И путники видят, в том крае туманном, Сквозь окна, залитые красною мглой, Огромные формы, в движении странном, Диктуемом дико звучащей струной. Меж тем как, противные, быстрой рекою, Сквозь бледную дверь, за которой Беда, Выносятся тени и шумной толпою, Забывши улыбку, хохочут всегда.
«Заколдованный замок», Эдгар Аллан По, 1963.
— Волнуешься? В ответ Тони только пожал плечами, а Рудольф взял его за руку. Им вдвоём пришлось топать пешком, потому что водитель такси высадил их в конце деревни и отказался ехать дальше. Рудольф не возражал: он прекрасно понимал почему. — Тебя никто не тронет. Не посмеет. Я тебе обещаю. — Ему самому бы хотелось в это верить. И он верил: кто нападёт на «жертву» сына Князя Сумерек? Уродливые чёрные деревья становились всё ближе. Туман, мутный белый туман, тощие ветки и снег. Больше ничего не было. — Может, мы ещё можем вернуться? Волки завыли. Рудольф улыбнулся ему как-то сочувствующе и как-то совсем обречённо. Он вытащил его руку из кармана, поднёс к своим губам и поцеловал: а пальцы совсем ледяные. — Поздно: отец уже почуял нас. Он прислал за нами своих любимых лошадок. — Лошадок? — Тони. Надень перчатки, пожалуйста. Никому не верь. Никуда без меня не ходи. — Я знаю. — Я просто напоминаю… Он взял Тони за плечи и посмотрел так, как смотрят на прощание. Ласковое, тревожное и печальное смешалось у него на лице. Но послышалось конское ржание. А вдалеке сквозь туман прорезались четыре круглых пятнышка, красных, словно кровь. Это были здоровые чёрные жеребцы с дьявольски горящими глазами, а с ними карета и мёртвый кучер с тупым взглядом, устремлённым в никуда. От топота копыт сотрясалась земля. Тони сглотнул и побледнел, едва не оступившись. Ему хотелось попятиться. — Хочешь бросить меня у алтаря? — шутливо спросил Рудольф и подал руку. — Давай лезь. — А если они всё-таки не смогут переступить через инстинкты? — Ну мы же обсуждали это. Он подтолкнул Тони вперёд. — У них нет инстинктов. Они не животные. За триста лет пора бы научиться справляться со своими желаниями. К тому же… Тони всё-таки залез. Он решил — будь что будет, потому что Рудольф не любил, когда ему не доверяли близкие. Недоверие очень огорчало его. В карете было мягко, но обстановка в ней царила мрачная. — Я почти всю нежизнь провёл без крови. Уже триста лет в нашем клане действует сухой закон. Когда целый клан регулярно убивает людей, появляются охотники на вампиров. А нам этого не нужно. Вот увидишь: они триста лет провели без крови, так что потерпят и сейчас. Тони прижался к его боку и уткнулся носом пальто. — Я устал, — пробормотал он. Рудольф снял с него шапку и погладил по голове. Вскоре они пересекли мост и ворота.1.
У дверей, оперившись на трость, ждал Фредерик. — Добро пожаловать в наш скромный дом, — сказал он, едва Тони выбрался из кареты. И только ради вежливости поинтересовался: — Как доехали? Это был худой, высокий и очень бледный мужчина, одетый по моде викторианской эпохи. Рудольф горько ухмыльнулся. — Я даю тебе второй шанс, отец. Этот последний. — Здравствуйте, — сконфуженно поздоровался Тони. До этого на него почти не обращали внимания. Полный лунный лик отбросил тень на лицо Фредерика. Вдалеке завыли злые волки. — Здравствуй… Рудольф остановился и посмотрел на него перед тем как уйти. Он искал в нём что-то, что хоть отдалённо напомнило бы тоску по родному сыну. А может, раскаянье. Но отец никогда не покажет ему свои чувства: может, потому, что их у него и правда нет. — У тебя больше нет права на ошибку. Надеюсь, ты ничего не задумал. И распахнул двери, хватаясь за руку Тони как за собачий поводок. Свет хрустальной люстры резко ударил по глазам. Холл был просторным. Не дожидаясь прислуги, они вместе с чемоданами направились к лестнице, у перил которой сидели грозные горгульи. — Братишка! — Тони! Анна и Грегори тут же набросились на них. Они тоже повзрослели, эти двое. Рудольф громко рассмеялся, поставил багаж и стиснул всех троих. — Привет. Привет, я так отвык от ваших раздражающих рож. Анна тоже засмеялась. — Я надеялась, что не увижу тебя чуточку подольше… Но теперь ты снова здесь. Поэтому… не знаю, мне кажется, я всё-таки не сдержусь и убью тебя. — Я помогу спрятать тело, — сверкнул клыками Грегори. — Добро пожаловать домой, маленький братик. Тони почесал затылок и нервно хихикнул. Рудольф приобнял его за талию. — Постарайтесь не устраивать кровавых боёв, ладно? А то боюсь, Тони сбежит от меня. — Привет, Тони, — поздоровался Грегори. — Ну ты и упырь безмозглый! — сердито шепнула Анна. — Разве можно верить отцу? Зачем ты принял приглашение? — Потому что… Потому что мы запланировали свадьбу на конец февраля. Мне нужно благословление матери. И совет. — Ясно, — ответил Грегори. — Ну, идёмте, покажу вашу спальню. Наконец подсуетились слуги. Двое мужчин забрали чемоданы, пышная служанка улетела на кухню, чтобы сказать поварам готовить ужин. — Руд, а нормальная еда у них есть? — шёпотом спросил Тони, пока они летели по коридору. — Проклятье моё, я отправлял родителям письма. Они целый месяц готовились к нашему визиту. Ну конечно, есть. В коридоре стоял полумрак, но из одной комнаты туда лился тёплый свет от канделябров. — А где мать? Почему она не встретила нас? Анна обернулась, но толком ничего не ответила. — В своей комнате, — сказал Грегори спокойным тоном. Он редко повышал голос. «Снова этот её загрыз», подумал Рудольф. Но коридор закончился, слуги оставили багаж и вышли, а Грегори попросил Тони больше никогда не шептаться в присутствии вампиров и тоже удалился. Анна вытащила карманные часы на цепочке. — Ужин через два часа. Не опаздывайте. И если хотите… приходите чуть погодя в библиотеку. Горгульи караулили подоконники и дверь. Они сидели, эти мрачные печальные монстры, и смотрели, как бы кто-нибудь не сболтнул лишнего. — Вы всё ещё сидите там? — удивлённо спросил Рудольф. — Приходится, — ответила она и покосилась на одну из них. Одна из них в упор наблюдала за ней. — А он заходит? — А как же? Но если подумает, что мы читаем, если вовремя книги в руки возьмём, то не трогает… Но в последнее время он занят, поэтому не зайдёт… У Рудольфа что-то кольнуло в груди. Анна помолчала немного и пошла к дверям из спальни. — Анна. Она остановилась и повернула голову. Тёмно-рыжая коса сползла с плеча и упала на спину. — Мы придём. И кивнув, вышла. В комнате было два источника света: луна и свечи в канделябрах. Поэтому и запах в ней стоял соответствующий: пахло воском, осиной и чем-то старым. На кровать смотрело окно с плотной алой шторой, у стены стоял массивный шкаф с какими-то причудливыми узорами и шипами, а рядом с ним — разбитое зеркало в полный рост. Вампиры хорошо обжили замок. Именно поэтому для Рудольфа заранее подготовили гроб. Он поднял крышку и залез в него. — У-ух… Как же я по нему скучал. Чёрный гроб с красной обивкой. Внутри подушка. И больше ничего. Только, разве что, пара царапин на крышке. — Тебе не нравится спать со мной в кровати? — спросил Тони. — Нравится! Почему же сразу не нравится-то… Ты тёплый. Одеяло мягкое у тебя. Но ты не поймёшь. Вот лучше сам попробуй лечь. — Спасибо, что-то не хочется… Рудольф довольно улыбнулся и свернулся в гробу калачиком. Он делал так в детстве, когда ночью прятался со старшим братом. Очень смутная ностальгия, странные воспоминания и какая-то забытая фантомная боль накрыли его с головой. Тони подошёл ближе и лёг на полу рядом. — Тебе уже кажется, что за тобой следят? — спросил вампир. — Нет… — Хорошо. Очень хорошо. Тони приподнялся. Облокотившись о край гроба, он сел так, чтобы Рудольф был в его поле зрения. Капелька лунного света падала из окна, освещая молодой и бледный кусок лица на бархатной подушке. Вампир открыл глаза и протянул к нему руку с обручальным кольцом и аккуратными длинными ногтями. В прищуре его глаза казались в сто раз хитрее, чем были на самом деле. — А что, за нами следят? — Не думай об этом. Они наблюдают, но как ты весной наблюдаешь за птицами. Из интереса. Тони прикрыл глаза, позволяя погладить себя по щеке. Как маленький ласковый кот, который пришёл в полночь к хозяину в кровать. Рудольфу нравилось гладить его. Везде. Не было мест, где Тони бы запретил ему трогать себя. — Ты говоришь не о горгульях, — констатировал он. — Верно. Не о них. Горгульи мёртвые. Это просто камень. Камень, который добавляет моему народу паранойи. Словно почувствовав что-то не то, Тони расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Он был одет так, чтобы угодить вкусу вампиров и хотя бы отчасти влиться в их среду. Строгие прямые брюки, чёрная рубашка и ботинки… Но вниз под одеждой пришлось надеть термобельё. Не снимая ботинок, он залез к Рудольфу. Рудольф стиснул его в объятиях и нежно поцеловал в лоб. — А говорил, что не полезешь в гроб. Тони вздохнул и не ответил. Когда он только зашёл в комнату, самой страшной вещью в ней ему казался гроб. Но теперь он почувствовал себя кошкой и захотел спрятаться в коробке от зубастых каменных уродов. — Ну, не волнуйся. Мы не будем в нём спать. Рудольф провёл рукой по его волосам и заправил чёлку за ухо. Тони вытянулся, чтобы уткнуться носом ему в щёку. — Ты же положил с собой тёплую пижаму, да? — Да, конечно. — Смотри не заболей, — прошептал вампир. — Замок не отапливается. Тони чуть отстранился, чтобы заглянуть в глаза. Но засмущавшись, покраснел. — Что? Что у тебя на уме, а? Не давая ответить, Рудольф накрыл его губы своими и поцеловал. Тони окончательно расслабился и позволил вампиру перебирать свои волосы. После поцелуя он отдыхал у Рудольфа на плече и рвано дышал, не думая совсем ни о чём. Пару минут они просто лежали в обнимку, но потом встали, потому что библиотека ждала. Добраться до неё было просто: пройти по коридору и повернуть налево. Анна и Грегори сидели за маленьким столом с красной скатертью в окружении книжных полок. В спины им смотрело высокое готическое окно без штор, прямо под которым валялся широкий кусок какой-то плотной ткани. — Вы пришли, — сказала она и поправила край платья. Тони смотрел на неё и завидовал: ему было холодно, поэтому пришлось достать из чемодана свитер, а она сидела в зелёном платье до колен и тонком плаще с воротником, как у злой королевы. И совсем не мёрзла. Грегори поднял взгляд и отодвинулся к окну, уступая брату место. Первое, что Тони заметил — в библиотеке не было ни одной горгульи. — Я возьму кое-что и вернусь, — Анна подошла к двери и закрыла её на ключ. К столику подошла с книгой в руках. — Смотрите. Это карта замка. Здорово, да?2.
Потом настало время ужина. Они прилетели к широкой комнате, которая почему-то закрывалась на две двери. В ней стоял очень длинный прямоугольный стол, накрытый чёрной скатертью. — Приятного аппетита, — сказала милая светловолосая служанка и поставила перед Тони тарелку, накрытую блюдцем. Под блюдцем, политый соусом, лежал кусок мяса. Разрезав его ножиком, он убедился, что мясо нормальное и вполне прожаренное. А у Анны в тарелке красные личинки ползали и пожирали чьи-то косточки. Тони решил, что лучше не будет смотреть, что едят остальные. На удивление мясо было сочным и нежным. «Свинина», — решил он. «Никогда не пробовал настолько вкусного мяса…» Но рассвет потихоньку приближался. — Ладно… покойтесь с миром. Мы, пожалуй, пойдём, — сказал Рудольф и погладил Тони по плечу. — Так быстро? — Ну мы же с дороги. Смертельно устали, — улыбнулся Тони. — А можно я буду спать в гробу? Анна и Грегори переглянулись. — Что за мясо ты съел? — в шутку спросил Рудольф. — Наверное, человеческое! — засмеялся Тони. У Анны глаза стали по пять копеек. — Ясно. Значит, будешь сегодня спать со мной в гробу. Грегори покашлял. — Рудольф… я бы не советовал. Эти двое не обратили на него внимания. Конечно, в гробу для них двоих было через чур тесно. Приняв душ, оба свалились в кровать и сразу заснули. «Где же всё-таки мать?» — только и успел подумать вампир.3.
Скрежет. Тони стоял посреди коридора и пытался открыть дверь в свою спальню — она ни в какую не поддавалась, хоть волком вой. Справа послышались вопли и кто-то явно рыдал навзрыд. Пришлось оставить идею попасть во внутрь и бежать. Коридор привёл к просторной лестничной площадке, из окна которой сочился яркий красный свет, а в нём над чьим-то выдранным сердцем кружились мохнатые мотыли. У перил две толстые горгульи застыли в немом ужасе. Он прошёл ещё немного и спустился по лестнице в холл. «Кто-то ходит снаружи», — сначала показалось ему. Свет от луны и странных фонарей плыл из окон по комнате, словно какой-то сказочный туман, и собирался в неясные человеческие силуэты. Но потом стало ясно: это не туман. Это неупокоенные души. — О боже… Одна душа услышала его и подобралась настолько близко, что всё тело пробрал лютый холод. Это была юная душа совершенно обычного парня. В белой окровавленной сорочке. — Идём со мной, — грустно сказал призрак. Его слова эхом отразились от стен. — Куда же мне идти? — Со мной… — ещё печальнее повторил тот, и усевшись на ступень лестницы, горько заплакал. — Со мно-о-ой… Другие души слонялись по холлу и выли. Их было много, очень много. «Что это значит, «Со мной»? Я умру?» Но призрак наконец поднялся и привёл Тони к дверям в столовую. Тони резко проснулся.