Only fools rush in But I can't help falling in love with you Shall I stay? Would it be a sin If I can't help falling in love with you?
Он знал его, или по крайней мере считал, что знал. Образ, нарисованный крупными, но яркими мазками. Манипулятор, коварный и жестокий, хладнокровный и яростный одновременно. Опасный. У него была целая коллекция ярких фактов, подтверждающих каждую из этих характеристик. Однако были еще детали, упорно выбивающиеся из этого стройного образа. Как тогда, так и сейчас- и их становилось все больше. — Держи, — когтистая рука протягивает ему гранат- диковинный плод, невольно полюбившийся ему в замке, — тебе, кажется, нравится. — Ты откуда его взял здесь? — недоверчиво протягивает царевич. Но еще большее недоверие вызывает то, что он вообще, оказывается, замечал такие вещи. Лиловые глаза лишь сияют лукавым блеском в ответ. — И чего ты так улыбаешься? — Да так, вспомнил одну заморскую легенду… /// Впервые, когда он увидел его таким, то был немного шокирован, хотя на самом деле это весьма логичное решение, учитывая, что им все чаще нужно проходить мимо людных мест. Когда Кощей оборачивается, то юноша видит человека- точнее лишь образ, но все же, в первые секунды он буквально столбенеет на месте. Те же черты лица- нос с горбинкой, острые скулы, надломанные линии бровей- только кожа не бледно-серая, а вполне обычного, человеческого цвета. Глаза- с нормальным человеческим зрачком, обрамленным чуть менее яркой радужкой, больше уходящий в чернично-синий цвет. И руки- такие же изящные, с длинными пальцами, но уже не увенчанные когтями. — Достаточно убедительно выглядит? — с сомнением протягивает Кощей. — Более чем, — завороженно произносит Иван, обходя мужчину вокруг. — Хм… — Бессмертный окидывает свое отражение с головы до ног критическим взглядом. Царевич также смотрит в зеркало. Он как будто бы видит его с одной стороны заново, а с другой- разглядывает вглубь. — Так бы и выглядел, будь ты человеком, я уверен. Но, наверное, это не очень приятно — учитывая, как по твоим словам тебе омерзительны люди…- медленно произносит юноша. Он пытается понять, что именно сейчас во взгляде Кощея на самого себя — это очень сложное сочетание сомнения, удивления, недоверия, с каплей злости и печали- и все это очень тонко, едва заметно скользит в сине-фиолетовой глубине. Он не всегда был таким, каким ты знаешь его — Приятно, не приятно- дело есть дело, — в конце концов сухо бросает Бессмертный, поворачиваясь к царевичу уже истинным ликом- клыки едва обнажены мрачной усмешкой. /// Он слышит, как скрипит дверь, и в покои проскальзывает высокая фигура, чья голова покрыта высокой и острой короной. Мужчина снимает тяжелый обруч и небрежным движением отбрасывает его в сторону. Корона приземляется на стол, и прокатываясь по нему падает на пол с искрящимся звоном- но даже не удостаивается взгляда своего хозяина. — Знаешь, по некоторым твоим жестам мне начинает казаться, что ты и не так уж любишь свою драгоценную власть, — хмыкает Иван, приподнимаясь на локте из шелковых подушек. — Любить власть? — Мужчина поднимает бровь и окидывает пленника насмешливым взглядом, — Лишь дураки могут позволить себе такую беспечность. Ею необходимо пользоваться, причем грамотно. Иначе она погубит тебя. От последних слов Иван невольно вздрагивает. /// В один из вечеров они снова ссорятся из-за какой-то мелочи, и это перерастает в очередной поток взаимных претензий: кто больше виноват в том, что они застряли в этом, кто из них двоих думает только о себе, кто говорит слишком много, а кто отказывается говорить что-либо, кто больше другого хочет наконец прекратить все это, кто больше врет себе и не только, и прочие, прочие вещи. В такие моменты один из них становится надменным и холодным как лед, а другой- пылает огнем праведной ярости. Разъяренный Иван в конечном итоге хлопает дверью и демонстративно отправляется ночевать на улицу. Но открывает глаза он все равно внутри очередной попутной лачуги, укрытый плащом- а за окном хлещет стеной летний ливень, принесший с собой прохладу и сумрачное, темное небо. — Я не собираюсь возиться с тобой, если ты схватишь лихорадку, — бросает мужчина даже не оборачиваясь. «Учитывая как на мне все стало заживать, как на собаке, думаю вероятность заболеть от летнего дождика была бы не столь высока», — думает юноша. Проснувшись, он помнит смутное ощущение, от того, как прохладные ладони берут его на руки- не забрасывают на спину, а именно осторожно подхватывают под колени и плечи. /// — Кощей, а ты когда-нибудь любил? — он спрашивает это легко и непринужденно, как будто интересуется погодой, просто потому что пришло в голову. — Это что за вопрос вообще такой? — Бессмертный буквально поперхнулся глотком вина, определенно застигнутый врасплох. — Стало любопытно, — беспечно пожимает плечами царевич, с некоторым недоумением замечая, как стремительно мрачнеет взгляд Кощея, — Если, как выяснилось, упыри влюбляются, то почему бы и нет? — Скажем так… у меня есть определенный опыт, который я бы не стал повторять. Эта интонация в совокупности со смыслом сказанного заставляет ощутить дискомфорт пополам со смущением. Вообще-то, он ожидал услышать в ответ какую-то одну из столь привычных колких и едких шуток. Всегда так: когда он заведомо пытается вывести на разговор, то встречается с увиливанием и сопротивлением, а стоит ляпнуть что-то случайное- на голову сваливается повод для задумчивости. /// Царевич полощет свою рубаху в реке, и упрямое течение все время норовит унести ее. Или не оно? — Сколько можно дразнить меня? — фыркает юноша, выходя на берег. — А разве я что-то сделал сейчас? — хитрая полуулыбка на губах. /// В начале червеня пышным цветом расцветают одуванчики, и царевич начинает чихать через каждые пять минут, глаза слезятся, а нос все время чешется. — Не знал, что у тебя сенная лихоманка. Юноша пожимает плечами- а что тут сказать, это случалось с ним каждое лето. — Видок у тебя, конечно, презабавный- как будто ты все время ходишь заплаканный, — Кощей с усмешкой протягивает ему кружку с каким-то мутным отваром, который почти невозможно пить, но который отлично помогает. — А ты откуда знаешь, как я выгляжу в таком случае? — мрачно интересуется Иван. Существует лишь один момент, когда мужчина в принципе мог бы лицезреть его в таком виде, — Значит, пришел все-таки тогда полюбоваться и позлорадствовать? — вместе с воспоминанием о неудавшемся побеге и в юноше поднимается горечь. — А если не позлорадствовать? — медленно протягивает Кощей. — А зачем тогда еще? — царевич смотрит исподлобья, недоверчиво и раздраженно. Бессмертный пожимает плечами, едва заметно поджимает губы и окидывает юношу сощуренным взглядом. В этом отсутствии ответа и в общем-то, от чего-то разочарованном виде мужчины было что-то такое, за что хотелось зацепиться, но оно ускользало, утекая сквозь пальцы. Он знал, что чувствует к нему, или по крайней точно знал, что должен чувствовать. Вот уж где действительно нельзя было позволять появляться никаким деталям. Но с этим так же с каждым днем становилось все тяжелее. Его вечно холодная кожа- неожиданное преимущество в душные и жаркие летние дни. В один из таких он неосторожно засыпает рядом с ним- и проснувшись, обнаруживает что безмятежно дремал, обвив руками оголенный торс и уложив голову на грудь. В волосах осторожно и медленно скользят между кудрями когти. — Проснулся? Он молча кивает, быстро отстраняясь, ощущая неловкость и смущение от ситуации, и одновременно еще больший дискомфорт от того, как сильно такая мелочь его сконфузила. Вроде бы, что такого, особенного, учитывая, что эти когтистые руки нет- нет, да и вытворяли с ним ночью и не только? /// В какой-то особенно жаркий день Кощей забирает волосы в хвост, и он ловит себя на том, что засматривается на эту линию шеи, переходящую в челюсть, на заостренные уши и черты лица, не прикрытые волосами. Когда Бессмертный перехватывает его взгляд, и в вопросительном жесте поднимает бровь, он чувствует до смерти суетливую необходимость разглядеть в мельчаших деталях любой ближайший куст. /// — Мы определенно все так же враги друг другу, — задумчиво протягивает царевич, когда Кощей набрасывает на его плечи рубаху и расправляет ее по линии плеч. Еще один непривычный оттенок- когда тебя не только раздевают до, но и помогают одеться после. — Ты говоришь это для меня или для себя? — усмехается бархатный шепот над его ухом. /// — А ты просто ненасытное животное, ты знаешь об этом? — недовольно бурчит Иван, пытаясь лениво увернуться от ловко заползающих под одежду рук. — Против такой сладкой мордашки трудно устоять, знаешь ли, — шею щекочут клыки, и помимо приятной истомы, приходит неприятная горечь — Особенно когда ты делаешь такое сосредоточенное лицо. — Ты серьезно считаешь, что во мне ничего примечательного кроме внешности нет? — А что, тебя это обижает? — колкий смешок и насмешливое сияние глаз в полумраке заставляют алые губы скривиться в досаде и перейти уже к не деланному, а серьезному сопротивлению. — Ну-ну, ладно тебе… — с мягкой усмешкой Кощей перехватывает руки юноши и вновь скользит клыками по шее, пока царевич активно пытается увернуться, — Ты красив, но так же… У тебя до безумия отвратительный характер- очень примечательный. Ты упертый как баран, принципиальный и гордый, — поцелуи перемежаются с короткими укусами, — Ты удивительным образом умудряешься даже сейчас продолжать поступать правильно, и самое поразительное, у тебя это как-то выходит. Ты честный и справедливый, ты не алчешь власти и золота, и тебя действительно нельзя купить… И вообще-то, я правда думаю, что ты такой один, — Иван ощущает, как с каждой следующей фразой Бессмертный словно бы забывается, и пропускает в свой голос все больше интонаций искреннего восхищения- и это заставляет замереть, а щеки полыхать, — А если бы отнять у тебя твою дурость…- Бессмертный отрывается от шеи любовника и нависает над его лицом, и видит свое отражение в васильковых глазах. Кажется, он слишком уж много хороших вещей наговорил ему за раз- с легкой ухмылкой Кощей внезапно прикусывает юношу за кончик носа. — Пожалуй, стал бы приторно идеальным, а так- то, что нужно. Иван фыркает и закрывает лицо ладонями, словно бы пряча его от дальнейших поползновений клыков- на самом же деле, скорее чтобы скрыть заалевшие щеки. Он чувствует как внутри все прыгает и щекочет- выслушивать такие внезапные признания из этих насмешливых уст оказывается даже сложнее, чем все едкие колкости. Он заставляет его чувствовать себя особенным, в том единственном смысле, в котором эта гордая душа согласилась бы быть. /// — Что-то не так? — нахмурившись, спрашивает Иван, замечая напряжение в лице Бессмертного, и то, что он как будто погружен сам в себя, хотя казалось бы, ничего не произошло. Кощей лишь отмахивается, но вечером царевич невзначай, почти случайно проводит ладонью по лбу мужчины, и тот на секунду задерживает его руку. Иван с удивлением видит, как напряженные брови на мгновенье расслабляются, и ощущает странное, щекочущее покалывание в боку, аккурат на рисунке иглы. По лицу Бессмертного едва заметно пробегает подобие печальной улыбки, и он отпускает ладонь царевича. В задумчивости прикусив губу, Иван не отходит в сторону, а осторожно запускает руки в гладкие и тяжелые волосы Кощея, медленно массируя голову пальцами, ощущая тепло, растекающееся от иглы. Это чувствуется очень непривычным и странным- обычно это когти теряются в золотых кудрях, а не теплые пальцы скользят по черному шелку. От чего-то ему очень приятно, что у него наконец-то появилась возможность ответить ему хотя бы каким-то жестом… заботы? /// — Мне стало как-то сложно с тобой, — роняет он будто бы невзначай смутную и неопределенную фразу, сам не зная, как выразить то, что чувствует. Царевич ожидает услышать язвительно «А что, до этого было легко?», но внезапно получает столь редкую искреннюю реплику: — Мне с тобой почти всегда было сложно, — спустя паузу отвечает Кощей, и они обмениваются взглядами- пожалуй, более многозначительными чем обычно.Like a river flows surely to the sea
Darling so it goes
Some things are meant to be
Он бы предпочел, чтобы все оставалось на своих местах- в основном, так конечно и было: они по-прежнему были невольными пленниками судьбы, которая свела их вместе, заставляя изо дня в день двигаться плечом к плечу. Договоренность оставалась прежней- по итогу один должен был получить контроль над своей силой и властью, а другой- над своей жизнью. Но ведь недаром говорят, дьявол в деталях, верно?
Would it be a sin
If I can't help falling in love with you?