2 марта, 1997-го года. Воскресенье.
Это был сон? Кажется, это был сон. Воскресенье выдалось проблемным — братья Уизли отправили объёмный перечень снадобий, что требовались в магазине ещё вчера. Тон записки, приложенной к списку, показался Ребекке немного обидным. С другой стороны, они ей не только друзья, а ещё и работодатели. И могут требовать то, о чём договорились. А Ребекка в последнее время была не так производительна, как следовало. А если встречи с профессором продолжатся, как бы это не довело её до увольнения. Ещё и практика в Святом Мунго… Впрочем, в практике был плюс — географический. Больница находилась в прямой и быстрой досягаемости сов. «Кстати, а каких сов мне там использовать? И не будет ли странно, если лондонское небо будут рассекать совы, груженые донельзя?» На этой мысли девушка осознала себя, стоящей у своего, а точнее уже не совсем своего, кабинета. Работа не терпела отлагательств. И она даже выдохнула спокойно, когда обнаружила Выручай-комнату пустой. Впрочем, её поджидали и другие проблемы. Мысли о прошедшей встрече совсем не благоприятно влияли на её концентрацию. И ей пришлось несколько раз переделывать простейшее зелье от прыщей. Пожалуй, это бы плохо повлияло на имидж магазинчика Уизли, если бы от их продукции у людей отваливались носы тогда, когда это не было обозначено в эффектах продукта. «Чёрт, а ведь какие-то сумасшедшие покупают микстуры «Отвал-Носа», недавнее изобретение Фреда и Джорджа!» Девушка взглянула на часы. Часы сообщили, что до конца ужина осталось 10 минут. «Да ну чёрт… — желудок предательски заурчал. — И почему только я не могу заказать доставку еды прямо сюда?» Она поспешно собралась, разложила результаты трудов своих по саквояжам и столкнулась с дилеммой — бежать в совятник отправлять всё это или бросить склянки и поспешить на ужин? Решив совместить приятное с полезным, она ринулась в Большой зал, а саквояжи с отварами левитировала следом. По мере приближения её к Большому залу, мысли снова вернулись к профессору. Он сказал, что у него будет свободное время на этой неделе. Он снова пришлёт ко мне странную записку? Или подойдёт сам? Интересно, а он сейчас на ужине? Профессор был на ужине. И даже заметил её, когда она вошла в двери, а следом залетела стопка саквояжей. Его непроницаемое лицо окрасилось слабой ухмылкой. Или, может, ей это только показалось? Стараясь не смотреть на него, чтобы не натворить бед и не уронить зелья, она уселась на скамейку и запихнула саквояжи под стол. Пара студентов посмотрели с удивлением, но она не обратила на них никакого внимания, поспешив положить себе побольше еды в тарелку. Гостиная Гриффиндора была забита под завязку. В замке существовало не так много способов скоротать вечер воскресенья, поэтому студенты довольствовались общением друг с другом. Решив, что общения на сегодня ей достаточно, девушка поспешила наверх, в спальню. К великому облегчению, спальня пустовала. Ребекка плюхнулась на кровать и только в этот миг осознала, как же она устала за эти выходные. А, обняв подушку, она также поняла, что под ней лежит очередная записка. «Так скоро? Как бы он не оказался навязчивым…» Но вместо шифра она увидела странный, идеально ровный почерк. Будто писал не человек, а какой-то механизм. «Здравствуйте, мисс Ребекка. Пишу к вам, в полном убеждении, что прав на это у меня нет. И молю меня простить за это. Но все становится лишь хуже, и моя вина в этом кроется. Только моя. Умоляю вас позволить мне увидеть вас лично и рассказать всё. Рука моя дрожит от дерзости помысла моего. Но промедление лишь хуже. Когда окажетесь близ мира неволшебников, в любом телефоне наберите эти цифры: 1000011100000110100101001100 С.» «Да, это точно не Снейп…» — подумала Ребекка. Девушка внимательно изучила пергамент, почему-то ожидая, что там будут скрытые знаки и шифры. Ожидание не оправдалось. «Почему «С»? Кто может быть «С», кроме Северуса?» Она запустила пальцы в волосы и задумалась, перебирая в уме все имена, связанные с буквой С. Её раздумья прервал звук открывшейся двери — девушка тут же спрятала письмо под подушку. Она почему-то надеялась увидеть Гермиону, но вошла Парвати. Вяло кивнув Ребекке в знак приветствия, Парвати прошагала к своей кровати и задёрнула балдахин.***
В то же время, Кладбище и крематорий лондонского Сити.
Оливер медленно шагал по вечернему кладбищу. Освещение почти отсутствовало — данное место не принято посещать по ночам, и часы работы закончились ещё в середине дня. Он совершал ежедневный обход. Уже третий за эту неделю. Среда, пятница и вот — нынешнее воскресенье. Кто бы мог подумать, что жизнь сложится так, что дипломированному учителю придётся ходить по кладбищу и называть это работой. Худшим было то, что Оливер скучал здесь. Возможно, подобные прогулки могут быть весьма удовлетворительными или даже романтичными, но не когда ты считаешь себя неудачником, совершая их. Внезапное движение справа отвлекло мужчину от тяжёлых мыслей. Он уже прошёл мимо пруда и оказался в той части кладбища, где есть могилы. Возле одной из которых стоял… «Это что, ребёнок?» Нет, это был не такой ребенок, которые в фильмах пугают главных героев своими белыми платьями. Платья не было, да и ребёнок на вид был явно старше 4-7 лет — идеального возраста для приведения взрослых в состояние ужаса. Если уж быть до конца честным, его худощавая и низенькая фигура скорее напоминала недокормленного подростка. Впрочем, Оливер не был уверен, так как часть фигуры скрывалась странным коричневым плащом. Смотритель замер в нерешительности. Протокол в таких случаях требовал оценить обстановку и, сообщив в охранный пункт, либо скорее ретироваться, либо попытаться задержать нарушителя. Оливер отцепил от пояса рацию и набрал на ней «код 4» — нарушение границ без заметной явной угрозы. На смене сегодня томился ещё один несчастный — престарелый Эндрю. Как понял Оливер, Эндрю работал здесь последние 20 лет. И, наверное, применять слово «томился» было не совсем верным — старика всё устраивало. Оливер замер, наблюдая за мужчиной-ребёнком издалека. Подходить он всё ещё не решался. Почему-то эта странная фигура пугала его. Тем временем фигура села у могилы и стала что-то тихо ей говорить. Слова было невозможно разобрать из-за порывов ветра и гула ещё не уснувшего мегаполиса, доносящегося с края кладбища. — Что случилось? — Оливер чуть не подпрыгнул на месте, когда старик вопросил ему прямо под ухо. — Умеете же вы подкрадываться! — прошипел Оливер, позабыв о причине, по которой он использовал код 4. — Не был бы я незаметным, меня бы в этой стране не было, — тихо хмыкнул Эндрю. Оливер ещё при первой встрече отметил странный акцент у главного смотрителя. Но спросить всё не приходилось к месту, как и сейчас, впрочем. — Тут какой-то тип, — буркнул Оливер, кивая в сторону нескладного парня вдалеке. Эндрю прищурился и какое-то время вглядывался в полумрак. — А, это лепрекон, — наконец, ответил он. — Прости, забыл рассказать тебе. — Что? — Ну ненатуральный лепрекон. Но бедняга хорошо на него походит. Наведывается сюда каждое воскресенье. — Чем же его приёмные часы не устраивают? Чего он по ночам ходит? — раздражённо спросил Оливер. Эндрю пожал плечами. — Почем мне знать? Он пришёл, попросил. А мне чего отказывать? Он никому не мешает тут. Навещает свою даму, ещё и приносит с собой по бутылке ирландского виски. Оливер поморщился. — Берёте взятки, значит. — Не взятки, а благодарность принимаю, — оскорблённо ответил старик. — Может, откуда вы приехали, там так и принято. Но тут — нет, — вспыхнул Оливер. На самом деле, его мало волновали взятки, но нужно же было на ком-то выместить своё раздражение. Эндрю посмотрел на нового подмастерье как-то странно, почти с жалостью. Хотел что-то сказать, но передумал, развернулся и направился обратно к посту охраны.***
8 марта 1997-го года. Суббота.
Несмотря на упоминание профессором свободного времени на этой неделе, свободного времени у него не оказалось. Поначалу Ребекка уже начала, а точнее продолжила, убеждать себя в том, что он передумал после первой встречи. Однако после занятия по Защите от Тёмных Искусств на этой неделе ранее, профессор спокойным голосом попросил Ребекку задержаться. От такой просьбы её сердце тут же ухнуло вниз. Когда её однокурсники покинули кабинет, она, крайне нервничая, вопросительно повернулась к профессору. — У меня не будет времени на этой неделе, — без прелюдий начал он. — Появилась неожиданная работа. — О… — только и ответила Ребекка. — Хорошо. Я понимаю. — Нам нужен надежный канал связи, — всё тем же деловым тоном продолжал профессор, будто обсуждал новый рецепт Напитка Живой Смерти. — Вот, держите. Ребекка не сразу поняла, что подаёт ей профессор. Если бы не упоминание канала связи, она бы подумала, что он просто решил вернуть ей её же валентинку. — Я не… — начала она, машинально принимая из его рук кусок пергамента. — Это копия вашей… Вашего послания. Я его заколдовал. Обе части. Теперь написанное дублируется на обеих листах. А когда заполняется полностью, исчезает. Или если никто не прочитал послание за последние сутки. Или если кто-то из владельцев решил всё стереть… Он говорил непривычно быстро, и девушка еле поспевала за его речью. — Вы всё поняли? — спросил он, закончив инструктаж. — Да, я всё поняла, — ответила девушка, хоть это и не совсем было правдой. Но общий смысл до неё дошел. — Отлично. Я больше не буду задерживать вас после уроков. Это подозрительно. — Пожалуй… — она замешкалась. — Тогда идите, — отрезал он. Но сообразив, что прозвучало это как-то слишком строго, добавил поспешно. — Я имею в виду, я напишу вам. Ребекка хотела узнать, как пергамент оповестит её о новом сообщении. Но побоялась — вдруг, он упоминал уже об этом в инструктаже? — Хорошо, — ответила Ребекка и поспешила выйти из кабинета. С тех прошло уже несколько дней, а профессор так и не написал. Или Ребекка просто не поняла, как принимать входящие сообщения. С другой стороны, «эта» неделя, на которой у него было времени, ещё даже не закончилась. Этим субботним утром все ученики спешили на матч Гриффиндора против Пуффендуя. В этот раз Ребекка решила не игнорировать данное, весьма важное для социальной реализации, событие, и смиренно шагала на стадион. Конечно, проблема с недостатком времени её всё ещё беспокоила, но она чувствовала, что, поработай она ещё одни выходные, точно обзаведётся аллергией на зельеварение до конца жизни. Судя по пустым коридорам, девушка сделала вывод, что на игру она немного опаздывает. Данный факт мало её беспокоил, едва ли что-то стоящее произошло бы в самом начале, но она всё же ускорила шаг. И выскочив из-за очередного поворота, чуть не врезалась в ловца команды Гриффиндора. — Ты чего тут? Снитча тут нет. Гарри посмотрел на неё раздражённо. Но в тот же момент его лицо озарила идея. — Ты видела Малфоя? — Нет. — Он пошёл туда, — Гарри указал на часть коридора, которую обошла Ребекка разными окольными путями. — Отли… — хотела перебить Гарри Ребекка, но тот не позволил этого сделать. — Слушай! — прикрикнул он. — Это очень важно! Ты должна пойти за ним и, — он засунул руку под мантию и стал что-то оттуда вытягивать, — … проследить, где и что он делает, — парень, наконец, извлёк то, что оказалось свернутой мантией-невидимкой, и сунул ей в руки. Ребекка кивнула коротко и развернулась на каблуках, разворачивая мантию. «Видимо, не судьба мне посмотреть Квиддич…»***
Вечером того же дня, Больничное крыло.
Ребекка прислушалась, стоя в мантии-невидимке у двери. «Кажется, мадам Помфри всё-таки ушла спать…» Бесшумно открыв дверь, она проскользнула внутрь комнаты. Только две койки в Больничном крыле были заняты — и обе её однокурсниками. Казалось, что Гарри с Роном уже спят или, как минимум, засыпают. На прикроватной тумбочке Рона догорала свеча — единственный источник света в помещении. — Эй! — прошипела Ребекка, сняв капюшон мантии. Гарри тут же подскочил и поморщился. — Я, значит, весь день пробегала за Малфоем, а ты даже не дождался меня, чтобы послушать мой отчет! — шуточно начала ругаться Ребекка. — Ещё и сменил место дислокации! На этой фразе проснулся и Рон и с ужасом уставился на неожиданную гостью. Точнее её голову, висящую в воздухе. — Извини, я не специально поймал бладжер головой! — огрызнулся Гарри. — Гарри… — просипел всё ещё полусонный Рон. — Гарри, что это… Девушка стянула мантию полностью и кинула в Гарри. — Однокурсница я твоя. Ребекка. Приятно познакомиться. — Что ты тут делаешь?! — буркнул Рон, наконец, поняв, что это была мантия-невидимка, а не оторванная голова под заклинанием Вингардиум Левиоса. — Мы с Гарри тайно встречаемся, — она повернулась к Гарри и добавила прежде, чем Рон успеет отреагировать. — Он ходит в Выручай-комнату. Это он тот самый паразит, что занимает мою лабораторию! Спустя полчаса, ответив на все вопросы Рона, на все вопросы Гарри, и поругав Малфоя во всех выражениях, Ребекка, наконец, с чувством выполненного долга, поспешила к себе в спальню. Сейчас, осторожно ступая по тёмному коридору, идея отдать мантию-невидимку не казалась ей такой уж логичной. К счастью, в замке было пусто. До гостиной Гриффиндора оставался какой-то один этаж, когда девушка тихо вскрикнула, почувствовав, как её левую грудь свело холодом. «Что за чёрт!» — возопила она полушёпотом, сунув руку под мантию. Это был их со Снейпом «надёжный канал связи». «Каждое сообщение будет замораживать меня ко всем Мерлинам?!» Она не успела повозмущаться в своей голове вдоволь, потому что в коридоре внезапно появилась кошка. Кошка Филча.