Ифань с легким волнением поднялся на этаж и прошел к двери в квартиру. Сердце сходило с ума от предстоящего ужина. Лишь бы всё получилось и прошло идеально. Открыв дверь, он только раскрыл рот, чтобы сказать, что вернулся, но тут же мелко вздрогнул, потому что Тао стоял в прихожей.
— Лисенок, ты чего меня пугаешь? Уже готовы к прогулке, мои хорошие?
Хуан улыбнулся, но как-то странно.
— Готовы твои хорошие. Только сначала расскажи нам про Стефани, папочка. И не сказки, пожалуйста, а всю правду.
Ву изменился в лице и побледнел.
— Ст... — голос так предательски охрип, и альфа прокашлялся. — Стефани? Так... Так, — он выдохнул, — давай начнем с того, что ты слышал, знаешь или видел?
— Видел ее, слышал ее и все знаю, — в голосе Тао зазвучала сталь. — Мне было плевать на нее ровно до того момента, как она сказала, что ваш роман продолжается здесь, в Корее. На то, что было у тебя в Нью-Йорке, мне наплевать. Но Юми подтвердила, что она не врет. Весь офис подтвердил.
Ифань ощутил, как похолодели руки. Он словно стоял у обрыва. Спиной к нему. И сейчас с него соскользнул.
— Так, Тао, — альфа попытался взять себя в руки, — давай пройдем в комнату, и я всё объясню? Всё не так, как кажется. У нас не было ничего.
Хуан лишь еле слышно цокнул, изо всех сил стараясь сохранять холодность. Один раз он уже дал волю чувствам. И кажется, лишь себе во вред.
— Ну давай пройдем, — омега развернулся и ушел в гостиную.
Ву прикрыл глаза и глубоко вздохнул, понимая, что впервые... боится. Боится потерять Тао из-за непонимания и неправильно подобранных слов. Из-за глупой ситуации со Стефани и её предложением и приездом.
— Лисенок, всё не так, как тебе рассказали, — Ифань сел на колени перед омегой. — У нас не было романа. И нет. Да, в Нью-Йорке мы... переспали несколько раз, но тогда я не знал, ждешь ли ты меня. Когда я уезжал, я думал, что ясно дал понять Стефани, что между нами ничего нет, — он нервно усмехнулся. — Да между нами и не было, в общем-то, ничего. А тут она позвонила мне, когда я приехал сюда, в Сеул, спросила, как дела и прочее. А через несколько дней взяла и приехала. Я не звал её. Тао, пожалуйста, поверь мне, — альфа взял Хуана за руки. — Я очень тебя люблю. И я не хочу терять вас — ни тебя, ни Лили.
Тао все-таки не выдержал и сорвался в истерику. Причем, сам не понимая толком, отчего. То ли дело было в том, что по словам Ву он был прав. То ли в том, что после разговора с Юми омега себя окончательно в этом переубедил.
— Тогда почему она является сюда и нарушает наш с Лили покой, Ифань? Заявляет, что она твоя невеста, а мы ни на что права не имеем? Я только доверился тебе! Но сейчас начинаю жалеть, что сделал это.
— Что?! — Ву ошарашенно взглянул на омегу. — Она приходила сюда к вам?! Вот... тварь... Тао, там... Там такая ситуация была дурацкая. Даже больше смешная. Перед моим отъездом из Нью-Йорка она сделала мне предложение, — он нервно дернул уголками губ. — Я не дал ей четкого ответа. Точнее, я понимал, что скорее все-таки «нет», потому что я знал, что приеду сюда в Сеул. Я надеялся, что мы с тобой помиримся, но... Да. Я рассматривал возможность того, что ты откажешь. И если нет, то, может, я бы и вернулся в Нью-Йорк, — альфа выдохнул, понимая, что из-за нервов вместо ответа получается какой-то сумбур. — Но... Но сейчас, Тао... — Ифань понял, что земля под ним горит. Дрожащими руками он достал из кармана пиджака маленькую коробочку и раскрыл её. — Тао, выходи за меня? Это ведь яснее всех объяснений?
Хуан посмотрел то на кольцо совершенно пустым взглядом. Еще утром он знал, что альфа задаст этот вопрос. Хотел его услышать. Но сейчас совершенно не знал, что на него ответить.
— Не так ясно, как хотелось бы, — опустошенно выдохнул омега, поднимаясь с дивана. — Прости, сегодня я не смогу тебе ответить.
— Тао! Тао, подожди, — Ву схватил возлюбленного за руки. — Да, там были поцелуи, но это... О, боже, — нервно сжав переносицу, он опустил голову, но снова поднял ее, взглянув омеге в глаза. — Ты же не поверишь мне, да? Стефани сама целовала меня, а я просто не успевал реагировать! Она влетала в кабинет и бросалась на шею! Ну что я мог сделать? — наверное, впервые глаза Ифаня выглядели настолько испуганно.
— У нас хорошая охрана в офисе, Ифань. Незнакомую девушку, которую начальство не приглашало, могут спокойно вывести, — без каких-либо эмоций на лице напомнил Хуан. — А ты альфа. А не бесхребетный омега. Реагировать он не успевал... – губы Тао исказила кривая усмешка.
— Но она... — до Ву только сейчас дошло, что Стефани как-то спокойно прошла через пункт охраны. То есть она свой приезд официально оформила? — Черт, прошу тебя, поверь мне, Тао! Я сразу ее отталкивал! Тао, ну что мне еще сделать? — глаза альфы забегали и предательски заблестели. — Юми! Спроси у нее! Она видела мою реакцию! Прошу, давай не повторять ошибок прошлого!
— Юми видела только то, как вы целовались, — словно приговором ответил Хуан. — Она не видела, что ты ее отталкивал, — омега глубоко вздохнул. — Если хочешь, погуляй с Лейли сам. Мне нехорошо.
— Тао... — голос Ифаня прозвучал еле слышно, и он осел на пол, а коробочка с кольцом обреченно опустилась в руке.
— Ифань, я не выгоняю тебя. Просто мне надо побыть одному.
Хуан вышел из комнаты и, перейдя в спальню, лёг на кровать. Лицом к стене. А Ву так и продолжал сидеть в гостиной на полу, глядя на дверь. Теперь и в его сердце закрались сомнения. Ждет ли их что-то впереди за дверью этого испытания? Или это конец игры?
В себя альфа пришел лишь тогда, когда услышал тихий плач Лейли, которая, похоже, тоже чувствовала, что что-то не так. Одев малышку потеплее, Ифань вышел на улицу, стараясь сдерживать эмоции, но несколько скупых слезинок всё же скатилось по его щекам. Альфа смотрел на дочку и боялся, что эта прогулка может последней.
Когда Ву с дочкой вернулся, Тао встретил их заплаканным. Но послушно накрыл ужин и накормил дочь. Правда все это в молчании. И спать пара легла раздельно.
А утро и вовсе встретило Хуана слишком давящей тишиной, которую нарушало лишь тихое мурлыканье Лейли в кроватке. Посмотрев на время, Тао занервничал, потому что Ифань ещё не должен был уйти на работу. Значит, что-то не так? Поднявшись и взяв на руки дочку, он отправился на поиски альфы, но того нигде не было: ни в комнате, ни в кухне, ни в ванной, ни даже на балконе. Ифань словно испарился. Правда кое-что от него все же осталось — на кухонном столе лежал странный набор: вчерашняя коробочка с кольцом, листок бумаги и кредитная карта. И первым делом Хуан схватился за листок:
«Прости меня, Тао.
Наверное, будет лучше, если я уйду. Такой, как я, недостоин тебя, ведь альфы, по определению, должны быть опорой и защитой. Они должны быть главой семьи и тем стержнем, который даже в самые трудные минуты будет держать всех на плаву. А я… Я заставил тебя страдать и плакать. Снова. Я честно хотел и пытался исправиться, все мои чувства были искренними и настоящими, но судьба, похоже, против того, чтобы я был рядом с тобой. Говорят, что браки заключаются на небесах. Но, видимо, рядом с именем Хуан ЦзыТао записан кто-то более достойный, чем я. И это правильно.
Прости, кольцо забрать я не могу. Хоть ты и не дал согласия, но это – знак моей любви. Можешь делать с ним всё, что угодно – выбросить, продать, сдать – твое право. Если захочешь вернуть в магазин, обратись к Юми, я перешлю ей чек.
Эта кредитка вам с Лейли на первое время. Я не хочу, чтобы вы в чем-то нуждались, поэтому можешь покупать всё, что угодно. Можешь даже обнулять, я всё оплачу. Когда я вернусь в Пекин, я открою счет на твое имя или на имя Лейли. Пока не решил. Я знаю, что ты будешь против, но дай хотя бы так поучаствовать в ее судьбе. Я буду постоянно пополнять счет, чтобы моя Лили в будущем ни в чем не нуждалась. Может, она потратит это на свадьбу, может на образование, может на гитару или скейт… А может, вообще уедет куда-нибудь в другую страну. Главное – пусть идет по своему пути.
Эта командировка – я думаю, она последняя в Сеул. Я больше не вернусь сюда. Я не смогу. Да и наверное не нужно это. Я больше не хочу заставлять тебя нервничать и переживать. Ты достоин лучшего. Я надеюсь, что в скором времени ты найдешь хорошего альфу и выйдешь за него замуж. Я желаю вам с ним счастья. И в первую очередь я желаю счастья вам с Лили.
Люблю вас. Прощайте. Ифань.»
— Командировка у него последняя, — сквозь слезы рыкнул Тао, пулей вылетая в комнату и начиная наспех одеваться. Чёртов Ву Ифань! Столб сентиментальности, а не альфа. Заставляет молодого папу с маленьким ребёнком гнать в аэропорт с утра пораньше. — Да я его на ПМЖ в Сеуле оставлю!
Быстро собрав себя и Лейли, которая была явно недовольна отсутствием нормального завтрака, Хуан вызвал такси и помчался в аэропорт. Он обрывал номер Ифаня, названивая ему буквально каждые тридцать секунд, но альфа, как назло, не брал. И волнение из-за того, что он может опоздать, перекрыло все остальные чувства.
***
Ву стоял в очереди на регистрацию и отрешенным взглядом смотрел куда-то в сторону. Что в прошлый раз, что в этот, он улетал с тяжелым сердцем. В Пекин не хотелось, но и здесь уже делать было нечего. Им с Тао, похоже, не судьба быть вместе. Слишком поздно у альфы заработала нужная голова – и это, видимо, его наказание за всё то время, что он провел так беспечно. И вот уже стоящий впереди человек почти получил билеты, а значит, шансов вернуться назад всё меньше.
Как только паспорт Ифаня перекочевал в руки работницы за стойкой регистрации, по зданию аэропорта разнесся сигнал привлечения внимания. А следом жалобный всхлип:
— Ву Ифань...
И этот самый Ву Ифань сейчас ошарашенно моргнул и огляделся. Ему показалось?
— Ифань, если ты тут, вернись, пожалуйста. Ты ведь даже не дал мне ничего ответить! — слова Хуана перебивали слезы и всхлипывания маленькой дочурки. — Лейли, подожди. Ифань, я прошу тебя, не делай глупостей. То, что произошло вчера, совсем выбило меня из колеи. Я был расстроен, растерян, но не разлюбил тебя. И не думал выгонять. Пожалуйста, давай поговорим. Ты нужен нам с Лейли. Я буду ждать тебя у седьмых ворот. Только не улетай.
Казалось, что весь аэропорт на мгновение замолчал. Замерли все — туристы, работники, провожающие. А потом толпа загудела с новой силой, оглядываясь в поисках загадочного «Ву Ифаня» и посматривая в сторону седьмых ворот, где одиноко стоял заплаканный омега с плачущей девочкой на руках.
— Не полетим? — растерянного и, кажется, совсем ничего не соображающего альфу, вернул в реальность голос работницы аэропорта, которая с вопросительной улыбкой смотрела на него и держала в руках уже закрытый паспорт. Очередь моментально зашепталась, понимая, что это, похоже, тот самый Ву Ифань, к которому обращались по громкой связи.
— Вы тоже это слышали? — Ифань с надеждой взглянул на девушку за стойкой регистрации.
— Направо и до середины зала, — кивнула та, кладя паспорт на стойку и указывая направление нужных ворот.
И Ву ринулся прочь из очереди — туда, где его должен был ждать самый любимый в мире омега.
Тао утирал слезы и что-то шептал дочке. Он, кажется, только сейчас понял, что с ним случилось. Мысли были далеко: глаза омеги бегали, пытаясь выцепить из толпы того одного единственного и такого нужного человека. По крайней мере, Хуан надеялся, что он, все же, появится.
И Ифань появился: внезапно, будто из ниоткуда. Руки крепко, но осторожно прижали омегу к груди, обнимая со спины, а над ухом прозвучало тихое: «Прости». И Хуан зарыдал, отвечая на объятия.
— Ты не улетел...
— Прости меня, Тао, я такой дурак, — Ву усмехнулся и уткнулся в волосы возлюбленного. — Я всё испортил и думал, что это конец... Я так люблю тебя.
— Это я дурак, — всхлипнул Хуан. — Надо было прийти ночью, обнять тебя и сказать «Да». Я тебя очень люблю. Ну зачем ты уехал?
— Говорю же, дурак, — мягко рассмеялся Ифань. — Эта ситуация со Стефани выбила меня из колеи. Я думал, что потерял тебя снова и уже навсег... Погоди, — Ву чуть нахмурился и широко улыбнулся, — так ты выйдешь за меня?
— Конечно! — Тао шлепнул ладонью по груди альфы. – Заставил меня лететь сюда с голодным ребёнком, чуть свет... — он мотнул головой. — Не важно. Я выйду за тебя.
И Ифань вдруг подхватил Хуана вместе с дочкой на руки и закружился с ними.
— Я люблю Хуана ЦзыТао! — прокричал он, запрокинув голову. И весь аэропорт разразился аплодисментами.
Тао рассмеялся сквозь слезы, одной рукой обнимая альфу за шею, а второй придерживая их ничего не понимающую дочурку.
— А я люблю Ву Ифаня!
И аплодисменты зазвучали еще громче. Ну разве это не романтично — сойтись в аэропорту в самый последний момент?
— Поехали домой? — Ифань опустил возлюбленного на ноги и, прислонившись к его лбу, погладил по слегка лохматым волосам.
— И как можно быстрее, — кивнул Хуан. — Иначе Лейли нас съест и не подавится.
Ву рассмеялся и забрал маленькую омежку из рук Тао.
— Кто-то у нас голодненький, да?
Лейли нахмурилась, жуя свои пальчики. Иногда эти родители такие засранцы.
— Всё-всё, едем, — Ифань прижал дочурку одной рукой к себе, а второй взял за руку Хуана, который тут же обнял альфу за плечо, ощущая, как по всему телу разливается тепло.
Они всё сделали правильно.
***
Ифань вышел из ванной и взлохматил влажные волосы. На какой по счету заход они с Тао пошли, было уже неизвестно. Вымотанная утренними поездками Лейли спала, а родители, в связи с этим, наконец, решили насладиться друг другом.
Ву уже хотел повернуть в комнату, как в квартиру вдруг позвонили. Благо, звонок был негромкий. Нахмурившись, Ифань быстро прошел в прихожую и открыл дверь, чтобы не дай бог не позвонили еще раз и не разбудили его омег. Правда тут же изумленно вскинул брови:
— Ты?!!!
На пороге стояла Стефани. Которая, не найдя возлюбленного на работе, решила, что во всем виноват Тао.
— Ифань?! Какого черта?
Ву вскинул брови еще сильнее и, усмехнувшись, сложил руки на груди.
— Это я хочу спросить тебя какого черта?!
— Я надеялась, что между вами все кончено, — надменно фыркнула Стефани. – Я вроде бы доступно вчера всё ему объяснила.
— И снова эгоистично подумала лишь о себе, да? Довольно, Стеф, — взгляд Ифаня похолодел. — Проваливай с глаз моих. Я люблю Тао. И только его. После того, что ты устроила, можешь даже не надеяться на хоть какую-то снисходительность. Это низко. И подло. Так поступают только жалкие стервы, а они не в моем вкусе.
Стефани повела плечом и вдруг картинно всхлипнула.
— Но ведь я люблю тебя. Потому и иду на это. Разве Тао делал такое для тебя?!
— Тише, — шикнул Ифань, прислушиваясь к тишине квартиры. — Ради любви другим подлянки не строят. Любовь — это обоюдное чувство, а не вот это вот всё, что ты устраиваешь. Ты хотела поссорить нас с Тао? Поздравляю, у тебя это получилось. Только вот мы снова вместе, несмотря ни на что. А к тебе у меня отвращение выросло еще больше. Ты добилась абсолютно противоположного чувства, Стеф. И тебе лучше уйти. Прямо сейчас.
Глаза Стефани вместо слез снова наполнились яростью. Девушка стиснула зубы и процедила:
— Ты за это поплатишься.
— Какая же ты глупая, — Ифань усмехнулся и захлопнул дверь. А после отключил звонок и домофон.
— Кто там? — в комнате альфу уже ждал сонный проснувшийся Тао.
— Никто, — мурлыкнул Ву, ложась рядом и снова начиная целовать и ласкать омегу, — кто имел бы для меня значение.
— К черту всех, — Хуан обнял альфу за шею. — Я люблю тебя.
— А я люблю тебя, — Ифань поцеловал возлюбленного в шею. — И обещаю любить вечно. Пока смерть не разлучит нас.
— Да кто же ей позволит, — мурлыкнул Тао, прикрывая глаза. Такую любовь никакая смерть не разрушит.
— И все же мое небо меня простило, — Ву так не хотел детей и семью, но на осознание обратного понадобился целый год. Ведь зачем-то же каждый раз он возвращался в Сеул. К одному и тому же омеге. Единственному и любимому.
