. - Не вижу ничего, что этому бы помешало. Пусть Самаэль присоединяется к сочинению музыки, раз он так талантлив, а Харука будет на сцене. Это тоже полезный опыт. Самаэль, обратив внимание на долю яда в словах Ичиносе, бросила на него полный недружелюбия взгляд. - Я не хочу занимать место вашего композитора. Она гениальна, и она вам подходит, а мой стиль написания немного из другой оперы. - Разумеется, что ты не можешь с ней соперничать в таланте, но особенного у нас выбора нет. - отрезал Токия, скрещивая руки и возвращая адресату взгляд никак не более полный позитивных чувств. - Это точка зрения пессимистов, а не певцов с твоим именем, Ичиносе Токия. И как раз в разгаре конфликта, за которым все наблюдали не пытаясь вмешаться, потому что вставить слово бы всё равно им не дали, удачно вклинился Сесиль, до этого хранивший молчание. - Хару-тян не единственная девушка тут, - сказал он с видом, словно каждое его слово было общеизвестной прописной истиной, - её вполне может заменить наша Самаэль, не правда ли? И одарил "нашу Самаэль" своей самой доброжелательной из улыбок, видимо, припоминая свой вчерашний полёт с дерева.