Романофф/Максимофф

      Красноармейское кладбище. Волгоград. 14:00. 10 ноября 2015 года.       К каменному надгробию подошла девушка. Средней длинны блондинистые волосы собраны в "ракушку" с левой стороны. На теле чёрное фетровое пальто на пуговицах. Юбка, ниже колен на сантиметра четыре. Чёрные капроновые колготки. Чёрные полусапоги на невысоком каблуке. На руках были чёрные тёплые перчатки. Это в Америке, ноябрь как август, а в России он по-настоящему холодный и вызывающий небольшие мурашки на коже даже таких закалённых, как Татьяна Романофф. В руках у неё был букет красных гвоздик.       Присев на колени на траву рядом с надгробием, не боясь замарать юбку и колготки, она положила букет. Пачкая почти новые перчатки в пыли, она смахивала её с недорогой синей вазы, в которой стояли давно высохшие и изжившие своё, ромашки. Блондинка аккуратно их вытащила и отбросила в сторону. Залила свежей воды из бутылки и поставила букет в воду. А в небольшую рюмку, с немного треснувшим краем, налила водки. Поверх положила кусок свежего хлеба. И, убрав с надгробия немного разросшиеся сорняки, сказала:       — Здравствуй, мама. – Преодолевая наворачивающуюся слезу в правом глазу, она продолжила. – Прости пожалуйста, что двадцать с лишним лет не навещала тебя. Но если мои догадки по поводу того, что ты попала на небеса, верны, то ты поймёшь, почему.       На надгробье было высечено: "Демидова Анна Дмитриевна. 1965-1995 год".       — Как бы я хотела, чтобы ты дожила до сегодняшних дней. Я бы познакомила тебя с внучками, думаю вы бы поладили. Они обе хорошие. Одна правда очень неугомонная, хотя...ты всегда говорила, что я тоже такой была. – Вытирая слёзы из малахитовых глаз и немного дрожащим голосом русская продолжала говорить. – И с папой я бы тебя обязательно познакомила. Он тоже хороший. Но не факт, что он понравился бы тебе – тебе никогда не нравились мужчины старше тебя...       Не скрывая слёз, девушка перешла на русский:       — Ia pochti tebya ne pomnyu...No vse ravno ochen skuchau...       Горечь не собиралась проходить. Ещё вчера, тот, кого она называет папой, умер и тут же вернулся из мёртвых, поэтому она решила слетать на одолженном квинджете в родной город на кладбище, где по данным того же отца, Таня узнала место захоронения матери. У неё не так много воспоминаний о ней, но ей всё равно. Эта девушка любила её и воспитывала. Из кожи вон лезла, лишь бы прокормить себя и её. Будучи маленькой девочкой она очень её любила, и в том же возрасте её у неё отобрали. Слёзы вытекали и вытекали.       Она почувствовала движение рядом. На колени рядом сел парень. Это Пьетро Джанго Максимофф.       Парень знаком с Таней примерно три месяца. Обычно со всеми девушками такого не было. Всё ограничивалось одной ночью, а там спидстер о них забывал. Но с ней всё по-другому. Немалую роль в этом сыграл тот факт, что русская – мать его дочерей. Благодаря ним белобрысый зоковианец не стал так торопиться. Хотя бы потому что знал, видит её не в первый и последний раз в жизни. С Романофф он ходил всего на два свидания. Обычно говорят, что пара переходит на следующий этап отношений на третьем свидании. Но мститель не может думать об этом на кладбище, особенно рядом с могилой матери блондинки. Особенно зная, что это не свидание.       Ртуть случайно узнал, что девушка ненадолго улетает на Родину. Просто застал её ранним утром рядом с квинджетом, в этом траурном наряде. С немного дрожащим голосом она ответила, что ей нужно навестить кое-кого. Ему не нужно было догадываться, что этот кто-то давно почил. И решил, что если у неё наворачиваются слёзы, значит этот человек был ей близок. Поэтому полетел вместе с ней, даже не предупредив сестру. Хотя всё-таки стоило скорее всего, потому что на средней скорости они вернутся только часам к семи вечера.       Он знал, что нельзя быть одному у могилы любимого человека. Так и поставил девушку перед фактом, что полетит с ней. Она согласилась, хоть и было видно, что у неё не входило в планы быть рядом с кем-то на могиле Анны. За те несколько часов, что они летели на автопилоте, оба успели поспать вместе. Таня уронила голову на его плечо, а Пьетро не собирался убирать её. Максимофф заснул через несколько минут.       Сейчас, сидя рядом с надгробием, белобрысый приобнимал плачущую. Та плакала ему в плечо. Прижималась, чувствуя тепло от его тела. Парень успокаивающе гладил её по спине. Это помогало. Когда мерные движения ладони по её спине всё ещё продолжались, блондинка полушёпотом сказала:       — Спасибо, что уговорил меня взять тебя с собой.       — Всегда пожалуйста, Таня. Я знаю, что такое смерть родителей. И ты не должна быть одна. – Девушка зарылась носом, настолько это было возможно, в его волосы на затылке. – Я думал, что кроме тебя у твоей мамы никого не было. Кто же её похоронил?       — Соседи. Раньше люди были куда отзывчивее. – Более спокойным, но всё равно грустным тоном ответила Романова.       Она должна не быть Романовой. Она должна быть Демидовой. В честь матери. А не "в честь" отца, просто потому, что он её отец. Её мама умерла, пытаясь обезопасить свою дочь. А этот казанова и кобель скорее всего даже забыл о её существовании спустя неделю после расставания с её мамой. Как же Таня его ненавидит...       — Пьетро, спасибо большое, что ты рядом.       — Я не могу по-другому.

***

      — Сан-Франциско.       — Орлеан.              — Нью-Йорк.       — Киев.       — В…Востокоград.              — Нет такого города.       — На этом свете нет, а на том может есть.              — Натали, давай-ка пока обойдёмся этим светом.       Этот разговор дочерей Таня застала вечером, в штабе, когда они с Пьетро уже вернулись. Сёстры играли в города. Две последние фразы задели её душу ненадолго, заставив на секунду задрожать. Она не собиралась плакать дальше. Не только потому, что по сути и повода особого для неё не было, но и потому, что жидкость для слёз закончилась и плакать её попросту нечем. Собственно поэтому она и пришла на кухню.       — О, мама.       — Мамочка, а где ты была весь день?       — Я ездила по делам, Ви.       Ответила она младшей дочери и налила немного воды в прозрачный стакан из графина. И пока девушка его осушала, Венди сказала:       — Мама, мы с Натали играем в города. Подскажи ей какой-нибудь город на "В".       — Волгоград.       Сухой ответ их мамы заставил сестёр переглянуться. Они обеспокоенны. Да, на такой вопрос с радостью и задором не ответишь, но ведь не таким тоном, что даже интонация Пятницы кажется живее. Жестами рыжая сестра пыталась заставить сестру посмотреть в голову их мамы, стоящей к ним спиной. Но шатенка отвечала, что не хочет лезть в её голову. Они так и переговаривались жестами, пока Романофф-старшая не развернулась и не пошла на выход с кухни.       — Мама.       Девушка обернулась на обращение старшей дочери.       — Что-то случилось?       — Нет, всё как обычно.       — Может тогда, сходишь с нами в одно место?       — В какое?       — Ты сначала согласись, а потом мы скажем.       — Венди, тебе нужно чуть меньше времени проводить с Натали. Ну ладно, я согласна. Когда выдвигаемся?       — Ну если поедем на твоей машине мама, то думаю успеем за час до закрытия. – Потирая шею сказала рыжая.       — В смысле? Я конечно могу нас всех отвести, но разве не будет быстрее на твоих двоих?       Она неоднозначно покачала головой и закинула ногу в кроссовке Nike, в чёрных цветах с рыжими шнурками и лейблом того же цвета, на кухонную тумбу в островке, за которым сидела. Спасибо растяжке из балетной школы, суставы не затрещали. Но главное было то, что на лодыжке находился какой-то чёрный смарт-браслет с тремя красными огоньками в удлинённой форме.       — Дочка, это что?       — Доктор Чо в качестве эксперимента нацепила мне блокиратор способностей и я сутки буду передвигаться на вашей скорости. Короче очень медленно.       — А ты Ви?       — Доктор сказала, что мои способности ещё не до конца исследованы, и пока рано для такого эксперимента.

      ***

      Семья приехала к рынку. Жёлтыми буквами на окне было выведено слово: "Крытый блошиный рынок". Она же барахолка, в которой можно было найти различные интересные предметы из прошлых десятилетий и даже веков, потому что у кого-то есть заваленные различным хламом кладовки и чердаки, и чтобы их освободить и заодно заработать денег, они выставляли их на продаже. Довольно интересное место.       — Барахолка?       — Мы с Ви давно хотели сюда сходить. Ещё тогда когда думали, что дедушка умер.       Фраза старшей дочери снова задела душу девушки. Но чтобы 16-"летки", которые во все глаза смотрели на ассортимент товаров и восхищённо улыбались, ничего не заподозрили, она смогла скрыть это со своей лица. Прикрыла скромной улыбкой интереса к ассортименту времён СССР, взять который у неё вряд ли бы когда-нибудь поднялась рука. Всё из-за всплывающих воспоминаний времён Красной Комнаты, несмотря на то что Таня попала туда когда Союз уже четыре года как развалился.       Блондинка шла с руками в карманах бежевого пальто, старясь не упускать из вида Натали, которая бегала от прилавка к прилавку, и одновременно держать скромную улыбку на лице. Неожиданно зазвонил телефон.       — Да, Наташа?       — Таня, я тут смотрю записи с камер наблюдения и в часиков семь утра оказывается две светлых макушки взяли квинджет. Не догадываешься, кто это может быть?       — Я даже не знаю, сестричка. Много у вас на базе блондинов?       — Немного. Но у меня один вопрос: "Свидание подальше от штаба"? Ты могла бы просто попросить, и я бы сделала так, что никого кроме вас двоих и Пятницы дома никого не было.       — Если бы, Таша. Esli bi.       —...Ты ездила на Родину.       — Да.       — Зачем?       — Да так, на Красной Площади погулять. Пофоткаться рядом с Кремлём. Шапки-ушанки для наших мужчин прикупить. Так, ничего не серьёзно.       — Ещё один вопросик: "А не далековато ли ты от Москвы приземлилась"? Судя по последнему пункту назначения в системе автопилота. Где столица нашей необъятной, а где Волгоград?       — Я была на Красноармейском.       —... Таня, прости пожалуйста. Я не знала, что ты летала на кладбище.              — Всё нормально. Хоть маму впервые за двадцать лет навестила.       Романофф оказалась в нескольких метрах от дочерей, кружившихся у одного прилавка с антиквариатом, за которым сидела женщина средних лет в фиолетовой шали.       — Пьетро был группой поддержки?       — Да.       Пьетро был группой поддержки. Как точно подмечено. И ведь не только сегодня. Его главная поддержка – помощь в воспитании двойняшек. Обе выросли и воспитаны под присмотром всех троих родителей, но роль Максимоффа как отца для них тоже важна. Хотя он для них всё это время был скорее как старший брат, с которым им всегда было весело. Он даже успел "позащищать" их от собственного дедушки, который никогда бы не сделал им больно. Да, ситуация вроде как смешная, но если вспомнить, что он стоял на их защите, то становиться понятно, что парень за них действительно беспокоился. Случай про расстрел пулемётной очередью от доктора Чо тоже вспомнился, когда тот тоже подорвался. А такая забота и беспокойство о её дочерях стало ключом к сердцу Тани. Она решила, что надо будет поделиться этим с Ртутью, при встрече.       — Ладно, как ты там? Что-то интересное произошло?       — Веришь, нет, но меня Кэп в кино пригласил.       — Мм, на последний ряд на мелодраму?       — Ну Тань, не всё сразу. Он до этого ещё дорастёт. Но я всё равно беспокоюсь. Будто что-то произойдёт.       — Вот почему если ты думаешь, что если с тобой что-то произойдёт, то это обязательно что-то плохое?       — Потому что так и есть.       — Не неси пургу. Всё будет хорошо, ты просто расслабься.       — Как? Как расслабиться после очередного кошмара?       —...Нат, это просто плохой сон. Не нужно брать его близко к сердцу. Ты ведь взрослая девочка. Всё пока.       — Пока Тань.       Девушка положила телефон в карман. Сейчас с ней заговорила маленькая копия её старшей сестры, с которой она разговаривала несколько секунд назад:       — Мама, смотри какая классная!       Романова показала матери небольшую музыкальную шкатулку чёрного цвета. Когда Натали её раскрыла, то там показалась русая балерина в чёрной пачке и таких же пуантах, которая кружилась под нежную красивую мелодию. Эта балерина была очень похожа на Чёрного Лебедя из знаменитого балета. Романофф радовалась, смотря на неё. И вероятно хотела в будущем покрасить волосы фигурки в рыжий, чтобы в шкатулке жила её маленькая копия.       — Мам, давай возьмём, ну пожалуйста! Всего 10$!       — А ты Ви что-нибудь присмотрела? – Русская повернула голову в сторону младшей дочери, стоящей слева от неё.       — Да, посмотри. – Шатенка подняла винтажную чёрную подвеску с небольшой дыркой (которая определённо должна быть) и такой же цепочкой, на уровень глаз своей мамы. – Я ещё хочу небольшой камень вставить.       — Какой? – Спросила продавец.       — Рубин.       — А сколько стоит?       — 15$. Вы что-нибудь возьмёте?       Таня прошлась глазами по ассортименту. И зацепить взгляд её малахитов смогла подвеска. Очень похожая на подвеску Венди, но такая, в которую явно стоило вставить фотографию. А Таня отлично знала, чью фотографию она туда вставит. Хотя было несколько идей. Но потом она заметила, что эта подвеска скорее кулон, который раскрывается и овальные фотографии можно вставить с обеих сторон.       — Да. Вот этот кулон, пожалуйста.       — Хорошо. Значит: кулон, подвеска и шкатулка. С вас тридцать долларов.       Мама двойняшек заплатила тремя купюрами из кошелька, и семейство забрало покупки.

***

      Белобрысый сидел в своей комнате. Он недавно пришёл из душа и в данный момент вытирал волосы синим полотенцем. Зоковианец, только убрав с головы вещь и положив её на одеяло рядом с собой, тут же вскрикнул, случайно посмотрев в сторону закрытой двери.       — ААА!       — Ви была права, когда говорила что не стоит испытывать внезапное появление на тебе. Это слишком просто и совсем не интересно.       — Тань, тебе конечно всегда рады в моей комнате, но не нужно так появляться...А что ещё Ви тебе сказала?       Мститель сразу вспомнил, перед какими словами это было сказано:       — Хобби тёти Ванды – чтение, – зоковианец дёрнулся, не услышав как младшая дочь подобралась так близко, – моё – рукоделие, Натали – балет, а твоё Пьетро – истекать слюнями при виде мамы?       — Очень похоже, Венди.       — Ничего больше на этот счёт. Нам нужно поговорить, Пьетро. – Русская села рядом с ним на кровати.       — У тебя обновка, красотка? – Максимофф взял кулон в свои пальцы и раскрыл.       — Да, ходила с девочками на барахолку сегодня.       Парень раскрыл кулон. С правой стороны была фотографиях их дочерей. Натали за шею обнимала Венди. Обе улыбались. Ртуть конечно не знает, где была сделана эта фотография и когда, но верил, что это не фотошоп. Хотя судя по тому, что обе их дочери ещё в возрасте начальной школы на фотографии, сделана она была полтора-два месяца назад. С левой стороны находилась овальная фотография молодой женщины. Брюнетки с голубыми глазами. Одно лицо с Таней. Она улыбалась. Её одеждой было платье в нежно-розовый цветок. Белобрысый ещё помнит кто это.       — Ты успела стащить фотографию с надгробия своей матери?       — Всё равно кроме меня всем остальным плевать на то, как она выглядела при жизни. И ты отвлёк меня...       — О чём ты хотела со мной поговорить?       — Пьетро, помнишь ты спрашивал, допускаю ли я возможность того, что мы будем встречаться?       — Да....       Белобрысый пододвинулся ближе.       — В общем, я хотела поблагодарить тебя за твою поддержку, я правда это очень ценю. И вот ещё.       Девушка резко припала к его губам. Это был первый поцелуй девушки. Может и не первый вообще, но первый с тех пор как она пришла в себя из-под контроля Красной Комнаты. Таня целовала его довольно робко и несмело, хоть и хотела это скрыть. Парень ответил сразу же. Тут его реакция не сплоховала. Романофф стала уверенней его целовать и обняла левой рукой его за шею сильнее. Пьетро же обнял её за талию крепче.       Мститель действительно был удивлён. Но рад происходящему. Это то, что зоковианец хотел сделать уже месяц. Она ему очень понравилась. Красивая, заботливая и нежная по отношению к дочкам. Он хотел пригласить её на свидание, спустя неделю как были знакомы. Но как только подошёл к её двери, то струсил и убежал к себе. Белобрысый знает, что отчасти трус, но хотел предложить Тане пойти хотя бы на одно свидание.       — Так ты хочешь начать встречаться?       — Почему бы и нет?