Идущая сквозь миры, или Выбор сердца

— A d’yeabl aep arse! Полегче! — прошипел Киаран, когда Монифа нервно затянула узел плотной повязки на его плече. Девушка отпрянула и виновато прижала пальцы к губам. Глядя, как белизна повязки медленно тонет в красном, изощрённо костерила себя за недостаточное знание исцеляющих заклинаний, но стойко пыталась выглядеть уверенно, хотя… Хотя ей никак, никак не верилось, что чудесное, незабываемое вчера, превратилось в ужасное, неизгладимое сегодня. Всего несколько часов назад они гуляли по сумрачному городу. Ловили языками крупные снежинки и смеялись. Тихо. Чтобы жители не сочли за кощунство смех в лихие времена. С городской стены провожали в ночной путь холодное вергенское солнце. Киаран своим дыханием согревал её озябшие пальцы и улыбался. Когда последний луч напоследок подмигнул ярко и многообещающе, загадали желание. Чтобы всё поскорее закончилось. Чтобы вернулись те, кого им обоим так не хватало; чтобы нашлось лекарство от чумы и воцарился какой-никакой, но мир. Чтобы одним не надо было воевать, а другим мучительно ждать. Потом она терпеливо ждала в таверне, пока он проверит посты. А после ужина они передумали возвращаться. Она в Замок, где Саския гостеприимно выделила ей просторную комнату. Он — домой. Разве можно предпочесть уютное общество друг друга холодной одинокой постели? Разве можно было вот так взять и разойтись в разные стороны, когда столько всего ещё хотелось сказать? И не просто сказать… За всё недолгое время их знакомства откровенностью и настойчивой заботой Киаран добился её доверия. Терпением и нежностью, любовью и лаской смог победить въевшуюся ей под кожу грубость и настороженность. Добился пылкой взаимности. Маленькая, жарко натопленная комната в таверне, с тусклым оконцем и неуклюжей кроватью стала их тëплым раем, куда не было доступа болезням и войнам, тьме и холоду, сплетням и предрассудкам. Местом, где родилось их личное, персональное, разделённое на двоих счастье. Местом, откуда не хотелось уходить. Увы, солнце не замедлило вернуться на свой дневной пост. Когда морозный рассвет едва пробился сквозь шторы холодными бликами, им пришлось разорвать тепло объятий. С надеждой на вечернюю встречу Киаран ушёл в патруль, а она… Её неудержимо манил лес. Волчья сущность не хотела отступать в тень да Монифа и не противилась этому зову. Довольно часто уходила в чащобу, но не для праздного шатания под вековыми дубами и соснами. В качестве тайного разведчика она приносила существенную пользу как скоя’таэлям, так и городскому гарнизону. Никто, кроме Киарана, разумеется не знал откуда сведения, но благодаря ей за пределы Аэдирна выставили банду мародëров, нескольких подстрекателей — жрецов культа Вечного огня и предотвратили междоусобицу двух, доведённых до отчаяния эпидемией и разорением, фермеров. Их дети отказались, во исполнение давнишнего договора, играть свадьбу и сбежали в разные стороны в поисках лучшей доли. Оскорблённые предки не нашли ничего лучше, как собрать свою челядь и устроить выяснение отношений с мордобитием. С большим трудом Киарану и командиру городской стражи удалось урезонить разбушевавшихся папаш. Отпрыски были изловлены, благо, далеко уйти не успели, и возвращены в родные пенаты. Скоя’таэли же, во время ежедневного патруля окрестностей города, теперь делали приличный крюк. Хмурые лучники внушали жителям отдалённой Бляховни опасения, что ещё один дебош может закончиться не так радужно и буянить больше никто не хотел. Проводив Киарана, Монифа ощутила в солнечном сплетении медленно сжимавшуюся, холодную тугую пружину. В преддверии беды мысли никак не хотели сосредотачиваться на чём-то одном, а звериное чутье настойчиво позвало за стены. В лесу, среди запахов прели, свежих следов и хвои, уловила знакомые. Устаревший тяжёлый перегар, давно немытые тела, заключëнные в плотную засаленную броню. Запахи злобы и жестокой безнаказанности. Шерсть на холке грозно встопорщилась, а в груди родилось глухое ворчание. Вскоре и слух оповестил об опасности. Еле уловимый, скорее угаданный, чем сразу опознанный, звук спущенной тетивы эльфийского лука. Ловко маскируясь, со всех ног побежала туда, где звук повторился, наслаиваясь на жуткое бульканье, отборный мат и тихий, замирающий стон. Бляховня. Опять. Но теперь тут не пахло родительским гневом и разбитыми надеждами. Нет. Воздух полнился ужасом и смертью, щедро приправленными свежей кровью. Большая, слегка припорошенная снегом куча мëрзлого навоза на самой окраине, послужила прикрытием. По пластунски взобравшись на примятую вершину, увидела единственную в деревне широкую улицу. Несколько вергенских лошадей нетерпеливо перебирали ногами, в ожидании седоков. Больше никакого движения. Видимо, жители попрятались в своих домах. Только у аккуратного, тщательно подогнанного дощатого забора конвульсивно скрючилось тело. В боку и шее крупного, затянутого в кожаную броню мужчины, торчали знакомые стрелы. Чуть поодаль, разинув рот в беззвучном крике, застыл второй. Судя по одежде — местный. Седые волосы трепал стылый ветер, а выцветшие глаза из-под сморщенных век возмущённо и требовательно таращились в низкое свинцовое небо. Шею рассекала аккуратная поперечная рана, а натëкшая из неё багряная лужа всё ещё немного пари́ла. Во дворе напротив за таким же опрятным заборчиком погребально завывал рыжий пëс, а в курятнике недовольно квохтали встревоженные куры. За одним из двух окон, выходящих во двор, дёрнулась голубенькая занавесочка. Из дома послышался женский визг и надрывный детский плач, а на крышах соседних домов несколько скоя’таэлей, державших на прицеле окна и двери, натянули тетивы луков. Вдруг из курятника кто-то вышел. Монифа не верила, не хотела верить, что это Киаран. Эльф, демонстративно подняв над головой руки, медленно шëл к дому. «Он что, решился на переговоры?! Глупец! Это не просто грабители! Этот запах… Его ни с чем не спутать! Так воняют наёмники. Им… » Вкрадчивый скрип приоткрывшейся двери оборвал её мысли. Угрожающе рыкнув, здоровенная волчица понеслась во двор, рискуя схлопотать стрелу. Киаран сделал шаг в тёмные сенцы, когда с крыши курятника донеслось удивлённое: «Что за…» — а из дома с треском и звоном повылетали окна вместе с кусками стен, лишая бандитов надёжного прикрытия. Несколько стрел тут же нашли свои цели, но внутри ещё кто-то был. В сенцах слышалась возня. Киаран уворачивался от клинка, но возникшая на пороге Монифа отвлекла его. Бугай заминкой немедленно воспользовался, и, прежде чем огненный шар снёс ему голову, девушка увидела как в грудь любимого вошёл короткий клинок. По самую рукоять. Пока Киаран замедленно оседал на пол, несколько скоя’таэлей заскочили внутрь сквозь дыры в стенах и добили ещё двоих. Всё было кончено. Только не для Монифы. Кинувшись к эльфу увидела, — лезвие вошло немного левее, чем ей сперва показалось. — Говно трипперного зайца, — сквозь зубы бормотала, подныривая, под его здоровую руку и открывая портал, — только попробуй умереть. — И что мне за это будет? — так же сквозь зубы прошипел Киаран. — О, шутишь, значит, смерть тебя на понт брала, — это последнее, что расслышали скоя’таэли, прежде чем их командир вместе с чародейкой исчезли в воронке. Оказавшись в своей комнате в Замке, хотела бежать за лекарем или Трисс, но не оставлять же Киарана одного с этой железякой в плече! Он, конечно, бывший лесной партизан и попадал в переделки похуже этой, но для Монифы оставить его сейчас было равносильно предательству. Ведь винила в произошедшем исключительно себя. Абстрагировавшись, насколько это вообще возможно, от его бледного лица и окровавленной одежды, резко выдернула клинок, зажала раны чистыми простынями и принялась бормотать заклинание. Старая карга-надсмотрщица читала его, когда кто-то из учеников их школы получал не слишком глубокие раны. Обрабатывать свежие рубцы им доводилось самостоятельно. Монифа неплохо готовила целебные мази и не только для себя, но в данный момент кроме этого простого, невольно заученного заклинания, под рукой ничего не было. Когда кровь перестала хлестать, с помощью кинжала избавила его от набрякшей бордовым одежды. Разорвала ещё одну простынь, добытую в грузном, отделанном бронзой комоде, и соорудила повязку. Однако, с волнением справиться не смогла и затянула узел слишком резко. От шипения Киарана сердце подскочило к горлу, а в носу невыносимо защипало. Так и захотелось по-щенячьи проскулить от жалости. И от радости. И зацеловать. Потому что жив. Потому что она успела. Потому что вдруг ей стало совершенно очевидно, что он — самое важное, что случилось в её жизни и пусть только попробует теперь сунуться за стены без неё! Оглушëнная распиравшими чувствами, склонилась к его плечу и невесомо коснулась дрожащими губами повязки. «Какое счастье, что он не видит моего лица! А то решит ещё, что полюбил истеричку…» — Хмм, я думаю, процедуру оказания первой помощи крайне полезно не только завершать поцелуем, но и начинать, а потом и сопровождать весь процесс. — сказал вдруг эльф и Монифа вскинула голову. В позабытом зеркале, висевшем аккурат напротив, встретились взгляды янтарных волчьих очей и тëмно-вишнëвых, тронутых золотистым солнечным загаром глаз эльфа. Киаран вымученно улыбнулся её ошарашенному взгляду. А на очередное грязное ругательство философски заметил: — Отнесем это на счёт беспокойства за мою жизнь. Он повернулся к ней и, морщась от боли, обвил здоровой рукой её талию: — Caemm a me. Ведь ты волновалась? — Больно нужно, — неубедительно огрызнулась, но попыток вырваться не предпринимала, — на тебе всё заживёт, как на собаке. — Ну вот, — деланно огорчился Киаран, — я всегда подозревал, что тебе плевать на меня! Что ж не позвала лекаря? Не стоило утружда… — Заткнись уже! — рыкнула девушка, потянулась к кровати, чтобы сорвать с неё покрывало и накинуть на его голый торс, — Будешь много болтать — кишки застудишь. — Я польщён! Какая забота! Может, чтобы я меньше болтал, заткнëшь мне рот чем-нибудь? Кляпом, к примеру. — Дурак, — беззлобно сказала Монифа и таки заткнула разговорившемуся эльфу рот. Поцелуем. — Мне кажется, — заметил Киаран, когда его губы выпустили из плена, — что такое лекарство нужно принимать почаще. — Злоупотребление вызывает зависимость, — наставительно заметила девушка, — так что… — Я рискну, — перебил эльф и сделал попытку снова поцеловать её, но от резкого движения боль прострелила тело и он глухо простонал в губы. — Так, — Монифа подорвалась с его колен и помогла встать, — тебе нужно лечь. Киаран посерел от боли, но послушно поплëлся к кровати. — Ну вот, — она удобно устроила эльфа на подушках и подоткнула одеяло, — лежи тут, а я за Трисс. Надеюсь, она не махнула с Кофи в Зерриканию, а то и впрямь придётся звать того дурацкого лекаря. — Почему же он дурацкий! — слабо отозвался Киаран. — Потому что я его не знаю, а…— девушка запнулась, быстро наклонилась и поцеловала Киарана в лоб, — доверять тебя кому попало я не намерена. Выпрямившись, она хотела уйти, но была поймана за руку. — Нет, погоди. Боюсь, без новой дозы лекарства мне будет невыносимо больно и я не знаю, дождусь ли. Монифа сперва фыркнула, но боль, плескавшаяся во взгляде любимого, заставила аккуратно присесть на край кровати и снова склониться к его лицу. Поцелуй был долгим и нежным, словно она действительно рассчитывала так забрать честь его страданий себе. — Я быстро, — пообещала Монифа, заботливо собирая кончиками пальцев мелкие бисеринки холодного пота с его лба, — когда вернусь, — продолжим лечение. — Погоди… Сообщи о случившемся начальнику гарнизона. Нужно привести в порядок Бляховню и разузнать, что это за люди. — Хорошо, — согласилась Монифа, думая о том, что залатать разрушенный заклинанием дом — её обязанность. Она уже потянулась к массивной дверной ручке, как вдруг… Пространство и время совершили кульбит и вместо того, чтобы открыться, дверь размашисто шагнула навстречу и больно впечаталась в грудь. Задушенно ахнув, Монифа спружинила на задницу. Пока считала звезды, с кровати невнятно булькнул Киаран, словно увидел нечто шокирующее. Усиленно смаргивая слëзы не сразу разглядела того, кто пытался помочь ей встать. Прозрев, изо всех сил пнула громилу обеими ногами и приготовила заклятие. Остановил знакомый голос: — Монифа! Нет! Девушка замерла и кто-то быстро заломил ей руки за спину. — Найра?! — она и не думала сопротивляться, увидев, как из-за широкой спины чудища показалась сильно похудевшая и слегка бледноватая, но улыбающаяся подруга. — Геральт, отпусти её, думаю, теперь можно. — Ты уверена? — пробасил над её ухом Ведьмак. — Монифа, это, — Найра указала на рослое нечто, — Крийххша, она хочет помочь нам с лекарством от чумы. — Она?! — разинула рот Монифа и почувствовала, что железная хватка слегка ослабла. — Можешь отпустить совсем, — угрожающе проворчала через плечо, — а то, неровëн час, обижусь. Геральт нечленораздельно возмутился, но отпустил. Девушка кинулась обнимать подругу, а Ведьмак повернулся к Йорвету. Тот был уже у кровати и буравил взглядом Киарана. — Que suecc’s? — Нападение на деревню, — оторвалась от Найры Монифа. Старшую речь она не поняла, но по виду и тону скоя’таэля догадаться было не сложно, что он зол, как чёрт, и хочет быстрее узнать подробности произошедшего. — Есть убитые. Не эльфы, — поспешила добавить, глядя, как Йорвет набычился пуще прежнего, — Киаран ранен… — она потупила взгляд, — Из-за меня… — Перестань нести чушь, — тихо, но твёрдо сказал Киаран, — Йорвет, хорошо, что ты вернулся, нужно разобраться, что эти d'hoine забыли в Бляховне. Его попытку встать Йорвет решительно пресëк, настойчиво, но аккуратно уложив друга на подушки: — Neen. Где лекарь? — Недавно ушёл, — поспешил соврать Киаран, — Йорвет, может, лучше позвать Трисс? Уверен, она справится быстрее. — Зачем далеко ходить? Тётя… — Найра обернулась, но Кернунн обнаружила не сразу. Раскинув руки, она лежала на полу. Пустой взгляд блуждал по потолку, под глазами чернели круги, а бледную кожу лица от ноздри к уху прочертила ярко-красная капля. — Эй, эй, эй! Ты что это надумала?! Найра кинулась к тёте, но Крийххша оказалась быстрее. Поспешно отставив стеклянно звякнувший чемодан, аккуратно подобрала женщину с пола и замерла, оглядывая комнату. Кровать была одна и вскоре рядом с полуобморочным Киараном, поверх покрывал уложили бесчувственную Кернунн. Найра тыльной стороной ладони стёрла кровь с тëтиного лица. От прикосновения Кернунн вздрогнула. — Холодно… — Конечно холодно, — проворчала Монифа и заклинанием разожгла огонь в камине, — надо дать нагоняй слугам. Увидели, что меня нет и решили экономить дрова. Шельмы. — Тётя, что с тобой? — Хол-лера… , — из-за плеча Найры заметил Геральт, — Похоже, наше возвращение ей дорого обошлось. — Что же делать, — растерялась Найра, и беспомощно посмотрела на Йорвета, — когда Трисс обессилила там, в Старой усадьбе, ей просто нужен был отдых… — Геральт, ведь это ты у нас специалист по чародейкам, — отозвался Йорвет, — и тебе виднее, как привести её в чувство. — Нужен источник магии, причём как можно быстрее. — Но ведь в ней ядро Коруса! Разве… — Я не знаю, в чем дело, — в голосе Ведьмака сквозило раздражение, — но чувствую, если ей не помочь сейчас, потом может быть поздно. — Похоже, придётся-таки бежать за лекарем… и Трисс, — бормотала Монифа. — Не надо, — едва слышно прошептала тётя. — отойдите. Все. — Но… — начал было Геральт, однако взгляд Кернунн красноречиво дал понять, что препираться бесполезно. Все, кроме лежащего рядом Киарана, отошли к очагу, а Найра бережно взяла ладонь тёти в свои и что-то тихо говорила, склонившись к еë лицу. Кернун так же тихо отвечала, но вскоре обе замолчали. Край тяжёлого балдахина, собранного над кроватью, с глухим хлопком сам собою упал, скрыв происходящее от любопытных глаз. Йорвет подобрал с пола окровавленный клинок и они с Ведьмаком высматривали что-то на рукояти. Монифа увидела как Крийххша жмётся к огню, и подбросила в камин дров. Дверь снова была на своём месте, и девушка наложила запирающее заклятие. На вопросительный взгляд Ведьмака пояснила: — Если сюда войдёт кто-то из слуг, нам придётся долго объяснять её, — она быстро зыркнула на усевшуюся прямо на пол ящериху, — присутствие. — Да, да, — пробормотал Геральт, узрев на рукояти нечто, заставившее его брови сойтись в жёсткую линию, — а по городу поползут слухи о том, что в Замке завелось чудовище. — A d’yeabl aep arse, — прошипел скоя’таэль, — нужно сказать Саскии. — Может, это простое совпадение, но ты прав. Монифа, открой дверь. — Далеко собра…? — она осеклась на полуслове, потому что Киаран совершенно самостоятельно и, судя по всему, безболезненно откинул бархатный занавес и встал с кровати. — Это что такое сейчас было?! — ошарашенно выдавил Киаран, осторожно ощупывая свою грудь в поисках болезненных ощущений. — Сначала мне показалось, что я умер, а потом… — Вдруг не умер, — хихикнула, Кернунн, выйдя из-под занавеса с другой стороны широкого ложа, — Я жутко хочу есть. Чем у вас тут кормят? — Уж точно не кексами, — буркнул Йорвет, подойдя к Найре, — Я чего-то не знаю? — поинтересовался он, заглядывая ей в глаза. — Мне кажется, мы оба чего-то не знаем… Я вдруг… Словно с головой нырнула в реку… Ласковую, но стремительную… Обжигающе холодную… А потом… Потом появилось это… — Найра задумчиво растирала между пальцев очень мелкие, шустро перетекавшие от её прикосновений к ладони и обратно лазоревые искорки, — Оно полнило меня изнутри, пока…пока я перестала его вмещать и оно не вырвалось наружу… — С виду в тебе ничего не поменялось, — сказал Йорвет, — хорошо, тётю ты держала за руку, а Киаран? Ты что-то видел? — А его за руку держала я, — хитро подмигнула тётя, увидев замешательство на лице, чудесным образом исцелённого, эльфа. Пока Монифа придирчиво осматривала обнажённую грудь Киарана, а Ведьмак ожидал, когда же, наконец, откроют дверь, Кернунн сказала так тихо, что слышала только Найра и Йорвет: — Когда ты вернула Корусу часть его сердца, он не оставил твой дар без ответа. Теперь ты сама — его часть. — И что дальше?.. — Найра вскинула полный паники взгляд на тётю. — Тебе решать. — пожала плечами Кернунн, — Сейчас даже я не могу судить о твоих способностях. Думаю, они откроются постепенно. По мере надобности, так сказать. — Разорви меня горгулья, я ведь не этого хотела! — Найра вцепилась в руки тёти, будто та могла избавить её от нежеланного дара. — Корус посчитал иначе. Думаю, отвергать его дар — большая ошибка. — Но тётя, чародейки… не у всех в чести, — Найра несмело посмотрела на Йорвета. — Это настолько неприемлемо? — с вызовом спросила эльфа Кернунн. Пока он тëр переносицу, лицо Найры сменило все оттенки радуги. Она, разумеется, не верила, что он отвергнет её, но этот остроухий умел трепать ей нервы, как никто другой. Она уже была готова вцепиться в воротник его куртки и тряхнуть как следует, но Йорвет, наконец, ответил: — Переживу как-нибудь, только пусть эта информация не покидает пределов этой комнаты. — Но ведь другие маги и ведьмаки чуют себе подобных… — Ведьмак в Вергене пока один, но он болтать не будет, а маги тоже не толпятся на улицах. Пока пусть будет так. А там посмотрим. Во-первых, природа твоей силы, как я понял, несколько отличается от привычной им, а во-вторых, надеюсь, ты научишься это скрывать. — У нас тут три чародейки, — сдержанно возмутился Геральт, — А дверь открыть некому? Неужели мне придётся выбить её?! Монифа, с сожалением перестав лáпать Киарана, сняла заклятие и Геральт с Йорветом уже собрались идти к Саскии, как в дверь постучали. Тот, кто был с той стороны, решил не дожидаться приглашения и массивная медная ручка начала неотвратимо двигаться вниз. Кернунн среагировала мгновенно. Когда в комнату вошёл слуга, вместо огромной ящерихи перед жарко пылающим камином стояло обтянутое зелёной кожей большое кресло. Маленькие, по-мышиному юркие глазки парня пытливо забегали, когда сам он замер на месте. Явно не ожидая увидеть столько народу, он растерялся и задумчиво чесал задницу. Наткнувшись взглядом на Монифу, наконец, выдал: — Вам, милсдарыня, велели передать, што ожидают вас в ентом… как его…в зале со срамной тёткой. — В зале советов, я так понимаю? — едва сдерживая смех спросила Найра. — Так точно, в ëм. Токмо не вас всех, — он энергично покачал стриженой под горшок белобрысой головой, — от еë. — для вящей убедительности он ткнул пальцем-сарделькой в сторону Монифы, протяжно шмыгнул носом и попятился. — Новенький? — снисходительно заметил Геральт. — Агась. Кацпелом кличут. Токмо вчерась прибыл. Брательник мой тута. Он в гарнизоне, вроде, шишка какая-то. Мамку, да и соседев докучи, месяц как чума унесла. В деревне сцыкотно стало, дык он мене сюды и прыбрав. А дева ента, Саския, покамест велела в замке быть. От я и тут. А вам, милсдарыня, туда надо, велели передать. — Да поняла я. Что ж, идём удивлять Саскию. — сказала Монифа и пошла первой. Слуга пытался в очередной раз объяснить, что звали только её, но пренебрежительный взмах руки, дескать, умолкни, и без тебя разберутся, заткнул ему рот. Сощурившись, он снова почесал задницу и сплюнул. Когда последним за дверью исчез Киаран, впопыхах на ходу пяливший на себя куртку Йорвета, он, воровато оглянувшись, на цыпочках подкрался к креслу и с размаха, по-хозяйски плюхнулся в него. Удобно поëрзал увеситой задницей и, чуть поднатужившись, длинно вспердну́л в зелёную обивку. Конопатое лицо расплылось в мстительной многообещающей ухмылке, но близкий шум в коридоре заставил подобраться и настороженно замереть. Ненадолго. От звука хлопнувшей где-то рядом двери его, словно ураганом, выкорчевало из кресла и выдуло из комнаты вон. Саския и Трисс действительно ожидали в Зале Советов и были безмерно удивлены и рады их появлению. Дева, по обыкновению, крепко обняла близких друзей и сдержанно поздоровалась с Найрой и Кернунн. Трисс прослезилась, обнимая Геральта, но и Йорвету с Найрой достался лучезарный блеск её глаз. Найра бегло осмотрела наряд Аэдирнской Девы, отметив, что ни доспехов, ни слишком открытого платья на этот раз не было. Наоборот, её фигуру скрывала по-домашнему свободная длинная накидка, расшитая райскими птицами, больше тянувшая на халат. «Оно и понятно, гостей никто не ожидал…», — подумала Найра и отступила назад, пропуская вперёд Йорвета. Клинок из Бляховни был предъявлен Саскии. Она, как и Ведьмак с Йорветом, без колебаний опознала нильфгаардское солнце на рукояти. — Чёрт бы его побрал, — женщина с такой силой шарахнула клинком о каменный стол, что от столешницы с треском откололись острые кусочки, — неужели он способен так мелко жульничать? Ведь был же уговор… — Устный уговор. — уточнил Геральт, — Наведаться в деревню не помешает прямо сейчас. По горячему. — Согласен, — присоединился Йорвет. — Я с вами, — с готовностью сказал Киаран. — Так чего же мы ждём? — засучила рукава Монифа. — Портала. — осклабился Ведьмак. Ему явно не было по душе очередное перемещение в пространстве, но выбирать не приходилось. Снаряжать отряд и галопом нестись через лес — потеря драгоценного времени. — Найра, ты тут про Крийххшу не забудь. — напомнил Геральт, шагая в воронку последним. — Какого?.. Вы куда?! — но отвечать было некому. Ей только и оставалось, что сверлить разъярëнным взглядом то место, где закрылся портал. — О ком это он? — тронула за локоть Трисс. Найра подумала, что сейчас не время лелеять обиду на ушедших без неё и ответила: — Объяснять долго. Лучше вам её увидеть. Когда Кернунн расколдовала кресло, Трисс невольно ахнула. Саския, впрочем, восприняла внешность инопланетной гостьи, как нечто обыденное. Пока Найра в двух словах объясняла, с какой целью прибыла Крийххша, та возмущённо трусила гребнем, фыркала и щерила щучьи зубы на дверь, словно хотела испробовать на вкус то, что за ней было спрятано. Когда Найра умолкла, она рывком водрузила на стол чемодан, всем своим видом давая понять, что пора бы и делом заняться. — Думаю, ей нужны пробы, но в самом Вергене, хвала Мелителе, больных нет. Нужно идти в Вызиму. — размышляла Трисс. — Плохая идея. — ответила Найра, — Её примут за новую мутацию утопца или ещё какой твари. Ещё додумаются ведьмака нанять! Может, устроить ей лабораторию здесь, в замке? — Ты предлагаешь притащить сюда больного чумой?! — всплеснула руками Трисс. — Есть идеи получше? Трисс, сосредоточенно постучала ноготками по столешнице. — Кажется это не совсем законно, но на всякие дипломатические реверансы времени нет. Мы рискнëм! Ведь это на общее благо! — Трисс! Я не понимаю тебя! — воскликнула Саския. — Я поясню. Лабораторию можно позаимствовать у Калькштейна. Этот шарлатан отбыл из Вызимы в Новиград, так что с этим проблем не будет. Уж вскрыть какой-то амбарный замок для меня — плëвое дело. А больных в лечебнице пророка Лебеды хоть отбавляй. Вот… только провернуть это нам предстоит на территории другого государства… — Я готова написать письмо Наталису с объяснением причины и просьбой о содействии. — Нет. Не нужно никаких бумажек. В руках не тех людей они становятся доказательствами. Мы отправимся немедленно. Я открою портал прямо в лабораторию. А там разберёмся. В конце-концов, по моим сведениям, сейчас в Вызиме Роше. Думаю, он поймёт, что мы действуем отнюдь не только в своих интересах. Пока Саския обдумывала услышанное, Кернунн сказала Крийххше несколько шипяще-булькающих фраз и та согласно моргнула. — Она согласна. — пояснила тётя. — Прекрасно! — воодушевилась Трисс, — только вам, Кернунн, придётся идти с нами. Я не знаю этого языка, что усложнит и замедлит решение задачи. Кернунн растерялась лишь на миг, но, получив ободряющий взгляд племянницы, быстро взяла себя в руки. — Хорошо. Надеюсь, это того стóит. После недолгих сборов чародейки отбыли с Крийххшей, а Найра и Саския остались в компании друг друга посреди комнаты Монифы. Чтобы не стоять немым столбом, Найра кинулась подбирать окровавленные тряпки. Саския, так же молча, присоединилась. Когда у дверей высилась запятнанная бордовым куча, Дева предложила: — Чай? — Мугу. — промычала Найра и пошла следом. Проходя через Зал Советов, Саския отдала необходимые распоряжения увлеченно ковырявшему в носу Кацпелу. Пока они шли, Найра всë думала о том, как себя вести? Затаила ли обиду Дева за то, что произошло на свадьбе? Найра прожила на Корусе месяцы, казавшиеся теперь целой жизнью и времени на здравые размышления было вдоволь. Она почти простила себя за то, что не смогла помешать Ягиру испортить свадьбу, но…что думает Саския?.. И где, вообще, Кобо? Почему, в такой сложный момент его нет рядом? Когда они вошли в ту самую спальню, откуда когда-то рано поутру ей навстречу вышел Йорвет, Найра вспомнила, чего тогда себе навыдумывала и что пережила, и ситуацию со свадьбой решила прояснить раз и навсегда. — Прости за то, что не пришла на вашу с Кобо свадьбу… Дева вскинула огорошенный взгляд и уставилась Найре в глаза. Её лицо озарило понимание, а губы дрогнули в лëгкой улыбке: — Да, да… Йорвет говорил об этой твоей особенности… Зря ты до сих пор эту кашу в голове варишь. Не успела Найра как следует удивиться тому, что Йорвет говорил о ней с Саскией, как в дверь постучали. Грубо и сильно. Ногой. Найра открыла рывком с твёрдым намерением от души вздуть нахала, кем бы он ни был. Им оказался Кацпел. С видом незаменимой, во всех отношениях, персоны он прошествовал к столу и водрузил на него тяжёлый овальный поднос. Всё тот же чайник с чуть треснутой крышкой, грубый деревенский сыр, тоненько нарезанное мясо и свежий, щекочущий ароматами хлеб. Рядом с чайником красовался расписанный охрой горшочек. В таких в Зеррикании обычно подают джем. Поставив поднос, слуга рассматривал его содержимое, явно собираясь присоединиться к чаепитию и уже протянул руку за мясом. Найра в два шага оказалась у стола, схватила вмиг сникшего Кацпела за шиворот, хлëстко огрела по запястью и отправила за дверь с чётким заданием — избавить от пыли все скульптуры, украшавшие Зал Советов. — Не желаю я енту срамную тётку шшупать! — возмутился парень, сунувшись назад, но Саския соорудила такое грозное лицо, что огрызаться более не посмел и, понурив голову, пошёл исполнять. Как только за ним закрылась дверь, женщины рассмеялись. — Как это чудо оказалось в Замке? — просила Найра, пододвигая стул ближе к столу. — Его старший брат — начальник гарнизона. Вот, попросил приютить на время. Даже не знаю, что с ним дальше делать. — Саския наливала чай, пока Найра ломала хлеб. — Предлагаю отдать его на милость старосты. Бурдон быстро найдёт ему подходящее занятие. В шахте, например. Для Замка этот парень ещё не созрел. — Думаю, ты права. — заметила Дева, усаживаясь в глубокое кресло. Полы еë накидки распахнулись, открывая белоснежную батистовую сорочку, и Найра застыла с чашкой у рта. — Ты… беременна?! Дева покраснела и коротко кивнула. Найра, хлебнув чаю, обожгла язык и разозлилась. На Кобо. Как он мог? Как он мог оставить её одну? — А где… — Он в Бени Амране, — перехватила мысль Саския, — помогает отцу с приготовлениями к свадьбе, но вернётся сегодня. — В Бени Амране снова свадьба?! — Да. Королева Эстер дала согласие стать женой Орлангура. Я очень за него рада, тем более что на предстоящем подписании договора они оба согласились присутствовать. — Договора? — Да. Королевства Севера склоняются к тому, что альянс необходим. Неожиданное и очень своевременное желание обеих Зерриканий вступить в него придало им уверенности. Но эта находка в Бляховне… Саския откинулась на спинку кресла, прикрывая глаза рукой: — Как же я устала… Надеялась, договаривалась, даже просила… а получается… Получается, всё зря?! — Давай-ка не будем заранее решать, зря или нет. Ещё ничего не известно. Может, не так уж всё и плохо. — пыталась подбодрить Найра. — Ты шутишь? — Саския неуклюже поднялась и принялась доливать чай, — чума ширится, Император решил действовать исподтишка, а я… — она вдруг закусила губу, а по щекам расплылся румянец, — а я на какое-то время выйду из строя. — А Кобо? Он что, не с тобой? Ну, ты ведь понимаешь, о чём я? — Со мной. Только… — Только ты привыкла решать проблемы сама и теперь… — Совершенно не представляю, как это — разделить ношу на двоих. Дева снова села и опустила плечи. Найра не могла поверить, что эта бледная растерянная женщина и та грозная, закованная в сияющие доспехи, уверенная в себе воительница — один и тот же человек. Внутренности вдруг обожгло. Только чай был ни при чëм. В виски вгрызлась мысль о том, что Саския ведь сделала именно то, к чему её саму склонял Рэй… Поставила интересы с таким трудом отвоëванного Аэдирна выше собственных. Вышла замуж с единственной целью — не допустить войны. Защитить, подарить надежду и уверенность в завтрашнем дне сотням примкнувших людей, эльфов и краснолюдов. «А я так не смогла. И не смогу… А вот помочь, мне кажется, по силам. Только… Нужен тот, кто точно знает!» В тот день, когда в мониторе брата она увидела связанных и беспомощных Геральта и Йорвета, она мгновенно осознала — им грозит смертельная опасность. Рэй решил идти по головам и ни требования, ни слëзные мольбы его не тронут. Её разум стряхнул всё лишнее, как и тогда, когда на Рамкоша напал бешеный кактус, побуждая к немедленному действию. Потом свою мгновенную телепортацию, вкупе с испепеляющими объятиями, приписала вмешательству Коруса, но на самом деле… «Как там сказала тётя?.. Я и есть его сердце. Значит, это должно получиться снова. Главное — видеть цель и не видеть препятствий! Только там, на Древе я точно знала, куда мне нужно, а тут… Я ведь в жизни не была в… » — Скажи, есть в Замке кто-то, кто бывал в Нильфгаарде? — её вопрос отвлëк Саскию от тяжёлых дум. — Эммм, не знаю, может, Геральт? Он много где побывал. Дождёмся его и… — Нет! Я вспомнила! Ваккас! Он точно сопровождал Ягира в его похождениях! А он… Кстати, где он? — До сих пор в подземельях Бени Амрана, — всё ещё ничего не понимая сказала Дева, — он так и не раскрыл, куда отправлялись кувшины сырья с плантации бабабудана, хотя и так уже всë ясно — в Нильфгаард. Орлангур сказал, что этот маг знает много интересного о Ягире, что не мешало бы знать и нам, а испытание одиночеством, возможно, сподвигнет его к сотрудничеству. Но, боюсь, в свадебной суматохе про него и вовсе забыли. — Вот и чудненько! Ваккас, конечно, лысая залуп… прости, козëл, но тщеславный козёл. Подозреваю, одиночество для него смерти подобно и он, всë же, расколется. Найра хотела отправиться во Дворец Бени Амрана немедленно. Пока горит внутри этот нетерпеливый огонь. Пока мельчайшие невидимые молнии приятно колют ладони. Пока сила, разбуженная тревогой за жизнь тёти, не уснула вновь. Она уже представила укромное место во Дворце Бени Амран, где её появление останется незамеченным, но остановил вопрос. — Ты хочешь уйти туда прямо сейчас?! В ответ чуть не брякнула: «Да!», но тон, с которым были произнесены слова, заставил остановиться. Нет, Найру не удивило то, что Саския не спросила еë, как она собирается попасть в Бени Амран, всë-таки, не стóит забывать, что перед ней далеко не обычный человек. Драконы видят намного глубже обычных людей. Но эти слова… И взгляд… Они словно кричали, просили, если не умоляли: «Не оставляй меня одну!» — Н-нет… Я подожду Монифу. Дева облегченно выдохнула, а Найра, неловко улыбнувшись, отправила в рот сразу несколько кусочков отварной говядины.