О, капитан, мой капитан

Было решено, что погорельцев с «Галло» подберёт корабль одного из их друзей через десять часов. Конечно, они называли себя не гномами, а гатакафитянами, но Джек для себя решил, что продолжит звать их гномами. Чтобы хоть что-то позитивное во всём этом найти. Они выбрались, выжили и спасли две трети экипажа. Они молодцы, Локи молодец, светлая голова, заслужил горячее какао и самые крепкие благодарные объятия от Джека. Только никакой радости не было. Когда гномы расположились в заднем отсеке, который Локи им великодушно уступил, Джек закрыл за ними люк, упал в капитанское кресло и закрыл глаза. Локи, опять в человеческой маскировке, сидел рядом на обычном месте, Джек слышал его тихое дыхание. — Джек, — позвал Локи как будто даже робко, — мы справились, да? — Точно, — улыбнулся Джек, открывая глаза, — точнее, ты нас всех вытащил, снова. Как тебе только в голову пришло… — Я изучал магию много лет, — гордо ответил Локи, — под руководством лучших мастеров Асгарда. Я знаю её законы и тайны. Ты не рад, Джек. Это был не вопрос. — Я рад, что мы спасли их, — сказал Джек, похлопал рукой по своему креслу и предложил: — Иди сюда. Локи долго сомневался, но всё-таки перебрался к нему. Стало тесно, но уютно. Обняв Локи, Джек устроил его голову у себя на груди, погладил по волосам и мягко поцеловал в макушку. — Так странно… — прошептал Локи, — мы выжили, и то, что было раньше, как будто потеряло… краски? Ясность? Откуда ты столько знаешь про Ангелов? — От друга. Я уже упоминал его. — Доктор? Джек кивнул, потому что шевелить языком было лень. Тёплый Локи действовал круче любого снотворного, хотелось заснуть прямо так, не выпуская его из объятий. — Джек… — М? — Он тебе просто друг или?.. Джек засмеялся и снова поцеловал Локи в макушку. — Доктор — просто друг. — Ты никогда с ним?.. — Я его однажды поцеловал, если тебе интересно. — Зачем? — тут же вскинулся Локи, но Джек удержал его, снова прижал голову к груди и погладил. Это сработало. — Я был уверен, что мы оба… точнее, мы все трое не проживём и часа после того поцелуя. Так что я поцеловал их обоих, Доктора и его спутницу. Знаешь, чтобы перед смертью почувствовать что-то приятное. — Ты не умер, — слабо пробормотал Локи, и Джек не стал вдаваться в детали и рассказывать, что как раз напротив, умер, однозначно. — Спи, — шепнул Джек, но это было излишне — Локи и так уже спал. Джек поглаживал его как кота по шерсти, совершенно бездумно и без малейшего сексуального подтекста. Просто приятно было ощущать плотные шелковистые волосы под ладонью. Они с Локи отлично сработали сегодня. В критический момент подростковость и инфантилизм пропали, и Локи начал быстро соображать и принимать нестандартные, но действенные решения. Не будь его… Джек не был уверен, что вытащил бы гномов сам. Что выбрался бы с «Галло» вообще. Но всё могло выйти не так хорошо. Совсем нет. Джек очень редко позволял воспоминаниям взять верх, но оседающий у металлической стены корабля Локи, бледный, с мокрыми от пота чёрными волосами, болезненно напомнил другого мужчину. Который пошёл с Джеком, потому что верил ему. И который очень глупо, очень ненужно погиб с его, Джека именем на губах, бормоча признание в любви, на которое Джек так и не сумел ответить. Именно такова обычно цена безрассудного героизма. Осторожно выбравшись из-под тяжёлого Локи, Джек подошёл к приборной панели и взялся за управление. На мониторе высветился примерный маршрут корабля, который должен был забрать гномов, и Джек собирался ускорить встречу. *** Локи не проснулся, даже когда два корабля состыковались, ощутимо качнувшись. Джек вышел проводить гномов, пожал каждому руку, выслушал скомканные благодарности. Женщина коснулась его локтя, когда все остальные уже перешли на другой корабль. — Капитан, — произнесла она негромко, — это же Френ вас вызвал, да? Джек наклонился, чтобы посмотреть её в глаза, небольшие, насыщенного аквамаринового цвета, и очень печальные. — Да, он, — кивнул Джек и добавил: — Френ очень храбро держался. До конца. Губы женщины дрогнули, словно она пыталась улыбнуться, но не сумела. — Спасибо, капитан, — сказала она, пожала ему руку и тоже пошла по стыковочному рукаву. Джек опустил шлюз и тихо приказал Ассистенту начать отстыковку. Очень хотелось выпить, и Джек не стал себе отказывать в этом желании, достал бутылку бренди, стакан, налил и проглотил залпом, убрал обратно в ящик и улыбнулся. К чёрту. Всё в прошлом. Нагнувшись, он ласково поцеловал Локи в висок и шепнул: — Отдыхай, спящая красавица, — опёрся руками о приборную панель и начал негромко насвистывать джазовую мелодию, не отводя взгляда от мерцающих космических глубин на мониторе. Спустя полчаса сзади заворочались, кресло скрипнуло, и раздался заспанный голос: — Для мидгардца у тебя неплохо с чувством ритма и с мелодией. Взъерошенный Локи выглядел умилительно, и Джек рассмеялся, глядя на то, как он пытается пригладить волосы и сделать серьёзное лицо. — Но ваша музыка крайне примитивна, — продолжил Локи. От макушки вниз по нему прошла зелёная волна, и теперь он снова выглядел строго и серьёзно, но Джек не сомневался, что это иллюзия. — Как себя чувствуешь? — спросил он. — Ты был на пределе… — Я бог, магия — моя суть, и не жалким статуям посягать на неё, — с пафосом ответил Локи, выбираясь из кресла. — Мне интересно, — как бы в пространство произнёс Джек, — что это за фишка с богами? — Асгардцы — боги, — провозгласил Локи, — самые совершенные существа в Девяти мирах. — Угу, — кивнул Джек. У него было подозрение, что Локи сам не очень хорошо понимает этот тезис, просто повторяет его, потому что так говорили его приёмные родители. — Ты сомневаешься, смертный? — с нажимом спросил Локи. — Почему «смертный» в твоём исполнении звучит как оскорбление, а? — хмыкнул Джек. Локи только пожал плечами, а потом вдруг растерял всю свою важность, опустил голову и сказал тихо: — Мне было страшно за тебя. Я подумал… Если бы Ангел коснулся тебя, ты оказался бы в прошлом в открытом космосе, ведь корабля там быть не могло. Для мидгардца это мгновенная смерть. — Эй, — улыбнулся Джек, — всё кончилось. Иди ко мне, — он распахнул объятия и крепко прижал Локи к себе, погладил по затылку, а Локи вдруг шумно вздохнул и поцеловал его. В этот раз вышло куда лучше. Локи не думал о своём облике, целовался искренне, отдаваясь ощущениям, и Джек это чувствовал в каждом прикосновении его губ, очень остро. — Скажи мне главное, — пробормотал Джек, с трудом прерывая поцелуй, который хотелось всё длить и длить, — пока не стало поздно задавать такие вопросы. Локи удивлённо поднял бровь, а Джек пояснил: — По меркам своего мира ты считаешься совершеннолетним? Локи оскалился с таким видом, словно собрался вцепиться Джеку в горло. — Я старше тебя в сотню раз, мидгардец! — прошипел он. — Вопрос не об этом, — хмыкнул Джек. Локи чуть покраснел, но ответил: — Да. Да, считаюсь, доволен? — Более чем, — заверил его Джек и торопливо, окончательно теряясь в сладкой дымке возбуждения, начал расстёгивать его рубашку. *** Возможно, иллюзорная кровать Локи в заднем отсеке была бы удобнее, но они до неё не добрались. Капитанское кресло сильно выигрывало благодаря своей близости. И в целом, они неплохо в нём умещались. Джек довольно потянулся и закрыл глаза. Всё, он не собирался шевелиться в ближайшую вечность. Локи устроился рядом, тоже разомлевший, подобревший и ласковый, обнажённый и очень, очень красивый. Пожалуй, Джек готов был признать его божественную сущность. Возможно, даже начать поклоняться. Его задница уж точно заслуживала поклонения. И рельефный пресс. И крепкие руки с узкими запястьями. И особенно — левая пятка. Эта самая пятка оказывалась на виду, стоило Джеку чуть-чуть приоткрыть глаза. Она так отчаянно требовала внимания, что ради неё Джек даже был согласен отложить план не шевелиться в течение вечности. Но увы, она была слишком далеко. А Локи своей тяжестью весьма ощутимо придавливал Джека к креслу и не планировал менять положение. — Расскажи мне, — потребовал Локи, широко, по-звериному зевнув. — О чём? — спросил Джек, продолжая изучать пятку. — О том… — Локи кашлянул прочищая горло, — ты говорил, помнишь? Что был с мужчинами, с женщинами и ещё с кем-то, о ком я не готов узнать. Расскажи. Джек расхохотался, запрокинув голову, и уточнил сквозь смех: — Зачем тебе? — Хочу, — резонно заявил Локи, завозился, приподнялся на одной руке и заглянул Джеку в глаза. — Хочу и всё. — Если честно, я уже не помню, что имел в виду. У меня в жизни было достаточно много такого, о чём ты не готов узнать. И нет, я не буду рассказывать всё. Локи смотрел требовательно, с хитринкой во взгляде. Джек прищурился и произнёс: — Ладно. Ты сам напросился. Незадолго до нашей встречи, например, я познакомился в баре с лли-аркой. Встречал их когда-нибудь? Локи помотал головой. — Ростом с меня, фиолетовая кожа и, понимаешь, щупальца. Десять штук, я посчитал. Ты не представляешь, насколько всё становится веселее, когда добавляются щупальца. К тому же, нас было там четверо… Локи подскочил, а Джек снова рассмеялся: — Я же говорил, ты не готов об этом узнать. Иди сюда, без тебя холодно. Кажется, Локи очень хотел обозвать его извращенцем и сбежать, но передумал, вернулся в кресло и спросил: — Зачем? — Зачем — что? Секс? Потому что это приятно, легко и доступно представителям практически всех разумных рас, в той или иной мере. Думаю, кроме сонтаранцев. Фу, — он скривился, — не хочу даже думать об этом, зачем я это сказал? Локи повёл плечами и набросил иллюзию одежды, а Джек взял его за руку, переплёл их пальцы и произнёс тихо: — То, о чём ты думаешь, неверно в корне. — Откуда ты знаешь, о чём я думаю, мидгардец? — Джек. Мне нравится, когда ты зовёшь меня по имени. Я отлично знаю, о чём ты думаешь, потому что у меня пока нет склероза, и я помню себя если не в твоём возрасте, то в твоём психологическом состоянии. То, что у меня было очень много партнёров, не означает, что сейчас я не считаю тебя самым привлекательным существом во Вселенной. Считаю. Локи улыбнулся, но нервно и не до конца искренне. Джек поцеловал его ладонь, провёл по коже языком и добавил: — Я очень хочу пригласить тебя на свидание, Локи. Пойти нам некуда, пока мы в космосе, но уверен, я способен устроить свидание и здесь. Веришь? — он подмигнул, а Локи надменно ответил: — Что ты можешь, смертный. Это я приглашаю тебя на свидание. И ты узришь истинную красоту и асгардский размах. *** Асгардский размах вместе с истинной красотой Локи отправился устраивать в заднем отсеке, и Джек даже не стал открывать камеры, чтобы посмотреть, что он там творит. Ему хватит ума не разгромить корабль, а в остальном — пусть делает, что хочет. Свидание. Оно требовалось не только Локи, но было нужно самому Джеку. Еда, разговоры, возможно, танец — эти милые романтические мелочи, от которых сердце всегда бьётся быстрее. Джек обожал свидания. И Локи был точно не худшим вариантом, чтобы возобновить добрую традицию. Возможно, когда он довезёт Локи до Земли, их пути разойдутся. Но если так, то Джек увезёт с собой не боль, а тёплые воспоминания, и это будет здорово. Он принял душ и переоделся в свежую одежду — свидание всё-таки. Подмигнул отражению, пока завязывал галстук, провёл расчёской по волосам, прищурился. Та почти незаметная седая прядка так и оставалась единственной, и Джек даже не мог гарантировать, что её не было раньше. Просто после первого возвращения из мира мёртвых он стал изучать свою внешность куда пристальнее, по большей части ища изменения, хоть какие-нибудь. Но их не было. Чёрные волосы оставались ровно того же цвета и той же длины, что и в тот день, когда они с Доктором и Розой оказались на «Спутнике-5». Возле глаз было ровно то же количество тонких морщинок. Многочисленные приключения, борьба с самыми разнообразными монстрами из самых разных уголков космоса не оставили на его теле шрамов — все, которые появлялись, исчезали после очередной смерти. Джек снова подмигнул отражению и улыбнулся. Жаловаться нечего — он выглядел отлично. Локи обнаружился в рубке, одетый в чёрные брюки, белоснежную рубашку с чёрной бабочкой и, чёрт возьми, фрак. — Ты можешь коснуться, — самодовольно сообщил он. — Он не исчезнет. Джек не преминул проверить, но на ощупь фрак был просто фраком из плотной ткани. Видимо, Локи потрудился над этой иллюзией. — Вы готовы, капитан? — Полностью. — Тогда прошу, — Локи сделал широкий жест, указывая на проход в задний отсек корабля, — после вас. Джек зашёл внутрь и присвистнул. Чёрт. Вот чёрт! Небольшой отсек выглядел как огромный зал с колоннами, украшенными золотыми цветами. На полу лежал мозаичный паркет. Из высоких стрельчатых окон лился мягкий розовато-оранжевый свет, как будто снаружи опускалось солнце. В центре зала стоял круглый стол, накрытый белой скатертью с многочисленными складками и подворотами, уже сервированный. Локи указал Джеку на его место, сел сам и объявил: — Добро пожаловать в малый приёмный зал Асгардского дворца. — Малый? — уточнил Джек. — Разумеется, — дёрнул плечом Локи, — на деле он больше, конечно, но пришлось немного изменить масштаб. Джек понимал, что всё вокруг иллюзия, но на глаз площадь уменьшенного малого зала составляла метров так сто тридцать. — Вот там, — негромко произнёс Локи, указывая рукой на небольшой балкон, — должны стоять музыканты. Смотри, — он щёлкнул пальцами, и группа мужчин в золотых туниках с совершенно незнакомыми музыкальными инструментами в руках заиграла лёгкую мелодию, не похожую ни на что, с чем Джек раньше встречался бы. — Это малый зал, в нём не проходят балы и пиры, царская семья здесь принимает близких гостей. Или важных, — он улыбнулся, но взгляд его стал печальным. — Царь и царица Асгарда заходят в зал, когда все приглашённые уже собрались, — продолжил он. — На них парадные одежды, но на царице нет диадемы, а на царе — знаменитого золотого крылатого шлема. Локи не стал создавать иллюзии монархов, но говорил достаточно проникновенно, чтобы Джек мог их представить. — У царя седые волосы, которые опускаются на плечи, на парадный красный плащ. В боях царь потерял один глаз и… — Локи осёкся, сглотнул и заговорил дальше, словно пропустив половину заготовленной речи: — Царица прекрасна. Никто во всех Девяти мирах не может сравниться с ней по красоте. У неё золотые волосы, уложенные в корону, и очень добрый взгляд. Джек протянул руку через стол, сжал пальцы Локи и сказал осторожно: — Твой дом прекрасен. — Он не мой, — вздохнув, произнёс Локи, — больше нет. Но я могу украсть его кусочек и показать тебе, мидгардец, ибо тебе не дано узреть его вживую. — Если захочешь, я сменю курс, и мы отправимся в Асгард. — Никогда, — выдохнул Локи. — Я никогда больше не ступлю на асгардскую землю. Прошу, капитан, отведайте закусок. Я нашёл в ваших запасах неплохое вино. Оно не сравнится с винами Асгарда, но… Джек рассмеялся, сам разлил вино, и они принялись за еду. Локи основательно перетряс запасы, раз нашёл там и мясо (явно инопланетного происхождения, зелёное, но по вкусу напоминающее говядину), и сыр, наверняка земной, и яблоки. — Потанцуй со мной, — произнёс Джек, отложив вилку. Локи удивлённо поднял бровь, но руку дал. Под такую музыку в Асгарде, наверное, танцевали какие-нибудь сложные танцы, как на Земле веке в пятнадцатом, но Джек просто прижал Локи к себе, прислонился щекой к его щеке, и закачался в такт. Такой себе танец, когда оба участника едва-едва двигаются вокруг одной оси. Локи в какой-то момент начал смеяться, выбрался из объятий, приманил к себе по воздуху бокал вина и сделал большой глоток, после чего объявил: — Ты ничего не понимаешь в танцах, мидгардец! Это топтание на месте, в котором нет ни красоты, ни грации. Джек сложил руки на груди и принял вид человека, полностью готового ко всему. Локи щёлкнул пальцами, и музыка сменилась. Теперь в ней появился чёткий ритм, который можно было бы при желании легко отстучать, зазвучал высокий мелодичный инструмент. — В Асгарде… — Локи вдруг замолчал. Музыка остановилась. Иллюзия роскошного зала лопнула и осыпалась, остался только накрытый стол посреди захламлённого заднего отсека. Локи опустил глаза и сцепил в замок пальцы. Прошептал: — Извини. Будь они в рубке, он, Джек не сомневался, уже сбежал бы. Но отсюда бежать было некуда, поэтому Локи стоял и пытался делать вид, что всё в порядке. Джек присел на краешек стола, ослабил галстук и произнёс: — Расскажи. — Ты не поймёшь. — Я постараюсь. Локи шевельнул плечами, и фрак стёк с него, открывая уже ставшие привычными брюки с рубашкой. — Я младше Тора. Но нас обоих растили как будущих царей. Я помню, как отец взял нас за руки, подвёл к ларцу, источнику силы Ледяных Гигантов, и сказал: «Вы оба рождены царями, но только один будет править». Я тогда подумал, что конечно, Тор сделает всё, чтобы обойти меня, но какой из него царь? — Локи зажмурился, но овладел собой, открыл глаза и посмотрел на Джека. — Я всегда хотел быть не хуже Тора. Даже не лучше, а знаешь, таким же. Чтобы, глядя на нас, отец ломал голову: «Кого же мне назвать наследником престола? Кому вручить судьбу Девяти миров?». Чтобы он не мог выбрать. А потом он просто назвал Тора. А меня подозвал и сказал: «Локи, ты мастер магии, и я знаю, что ты всегда будешь стоять рядом с братом и защищать его от врагов и от его собственной порывистости». Не спросил. Сообщил. Но я… — он прошёлся по отсеку, — думал, что это нечестно. Я ведь тоже рождён царём! — он выдохнул и добавил тихо: — Всё это время я жил в иллюзии. Это, — он попытался насмешливо хмыкнуть, но не сумел, получилось больше похоже на всхлип, — это забавно, я ведь мастер магии. Пока мы были на том корабле, «Галло», я почти не думал об этом. И после — тоже. — А сейчас ты расковырял этими иллюзиями только начавшую подживать рану, — сказал Джек, — и понял, что она не зарубцевалась, а так, слегка покрылась тонкой корочкой. И да, я понимаю. — Неужели? — вскинулся Локи, и Джеку подумалось, что он с истинно подростковым максимализмом не желал быть понятым. Поэтому вместо того, чтобы доказывать, насколько хорошо он разобрался в проблеме, Джек сказал: — У таких ран есть забавное свойство. Если их расчёсывать, это не только больно, но ещё и приятно. Ты возвращаешься к прошлым страданиям, вспоминаешь их, погружаешься в них, и это даже сладко. Ты как будто поднимаешься над всеми другими людьми. Ведь они же не чувствуют этого. Они не понимают. Только ты один, уникальный в своей боли, паришь над презренной толпой, — Джек усмехнулся. — Очень специфическое, но притягательное чувство. И в принципе, можно провести все годы, которые тебе отмерены, купаясь в страданиях. А если вдруг чувства станут бледнеть, их можно освежить поездкой по правильным местам, оживлением воспоминаний, листанием фотоальбомов, музыкой, в конце концов. А можно этого не делать. Локи смотрел молча, прикусив нижнюю губу и широко распахнув глаза. Пробормотал: — Ты говоришь так, словно пробовал… — Пробовал, — кивнул Джек, — мне не понравилось. Жизнь на этом заканчивается, все прочие удовольствия тускнеют, краски вокруг выцветают. И ты сидишь посреди ничего, грязный, одинокий, и всё ковыряешь одно и то же. — Что это были за воспоминания? — спросил Локи дрогнувшим голосом. Джек предпочёл бы не отвечать, но это не значило, что он не мог. Всё, что там было, давно осталось в прошлом, слишком давно. Он сказал: — Мой лучший друг, тот, кем я восхищался, кого считал почти божеством, оставил меня умирать в чужом времени на опустевшей космической станции, откуда не было способа выбраться. Он не хотел мне зла, просто он меня забыл. — Я убил бы, — прошептал Локи, — того, кто решился бы так со мной поступить. Джек хмыкнул: — Никогда. Он остался существом, которым я глубоко восхищаюсь. Древний, бессмертный задорный пацифист, который уничтожил не одну расу, но спас ещё больше. — Доктор? — Я выбрался, — вместо ответа пожал плечами Джек, — это не было просто, но я здесь. Я предпочитаю не копаться в прошлом, а жить сейчас, так полно, как могу. Это не совет, не думай, морализаторство — не мой стиль, — Джек взял со стола дольку яблока и кинул в рот, прожевал и добавил: — Но если что, у меня есть неплохая альтернатива вечным страданиям. Локи неуверенно улыбнулся, моргнул, улыбка сделалась хитрее, в глазах вспыхнул озорной огонёк. — Альтернатива, Джек? — вкрадчиво уточнил он. — Я готов выслушать твоё предложение. Возможно, даже рассмотреть его. Джек детально изложил предложение, и Локи милостиво согласился со всеми пунктами.