Solis Ortus

Зайдя в комнату, Авель рухнул на кровать. Те сорок минут, что он и королева Альбиона потратили на обратный путь к Букингемскому дворцу, показались ему вечностью. Возможно, дело было в том, что ни он ни она не проронили ни слова с того момента, как Эстер, избив Найтлорда, предложила ему должность своего личного телохранителя. Сейчас, лежа на огромной кровати, Авель продолжал тереть ушибленную челюсть. Боль от удара уже прошла, но это не значит, что его уязвленная мужская гордость молчала. «Меня побила девчонка…» - думал он, все еще слабо веря в произошедшее, - «Маленькая и хрупкая, словно фарфоровая кукла…» Юноша ворочался в постели – никак не мог заснуть из-за чересчур мягкой перины: он буквально утопал в ней. Авель привык к жесткому казенному матрасу, на котором проспал почти полжизни. Найтлорд перевернулся на бок, стараясь представить, какие отношения могли связывать его и королеву Альбиона в прошлом. То, что пришло на ум, совершенно его не обрадовало. От внезапности своей догадки юноша резко сел на кровати. - Черт! – выругался юноша: все правое предплечье и спина болезненно откликнулись на резкий поворот, - Чтоб ее… - Авель бросил взгляд на трофей, оставшийся после неравной схватки, - меч с позолоченной гравировкой на лезвии. – Что ж, он того стоил. Но ноющее плечо было меньшим из его бед. «Неужели я и эта девчонка… Нет… не мог же я…» Авель снова лег на спину и уставился в потолок: хрустальная люстра тихо позвякивала: слабые потоки ветра шевелили сверкающие стекляшки. Было тихо, и Авелю казалось, что он слышит, как его мысли, одна за другой, бьются о стенки черепной коробки. Юношу бесила вся эта ситуация, а недомолвки со стороны Эстер ее только усугубляли. Встав с кровати, он вышел из комнаты. Но вместо того, чтобы направиться прямиком в королевскую опочивальню, Авель зашагал в сторону кухни. Найтлорд как-то странно себя чувствовал: казалось, его внутренности завязались узлом, а область грудной клетки словно онемела – это могло сойти за страх или тревогу, но юноша решил, что он попросту голоден. В углу прислонившись к кухонному шкафу, сидя на стуле, спал младший помощник повара – мальчик лет тринадцати в белом колпаке. Видимо, он был вроде ночного сторожа – следил, чтобы никто не таскал по ночам еду. Авель не хотел будить мальчика, явно уставшего за весь день – к тому же ему не очень-то хотелось быть пойманным за воровство еды – поэтому он, как можно осторожнее подошел к плите и аккуратно снял крышку с огромной кастрюли. Но не успел он запустить в нее ложку, как услышал шорох позади себя. Молниеносно развернувшись, он указал столовым прибором, бывшим его единственным оружием, на источник звука. Ложка в руке у Эстер замерла в сантиметре от открытого рта. - Ты… - раздраженно протянул Авель, возвращаясь к кастрюле. - Вообще-то, это мой замок… - тихий голос девушки звенел от обиды. Авель почувствовал болезненный укол где-то в районе груди. Он смутно догадывался, что это, должно быть, угрызения совести, но признаваться себе в этом не хотел. Положив себе целую тарелку непонятного месива, отдаленно напоминавшего отварной картофель и кусочки говядины в соусе с овощным гарниром, юноша сел напротив королевы Альбиона. Найтлорд не спешил заедать свою непонятную тревогу: его светло-голубые глаза изучающе скользили по лицу Эстер. Девушка же, чувствуя на себе пристальный взгляд, до отказа набила рот едой, чтобы избежать необходимости разговаривать с Авелем. Она чувствовала его напряжение: между ними было слишком много недосказанного, а откровенничать с бывшим напарником ей не хотелось, особенно после случившегося. Найтлорд наблюдал, как девушка, одетая в белую безрукавку и длинные штаны темно-синего цвета, неспеша ест, время от времени откидывая назад, спадающие на лицо мокрые волосы. Она казалась такой хрупкой и беззащитной – Авель смотрел на ее тонкие запястья и элегантные руки и не мог понять, как в них может быть столько силы. Он готов был поклясться, что мужчины не раз отдавали жизнь за эту девушку. Такая как она, несомненно, пробуждала в каждом из них желание защитить ее от всего на свете: будь то трехметровый здоровяк или палящее солнце. Даже Авель, смотря на красавицу-королеву сейчас, стал сомневаться в причине своего вмешательства в ту схватку. Тогда ему казалось, что он просто взбесился из-за оскорбления того урода, но теперь Авель не был в этом уверен. Он поймал себя на мысли, что ему не очень-то хотелось смотреть, как наемник, великодушно отдавший ему меч, сожмет свои грязные пальцы на ее хрупкой шее. Глаза Авеля остановились на ее плечах, скрытых волнами рубиново-рыжих волос, как раз в тот момент, когда Эстер легким движением рук откинула их назад, обнажив свою мраморную шею. Авель побледнел, и дрожащей рукой схватив ложку, начал поглощать свой поздний ужин: стыд и раскаяние накрыли его с головой, стоило ему только взглянуть на следы - темные синяки и красноватые подтеки – оставшиеся от его пальцев. - Неплохо, правда? – подала голос Эстер. - О чем ты? – грубо кинул он: его раздражало чувство вины, засевшее в груди словно червяк. - Я про собачью похлебку, - ровным тоном ответила Эстер, отправив в рот очередную ложку сомнительного варева. - Ч-что?? – подавившись содержимым своей тарелки, Авель удивленно уставился на спокойно жующую Эстер, на секунду забыв о своем низком поступке. - Этим обычно кормят дворцовый скот и собак, - девушка кивнула в сторону большой чугунной кастрюли. - Королева ест объедки, - едко усмехнулся юноша, пытаясь побороть чувство вины. - Да, - губы Эстер дрогнули: она грустно улыбнулась. Авеля замутило: он отчаянно надеялся, что это из-за сомнительной похлебки. – Этот вкус напоминает мне о том времени, когда я была главой организации повстанцев в Иштване. Ханна – помощник повара в столовой «На углу» – часто приносила нам еду, оставшуюся за весь день. Славные были деньки. Жаль, что ты застал нас не в самое лучшее время. Тогда – в 3062 – многих из повстанцев уже не было в живых. Если бы не ты… Эстер подняла глаза, и, поймав взгляд кристально-голубых глаз, поняла, что проговорилась. - Если бы не я, то что? – с нажимом произнес Авель, вставая, оперевшись ладонями о столешницу. - То есть, я хотела сказать… - замялась девушка, опустив глаза. - Проклятье! Как же мне это надоело! – Авель резко развернулся и, отшвырнув стул, направился к двери. Мирно спавший мальчик проснулся: его разбудил грохот. - Кто здесь? – вскочив со стула, он начал озираться по сторонам. Единственное, что младший помощник повара успел увидеть – это девушку с темно-рыжими волосами, убежавшую прочь из кухни, крикнув кому-то вслед «Постой!». *** Выбежав из кухни, Эстер огляделась по сторонам: Авель был уже на втором этаже. - Авель, подожди! Ай! – торопясь, девушка пропустила ступеньку и растянулась вдоль лестницы. – Мне нужно кое-что сказать тебе! Быстро поднявшись, Эстер проигнорировала острую боль в правом плече – рана снова открылась, а ее неуклюжая повязка сползла до локтя. «Догоню его… а потом займусь рукой…» - вцепившись в перила у края лестничной площадки подумала Эстер, пытаясь справиться с головокружением. Все вокруг поплыло, и девушку непреодолимым образом потянуло вниз. Красная капелька скатилась по ее руке и упала на золотистый паркет. - Эй! – услышала она знакомый голос позади себя, проваливаясь в пустоту. - Простите! – извинилась спешившая девушка в сером плаще, в очередной раз задев кого-то плечом. - Святой отец! – окликнула она мужчину, сидевшего на лавочке у входа в кондитерскую «Эдем». Священник, обернувшись на зов, улыбнулся и энергично помахал Эстер, подзывая к себе. - Что стряслось? – девушка подошла ближе и сняла капюшон, откинув назад два темно-рыжих локона, что были длиннее остальных. – Посыльный передал, что это вопрос жизни и смерти... Эстер огляделась по сторонам. Сердце ее болезненно сжалась. Она боялась разглядеть в толпе красивое лицо в обрамлении золотистых волос: человека, который как две капли воды похож на ее бывшего напарника. - Ну, это… - Найтроуд виновато опустил глаза. Эстер нахмурилась. Она знала: если отец Авель начинает мямлить, то это значит, что он опять совершил какую-то глупость. – У тебя есть… 35 фунтов? - Ч-что? – Эстер не могла поверить своим ушам. Неужели этот болван вызвал ее сюда, чтобы занять денег!? - Видишь ли, - серебряноволосый юноша решился-таки взглянуть будущей королеве Альбиона в глаза. – В этой кондитерской скидка 45%... а я не рассчитал силы… то есть возможности своего кошелька… и мне чуть-чуть не хватило. Ты – единственная кого я здесь знаю, так что… - Вы шутите! – перебила его девушка. Ее голос зазвучал требовательно, а взгляд из обеспокоенного стал по-январски холодным. - Неужели, я обманула Вирджила и вырубила двух охранников, пытаясь ускользнуть из замка незамеченной – и все это только для того, чтобы оплатить ваш долг!? - Не только! – в священнике как будто проснулся потухнувший энтузиазм, - Я страшно соскучился по своему миленькому оруженосцу! Авель, разведя руки в стороны, шагнул на Эстер, но она увернулась от его объятий, и он, споткнувшись, упал на тротуар, пропахав собой добрые полметра – видимо юноша решил таким образом смягчить гнев королевы на милость, и, быть может, взять деньги без возврата. - С каких пор я стала вашим оруженосцем? – сердито спросила Эстер, скрестив руки на груди, - Мы всегда были на равных правах! Хоть у Вас и больше полномочий, Святой отец, но я тоже не чай разносила! Я помогала… - Будешь? – миролюбиво обратился к девушке Авель. Эстер развернулась: она и не заметила, как священник вернулся к лавочке, где стояли коробки из кондитерской, и достал из одной из них прямоугольное пирожное, украшенное розочкой. Молниеносным движением руки, она выхватила лакомство из протянутой руки и откусила почти половину за один раз, чтобы не дать потоку оскорблений – что бушевал сейчас в ее голове – вырваться наружу. - Ваше высочество? – прозвучал знакомый голос у самого уха. - Да? – неуклюже ответила Эстер, прожевывая пирожное. - Где Вы находитесь? – голос графа Манчестерского звучал встревожено. - Я выфла подыфать воздухом, - с трудом проговорила Бланшетт. - Слава Богу, - в коммуникаторе послышался вздох облегчения, - Сегодня к нам поступило анонимное сообщение о покушении на Ваше высочество, но мы успели вовремя обезвредить бомбу… - Бомбу!? – воскликнула Эстер, справившись с пирожным. - Да, но все обошлось. Нам необходимо, чтобы Вы вернулись в… Девушка отключилась, не дослушав: ей нужно было выпытать объяснение у Авеля, который пытался улизнуть, пока она разговаривала с Вирджилом Волшем. - Эй! – окликнула она отца Найтроуда, - Вы знали о покушении! Эстер не спрашивала – она утверждала. - Нет… я просто… - запинаясь, Авель пытался придумать оправдание. - Хватит! – Эстер развернулась, собираясь уйти, - Почему Вы все время врете! Не можете честно признаться… Тут чья-то рука остановила ее, коснувшись плеча. Девушка развернулась спросить Авеля, что ему нужно. - У тебя нос испачкался, - улыбнувшись, Найтроуд платком стер крем с носа принцессы Альбиона, - негоже будущей королеве ходить как поросенок. Только взглянув в его глаза цвета замершего озера, Эстер все поняла: он, как обычно, пытался ее защитить в свойственной ему манере. Ни секунды не сомневаясь, девушка крепко обняла своего напарника. - Я тоже скучала… - ладонь в перчатке мягко коснулась ее волос. - Не уходи… - еще не проснувшись, пробормотала девушка. - Нужно позвать врача, - услышала она немного встревоженный низкий голос. Приоткрыв глаза, Эстер стала понемногу приходить в себя: она вспомнила, как бежала за Авелем, и как упала на лестнице, и… Девушка пошевелила плечом, и убедилась, что повязка крепко обмотана вокруг раны, а это значит, что Авель остановил кровотечение и заново ее закрепил. - Ты чуть не свалилась с лестничного пролета второго этажа. Тебе нужен врач. Я не собираюсь нянчиться с тобой полночи, - Авель развернулся к двери, чтобы уйти. - Нет! – Эстер резко села на кровати: мокрое полотенце со лба упало на ее бедра. Развернувшись, Авель удивленно уставился на нее. Впервые с момента его пробуждения Эстер заметила проскользнувшее беспокойство в ее светло-голубых глазах – как же давно она не видела это его выражение лица. - Доктор Харт не должна знать, что меня ранили! Никто не должен. Это вызовет ненужную панику… Авель подошел вплотную к резной кровати, и их взгляды встретились. - Мы не договорили… - холодно произнес он, его голос стал напряженнее: юноша требовал объяснений. - Я не могу… я не знаю, как рассказать… - Эстер запустила пальцы в волосы и покачала головой. - Ясно, - сквозь зубы проговорил Авель, намериваясь уйти. Юноша развернулся, но сделал лишь пару шагов к двери, как услышал: - Подожди! – мраморно-белые руки взяли его в кольцо: Эстер, вскочив с кровати, обняла его со спины, чтобы не дать уйти. Найтлорд застыл: незнакомое чувство, словно ток, прошло сквозь него. То, как руки Эстер вцепились в его рубашку, красноречивее всего сказало ему о том, что он ей нужен: так сильно, что, не смотря на его скверное поведение, девушка все еще не отвернулась от него. Что же их связывает? Авель должен был это выяснить. - Это я виновата… - прошептала Эстер, уткнувшись лицом в его рубашку, от ее прерывистого дыхания у Авеля по спине поползли мурашки, - Я виновата в том, что все мои друзья из Иштвана погибли… Я у-убила Шеру… И послала на смерть тебя… Я – чума… настоящая чума. Все, кто дорог мне, умирают… Мать Настоятельница… Шера… Сиф… Ты… Словно чума… Те, кто ко мне прикасаются, умирают… как от чумы… Я – убийца… Эстер отпустила рубашку и, закрыв лицо руками, села обратно на кровать. Ее слезы, дрожащие плечи и прерывистый голос, полный боли сделали девушку такой беззащитной, что Авель, растерявшись, забыл обо всем: все те едкие, обвинительные слова, что он хотел ей сказать, вопросы, на которые так жаждал получить ответ. Подойдя ближе, он неуклюже опустил ладонь ей на плечо. - Для убийцы ты слишком жалостливая… - голос Авеля нерешительно дрогнул: он не умел успокаивать плачущих женщин, - Наверняка, это просто совпадение. - Нет… - хрипло прошептала Эстер, шмыгнув носом, - Это. Я. Их. Убила. Она подняла свои полные слез глаза, и Авель почувствовал, как паника охватывает все его существо. Он отчаянно хотел убежать, и в то же время сапфировые глаза королевы Альбиона словно пригвоздили его к месту. Девушка была абсолютно уверенна в том, что говорит, но Авель ни на секунду ей не поверил. И тут его осенило: если они были знакомы, то наверняка все, что с ней случилось, не обошлось без его участия. - Кто из твоих друзей умер первым? – спросил он так, словно от этого могло что-то измениться. - М-мать Настоятельница… служители из Святого Матиаса… партизаны… - стала перечислять Эстер, немного совладав со своим голосом. - В каком году? – потребовал Найтлорд. - В 3062, - непонимающе ответила Эстер: она не могла взять в толк, зачем Авелю все это надо, если он и так ничего не помнит. - И с кем ты в этот год познакомилась…? – протянул он, словно пытаясь натолкнуть ее на какую-то важную мысль. - С тобой… - тихо ответила девушка. Авель еле сдержал вздох облегчения. Потому, что она сказала на кухне, он, хоть и не до конца был в этом уверен, предположил, что именно тогда – в 3062 году – они и познакомились. - Вот видишь! – Авель улыбнулся, но эта улыбка была скорее торжественной, чем утешительной: он был рад тому, что смог отвлечь девушку от самобичевания. Когда она плакала, он чувствовал себя втройне неуютно, в основном из-за того, что сделал. – Ты не виновата! Эстер подняла на него изумленный взгляд. - Все твои злоключения начались со встречи со мной, - пояснил юноша, - Может ты не знала, но я приношу несчастья, - тут, совершенно не к месту, Авель улыбнулся, - но его улыбка отдавала горечью, - Все, кто был со мной знаком, так считали. Особенно, брат с сестрой. Каин всегда говорил, что мой скверный характер погубит мир, - Эстер вздрогнула, услышав имя брата-близнеца Авеля, - Я не вру. Из-за меня на RM-1 начался бунт, и мой брат пострадал… Я чуть не взорвал Лондон, когда мне было 13 лет… - Ты это говоришь, чтобы меня успокоить… - перебила его девушка, - Ты был добрым и пытался всем помочь… К тому же священники… - Что? – настала очередь Авеля удивляться. - Ты был священником, а они… - Эстер прервал мужской смех. - Священник, серьезно? – успокоившись, Авель переспросил, искренне надеясь, что ослышался, - В рясе и с библией под мышкой? - Да, - с нажимом ответила Эстер, ее начало злить глумливое отношение юноши к такой почетной должности, учитывая, что она сама была бывшей монахиней, - Ты был членом «Эй-Экс» - организацией, расследовавшей преступления, связанные с мафусаилами. - Что-то вроде спецотдела полиции? – уже более серьезно поинтересовался Авель. - Н-не знаю, - растерялась Эстер, - Но ты помогал людям, не только потому, что это была твоя работа. Ты искренне верил, что должен защищать людей… А я только мешала… вечно создавала проблемы… - Шутишь? – Авель резко оборвал очередной приступ раскаяния со стороны Эстер. - Я – защитник людей? - Д-да, - дрогнувшим голосом вымолвила девушка – холодное презрение, с которым он это спросил, смутило ее. - Ошибаешься, - улыбка Авеля стала острой, словно лезвие ножа, а от его взгляда у Эстер поползли мурашки, - Я терпеть не могу людей. Они мелочны, слабы и жестоки. И еще… - Авель взял девушку за подбородок и поднял его так, чтобы их взгляды встретились. - Я – убийца… - Ч-чт… - девушка запнулась: прикосновение немного смутило ее. - Так что, - юноша снова повернулся к входной двери, - если тебя тяготят твои грехи – хотя я сомневаюсь, что они у тебя есть – можешь смело свалить их на меня, сделать из меня… как его… козла отпущения. Я справлюсь, поверь мне, а вот ты… - Авель оглянулся убедиться, что девушка больше не плачет, - Твои хрупкие плечи не выдержат. К тому же, меня никогда не мучают угрызения совести. - Но… - Эстер, удивленная словами Авеля, пыталась что-то возразить: на секунду ей показалось, что этим разговором он пытается проявить к ней заботу, поддержать, хоть и в несколько извращенной форме. Резко развернувшись, Авель схватил ее за плечи и легонько тряхнул. - Ты же королева, глупая девчонка! Соберись! – Авель смотрел в блестевшие от слез лазурные глаза, не понимая, как можно так убиваться из-за людских смертей. Если они пошли за ней и погибли – это не ее вина. Это был их выбор. – Не забывай, с сегодняшнего дня ты под моей защитой! Я стану твоим мечом, тебе не придется… Авель замер, осознав, как двусмысленно прозвучало сказанное. - Авель, ты… - Эстер в изумлении сделала шаг назад: юноша отпустил ее плечи. - Не за бесплатно конечно… - понизил голос Авель, немного смутившись. Уголки губ Эстер дрогнули в улыбке. - Хорошо. Авель не оборачиваясь, вышел из комнаты, но не успел он сделать и пары шагов, как дверь распахнулась: - Не забудь, завтра… то есть, уже сегодня собрание Совета в 13.30. Как мой личный охранник, ты должен присутствовать. Найтлорд в ответ коротко кивнул Эстер и направился в свою комнату. Едва его голова коснулась подушки, на него навалилась такая усталость, что он буквально сразу же провалился в сон. Последнее, что оказалось в поле его зрения: циферблат часов, показывающих 3 часа утра. Он тонул в вязкой и холодной темноте, такой густой, что казалось, будто бы она заполнила собой все его легкие. Юноша был один, совершенно. Он не помнил ни своего имени, ни сколько ему лет, он не знал даже как он выглядит – он чувствовал себя так, словно мрак высосал из него все. - Святой отец… – высокий женский голос позвал его, и тьма задрожала, словно борясь с подступающим светом. В это же мгновение Авель вспомнил кто он. Голос Эстер – девушки, что дала ему кров, помог в этом. Найтлорд смутно догадывался, что она обращается к нему, но не мог понять, почему она не зовет его по имени. … Вы все-таки пришли, - улыбнулась она. Мрак отступил, и Авель смог увидеть ее лицо, сияющее сотнями разных оттенков, - такой эффект создавали лучи солнца, когда проходили через цветную мозаику Божьей Матери, вставленную вместо стекла в оконную раму. - Я ведь обещал, - ответил Авель – слова слетели с его губ сами собой. Девушка снова повернулась лицом к распятью и закрыла глаза, молитвенно сомкнув ладони. В безмолвной церкви, залитой разноцветным солнечным светом, девушка в белоснежном платье напоминала ангела, спустившего с небес. - Почему ты здесь? – на этот раз его мысли и слова, сказанные против его воли, совпали. - Я хотела помолиться о том, чтобы Вы в безопасности добрались до Рима, - закончив молитву, ответила Эстер, - К тому же, скорее всего, это последний раз, когда я могу побыть одна. С завтрашнего дня, меня будут окружать толпы охранников. Не уверена, что завтра я смогу помолиться в уединении. - Неужто даже в туалет одной не сходить? – глаза Авеля округлись от удивления в то время, как другой Авель – тот, что наблюдал за ними изнутри, поняв, что телом он управлять тоже не может, догадался, что он находиться во власти воспоминания. - Не знаю, - с раздражением ответила Эстер, стараясь побороть смущение от услышанного: ее разозлило несерьезное отношение Авеля к происходящему. - Ты станешь королевой, - сказал Авель, положив руку ей на плечо. - Не думай о таких мелочах. К тому же, в твоих силах изменить что-либо, если тебе это не по вкусу. И Эстер… - Да? – девушка подняла глаза, что секунду назад разглядывали крест на груди мужчины. - Ты не должна беспокоиться обо мне, - Авель улыбнулся той самой улыбкой, что успокаивала ее эти два года. – Лучше пообещай, что в первую очередь будешь думать о себе, а потом уже о других – так мне будет спокойнее. - Святой… - попыталась возразить девушка. - И еще, - перебил ее священник. - Раз ты уже не монахиня, а мы не коллеги, а просто друзья… можешь звать меня по имени. Ну, давай, скажи! - Ну, хватит уже! Я Вам не ребенок! – вспылила Эстер, но все же добавила, - Авель. Юноша улыбнулся, чувствуя, как тоска сжимает его сердце…