Идущая сквозь миры, или Выбор сердца

      Найре не спалось.       Алкоголь выветрился, оставив головную боль, говëнный привкус во рту и бессонницу. Прошлась по лагерю. Всë тихо, только из палатки Кофи доносилось приглушëнное бормотание. Понять удалось лишь отдельные слова: "Меригольд, таверна, медальон, Вызима..."       «Бедняга, слишком впечатлительный, во сне разговаривает. Не брать его завтра с собой — верное решение».       Вернулась в палатку и улеглась, глядя в потолок.       Кто прикрепил ту злосчастную листовку? Ведь правда, чужой не подошëл бы так близко. Кметы, доставляющие продовольствие, долго не задерживаются и всë время под наблюдением. Значит, это кто-то из своих. Дженго привëл солдат и зашёл к ней, а некто воспользовался моментом. Неужели в их ряды затесался провокатор?       То, что листовки появляются в городе, одновременно со знаком Нильфгаарда, вполне объяснимое явление, учитывая ситуацию. Да, она знала, что император Эмгыр ван Эмрейс уже дважды пытался прибрать Север к рукам и ему почти удалось. Теперь зверь залëг в берлоге, но глупо надеяться, что это спячка. Скорее засада. Надвигалась буря и вполне понятны опасения Аэдирнской Девы, и еë желание заключить этот союз.       Хотят сорвать переговоры? Да чихать на их листовки. Пусть приносят побольше — солдаты будут использовать по назначению. Или эта бумажная агитация — начало? Чего ещё ожидать?       А может, это послание лично ей?       Те, кто вчера купался, могли видеть, как она разговаривала с Йорветом на берегу. Это предупреждение? Хотят показать, что на самом деле командир Белок жестокий и безжалостный убийца и его ждëт петля?       «Так и я не пример добродетели. Многие люди заслуженно приняли смерть от моей руки, взять хоть тех бандитов, к примеру».       И ежу понятно, что будут использованы любые средства, чтобы подорвать доверие к Саскии и еë приближëнным, а учитывая славу скоя'таэлей...Солдат в таверне, провоцировал Йорвета на шумные разборки, а когда понял, что тот не поддаëтся, сыграл грязно...       Интересно, как бы поступил одноглазый, если бы не вмешалась? Трудно сказать, но, судя по его взгляду — так же. Правда последствия были бы другими...       Значит, всë таки Саския...       Она-то представляла прекрасную эльфийку, а тут...       «Нет! Не может быть! Да, воевали вместе, соратники, пусть даже друзья, но не это... Чëрт! А ведь дыма без огня не бывает!»       Найра окончательно разозлилась. Мысленно обругала себя за сопли и посоветовала не вмешиваться не в своë дело, ведь солдат мог всë придумать на ходу и вообще надо отдохнуть, а то вдруг завтра бой...       Повернувшись на бок, решила, что утром сходит в Замок и поговорит с Девой — поблагодарит за беспокойство и гостинцы, и объяснит, почему переговоры снова откладываются. * * * * *       Ни свет, ни заря, Йорвет пришëл в Замок, чтобы до отбытия в Усадьбу «обрадовать» Саскию.       О том, что послы Нильфгаарда протоптали дорожку в Зерриканию ей уже известно. На следующий день после возвращения из Ангрена они обстоятельно поговорили. Запершись в Зале Советов и, не стесняясь в выражениях, расставили точки над i.       Потом она рассказала, что за время его отсутствия участились случаи провокаций и не только на улицах Вергена.       Нильфгаард взвинтил цены на продовольствие, а рьяные адепты Церкви Вечного огня совсем озверели, подливая масла в тот самый огонь. Эти бессовестные монахи, кочуя по деревням, подбивают паству покориться Белому Пламени, как вестнику Предназначения, всем несогласным угрожают карой небесной и страшной мученической смертью. Чаще всего их бьют, но есть и такие, в ком эти зëрна дают ростки...       Тогда же Дева поведала Йорвету о том, почему решилась на замужество и чем обусловлена кандидатура в мужья.       Если Йорвет и удивился, то виду не подал:       — Я предполагал нечто подобное. Что ж, это логично. Кто ещё об этом знает?       — Трисс.       — Надо же, болтушка Меригольд, оказывается, умеет хранить тайны?       — Как видишь. И, надеюсь, ты понимаешь, что ситуация накаляется и ждать полгода я не могу. Нужно любым возможным способом ускорить этот процесс, а пока мы решили привлечь на нашу сторону ещё Яна Наталиса и Радовида, а там, возможно, и Новиград. Если первый охотно идëт на контакт, то второй явно набивает себе цену, хоть и заинтересовался. Пока всё висит, как сопля под носом, и дальнейшее во многом зависит от исхода переговоров с Зерриканией, которые всë время откладываются, — Дева с силой стукнула кулаком по столу.       — Ты просишь помощи Новиграда? — с сомнением поинтересовался Йорвет.        — Выбирать не приходится. Тут уж, как говорится, любая палка хороша, даже если она в дерьме измазана.       — Тебе виднее, конечно, но на каких условиях эта самая палка согласиться быть в твоих руках?       — Пока об этом рано. Договориться бы с Радовидом для начала, а потом, с его помощью, и с ними. Но это пока только планы. Основное — завершение переговоров здесь. Потом в кратчайший срок нужно отправить делегацию к Принцу, чтобы соблюсти формальности.       —Ждать недолго — Найра идёт на поправку и, думаю, проволочек больше не будет. — напоследок сказал тогда Йорвет.       Сегодня он снова принëс дурные вести.       Саския встретила отнюдь не при параде — в просторном халате и с наспех перевязанными волосами. Пригласила за стол, где был накрыт простой завтрак, состоявший из свежего хлеба, куска отварной говядины, сыра и ароматных булочек с корицей. Пузатенький глиняный чайник с надтреснутым носиком попыхивал травяным паром.       Она молча поставила перед ним чашку.       Йорвет рассказал о вчерашних листовках и провокации в таверне. О последних словах солдата, правда, умолчал.       — Йорвет, ты же понимаешь, что, несмотря ни на что, всегда будут те, кому не нравятся чьи-то уши, рост и прошлое. Надеюсь, обошлось без скандала?       — Обошлось. С зачинщиком провели, кхм, воспитательную беседу, а листовку я отдал начальнику гарнизона, пусть разберëтся, откуда они у солдат. Теперь что касается переговоров...       Саския так и застыла с чашкой чая на полпути к губам, глядя на него неверящим взглядом.       — Да, ты правильно думаешь — они откладываются, но надеюсь, на день, не более.       Дева тяжко выдохнула:       — Ещё один день! Но почему?       Он рассказал о вчерашнем воспоминании Найры и о том, что решено сходить в Старую Усадьбу. Если медальона на теле нет — значит он сменил владельца.       — А если есть?       — Тогда всë ещё хуже...       Немного подумав, она сочла их решение верным.       — Действительно, нужно убедиться. А если окажется, что медальона там нет, то чем это грозит и где его искать? Йорвет пожал плечами:       — В любом случае, нужно узнать наверняка, рассуждать будем потом.       Саския согласилась, однако очень просила управиться со всей возможной скоростью и сразу сообщить результат.       Йорвет поднялся, направляясь к двери:       — Я думаю, при наличии чародейки и ведьмака мы не задержимся. Нужно всего-то найти и обыскать полуистлевший труп.       На этих словах он открыл дверь и шагнул в коридор. Дева вышла следом:       — Будьте осторожны! Я не хочу потерять ни одного из вас!       С этими словами она обняла его, похлопав по плечу, чувствуя огромное облегчение от того, что между ними всë стало снова ясно и понятно и пробежавшая было чëрная кошка сгинула, как и не было.       Найра, в сопровождении стражника, шагнула в коридор и увидела, как из дверей Саскии вышел Йорвет, а Дева нежно обнимает его на прощание.       «Дыма без огня... », — подумала она, приближаясь с каменным лицом.       Сдержанно поздоровалась, удостоив отступившего на шаг эльфа ледяной улыбкой.       Саския пригласила еë войти и закрыла за собой дверь.       — Я пришла поблагодарить за внимание и заботу, проявленные вами во время моей болезни, — без всяких предисловий взяла быка за рога зерриканка.       — Ну что вы, — возразила Дева и жестом пригласила гостью сесть, — это...вынужденное путешествие, произошедшее при таких загадочных обстоятельствах, было серьëзным испытанием, из которого вы вышли достойно. Мне искренне хотелось порадовать вас.       Найра натянуто улыбнулась и присела на самый краешек стула, мельком взглянув на стол.       «Ага, позавтракать успели».       — Спасибо, вам это... удалось. — продолжила вслух, — Я хочу извиниться, за проволочки с переговорами, но боюсь, придëтся подождать ещё немного.       —Да, мне уже об этом известно и я поддерживаю ваши действия. Надеюсь, этот поход будет не таким продолжительным и опасным, как предыдущий, и никто не пострадает.       — Что ж, — Найра резко встала, — раз вы обо всëм знаете — мне нечего добавить. Разве только... что я заинтересована в скорейшем завершении своей миссии, думаю, как и вы. Поэтому, сразу по возвращении, поставлю вас в известность и договоримся о времени переговоров. Уверена, Принц в недоумении. Он рассчитывал на более скорый исход мероприятия и мне не терпится сообщить ему, что всё в порядке. Ведь так?       — Конечно! Вижу, вы всё понимаете, — согласилась Саския, — желаю удачи и скорейшего возвращения.       Найра быстро попрощалась и ушла.       «Чëрт бы побрал этот Верген, чëрт бы побрал эту Саскию, мою миссию и... эльфов».       Выскочив из Замка, как пробка из бутылки, умчала в лагерь, где оставила Идриса, отдала распоряжения Дженго, заглянула к храпящему Кофи и перебросилась парой фраз с караульными.       «Вроде всё в порядке», — с этой мыслью проверила своë оружие, состоявшее из одного оставшегося кинжала и зерриканской сабли, — «Можно идти».       Как и было оговорено, встретились у озера, подальше от посторонних глаз.       Ведьмак был мрачен — его всегда напрягали такие возвраты к прошлому, потому что ничего хорошего из этого не получалось.       Трисс заметно нервничала, но успокаивала себя тем, что Усадьба так и осталась необитаемой, и нарваться они могут лишь на парочку представителей местной фауны.       Найра делала вид, что ей всë равно, однако крылья носа заметно подрагивали. На эльфа старалась не смотреть, увиденное утром мгновенно вставало перед глазами в мельчайших подробностях и она злилась, больше на себя...Потому что отговорки типа: «Не моë дело», — оказывается не работали.       Йорвет был собран, полагая, что дело не должно ничем осложниться и самое большее через час, ну, может, два, они вернутся. Искоса поглядывал в сторону Найры недоумевая, почему сегодня вместо лица у неë непрошибаемая каменная маска, а глаза такие же, как и тогда, в день их первой встречи — холодные и колючие.       Погодка стояла хоть куда — солнце приветливо освещало берег озера и отражалось от кристально-чистой воды, приглашая окунуться в желанную прохладу. Невдалеке, над невысоким, ровно шумящим водопадом, сверкала радуга. Деревья на берегу манили под зелёную сень, обещая свежесть и покой.       Однако никто не обратил внимания на окружающую красоту, думая лишь о том, что их ожидает по ту сторону.       Пожалуй, общей для всех стала мысль: «Скорее бы всë кончилось!»       Обменялись мрачными взглядами и чародейка открыла портал. Произошла сумятица — пихаясь и тихо матерясь в него рванули сразу трое. Однако первым всë же был ведьмак. Вторым, беспардонно отодвинув Найру — Йорвет. Последней вошла чародейка.       В противовес вергенскому июльскому утру, их встретила серая мразь, нависающая с неба и Найра едва не застонала, вспомнив «прелести» Ангрена.       Мрачная полуразрушенная Усадьба торчала на холме, словно больной зуб.       На всех будто столбняк напал, но Геральт, как и полагается Ведьмаку с большой буквы, первым стряхнул наваждение, шагнув вперëд.       С тех пор, как он был здесь в последний раз, ничего не изменилось. Всë так же кругом мокрели болота, поросшие травами и не всегда безобидными растениями. Лягушки по-прежнему назойливо квакали, рассказывая бесконечные и однообразные болотные байки. Иногда окрестности оглашались булькающим рыком утопцев и гнусавым скрежетом пиявок, когда кому-то из них улыбалось счастье найти в вонючем иле полусгнившие останки.       Геральта охватило странное чувство, будто он не уходил, а просто на минутку прикрыл глаза.       Вот Велерад, вручивший зерриканский скимитар, но призвавший сохранить жизнь принцессе-стрыге; вот рыцарь Ордена Пылающей Розы де Ветт, пособник Адды и Саламандр, мошенник и убийца; вот уродливые воины-мутанты, окружившие со всех сторон...       Он снова увидел, уже наяву, как на него надвигаются огромные орденские гончие, закованные в тяжëлые шипастые доспехи и Белая Райла, в хищной улыбке обнажая длинные острые клыки, на змеиный манер шипит его имя.       Выхватив серебряный меч, приготовился отбить атаку, но, как сквозь сон, услышал вопль:       — Геральт, очнись!       В следующий миг что-то горячее ударило в грудь, отбросив на несколько шагов.       — Зар-раза! Трисс, ты не бросила меня тогда, помогаешь и теперь, но...достаточно было слов, — проворчал ведьмак, поднимаясь на ноги.       — Лучше сразу...наверняка, — настороженно просипела чародейка, — кто тебя, дурака, знает. Отрубишь голову и дело с концом. Потом будет поздно разговаривать.       — Может объяснишь тогда, какого хера со мной происходит?       — Наваждение, Геральт, ты всë ещё живо помнишь произошедшее, и хочешь что-то изменить. Поэтому поддаëшься.       Ведьмак хмыкнул.       Белая Райла...то, что с ней сделал Явед было ужасно. Несмотря на всю свою жестокость, она заслужила просто смерть, но не это...       Убивать де Ветта в его планы тоже не входило. Пусть бы предстал перед судом. Вместе с Аддой. Хотя... навряд ли бы кто-то из них дожил до суда, так что, чему быть, того не миновать.       — Идем дальше, — мрачно оповестил остальных и повëл витиеватой тропкой, вдоль которой неизменным пунктиром стояли виселицы. Управляемые ветром скелеты-марионетки, исполняли гротескный танец, болтаясь в петлях, и приветствовали старых и новых знакомых, радостно бренча выбеленными костями.       Через склеп идти не было смысла. Поэтому вошли, что называется, с парадного.       Усадьба встретила тëмными коридорами, пылью и затхлостью. Углы и стены, как саваном, увиты густым слоем паутины, колышущейся от сквозняков так, словно с другой еë стороны кто-то пытался прорваться, выискивая слабое место. Тут и там с писком проносились крысы, удивлëнные присутствием посетителей.       По гулким коридорам первым вышагивал ведьмак, сканируя местность. Медальон молчал.       Спустились на несколько грязных и молчаливых пролëтов к большой, как-будто окружённой глубоким рвом, площадке.       Все насторожено разглядывали незнакомую обстановку, и только для Геральта с потолка всë так же нависал скелет дракона; у стен по прежнему плескалось нечто зелëное, не утратившее яркости и угрозы; окровавленные приспособления для экспериментов и пыток обещали боль и страдания.       — Это здесь? — тихо спросила Трисс.       Ведьмак лишь кивнул, оглядывая зал в поисках останков врага. Позади него, образовав круг и прикрывая друг другу спину, застыли остальные.       Волчий медальон нагревался и вибрировал. Геральт дал знак быть наготове.       Вдруг со всех сторон зал разразился ликующим дьявольским хохотом, сменившимся такой знакомой Геральту и Найре глумливой растянутой речью:       — Огого-о-о! Знакомые всë лица! Ну, здравствуй, глупый ведьмак, убийца инакомыслящих и тормоз прогресса! Вот уж не ожидал увидеть тебя вновь! А это кто? Ба-а-а! Геральт! Ты притащил и еë?!!! Девчонка выросла и даже немного... постарела! Ну просто вечер встречи старых друзей! Вот прямо так и хочется сохранить тебе жизнь! А что? Посидим, поболтаем, помянем старое! А? Ты как? Не хочешь? Эй! Геральт! Это невежливо, молчать, не разговаривать со старым...врагом. — невидимый маг снова рассмеялся.       — Ну, здравствуй, Явед. Не скажу, что рад тебя... слышать. Наоборот. Искренне надеялся, что тот наш разговор был последним.       — Ага, и обобрал моë бездыханное тело! Не стыдно, Геральт-мародëр?! А ты, наглая девчонка, какого дьявола тут забыла ты? Так по мне соскучилась? Это, безусловно льстит, хоть ты и нанесла мне тяжелейшее оскорбление! Кстати, Геральт, ты убил моего Кащея, а эта пигалица убила моего скорпиончика! Вы хоть знаете, сколько времени и усилий уходит на одного такого зверька? Конечно не знаете. Куда вам до великого Мастера! Да вы просто парочка ублюдков, которых давно пора проучить!       — Послушай, Явед, я эту, как ты говоришь, пигалицу едва знаю, может расскажешь историю про скорпиона? — Ведьмак никак не мог найти останки. Они ведь должны были лежать на видном месте! Он отчаянно тянул время, в поисках решения.       От стен отскочило эхо, множество раз повторяющее скабрезный смешок:       — Ты думаешь меня провести? Фи, Геральт, как это низко. Я не буду утруждать себя объяснениями, ведь в них нет смысла. Зачем мëртвым знание? Вот именно — незачем!       Воцарилась тишина.       Медальон вибрировал сильнее.       Геральт грязно выругался, когда из-за края платформы вылезла тварь, размером с приличный сарай — смесь паука и краба, тело которого укрывал хитиновый панцирь. Передвигалось оно с помощью четырёх пар узловатых ног, ещё одна пара передних представляла собой копьевидные мощные клешни, которыми монстр вполне мог без труда перерубить корову.       — Узри моего Кащея ведьмак, вно-о-овь! — эхо разнесло гнусавый голос в самые дальние закоулки усадьбы и чудовище, вскинув передние лапы, кинулось в атаку.       Геральт безрезультатно применил Аксий и тут же сменил его на Игни, но Трисс заорала:       — Геральт! Предоставь его нам! Ищи останки! Найди медальон!!!       Чудовище атаковало вновь и вновь, проворно передвигаясь и атакуя передними конечностями, с быстротой молнии выбрасывая их перед собой.       Трое, пока успешно, отбивали атаки, в то время как ведьмак рыскал по залу в поисках тела.       Явед всë время что-то говорил — угрожал, сыпал проклятиями, насмехался и иронизировал. Отвлекал, одним словом.       — Я не вижу тела! — крикнул белоголовый.       — Это иллюзия! Без Зеркала Нехалены нам не справиться! — в отчаянии крикнула Трисс.       — Прекрасно! — отбив огромную клешню, отозвалась Найра, — вооружились до зубов, а нужно, бл@дь, зеркальце!       Трисс послала в чудище несколько огненных шаров и оно, скукожившись, затихло.       — И это всë? — иронично спросил эльф, опустив меч.       — Я бы не расслаблялся, — предостерëг Геральт.       Словно услышав его слова, Кащей дрогнул всеми лапами и вскочил.       Всë началось по новой! Они уворачивались и отбивались, отбивались и уворачивались.       — Трисс! — крикнул Йорвет, — Ты в прошлый раз управилась быстрее!       — Экономлю силы, мы так и не знаем, что с этим всем делать.       — У меня есть предложение, но оно вам не понравится! — отбив очередную атаку, пропыхтел ведьмак.       — Геральт, кончай светские разговоры, — проорал эльф, предотвратив удар, направленный в спину Найры. — ближе к делу!       — Иллюзия — это нечто кажущееся, видоизменённое, требующее определённого фокуса.       — Короче!!!       — Хорошо! Если совсем коротко — иллюзия рассчитана на мозг адекватного... трезвого человека, а что будет, если изменить состояние?       — Геральт, ты в своëм уме?! — в ярости прошипела Трисс, швыряя огненный шар, — пока мы тут выбиваемся из сил, ты будешь сливу наливать?       — Если у тебя есть другое предложение, — от удара мощной лапы ведьмак приземлился под столом, взметнув облачко пыли, — я готов его выслушать.       — Хватит трепаться, — рыкнула Найра, прикрывая упавшего от удара эльфа, — Геральт, у тебя есть, чем изменить состояние?       Вместо ответа из-под стола послышался звук откупориваемого пузырька и шумные глотки, а с цепей под потолком, сорвался скелет дракона.       Оглашая зал угрожающим шипением, костяная рептилия спикировала на Трисс. Магичка отбилась мощным огненным заклинанием, не причинившим летающим костям особого вреда. Разве что хвост задымился.       Йорвет с Найрой взяли на себя Кащея и прытко уворачивались от его атак.       — Интересно, что будет, если он укусит? — во время секундной передышки, спросила Найра, указывая на рептилию.       — Не могу сказать точно, — ответила чародейка, — такой мощной иллюзии я не встречала. Но если так любопытно — проверь!       Разговор прервался, так как твари атаковали снова. Причëм Кащей нацелился как раз на стол, под которым засел ведьмак.       — Чëрт бы тебя побрал, Гвинблейд, — сквозь зубы прошипел Йорвет, отвлекая внимание на себя.        Монстр изловчился и успел поймать эльфа за край стëганки, пригвоздив еë к шкафу. Найра бросила меч, который отсëк конечность чудовища, и за шиворот выдернула одноглазого из опасной зоны. Кащей, рассвирепев, ринулся на эльфа и женщину, прятавшихся за чем-то, напоминавшим дыбу. Они кинулись врассыпную, отчего он в нерешительности остановился, выбирая цель. Выбрал Найру, и уже рванул в еë сторону, как послышался вопль:       — Нашёл!!!       На середину зала, шатаясь, выскочил Геральт, сжимая в руке медальон, но монстры не исчезли. Дракон решил всë же проглотить Трисс, а Кащей — покончить с Найрой.       Зерриканка с силой оттолкнулась ногами и кубарем прокатилась под брюхом монстра. Быстро поднявшись, сиганула к ведьмаку и выхватила медальон.       Как только кулон оказался в еë руках, ожерелье из клюквы полыхнуло прозрачным рубиновым светом, камень внутри кулона, до этого сиявший тёмным фиолетовым, погас, драконье веко закрылось.       Скелет рептилии осыпался кучей трухлявый костей, едва не похоронив под собой Трисс.       Кащей с размаху опустил клешню, насквозь прошив эльфа, но не причинил вреда. Йорвет вздрогнул, отступил, ощупал грудь и облегчëнно выдохнул, в то время как паукокраб пятился, пока не свалился за край платформы.       В драбадан пьяный Геральт не отрываясь озадаченно смотрел в глаза застывшей Найры — в тот миг, когда закрылось серебряное веко, они стали прозрачно-зелëными и... неестественно сверкнули.       — Нужно было убить тебя там, в пещере, — бессильно выдохнул Явед и затих. Теперь уже навсегда.       Ожерелье и медальоны успокоились.       Глаза Найры стали обычными, только в голове, как живые, возникли образы — жуткий треск и страшные, грубо рычащие на непонятном языке голоса; яркая вспышка, осветившая огромные, грозные фигуры в страшных доспехах; разрывающая боль в груди и толчок.       Видение исчезло, оставив рвущее душу чувство потери, которое она испытала там, в пустыне.       До боли сжимая медальон, вздрогнула от прикосновения — это Геральт, слегка морщась, аккуратно убрал его из еë рук.       — Как ты? — тихо спросил ведьмак?       — Не знаю, — призналась честно, — такое чувство, будто в меня ударила молния.       — Так бывает, — сказала подошедшая Трисс, — магические вещи непредсказуемы.       Недалеко от края платформы материализовалось тело зерриканского мага.       Найра медленно подошла, изогнув бровь оглядела то, что осталось от их учителя и, без тени сожаления, ногой спихнула в едкую жидкость.       — А вдруг на нëм было ещё что-то ценное, — икнув и еле ворочая языком проворчал ведьмак.       — Надеюсь, что нет, — ответила Найра, — кстати — это не тот медальон — все чешуйки на месте.       — Великолепно, — язвительно отозвался Йорвет, — теперь нам искать владельца второго. Страшно представить, что будет охранять его.       Все столпились в центре, передавая из рук в руки магическую вещицу. Да, красивый, но на заключëнную в нëм силу ничто не указывало.       В обманчивом свете Найре показалось, что Трисс скривилась, как будто ей в руки положили не украшение, а огромного таракана и постаралась быстрей передать его Йорвету.       — Что ж, медальон найден, можно отправляться домой, — наигранно бодро заявила Найра, безуспешно пытаясь вдохнуть полной грудью.       — Не так быстро, — проговорила чародейка, — мне нужно несколько часов на восстановление. Эти, кхм, зверьки знатно выкачали из меня магию.       — Так может мы с тобой потратим это время с пользой? — похабно ухмыльнулся ведьмак, пряча драконий медальон, и ущипнул Трисс за мягкое место, — все эти приключения дико возбуждают...фантазию.       — Что, бедный мальчик устал спать в отдельной кроватке? Перебьëшься, — отшила его чародейка и, злорадно усмехнувшись, щëлкнула пальцами над седой головой.       После того, как лицо Геральта за минуту сменило несколько цветов радуги, его согнуло пополам и вывернуло на ступени.       — Трисс! — простонал он, вытирая губы, — за что?       — Спасибо скажи, что всë похмелье, длящееся часами, ты испытал за пару минут. Чем, кстати, ты так быстро упился?       — Алкагестом, — буркнул он и ушëл вперёд, со стоном растирая виски.       На улице было так же хмуро, моросил мелкий дождь. Разобиженный ведьмак решил прошвырнуться по Усадьбе в поисках чего-нибудь ценного, Трисс в одной из комнат нашла небольшую кушетку и, очистив еë от грязи и паутины, прилегла отдохнуть.       Найра стояла в просторном зале, видимо раньше исполнявшем роль передней, и хмуро оглядывала окрестности.       У одного из окон курил Йорвет.       — Как же я хочу домой! — обращаясь больше к себе прошипела зерриканка и пнула носком сапога осколок плитки, некогда украшавшей пол. Тот стремительно отлетел, и последнее уцелевшее стекло с тоскливым звоном осыпалось на грязный подоконник.       — Скоро отправишься, — задумчиво сказал эльф, — завершим переговоры и ты свободна.       — Да, я свободна!       — А как же второй медальон? Ведь кто-то обронил чешуйку...       — Обронил. Ну и где его искать? Ты знаешь? Это мог быть кто угодно! Может он открыл портал и свалил куда подальше.       — Но пещера ожила как раз накануне прибытия вашей делегации и дальнейшие происшествия так или иначе связаны с... тобой.       — Довольно! — взбеленилась Найра, — Я это уяснила. Поэтому и хочу поскорей вернуться! Надеюсь, в дальнейшем всё это сватовство обойдётся без меня! И пусть ваш Верген спит спокойно, а меня там ждут!       — Да, это важно, когда есть куда возвращаться, — приглушённо отозвался Йорвет.       «Кто бы сомневался, тебе-то уж точно есть к кому заглянуть на чай. Но это не надолго. Скоро свадьба».       Она уже собиралась озвучить свои мысли, но замерла на полуслове:       «А кто ждёт меня? Кобо? Ну да, с отчëтом. Тëплых объятий ждать не стоит. Я и так уже задержалась, а ему, скорее всего, не терпится узнать, как обстоят дела. Друзья? Кроме Монифы я так ни с кем и не сдружилась, а она вновь исчезла после Испытания. Дженго...просто товарищ, да, на него можно положиться, но друг... Служба? Ага, незаменимых нет. Пока я здесь наверняка есть кто-то, исполняющий мои обязанности не хуже, а может и лучше. Дом? С недавних пор он вроде бы есть, а в нëм — любимая подушка...Так что тогда означает «домой»? К чему возвращаться? У одноглазого и то больше оснований считать Верген, со всеми его людьми, — домом. Его там действительно ждут — друзья, соратники, Саския...».       — И плохо, когда, вернувшись, понимаешь, что всë — иллюзия. — тихо ответила, глядя в пустоту.