BALL.

— Ты меня хоть слушаешь? Думаешь прикалываюсь, рассказывая это все тебе сейчас? Сочиняю? Тогда ты охуел, амиго! Это просто нечестно с твоей стороны вот так брать и обламывать мою историю, понимаешь? - Я вздыхаю, сильно хлопая руками по песку, так, что он поднимается ввысь, перекрывая боковой обзор. - Просто выслушай меня, хорошо? Да, я был не прав. Иногда. Наверное. Но не в этом суть! - почесываю ирокез рассыпчатой желтизной ладошки и начинаю тихо хохотать от абсурда ситуации. Я начал эту проповедь ещё утром, а сейчас перед нами уже расстелился закат, наполненный своим неповторимым маревом. Вот так новости! Совсем над головой пели птички, впереди - дрожал океан, лоснились волны, продувалась ветром рубашка Бака. - Ты наверное спросишь: “а что с Райли стало дальше?”, но это я расскажу позже, когда сам узнаю, ладно? Может он сможет выбраться, кто знает! Поживем - увидим. У вас ведь, суки, кровь какая-то заколдованная! - Поправляю прядь на лбу Джейсона и откидываюсь назад, облокотившись на песок. - Тебе здесь нравится, hermano? М? Мне - очень. Прикинь, похоже специально так выбрал - любимый пляж собственного острова для тебя ублюдка! - Заливисто хохочу, снова потрепав макушку Белоснежки.       Ебаный Бак выскочил из тени деревьев и захватил меня в охапку, сгребая в антинежные антиобъятья и выкручивая руки: — Ты грохнул его. - Глумливо прозвучало над самым ухом и я без раздумий уебал каркуше с головы. Этот базар - то, во что верилось в последнюю очередь, когда речь шла о Броди. Разговора вообще не должно было быть. А тогда, на кораблике, произошла какая-то дикая сумбурная срань. Я никого не нашел и ничего не запомнил. Просто поимел дело с пиздаболом, когда ответил на звонок - вот и вся история.       Разворачиваюсь, выбивая запястья из захвата и тотчас делаю проход в ноги, сшибая громилу на траву и нависая сверху. — Да да, ты верно соображаешь! - Он почти не дергался, придавив корпусом собственную руку и ощущая холодные пальцы на собственной шее. Еще один чтец мыслей нарисовался, ебаный сука в рот! - Ты грохнул его на том кораблике, а потом благополучно закопал на пляже и забыл. - Бак заржал, как психованная горгулья, плача со смеху и захлебываясь в собственных доводах, - Мы еще бухали вместе на том бережку, помнишь? Вот это ты нажрался, охуеть! - Его глаза округлились, пытаясь выкатится из орбит. Это ясно. Никто и ничто не захочет быть с этим мудаком в симбиозе!       Но тут, бац. Щелчок! Что-то словно разреза́ло мою голову по живому, очень болезненно, очень некстати, изнутри. Я ни с того ни с сего начал вспоминать картину в целом, ненадолго разжимая при том смертельную хватку на чужой шее. Все происходило во сне, не наяву. Это был кошмар. Там я сайгаком скакал по кораблю, пререкался с Цитрой, стрелял по своим. И там же, во сне, - я убил Джейсона Броди… — Вот так он мне и сказал, прикинь! Сраный козел! Ты злишься? Прости Джесси. Я прикончил засранца, вон он, лентяйничает, смотри! - Тычу пальцем в жмура и улыбаюсь, снова поглаживая сальную голову. - Цитра тоже по тебе скучает, знал? — Да ты пиздишь, я не убивал его! Это провокация! - Кричу на истеричную хлеборезку напротив и он вновь заливается хохотом, хлопая землю свободной рукой. — Бля-а-а-а-ть, очень смешно, hermano, пиздец! Как давно я так не ржал! Видел бы ты себя! - Потешался Бамби, не переставая нещадно лупить несчастный клочок нашей планеты.       Я перестаю отвечать словами, вместо чего наотмашь бью кулаком в ебало несчетное количество раз, заставляя закрыть пасть. Это помогает, отчасти. Хьюз перестает гоготать, посвистывая что-то сквозь выбитые зубы. Как он не потерял сознание - одному богу известно. — Ты еще скажи, что думаешь, будто сестра живая! - Он кидается на меня новыми подъебами, не удосуживаясь даже взять передышку. — Я вырву тебе язык и прострелю голову, Бэмби. Прямо сейчас! Мне совершенно не нравится то, что ты буровишь, гондон штопанный! - Тянусь к поясу за ножом, поздно понимая, кому его отдал, а Бак, замечая замешательство на моем лице, вновь издает подобие смеха. — Заявился весь такой расписной к сестричке, напугал ее до усрачки, про Джейсона спрашивал. Я же знаю все! Что она тебе ответила? Что ты пришел поиздеваться? Что убил ее единственную надежду на семью, да? - Он снова сдавленно ржет и я не выдерживаю, пуская пидору пулю промеж глаз. — Дерьмо случается, Джесси. - Ложусь рядом и обнимаю торчащую из песка макушку. Сколько он здесь уже - ума не приложу. Я ведь столько всего набарагозил, пока его пауки да крабы жрали… - Бля, прости, - стряхиваю песок с посеревшего носа, сплошь и рядом покрытого трупными пятнами и вновь смотрю на закат. Смрад здесь стоит тот еще и кажется, что это наша последняя встреча в таком виде. - Ща, подожди. - Встаю и иду к кустам, в которых оставил лопату, маркер, заточку и теннисный мячик. Набор бойскаута, хули! - Зырь! Он прям как ты когда-то! - Тычу в подгнившую физиономию неоспоримо новым объектом и улыбка сама ползет на щеки. - Тоже зеленый.       Пляж переростает в нечто большее, в закрепившуюся между реальностью и бредом ниточку, натянутую вокруг шеи. Она могла бы стать петлей, но этого никогда не случится. Все будет в норме, пока ты здесь, Броди. - На этой мысли я поднимаю лопату и засыпаю выцветшую голову несколькими слоями песка. — А ты говорил, мол не круто. Вот еще! Выдумщик сраный. - Посмеиваюсь и падаю рядом с новой горкой, косо поглядывая на труп олененка Бэмби. - Этого пидора я рядом с тобой закапывать не буду, не ссы, Белоснежка. Я его аллигаторам скормлю или акулам. Что тебе больше по душе? - Кручу в руке мячик и таки рисую на нем улыбающуюся рожицу. - А я прирожденный Пикассо, смотри! - Разворачиваю импровизированное лицо к кучке песка и улыбаясь, таки делаю на мячике модную американскую прическу с помощью заточки. - Охуенная же, ну!? Вас прямо не отличишь! - Рассматриваю проделанную работу с нескрываемой долей любви. — Хотя бы сейчас, здесь, в этом уединенном месте, мы наконец можем побазарить по душам, да, Белоснежка?